612. Хуторская чертовщина. Кто рано встаёт

                Лёха Юрков отголопировал хорошую версту, только после этого почувствовал, что зверски начал уставать, а тут ещё перепутье, сразу и не сообразить, куда бежать.
              Задыхаясь и согнувшись пополам от нестерпимого жжения в груди, часто и глубоко дыша, Лёха сплёвывал себе под ноги, тут же хватал снег, скомкивал и совал себе в рот.
             Втягивал в себя растаявшую влагу, чтоб как – то унять жажду, опять сплёвывал, с подозрением поглядывал по сторонам и ни как не мог определиться, как ему быть дальше.
             С годков десять назад, такую дистанцию он бы преодолел с лёгкостью, а теперь не то, года берут своё, да и алкоголь здоровья не прибавляет.
              Отдышавшись и хрустя зубами смятый снег, распрямился, огляделся, вокруг только снежная целина, да сплошная тишь, если не считать дуновения ветра.
              Кому хоть раз приходилось одному побывать в ночной степи, тот поймёт, что полнейшая тишина удручающе действует на психику, в голове появляется если не звон, то не понятный шум, прислушиваясь к которому можно различить пение птичек.
               Через некоторое время подлый страх начинает донимать всякого рода странными подозрениями, начинает казаться, что за каждым кустиком или в торчащей стерне прячется что – то довольно подозрительное и опасное.
              Хочется по скорее отсюда сбежать, чтоб хоть как – то избавить себя от страха, а он подлый не отстает, так и скачет по пятам.
               Жутко до омерзения, даже прошибает холодным потом, скорее бы добраться до дома, да завалиться на тёплую печь, позабыв про все свои печали, нагоняемые страхом перед неведомым и неизвестным.
              Но это будет потом, а сейчас следует трезво рассудить и понять, куда собственно говоря, податься или же оставаться на месте в ожидании рассвета.

              Жалости о потерянных дружках не было и в помине, как – то само отошло в сторону, сожалеть совсем не хотелось, да и какие они ему приятели, так только одно название, если и была у них дружба, то эту дружбу объединяла лишь любовь к алкоголю.
                Лёха топтался на месте, немного стало знобить от пронизывающего холодного ветра, оставаться на месте это глупая погибель, вон уже задница ищет, куда бы ей приткнуться, сядешь, потом можешь и не встать, а в худшем случае есть возможность и замёрзнуть.
             Идти, так куда ни будь поближе к теплу, самое близкое, так это кошара соседнего поместья, хохлы хоть и противный народ в виду своего упрямства, но в подобном случае не откажут в приюте.
             Только было, Лёха настроился идти в сторону кошары, как по дороге из его поместья, заметил две чёрные точки, которые заметно приближались.
               Леху стала пробивать паническое настроение, не хорошее чувство в данных ситуациях, от этого ни чего доброго ждать не приходилось, а даже закралась догадка, а не по его ли душу спешат посыльные чёрного демона?
             Не стоит разевать рот, вглядываясь в приближении опасности, по ходу дела, Юркову считай, что был отрезан путь к кошаре, глупо было бежать на встречу свой погибели.
             Если и искать укрытие, то только под защитой сельской церквушки, что находилась в селе Ростовановском, а это не менее пяти вёрст до туда будет, но что не сделаешь ради своего же спасения.
             Лёха собрав весь остаток своих сил в один мощный кулак и было поспешил ретироваться, но что – то пошло не так, одна нога подло споткнулась о другую, попытка удержать тело в вертикальном положение обошлась мелкой травмой, самый обычный вывих, но сколько в этом боли и страдания.
              Юрков брошенным снопом завалился на бок, а затем перевернулся на спину и громко вопя, обхватив свою ногу и стал тактично раскачиваться,  катаясь спиной на заснеженной дороге, чтоб хоть как – то унять острую боль. 
            В иных случаях страх полезная штука, перетерпев боль, чему помогла в какой – то степени матерная брань, Лёха приподнял голову и глянул на дорогу, какой ужас, тёмные точки выросли до огромных размеров.
          В голове блеснула мысль, что та молния в дождливую погоду, бежать, только бежать, с трудом приподнявшись и перенеся свой вес тела здоровую ногу, Юрков было сделал попытку сдвинуться с места.
           Пару шагов и он корчась от боли падает на дорогу, в горячке предпринимает ещё одну попытку, но боль настолько нестерпима, что Лёха завыл раненым волком.   
          Вот так по собственной же глупости и приходится смириться с своей тяжкой судьбой, уж коль пришёл час расплаты, так стоит его принять как подобает истинному христианину.
           И Лёха Юрков принимает решение, коль так вышло, значит так и следовало быть, все под богом ходим и всё это за его многочисленные грехи, а грехов у него, что тех блох у собаки, жаль одного, что слишком поздно он пришёл к своему раскаянию.
           Вытянувшись на дороге, ногами в сторону востока и сложив руки на груди, стал дожидаться своей мучительной кончины.

              Чуть раньше, Миха и Захарка, устроившие грандиозное соревнование, кто из них лучший бегун от свирепой и злой покойницы бабки Саньки.
              В тот самый момент, когда они мчались наперегонки, идя нога в ногу, вдруг увидели впереди на дороге какие – то шевеления с непонятными движениями.
            Со страшного  перепугу всякое может померещиться, но они  отчётливо поняли, что это не солома и не даже утерянная копёшка сена, а явно живоподобное существо, чего стоило той же бабке Саньке проделать обманчивую хитрость и опять оказаться на их пути.
               Бежать во весь опор на свою погибель большая глупость, если есть возможность избежать неприятных моментов, то лучше этого избежать.
            А героически лезть на рожон, это не для них, да и героическая слава это не их конёк, жизнь пусть даже самая скверная, это тоже жизнь и не стоит раскидываться ей по всяким пустяковым делам.
              Хотя дело и не такое уж пустячное, как покажется на первый взгляд, даже наоборот приобретает черты некого трагизма, что в свою очередь наводит на довольно печальные размышления, такие к примеру, как скажем, а всё ли правильно сделано в этой жизни, чтоб окунуться в лучший мир вечности?
             Вот вам и ответ, конечно же нет, ещё столько не переделанных дел, что голова идёт кругом, нет, не от беспробудного пьянства, а из самых, что ни  несть наилучших побуждений, но довольно всякого лирического отступления, когда на дороге поднимается явная фигура, тут уж явная вера в личное спасение, благодаря силе и выносливости собственных ног.
             Миха и Захарка без всякой предварительной договоренности, синхронно, не добегая распутья дорог, бросаются влево и меся снежный покров, бегут по направлению усадьбы соседнего поместья.
             Как говориться, разошлись пути дорожки, Лёха Юрков остался лежать на дороге, что в сторону села Ростовановского, а вот Захарка с Михой, ещё полные неуёмной энергии, промчались мимо кошары, которая осталась ими незамеченной по левую сторону от дороги.
           Добротная накатанная санями – водовозками  дорога  пролегала от кошары до самого колодца у горы.
            Здесь бежалось настолько легко и свободно, что даже появилось чувство небольшого отдыха и только лай чабанских собак, перекликаемых с оравой усадебных охотничьих, давало им полную уверенность, что не всё ещё потеряно и жизнь прекрасна.
              А где – то высоко над головами медленно вращался трудяга небесный небосвод, нарезая виток за витком резьбу вечного времени, вращаясь день ото дня, неделю за неделей, месяц за месяцем, год за годом, век за веком, миллениум за миллениумом, вокруг невзрачной звезды Малой Медведицы.
             Напоминая нам, что день смениться ночью, а на смену ночи придёт день и так будет бесконечно и ничего не может помешать этой работе в слаженном механизме Вселенной.
             Сколько б не тянулась эта странная до ужаса ночь, а предвестник рассвета петух, что тот будильник, оповещал наступление нового дня.

                В это предрассветное утро, богобоязненная, сухощавая женщина, больше похожая на старушку, Марфа Ищенко, помолившись на икону Казанской божьей матери по непонятной причине вышла из своего двора и направилась по переулку, как порой кажется,  в поисках чудесного избавления от болей в спине.
             Шла она себе да и шла, как вдруг в сторонке от протоптанной дорожки заприметила, что – то слегка присыпанное снегом.
            Она даже подумала, что это мог быть кто – то из местных выпивох, свалившись в сугроб, не дойдя до своего дома.
               Пройти мимо не давало любопытство, нет не на предмет узнать, а не замёрз ли случаем человек, вовсе не это её заинтересовало, а было желание узнать, кто же это такой, чтоб потом было чего рассказать соседкам.
            Подойдя ближе, даже ахнула от удивления, это был мешок, набитый под завязку зерном, а чего ещё можно было в него насыпать, если не зерна, так тогда муки.
             Марфа  засуетилась, с опаской осмотрелась по сторонам, вдруг ещё кого – то  чёрт понесёт через проулок, тогда своей находкой придётся делиться, а ещё хуже того  если объявится сам хозяин мешка.
           Первое, что пришло ей в голову, так это закопать мешок по глубже в сугроб, да сбегать домой за подмогой.
           Оставлять мешок без присмотра не хотелось, ведь недаром говорят, как пришло, так и уйдёт.
             К тому же пока  этих сыновей капуш  подымешь, да приведёшь, много времени уйдёт, а ведь кто его оставил здесь, обязательно за ним вернётся.
            Такую удачу упускать не стоит, ведь правду говорят, кто рано встаёт, тому и бог даёт, раз послан такой подарок, чего же от него отказываться.
           Эх, какие наши годы, подумала тётка Марфа, ловко сметая с мешка нагнанный ветром снег, левой рукой уцепив мешок за гузырь, а правой рукой утопив внутрь один из углов мешка, поднапряглась, да так, что едва не хрустнула спина, приподняла мешок, подставив под него правое колено.
          Мощный рывок на себя и толчок коленом вверх, с лёгким приседанием, ловко взвалила его себе на плечо, и торопливо перебирая ногами, понесла тяжеленный мешок к себе домой.
                Хоть ноша была и не своя, но она и не тянула, а наоборот, только придавала сил, сердце бешено стучало, а отдаваемый в голове учащенный пульс приговаривал: «Себе, себе несёшь».
           Уж тётка Марфа и не помнила, как внесла мешок во двор, как затащила в сенцы, заливаясь потом бухнулась на лавку и опустив руки вниз плетьми, грузно дышала, не чувствуя ни каких болей в спине.
         То ли мощной нагрузкой поправила своё здоровье, то ли ещё это ей аукнется, но на душе было спокойно и радостно, ведь не каждый день подобное случается. 
            Уже когда совсем рассвело, осматривая мешок заметила на нём две вышитые буквы «М и Ц», не долго мудрствуя, на высвободившимся мешке срезала букву «Ц» и вышила на этом новую букву «И».
              Теперь на мешке красовался совсем иной инициал, указывающий каждому, что он принадлежит Марфе Ищенко, пойди теперь докажи, что это не её мешок.
              Везение есть частный случай лишь с одной только разницей, кому – то везёт чаще, а кому – то вообще не везёт, видимо сказывается наследственная линия, которая у каждого своя.

             Что же касаемо Михи и Захарки, то они не смотря на то, что выдвинутую идею Юркова срезали на корню, сами не желая того, сделали обходною пробежку по другой стороне балки и вернулись в хутор со стороны конюшни.
                Придя на место оставления своего мешка, не особо были удивлены его отсутствием, только Миха сожалел о пропаже собственного мешка, ругаясь на чём свет стоит, был в полном недоумении, вот теперь как ему - то быть, другого у него ведь не было.
          А попытки нащупать или хотя бы отыскать следы, куда его могли унести не увенчались успехом.
          Снежная позёмка давно замела следы, ведущие во двор Марфы Ищенко.
              Что же до Лёхи Юркова, так его едва не затоптала лошадь.
            Не прояви он интереса, что за чудище такое спешит на его погибель, приподнялся весь запорошенный снегом, чем и напугал саму лошадь, которая со страху кинулась в сторону, а из саней едва не вывалился станичный фельдшер, спешащий к очередному больному.
          Помощь Лёхе пришла с той стороны, откуда он ждал своей кончины, но видимо судьба сжалилась над ним и послала ему помощь в виде станичного фельдшера.
             Можно утверждать, что Юркову повезло, он уже днём был с почётом доставлен к своему двору, с крепко наложенным бинтовым жгутом на вывихнутую ногу.
            Про свои ночные похождения он не рассказал, помнил договорённость со своими приятелями, а на счёт того, по какой причине оказался на пустой дороге, ответил, что с пьяну заплутал, да к тому же неудачно подскользнувшись подвихнул свою ногу.
            Как такому было не поверить, ведь с ним случались и более неудачные конфузы, но ничего, отлёживался, выздоравливал и снова принимался за свою прежнюю жизнь.
             А что до общей встречи друзей, так они более недели не виделись вместе, уж довольно странный с ними произошёл случай, повлиявший на их ослабевшую психику своей необычностью.
          Но в этом неустойчивом мире нет ничего постоянного, что было сегодня шокирующим, завтра будет выглядеть комичным.
                А добрый смех,  он только на пользу здоровья.

03 – 04 июль 2020г.