Граф

   
   Как всякий советский интеллигент, Пётр Кузьмич знал, что дворяне – это класс, выпестованный исключительно для служения Отечеству, притом монархическому. Как всякий уважающий себя советский интеллигент, Пётр Кузьмич тайком почитывал Солженицына и другие диссидентские художества, вследствие чего пришёл к твёрдому убеждению, что всё сколько-нибудь стоящее русское дворянство было уничтожено в ГУЛАГе или бежало за границу. Остальное же, извините, дерьмо, осталось на побегушках у комиссаров или оказалось настолько жалким, что им не заинтересовалось даже НКВД. Ни на что не годиться, во все времена было выгодно, так что, как говорится, кто сберёг свои нервы, тому спасать было нечего. С приходом рыночных отношений в Эстонию, Пётр Кузьмич, не умеющий торговать, воровать и бить по морде, тоже превратился в никчемную личность. Поэтому был немало удивлён, когда ему позвонили по телефону и пригласили работать в какой-то Концерн, председателем которого был сам граф Куракин, президент Дворянского собрания Эстонии.
   Готовясь к собеседованию, Кузьмич очень волновался. Тщедушный маленький граф, с длинными немытыми волосами и большим дворянским значком на лацкане потёртого пиджака, принял Петра на частной квартире приспособленной под офис.
- Языками владеете?
- Да, есть немного, а что переводить?
- Туризм развивать будем. У концерна есть много разных  рабочих направлений, а вот туризма нет. Сможете?
- Попробую.
   Ударили по рукам, заключили контракт и тут же приступили к разработке туристических маршрутов.
   Работа вроде бы спорилась, граф всё время куда-то звонил по междугороднему, Кузьмич не отставал. Казалось, весь мир знает графа, а скоро будет знать и Кузьмича. Пётр Кузьмич, именуемый теперь директором туристической фирмы «Этерна», даже забыл на время о зарплате и долгах. Впереди ждало безбедное будущее: Париж, Гавайи, охота на львов в Кении…. Иллюзии разбил неожиданно прибывший хозяин квартиры. Это был здоровенный эстонец, хорошо говорящий по-русски, очевидно из бывших ссыльных, из Сибири. Он молча, не спеша, по-хозяйски вошёл в квартиру и двинул графу в его прокуренное высохшее личико. Кyракин отлетел к дивану, сбивая по пути нехитрую мебель. Окровавленный рот  с трудом выдавил:
- Спонсор скоро приедет.
- Никаких спонсоров я ждать больше не буду. Или ты платишь сейчас или заказывай себе белый макинтош, причём умирать будешь медленно. – Сказал эстонец, доставая нож. Он попытался, было отрезать графу ухо, но последний взмолился и поклялся завтра же заплатить за аренду квартиры, а главное за телефон, по которому в течение нескольких недель звонил по всему миру.
- Смотри, скотина! Завтра к обеду всё должно быть оплачено! –  ушёл хозяин, захлопнув за собой дверь.
       Взволнованный Кузьмич бросился помогать графу привести себя в порядок и вспомнил о зарплате: «Второй месяц  на исходе, а, ведь, не получал ни цента». Куракин снова заговорил о спонсоре, мол, тот приедет, будет всё, и зарплата, и Райво, так звали хозяина квартиры, голову открутят.
- А сегодня, Кузьмич, надо выпить.
   В одной из квартир, сдающихся приезжим, графа ждал какой-то заезжий финн. С ним и решил Куракин отпраздновать свой разбитый нос. К тому же у финна было, чем поживиться, как, в последствии, понял Пётр Кузьмич.
   Граф наливал, стараясь вывести пьяного на разговор о дружбе, благородстве и, как следствие, о спонсорской помощи. На что, финский приятель нисколько не возражал. Он, потеряв контроль над ходом благородной дворянской мысли, молча кивал головой и, вдруг, откинулся и заснул. А, вскоре, и граф с Кузьмичом сломались. Поутру…!  Поутру финн не проснулся. Этого Куракин не ожидал от предполагаемого спонсора, но, не смотря на сильную головную боль, не растерялся и, прежде чем вызывать скорую помощь, пошарил по ящикам. Не найдя ни гроша, он позвонил по телефону. Прибыла скорая, врач констатировал смерть и попросил вызвать полицию. Ошарашенный фактом смерти граф, до прихода полиции всё же успел припрятать в подъезде кинокамеру, некогда принадлежавшую покойному. Этот ход позволил ему, после всех перипетий, связанных с этой неожиданной смертью в результате алкогольного опьянения, расплатиться с Райво и не быть битым еще некоторое время.
      Пётр Кузьмич не хотел больше работать в «концерне», но надеялся получить хоть какие-то деньги от ожидаемого графом спонсора.
- Кузьмич, завтра! Завтра встречаемся! Он приехал. Спонсор Кеша, приехал!
На следующий день, крепкий, небольшого роста Кеша с рассудительным лицом, беседовал с графом и Кузьмичом.
- Туризм, говорите, организовали. А ты переводчик? Да? А я только три класса школы закончил. Потом как-то не сложилось. Потом четыре «ходки». То за «гоп-стоп», то за воровство. Ну а теперь у меня фирма, торгуем, партнёры у нас по всей Европе.
- Да, Кеша, я, как видишь, тоже зря времени не терял, - докладывал Куракин. – Людей, вот, нашёл, переводчицу, - указал он на особу женского пола, в которой Кузьмич, с удивлением узнал дешёвенькую проститутку из интуристовской гостиницы “Виру”.
- И вообще, ты не тяни,  нам с ней надо срочно выезжать в Кению охотиться на львов. Так что, давай 230 тысяч баксов, и мы поехали.
- Зачем же так много, граф? – удивился спонсор.
- Знаешь, Кеша, шкуры львиные дорогие нынче. К тому же, мы первые должны пострелять, всё проверить, а потом, за нами бизнесмены поедут.
- Хорошо, граф, я до завтра подумаю. До свидания. А ты Кузьмич, оставайся. Зарплату получишь.
   После выдачи зарплаты они ещё немного побеседовали «за жизнь», причём Кеша всё время что-то подсчитывал на калькуляторе. Пётр Кузьмич не сдержался и полюбопытствовал:
- Что ты там всё время считаешь?
- Да вот, в школе не учился, а теперь никак не подсчитать, что мне обойдётся дешевле, убить графа или уволить.

 
 1996 г.