Вереск 2. Ваза

Вереск 2. Ваза


 

Автор: Кузнецова Ян Ольга

Жанр: Фэнтези

Возраст для чтения: 18+



О Т     П Е Р Е В О Д Ч И К А
ПРЕДИСЛОВИЕ


- Да, - говорит Мейт, проводя пальцами по боку керамической с виду вазы на полу, здоровенной такой. - Два поколения******* до нас точно прошло.***** Сколько еще было, и были ли они  — мы не знаем; не очень интересуемся.
- А почему? Не очень интересуетесь? - спрашиваю.
- Мы видим, что материалы – как наши, технологии – близки к нашим, этого достаточно. Кто были те роботы … вряд ли Астралии. Вот это — другая планета, - говорит Мейт показывая на вазу. - Это почти 100 процентов Нехи. Их технологии, они узнаваемы. Видишь?
Интересно чтО. Вижу.
Почему я вижу, Мейт, что это — неземного происхождения? Понимаю.
Не объяснить. Вижу, что неземного.
- Потому что в тебе есть природная радиация, - пожимает плечами Мейт. - Ты и видишь. А для людей это просто ваза, керамика. Так и надо. Какая разница, по большому счету, какого вещь происхождения. Какие поколения прошли до нас. ...Они были. Прошли. Спасибо, если оставили знания. Нет — сами развЕдаем... но  это сложнее.
- Нехи до сих пор используют эту технологию, видишь? - говорит мне Мейт, показывая на бок вазы. – Тут на боку их кодовые строки. Почитай. Интересно.

…Нехи. Это оставили потомки Нехов на Земле, не сами Нехи. Нехи — роботы одной из планет. Довольно далеко галактика отсюда. Прилетали в поисках союзников... их доставали — а, ну конечно, как бывает, доставали роботы другой планеты... той планеты сегодня не существует. Те бились со всеми, даже друг с другом.* На том погорели. Кодовыми строками, которые выглядят как абстрактный рисунок, сообщают об атомной войне на той планете. Предупреждение будто, для землян. Впрочем, атомная война — не в нашем понимании. Атомная война — не понятный нам атом. Они ставили друг для друга, робот одной планеты для робота той же планеты, блок на программу восстановления тела, при превращении  – из атомного ветра... и что. Их никого теперь нет. Зачем так делали.
Об этом пишут потомки Нехов.
Да не, Мейт , это знания. Вазу надо беречь.
- Я и берегу, - говорит Мейт, как всегда, легко читая мои мысли. - Видишь, стоит тут.
- Не охраняешь за стеклом, в музее, например, - улыбаюсь я.  Я не знаю, как надо правильно охранять.
- Никто не покусится, - говорит Мейт. - Ценность этой вазы неочевидна. Выглядит как недорогая, простая керамика.
- Нарочно? - спрашиваю.
Удобно с Мейтом. Вслух спрашивать даже не надо. Достаточно подумать.
- Конечно, - говорит Мейт. - Маскировка. Как старый, потертый чемодан, не пафосный и не новенький. А там миллионы. В пафосный и новенький — кто положит миллионы наличными? Там просто вещи, обиходные... чемоданчик — и для понту, и для отвлечения внимания. Понимаешь?
Я усмехаюсь.
- Миллионы наличными — устарело, - смеюсь я. - Сейчас так почти не возят. Древний пример.
- Зато понятный, - улыбается Мейт.
...Нехи прилетали на нашу планету задолго до лодки Инаи. Несколько веков до. И это была не Австралия... –  где они жили. Дети... дети остались, как обычно, и что понятно, забрать Нехи их с собой не смогли — как не смогла Иная.** Только там без трагедий.   
Радиация тех детей Нехов, что были рождены от людей, понятно, стала слабее... потом смешение еще... люди...люди... как сок разбавлять водой, я говорила... потом радиация уходит на ноль, ничего не остается. Последние поколения: в одном из родителей — слабый процент, в ребенке — ничего... эту вазу делал последний, в ком оставалась еще природная радиация. Даже как-то до слез. Он хотел оставить сведения о себе, о том, что было. Оставил, бро, хотя ты не бро, ты не Астралия. Ты Нех. Но спасибо. И наша радиация, радиация атлетов, уже сходит на нет. Роботы Астралии — для нас спасение. Им запрещены теперь уже личные связи с людьми –  во избежание личных же драм... учитываем опыт предыдущих поколений.
Без знаний роботов Астралии, пришедших на помощь по зову атлетов***... без знаний даже атлетов, земляне жили бы до сих пор.. не знаю, в каком по технологиям веке.
Люди сами жить могут, но это была бы до сих пор эра до Прометея, так скажем ...я говорила об этом. И не наша эта вина, девочки и мальчики, если кто говорит - «сам дурак», не верьте... Наивность не порок, наверное. ...Теперь программа человека почти не обновляется — как по норме бы – автоматически. Всё, что мы можем — обновлять сами, по своему желанию и запросу... но это трудно, трудно.****

- Мы знаем точно о Манах и Нехах, говорит Мейт. - Всё. Дальше — тьма веков. ...И некогда нам было, знаешь. Орднунг и контроль, орднунг и контроль. Бесконечные вылеты на задания. Силы атлетов не хватало. Теперь легче будет, конечно, когда роботы Астралии здесь. Времени будет больше. Может, порыскаю по предыдущим векам. Может, там какие-то знания еще кто-то оставил. На самом деле, прошлое важно, и знания, дошедшие до нас из тьмы веков, важны. Для сравнения тех реалий с днем сегодняшним. Для понимания, какой вариант выбрать из предыдущих, как действовать.  Ладно, всё.
Мейт молчит.

- Не всё, - говорит он. - Не всё, лапа моя. Через поколения радиация может прорваться. Почему — мы не знаем. Прадед, дед, отец — без радиации, ребенок вдруг с. Это большая редкость, и рождаются такие люди несколько сразу, в одно поколение, и у их детей нет радиации снова. Как непонятный всплеск, видимо, ноль это не совсем ноль, таится кодом где-то в организме, и такие люди мало понимаются обычными, но хорошо известны. Мы знаем о Манах, они появились через поколения без радиации, и так же ушли. В их потомстве опять ничего, ничего! Можем с уверенностью говорить только об одном всплеске... несколько человек, рожденных с разницей   14 лет.****** То были Маны. ...Давно это было.

- Поехали, отвезем вазу в центр, - говорит Мейт. - Давно собирался.

- Пойдем, пройдем часть пути пешком? - спрашивает Мейт. - Посмотри, какое всё.
Ясно, солнце, небо синее... высокое ...Ветер шумит, качает ветви деревьев.  Парк на пути. Там карусели и мороженое, там шумливые дети, чинные бабушки шумливых детей на лавочках, летние кафе, которые радостно работают, и фонтан на свободном пятачке.
Пошли.
- Пойду куплю тебе мороженое, - говорит Мейт.
Не хочу мороженого, Мейт. Не люблю мороженое. Редкое существо, которое не любит мороженое. Мне от молочного плохо. С растительными жирами, как ни странно, еще куда ни шло, а вот если мороженое на молоке... считается лучше, намного...
- Тогда воды, - говорит Мейт. - Тебе и себе.
И устремляется к ларю.
Сумка — пакет, вернее, –  с вазой на земле.  Мы положили вазу в пакет, большой такой, синий, для крупногабаритных вещей предназначенный. Досада.
Потому что на него падают с визгом гонящиеся друг за другом дети. И один из них хватает мой пакет и бьет им другого!
Ай-ай.
И швыряет пакет на землю.
Кого били, вскакивает с земли с визгом, и уносится вперед. Кто бил — за ним.
Им весело.

А вазы нет.
То есть, осколки.
В синем пакете. Для крупногабаритных вещей. 
Мейт подходит, с водой.
Нет, я не буду объяснять.
Я отказываюсь.
Мейт, ты всё видишь сам.

Видит. Присаживается на корточки. Содержимое синего пакета не вытряхивает.
- Символично, - качает головой Мейт и смеется. - Человек, как ребенок, разбивает знания, – не ведая, что творит. Часто бывает, а? Пойдем.
От берет пакет за ручки, меня за бок, и пьет воду.
- На базе решат, что делать, - говорит он. - У меня есть ты, и ты всё прочитала. Мой стори-теллер.
- Мейт, а ты разве не читаешь прозрачные строки? - спрашиваю.
- Не... - говорит Мейт. Усмехается. - Читаю, конечно. Просто хочу отметить твои достижения, лапа моя. Чтобы ты у меня не плакала, что ты ужасно любишь делать, ужасно любишь делать, ввергая меня в панику, лапа моя! - трясет меня Мейт. – Кто сегодня плакал, что лак для ногтей разлился? А? А? Мне его надо было что сделать — собрать с комода и затолкать  обратно? Пойдем, куплю тебе новый, кстати, вот магазин, на пути.
- Не надо, - говорю. - Еще есть, не надо. А то вазу не донесем. Смахнет кто-нибудь невнимательный наш пакет с прилавка — и останутся только крошки, не осколки даже.
- Резон, - говорит Мейт. - ...Поскольку мы из парка вышли, держись. До нервного тика никого не доведем, тут никого нет, только деревья.
Мейт подхватывает меня и в воздух. Курс — в центр.

В центре роботы говорят, что страшного — ничего. Вазу можно склеить, сильно раскололся только один бок, там, где годы прибытия Манов на Землю указывались. Это да, это нестрашно – и мы запомнили, и в принципе это известно, не новость: в золотом прозрачном поле знания об этом  говорится.   

ИСТОРИЯ ДЕВЯТАЯ.
ВАЗА.

Реальность отвлекает пока от именно переводов. Все-таки роботы Астралии и Имхи не каждый день прилетают, и вазы не каждый день надо относить в центр роботов.
Словом, это история девять. Свиток времен.




* роботы одной планеты обычно друг с другом не бьются
** чтобы понять, о чем идет речь, см. рассказ «Иная», автор Кузнецова Ян Ольга
*** атлеты – называют так тех, кто был когда-то рожден от роботов Астралии, в ком есть процент их радиации
**** хотя бы так называемый духовный рост
***** Нехи и Маны
******за это период появилось/родилось несколько человек с радиацией Манов
******* Мейт имеет в виду 2 варианта, когда на Земле были люди с радиацией


Примечание автора. Все персонажи и события вымышлены, все совпадения случайны.