Непутёвый Ванюша

Знаете чувство, когда по голове со всей дури бьют тяжёлой чугунной кастрюлей? Иванушка испытывал его именно сейчас, пытаясь разлепить упорно не желающие того веки. Все тело казалась каким-то чужим и эфемерным…
Титанических усилий стоило царевичу сесть на перинах и открыть покрасневшие, опухшие глаза. Тошнило. Судя по обстановке, вчера его тоже тошнило… раза два. Или три…
- И чё вчера было-то, а?...
Встал и, шатаясь, придвинулся к бадье с водой. Иванушка засунул голову в воду – холодок приятно освежал. В дурманном рассудке всплыли отрывки вчерашнего: пир, какая-то необыкновенно красивая «секси-баба», как, кажется, он ей орал… и много, очень много вина. Сначала. А после ещё больше водки. Боги, кто вообще додумался притащить на пир такое количество водки?...
Резко вынырнул. Вода ледяными змейками устремилась за шиворот. А прямо перед царевичем, на столике, сидела жаба. Большая, зелёная. С красными, отчего-то длинными когтями. И губами. Тоже красными. И в трусах. С кружевами, такими легенькими, явно знакомыми Иванушке…
«И зачем жабе трусы?...»
Она смотрела на медленно соображающего Иванушку с упрёком и презрением. Царевич даже поежился: взгляд жабы давил.
- Ну что, муженёк, проспался? Вот вроде же кровь царская, а нажрался, как свинья последняя! Честное слово, ну что за человек…
«О, ещё и говорит. Может, водка паленая была? Кстати, кажись, я ее и притащил…»
Иван-царевич снова опустился в воду. Поднялся. Жаба никуда не делась.
- Ты, видимо, вообще ничего со вчера не помнишь. Напомню, мне не сложно. Кто в боярскую и купеческую дочерей костями лебедиными кидался? А Кощея Бессмертного на бой кто вызывал? Про твое резкое желание пожениться прямо здесь и сейчас уж молчу: не пойму только, зачем было кровью на скатертях расписываться, когда у нас свадьба нормальная завтра?
Иванушка жабу слушал и бледнел. Костями кидался… На скатертях расписался… Но Кощея на бой?! Перун подери, да что ж за водка там такая была?!
- Что, осознал всю суть своих нынешних проблем? Кощей обещал к десяти быть, сейчас уже девять.
- Василисушка, спасай!
Царевич икнул, осел на постель и заплакал, пуская слюни, как ребенок лет двух.
- Вот всегда так. Один, Ваня, один вечер! Было так сложно не бухать по-черному? Хорошо, те дочки мне тоже далеко не импонируют. Даже про свадьбу я могу понять, что пьяный мозг не выдаст! Но Кощей… Хоть бы предупредил, что у тебя, бухого в хлам, инстинкт самосохранения отсутствует!
Жаба фыркнула, спрыгнула с пола на перину, рядом с незадачливым мужем.
- Угораздило же выйти замуж за этакого… Лучше бы за Кощея пошла, он хоть не пьет. Ладно. Иди, помойся.
Иванушка послушно встал и отправился было мыться, хватаясь за стены и постанывая от головной боли. Только вышел на крыльцо терема, увидел ступени и нервно протянул:
- М-даааа… Как много ступеней! А ходить по ним в таком состоянии точно нельзя…
Вернулся царевич в комнату. Снова сел на кровать. Снова заревел.
- Что же мне, Василисушка, делать? Меня же Кощей по стенке размажет в собственных покоях, я ж даже с лестницы спуститься не могууу!...
Жаба глубоко вздохнула, подавляя настойчивое желание поскорее упрыгать куда-нибудь подальше.
- Хорошо, Ваня, не ной. Разберусь… Эй, мамки!...