Жёлто-синий автобус. Глава 18

Та же осень 2006 года, тот же г. Ульяновск (Россия)

Глава 18. Артём Воробьёв и Рафаэль Зарипов.

В школу на следующий день всё-таки идти пришлось, но это обстоятельство нисколько не огорчало Олега, напротив, Пружинкин был доволен и шёл в школу, чтобы осуществить свой план. Однако надежды, возложенные Олегом на школу, не оправдались. С него и Павла, конечно, потребовали справки или записки от родителей, но так как таковых не было, парней всё равно пропустили на занятия после внушительной ругани и обещаний сообщить о прогуле родителям. Тут Олега посетил интересная мысль: “Подумаешь, опоздали на один денёк в школу! Всё это время так относительно. Вот время. Его можно измерить, посчитать. А любовь? Мало того, что бесцветная, так и единиц измерения не имеет. А всё почему? Да потому что сама не существует”. Кстати, об опозданиях. Началось всё с того, что Светлана Антоновна опоздала на урок, а оправдываться, наверное, она не любила больше всего на свете. Только она хотела сказать что-то грубое своим ученикам, как нашёлся Олег, справедливо заметивший данный факт и произнёсший с иронией:

– Начальство не опаздывает, оно только задерживается!

И Светлану Антоновну это объяснение вполне устроило, она открыла кабинет, и все расселись за парты. Но не тут то было: Светлана Антоновна, которая сегодня явно пребывала в плохом настроении, закричала на детей за то, что они не встали. Её голос прозвучал грозно и резко, и встали все, кроме Олега. Он сидел, как сидят всякие султаны, скрестив две ноги и положив их обе на парту, соединив большой и указательный палец на левой и правой руке, с закрытыми глазами. Таким видом он явно ещё больше взбесил учительницу:

– Я сказала встать! Вы же не хотите остаться на восьмой урок? Пружинкин, ты слышишь меня? Что ты делаешь?

– Я медитирую, это очень важно для развития умственных способностей, согласитесь?

– Медитировать будешь дома, а тут школа. На прошлом уроке я говорила о том, что наш великий русский язык может сделать из двух отрицаний сильное утверждение, но ни русский, ни один другой язык мира не способны сделать из двух утверждений отрицание. Расскажи нам это правило.

– Ну да, конечно. Видите, я два раза ответил положительно, а получилось отрицание.

– Ладно, хватит шуточек! Садись, Пружинкин, что с тебя спрашивать.

– Воробьёв, ответишь ты.

Тут из-за последней парты поднялся маленький мальчик, одет он был в дырявые штаны, ботинки его были грязными и, наверное, давно уже стали ему малы, зато все руки его были исписаны. Делал он это то ли для экономии бумаги, то ли оттого, что дел у него было и впрямь так много, что приходилось записывать их все на руках. Как бы то ни было, Артём поднялся и начал рассказывать правило. Он говорил быстро, как будто каждая секунда его жизни была уже давно расписана, он умудрялся говорить одно, а в голове держать совсем другое. Речь его была насыщена такими словами, как деньги, рубли, доллары, выгода, прибыль, но самой удивительной чертой в его манере разговаривать была его постоянная присказка – “трале – вали”. 

Наверное, каждый когда-либо в жизни задумывался не столько о её смысле, сколько о том, чтобы её достойно прожить, а, значит, в большей мере задумывался о деньгах. Что касается Артёма, то он вообще был в этом деле исключением. Нельзя было сказать, что этот человек никогда не думал о заработках, но точнее будет сказать, что он всегда думал о деньгах. Уже с пяти лет он начал обращать внимание на монеты, сначала только железные деньги. В то время его вполне можно было бы назвать нумизматом, если бы он не стал откладывать их в копилку и считать, сколько у него рублей. Артём рос и прогрессировал, деньги, хоть и маленькие начинали появляться в его копилке, когда родители Артёма даже не знали об этом. В шесть лет маленький Тёма уже понимал, что такое бизнес. Если мама давала ему деньги, то он покупал в киоске чупа-чупс за рубль пятьдесят, а потом приходил в магазин и невинным детским голосом говорил, что мама вчера купила ему этот леденец, но он совсем его не хочет. Добрые продавщицы принимали товар назад и отдавали Артёму его полную стоимость. Таким образом, с одного чупа-чупса он имел шестьдесят копеек прибыли. Однако этим мальчик занимался не долго, так как вскоре продавцы его раскусили, потому что леденцы по их бешеным ценам у них не брал никто. Но Артём не расстраивался, он знал, что без труда не вытащишь и рыбки из пруда, поэтому он собирал бутылки, сдавал их и откладывал деньги в копилку. Потом он стал постарше и пошёл в школу, тогда у него появились новые идеи. Артём выталкивал машины, которые всегда застревали в одном месте, и получал за это деньги. Мальчик мог целыми днями шататься по улице в поисках алюминия и пустых пивных банок, он не брезгал ничем. Тем временем капитал его потихоньку рос, и он прекрасно понимал, что деньги следует вложить в какое-то дело. Тогда он стал первым третьеклассником, вложившим деньги в какую-то библиотеку, и что самое удивительное, он получал какие-то проценты за те книги, которые ребята задерживали. Потом он стал ещё старше и начал сдавать свои учебники в аренду, что было, конечно, дешевле, чем покупать новые. Таким образом, его предложение было вполне предпочтительным для учеников младших классов. Однако три аренды почти оправдывали стоимость книги. Артём ходил по заброшенным садам, собирал яблоки и груши, потом продавал их. Казалось, что он совсем не спит, потому что всегда метается из одного места в другое. Также Тёма Воробьев одним прекрасным летом собирал на улице пустые коробки из-под сока, отрезал этикетки и с огромным трудом тратился на конверт. Он отправлял всё это в Москву и однажды выиграл именной диск с песнями Игоря Николаева. Артём сделал несколько копий этого диска и заключил весьма выгодные сделки, ещё заработав на этом деньги. Каким-то чудом умудрялся он доставать билеты то в театр, то в кино, ксерокопировал их, только изменяя ряды и места, и продавал, получая хорошие деньги. Функционировали его вклады в библиотеку, работала аренда учебников, но этого ему было мало. Тогда Артём рядом с колонкой открыл свою машиномойку. Сначала было тяжело, работал он в поте лица не покладая рук, а потом дела пошли в гору, он нанимал работников, некоторых даже увольнял, а потом неожиданно закрыл свою фирму. Итак, к сегодняшнему дню он был уже весьма состоятельным человеком, к тому же Артём уже великолепно разбирался в акциях, в курсах валют, он был готов к накоплению денег. Девизом его стала фраза из рекламы, которую он немного переделал. И если в оригинале всё звучало так: “время есть – есть меллер”, то девиз Артёма был навеян капиталистическим миром: “деньги есть – есть меллер”. К тому же, казалось, если мама будет просить ребёнка помыться и пообещает ему за это рубль, сказав примерно следующее: “Кто помоется, получит рубль”, – то Артём был бы первым человеком, который залезет в эту ванну. Но такие вещи или редко говорили, или Артём их не слышал, однако Воробьёв всё же сумел убедить и родителей в том, что если он, например, что-то делает по их просьбе, то должен получать за это деньги. Однажды мама сказала ему: “Тёма, что ж ты не играешь на пианино, я же дала тебе десять рублей?” Ответ Артёма был прост, как и ответ любого делового человека: “Папа заплатил мне двадцать рублей за то, чтобы я не играл, трале – вали!”

Подобраться к такому человеку было тяжело, даже практически невозможно, но Олег попытался заговорить с Артёмом, попросить у него совета. К сожаленью, все попытки Олега были тщетны, у него ничего не получалось. Когда Олег подошёл к Павлу, он сразу же поделился своими переживаниями:

– Да друг, дела наши плохи. Он будто в рот воды набрал, даже слова сказать не хочет. А я ведь всё-таки его одноклассник.

– Он не разделяет людей на одноклассников или посторонних. Все люди у него делятся на две группы: клиенты, от которых будет большая прибыль, и потребители, которые всё стерпят, потому что им нечего ему предложить.

– Извини, но я на этот раз не знаю, что нам делать. Всё слишком сложно. Этот тот случай, когда надо иметь сто рублей, а не сто шуток.

– Зато я знаю. У всех людей, более или менее похожих на Тёму, должны быть, скажем, секретари. Их отношения строятся не по такому принципу, как у нас, а несколько иначе. Я тебя очень уважаю и ценю, во многом прислушиваюсь к тебе, но всё же у нас с тобой отношения равноправные, ведь и ты меня уважаешь. А вот Артём и Рафаэль – совсем другое дело. Рафаэль всё время вертится около Воробьёва. Он готов пойти на всё ради денег. Именно такой человек и нужен был Артёму. Он ни капли его не уважает, и, наверное, оба они знают, что у них не дружба, а чисто деловые отношения. Но Рафаэль Зарипов парень попроще, поэтому я думаю, что через него-то мы и сможем выйти к Артёму.

Идея эта Олегу понравилась, и Пружинкин решил сразу заговорить с Рафаэлем. Но потом вдруг осознал, что даже не помнит, кто такой Рафаэль. Тогда разговор этот ему пришлось перенести на завтра, а времени, в общем, и без того оставалось мало. После школы друзья отправились к Павлу, чтобы снова воспользоваться его компьютером, в котором должны были быть фотографии одноклассников. Павел что-то долго водил мышкой, потом, наконец, открыл нужную им картинку. Олег, который не мог долго обходиться без шуток, по-дружески подколол Павла:

– Эх, ты. Информатик называешься. Слышал, наверное, историю об одном компьютерщике? А я всё равно расскажу. Пришёл он как-то в больницу и говорит, мол, простудился, холодно ему. Врач сказал принимать ему какого-то лекарства по три чайных ложки в день, а тот возмутился, где он, мол, столько ложек возьмёт. Но болезнь его почему-то долго не проходила, и тогда врачу пришлось самому приехать к нему домой. Он и спросил у компьютерщика, что же он окно-то не закрывает, а тот отвечает, что мышка туда не наводится. Понимаешь, болел он из-за того, что окно пытался мышкой закрыть, самое настоящее окно, вид с которого на улицу выходит?

– Мне до него далеко.

– Но что же ты открыл?

– Вот, смотри.

– Артёма я и без того много раз видел, его-то я помню.

– Да нет же, вот там, за Артёмом, маленький силуэт. Видишь?

– Ага, кто это?

– Это и есть Рафаэль Зарипов.

– Фантастика! Он такой незаметный. Действительно, выходит какая-то тень Воробья. Ну что ж, завтра мы поговорим с ним. А сейчас пора говорить: “ Пока!” Побежал я домой.

Никто и оглянуться не успел, как наступило завтра, то есть уже сегодня. Ладно, в этом можно было легко запутаться, но факт в том, что на следующий день Олег, подойдя к Рафаэлю, увидел то, чего увидеть не ожидал. На фотографии он получался как-то бледно, будто тень Артёма, а сейчас перед Пружинкиным стоял высоченный, правда, худой человек, которого, казалось, не замечать было невозможно. Но всё же Рафаэль не любил общества, он был довольно тихим и никогда не хотел, чтобы кто-то судил о нём. Так что ему нравилось находиться в тени своего предприимчивого партнёра. Но он, в отличие, от Олега жил не с мамой, а с папой. Денег у них было немного, поэтому он решил подружиться с Воробьёвым, что, в общем-то, ему удалось. Сейчас разговор его с Олегом был краток:

– Чего надо?

– Шоколада. Слушай, Рафаэль. Мне очень бы хотелось поговорить с Артёмом, можешь это устроить?

– Он не любит незваных гостей без капитала.

– Но деньги как раз нужны и мне, так что тратить их я не собираюсь.

– Ладно, мне сказали набрать команду на какую-то викторину, сначала мы будем соревноваться в школе, а потом лучшие поедут на районные соревнования. Если ответишь на мой вопрос, то устрою я тебе встречу с Тёмой, может быть. Чем больше из неё берёшь, тем больше она становится?

– Ну, это любой ребёнок знает. Яма.

– По статистике сразу отвечает порядка 55 процентов. А сколько пирожков можно съесть на голодный желудок?

– По статистике самый популярный ответ – один. Но я бы не рискнул так утверждать. Тут, скорее, неопределённость в решении. Быков, думаю, может одним разом и три пирожка в рот засунуть.

– Гениально! Всё. Ты прошёл. Я думаю, что уже завтра ты сможешь поговорить с Артёмом. Постараюсь это устроить. Пока!

Олег всё рассказал Павлу, при этом вел он себя очень эмоционально. Дела их, судя по всему, снова пошли в гору. Они с нетерпением ждали встречи с Артёмом Воробьёвым, который всего-навсего был их одноклассником, но достучаться до которого им стоило больших усилий, ведь некоторые воробьи летают выше стаи.