Ты - не Ева 27

Глава 27
- Санек звонил, приглашал нас на свою свадьбу, представляешь? – доложила Ева, едва муж переступил порог дома.
- Чего это в последнее время всех жениться потянуло? – раздраженно произнес Адам.
- Да вот же. И такой загадочный, не говорит, на ком, и приглашение, мол, не пришлю, так приезжайте – сюрприз будет. Ты не знаешь, с кем он там крутил последнее время?

- Сюрприз? – Адам вспомнил Тамару – слишком вызывающе яркую для церковного двора. Сложил дважды два – неужели? С нарастающей грустью подумал: «Лучше бы она в Москву уехала!» И тут же отмахнулся – да мало ли, совпадение, лето – пора свадеб, а Санек всегда любил оригинальничать, чтобы такой человек, да свадьбу обычно-традиционно отгулял? Естественно, без сюрпризов не обойдется…
- Не знаю, за что хвататься, надо же подготовиться, а он всего за неделю сообщил, - жаловалась Ева.
- Чего так быстро-то?
- Откуда я знаю. Может, она беременна?- голос ее звучал теперь с легкой грустинкой, видимо, вспомнила свою роспись в ЗАГСе – с выпирающим из под платья-разлетайки животом, под ироничным взглядом регистратора. И всем было понятно - жених в брачное ярмо не спешил, тянул до последнего…
- Ну да, наверное, - Адам окончательно выдохнул – значит, не Тамара. И с чего он ее вообще приплел к этой истории.

- Инга нашлась, - он счел нужным поставить жену в известность, она, вроде, тоже переживала за девочку.
- Как нашлась?..
- Вот так… знакомые сказали. У Альбины живет. Помнишь двоюродную сестру Санька?
У Евы от изумления все расширялись и расширялись глаза.
- Ну да, с лесбой этой, - он понял причину ее удивления и порадовался, что может рассеять последние сомнения жены насчет своей связи с Ингой (если они у Евы были, конечно).
- А… а документы? – наконец смогла произнести Ева, буквально выдавив из себя эти слова.
- Да сам ничего не могу понять: бросила все, свинтила куда-то, ни слова не сказав. Но ты знаешь, она, в принципе, сразу показалась мне с очень большим приветом. Психушка по ней плачет, - он все больше распалялся. - Надо спросить у Санька телефон этой Альбины, пусть приедет за рюкзаком, что ли.
- Давай я сама отвезу?
- Ты? Тебе-то это зачем?
- Ну… просто интересно посмотреть на них - что там за парочка. Обычное женское любопытство, - словно извиняясь, добавила Ева, нервно прикусывая нижнюю губку.
- Ладно, посмотри, - великодушно разрешил он. Самому после такой выходки Ингу видеть совсем не хотелось.

Санек, которому Ева позвонила, чтобы узнать контакты родственницы, сообщил, что Альбина уехала в Геленджик со своей подругой. Впрочем, краснодарский адрес назвал, так что Ева могла запланировать отдать рюкзачок попозже, когда окажется в районе ее проживания – выяснилось, что это не так уж близко – через весь город по пробкам.
- Ты там подготовься, понимаешь же, Санек эту свою элиту нагонит, - напомнил ей о чужой свадьбе муж.
- Да-да, надо подготовиться, растерянно согласилась Ева. 

И она взялась за дело с лихорадочным остервенением. Днями напролет просматривала в интернете варианты, делала заказы, отменяла, бегала к своей портнихе. Адам шить одежду отказался категорически, сославшись на занятость на работе, поэтому для него пришлось оформить доставку на дом, а потом еще и поменять заказанное – размер не подошел. Глядя по вечерам на измученное лицо жены, Адам даже жалел ее:
- Ну не переживай ты так. Купи просто что-нибудь в дорогом магазине, с внушительным ценником, не «Оскар» ведь. Кто нас там будет в лупу рассматривать.
- Нет-нет, все должно быть хорошо, очень хорошо, - отвечала Ева, и Адаму казалось, что она сейчас заплачет, - и зачем он заговорил об этой «элите», только напугал и без того вечно тревожащуюся жену.

Мужу Ева подобрала тонкую рубашку с коротким рукавом в тон его глазам, бежевые брюки и такие же туфли, себе сшила платье, скомбинировав те же оттенки, получилось очень мило и ненавязчиво. В приталенном наряде, со слегка завитыми волосами и нежным макияжем, Ева казалась моложе и стройнее – ни дать ни взять - школьница на выпускном. Адам ей так и сказал, с удивлением отметив, как расцвела жена от комплимента.

Они должны были подъехать к церковному двору – к концу венчания, так как огромная толпа гостей Санька не вместилась бы ни в ЗАГС, ни в храм. Свадьба и без того обещала быть долгой и утомительной. Ожидаемо все парковочные места у ограды были уже заняты, и машину пришлось бросить во дворах жилых домов за несколько кварталов. Судя по количеству нарядных людей с букетами, которые тянулись к храму со всех сторон пешком, не они одни так сделали.

- Я не могу, так интересно посмотреть уже, кто невеста, - волновалась Ева, семенившая рядом на высоченных каблуках, опираясь на его руку. Адаму было жарко, хотелось убрать локоть, но он опасался обидеть жену. – Он с кем-то на дне рождения был? Может, она?

Адам молчал. Одолевали нехорошие предчувствия. И, едва молодые под громкие приветственные крики появились на храмовой лестнице, он понял, что не обманулся.
Тамара была великолепна. Свои роскошные волосы она не стала прятать под фату, украшенные искрящейся слезами бриллиантов и кристаллов Сваровски диадемой, они рассыпались медными кольцами по обнаженным плечам. Высокую грудь подчеркивал расшитый стразами лиф, а от талии юбка растекалась по ступеням белой пеной, завораживающе колышась при каждом шаге.
Личность невесты для многих оставалась загадкой. По толпе прошелестел вздох восхищения, гости оживленно переговаривались, комментируя избранницу Пустоселова-младшего.
 
Ева растерянно озиралась по сторонам – она узнала Тамару и не могла объяснить себе происходящее. Потом вдруг как-то сразу успокоилась, с облегчением выдохнула, пробормотав себе под нос: «Значит, и правда – не она». Муж не расслышал ее слов. Он вообще ничего не слышал, прикипев взглядом к чужой невесте. Она тоже узнала его в толпе, и теперь возвращалась к нему глазами, когда позволяли приличия.
В машине Ева начала болтать без умолку, сбрасывая напряжение. Но ее дежурные фразы не требовали ответов, и он отстранился, ушел в себя. Когда жена особенно привязалась с каким-то вопросом, не слишком вежливо отбрил:

- Не отвлекай меня, видишь, какое движение!
Ева не поняла, в чем состоит опасность  – они ехали в составе свадебного поезда за роскошным белым лимузином-кабриолетом, убранным живыми цветами и огромными кольцами, но послушно замолчала.

Саня опять снял загородную базу, понимая, что такое количество гостей втиснуть в помещение ресторана проблематично, да и не все после гулянки смогут отправиться домой. На сей раз это было совсем молодое заведение, только недавно открывшееся, с большой ухоженной территорией на берегу Кубани, с россыпью домиков вдоль боковой границы, в центре которой выделялся сруб – повыше и побольше остальных, украшенный богатой резьбой, которую разбавлял временный декор – цветы и шарики. Над дверями на белом полотнище  славянской вязью вывели – «Теремъ для новобрачных». Ну, на терем, он, положим, не тянул, а на избушку какого-нибудь зажиточного крестьянина-кулака – в самый раз.

Взгляд Адама путешествовал между Тамарой и этой избушкой. Нельзя же все время пялиться на невесту, хотя его взгляд и не был так уж заметен на фоне множества других – восторженно-романтичных либо откровенно похотливых мужских (а то и все вместе) и завистливых или любующихся женских, которые притягивала невеста. Крупный  облаченный в светлый костюм (бедолага, по такой-то жаре) Санек совершенно терялся на ее фоне, словно был маленьким и невзрачным.

Вечер когда-то закончится, и жених поведет Тамару в «теремъ» и примется целовать белые плечи с редкими веснушками – солнечными каплями, которые Адам помнил все наперечет. Эта картина не рождала ревности или горечи, скорее казалась какой-то нелепой, нереальной. Он знал, что будет именно так – но отказывался верить.
Гостей рассадили за столики под изящным белоснежным навесом, скрадывающим назойливые солнечные лучи. А когда включили вентиляторы - и вовсе стало хорошо, правда, салфетки на столиках пришлось придавливать посудой, чтобы не разлетались. Адам с Евой сидели довольно далеко от новобрачных, так как близкие места раздали родственникам и влиятельным друзьям. С ними за столиком оказался давний знакомый – Анатолий, когда-то учившийся с Адамом, но заваливший очередную сессию и «вылетевший» в армию. Служил Толик где-то на Дальнем Востоке, там и остался, а месяц назад, как выяснилось, вернулся на родину. Он галантно поцеловал Еве ручку и осыпал комплиментами – парень был уже хорошо «навеселе». Потом, кивнув в сторону невесты, подмигнул Адаму:

- А Саня наш не теряется. Холостяковал-холостяковал, а потом такую шикарную девицу отхватил. Модель какая-нибудь?
Адам неопределенно пожал плечом. Анатолий уехал еще до того, как он познакомился с Тамарой, поэтому был не в курсе их прошлых отношений. А нынешних – тем более.  Да и можно ли назвать три непонятных свидания – отношениями…
- Умеет заинтриговать наш Пустосел, - продолжал Толик. – Я уже и так и так спрашивал – ну кто невеста? Кто? А он молчит загадочно. Партизан. А ты знал?
- Нет.
- Вот то-то же. Кстати, он ведь меня в дружки звал, да. Типа я еще не женат, а у него все знакомые либо женатики, либо развелись – этих вообще нельзя, примета такая. 
- И что?
- Да я как-то сразу растерялся. А потом он больше и не спрашивал, а я навязываться не стал. Видно, он нашел уже.
- А кто дружок? – заинтересованно включилась в разговор Ева, ткнув вилкой в сторону парня в строгом сером костюме, восседавшего рядом с женихом и явно ощущавшего себя не в своей тарелке.

- Говорят, водитель его или что-то в этом роде. Валентин зовут, больше ничего не знаю. А дрУжка ничего так, симпатичная. Что в свидетелях хорошо – всегда точно знаешь, что они свободны. Но я эту девчонку тоже не знаю, пока во Владике пропадал, все новости мимо меня прошли. Я уж думал, что Саня сестрицу свою возьмет. Прикинь, я ж по ней сох на первом курсе, как пацан, пока не разобрался, что к чему.

- Альбина тут? – Ева чуть не подавилась салатом.
- Да, вон справа сидит с какими-то телками. Интересно, они все из этих? Черненькая – так прямо хороша. И платьице такое – девочковое.
Адам с женой синхронно повернулись туда, куда указал Толик.

Альбина в укороченных черных брючках и жемчужно-серой блузке сидела за чисто «женским» столиком. Теперь она была брюнеткой, да и волосы успели чуть отрасти, так что сам Адам, не особенно разглядывавший ее в прошлый раз, мог и не узнать. К ней низко наклонилась длинноволосая девушка с каштановыми кудрями. Чуть дальше  без энтузиазма ковырялась вилкой  в тарелке неброская блондинка, четвертой была та самая «черненькая» в подчеркнуто женственном наряде, которую отметил Толик.
- А где же Инга? – растерянно спросила Ева. Анатолий не понял, о ком она говорит, а Адам сам был в недоумении – неужели Тома обманула его. Зачем?
- Я пойду, узнаю, - Ева решительно направилась в сторону Альбины, склонилась к ней, что-то спросила, та ответила. Ева повернулась к своему столику, развела руками. Опять принялась расспрашивать девушек.

- Ой, а где же наша невеста? – преувеличенно громко прокричал в микрофон тамада и тут же заголосил: - Невесту, невесту украли. Ребят, никто невесту не видел?
Повернувшись в очередной раз, Ева мужа на месте не обнаружила, как и сидевшего рядом Толика.
Саня заказал веселую развлекательную программу. Скучать не приходилось. Между выступлениями певцов и танцоров ведущие вытаскивали гостей на низкую сцену-террасу для различных конкурсов. А ближе к вечеру, когда закатившееся солнце обеспечило собравшимся необходимую романтичную полутьму, активность тамады стали перемежать танцами.

Народ, утолив разномастными закусками  - на любой вкус – первый голод, а заодно и жажду, уже начал разбредаться по территории: кто покурить, кто к туалетным кабинкам, кто – позажиматься в укромных уголках. Самое время «воровать» невесту.
Пока Адам наблюдал за женой, выяснявшей у Альбины судьбу Инги, Толик продолжал разглядывать молодых. Он и заметил, что новобрачную повела куда-то дружка.
- Кажись, невесту умыкнули, - сообщил Анатолий и тут же возмутился: - Традицию нарушают! Воровать мужики должны, а ее свидетельница потащила.
- Пойдем исправим, - предложил Адам, на что изрядно подвыпивший Толик с готовностью согласился.

Домики при ближайшем рассмотрении оказались на два номера каждый, и если двери одного выходили на фасад, то второй открывался на бетонную дорожку, тянущуюся вдоль забора – этакий эконом-вариант без всякой надежды на красивый вид из окна. В тереме, разумеется, был только один люкс – с просторной комнатой и прилегающим к ней санузлом, но в нем тоже имелась задняя дверь. Туда-то и скользнули женщины.
Толик, осмелевший от выпитого, громко постучал,  а когда ему открыла недовольна дружка, предъявил претензию о недопустимости участия в деле умыкания невесты представительниц слабого пола. Девушка удалилась на совещание с «похищенной», и, видимо, получив добро, согласилась уважить традицию и  передать свою «добычу» нарисовавшимся невесть откуда джигитам.

- Караульте, но внутрь не заходите – она переодевается, - предупредила дружка. – А я пойду обстановку разведаю да насчет выкупа узнаю.
- Может, проводишь, - кивнул Толику на удаляющуюся девушку Адам, помня, что свидетельница парню приглянулась. Тот не стал заставлять себя упрашивать по три раза и растворился в сгущающейся темноте.

Адам, невзирая на предупреждение, шагнул в домик к Тамаре. Света здесь не зажигали, чтобы не выдать убежище. Но он видел ее – бледным узким – уже успела сменить пышный наряд? - пятном, которому мысленно дорисовывал лицо, волосы, грудь, забыв пририсовать платье.

Услышав, что кто-то вошел, Тамара обернулась, собираясь возмутиться, но узнала силуэт, спросила насмешливо:
- Решил умыкнуть чужую невесту?