Крымская драма Мамонт в абрикосах

               
Эдуард  Богуш


Мамонт в абрикосах.

Пьеса в двух действиях

Действующие лица.
Сестры:
Виктория     -  старшая дочь.
Татьяна         - средняя дочь.
Александра  - младшая дочь

Наталья        - дочь дяди Миши, вторая жена отца сестер.
Дядя Миша – старший брат матери сестер.


Действие первое.

Сцена первая.

       Старый, но еще крепкий дом на берегу моря. Доносится шум морского прибоя. Опустевшее семейное родовое гнездо. В доме давно никто не живет. На сцене большая гостиная, она же кухня. Пять дверей. Три в жилые комнаты, одна входная и дверь на веранду. Везде пыль и паутина – следы долгого отсутствия людей. Слышен щелчок  замка входной двери. Входит Вика. Она одета в строгий  деловой костюм, в руках изящный дорогой чемоданчик. На голове светлый платок и темные очки.

ВИКТОРИЯ: Надо же, и замок не поменяли. (подходит к телефону) Может, и телефон работает? ( берет трубку и набирает номер, говорит на английском, синхронный закадровый перевод)
-  Хелло, мистер Чепмен? Это Виктория, нормально доехала, все хорошо.
-  Хелло, Виктория,  вы так не вовремя уехали. Сегодня пришли сразу два новых контракта. Из Стокгольма и Торонто. Я не знаю, что делать.
-  Генри, как вам не стыдно? Я первый раз выбралась в полноценный отпуск.
- Из Торонто - небольшая сумма, и думаю, Освальд сам справиться, но вы же знаете, как долго мы ждали ответа от шведов. Потерять такие деньги только потому, что вы уехали … я в отчаянии.
- Хорошо, отправьте контракт на мою почту. Я найду возможность его посмотреть.
- Виктория, вы золото! Что бы я без вас делал?

(недовольно кидает трубку на свое место, переходит на русский язык) Эксплуататор! Думала, порадуется, что нормально доехала, … нарвалась! Что за люди? На этой работе, как собачонки на привязи. Сами не живут и другим не дают!

   Вика берет чемодан и идет в свою комнату. Как только она уходит, щелкает замок входной двери и появляется Александра. Она громко говорит по мобильному телефону, в руках большая сумка на колесиках. Одета Александра в летнюю одежду свободного покроя и экзотической  расцветки.

АЛЕКСАНДРА:  Послушай-ка, дорогой мой, о какой скидке идет речь? Ты помнишь, что привез мне в прошлый раз? Я еле-еле в ноль вышла, … почему? Потому, что корейские иероглифы от китайских отличаются, и благодаря тебе, я хорошо это выучила. Так что по двенадцать долларов за килограмм,  или гуляй лесом. … Вот и хорошо, дыши озоном, а заодно и я отдохну от попадалова на твои товары, … надумаешь, звони.  ( Саша прячет телефон в карман) Аго-у? Люди? Есть кто живой? … Ух, и пылища!   

   Выходит Вита.

АЛЕКСАНДРА: Витка! Привет!   

ВИКТОРИЯ: Шурка? Здравствуй, ну и вид у тебя.

АЛЕКСАНДРА: Во-первых, лето, а во-вторых, в чем хочу, в том и хожу. Я у себя дома.
   
ВИКТОРИЯ: Как была пацанкой, так и ...

АЛЕКСАНДРА: Будешь воспитывать, я и матом могу послать. Я женщина самостоятельная и никому ничем не обязанная.

ВИКТОРИЯ:  (улыбаясь) Не буду, слишком соскучилась.
   
  Сестры обнимаются.

АЛЕКСАНДРА:  Тебя отец вызвал? 

ВИКТОРИЯ: Позвонил, сказал, - срочно приезжай, надо уладить семейные дела. Спрашиваю - какие? А он: «приедешь, узнаешь», … прямо тайны мадридского двора. Если честно, думала не ехать, но потом … .

АЛЕКСАНДРА:  Понятно, никак отца простить не можешь?

ВИКТОРИЯ:  Ну, так, остатки обиды бродят по душе… Но как узнала, что все соберутся …. К тому же, давно без отпуска.

АЛЕКСАНДРА:  Вы в своей загранице совсем без отдыха живете?

ВИКТОРИЯ: Так, вырываемся на недельку то на Мальдивы, то в Альпы и все, а чтобы хорошенько расслабиться, раскиснуть, мозги на деревья развесить и нервы в море остудить, то не получается.

АЛЕКСАНДРА:  К нам надолго?

ВИКТОРИЯ: Хочу на месяц, а там как получиться.

АЛЕКСАНДРА: Шик! Здесь столько нового, я тебе новые злачные места покажу. Ажаровы, помнишь, их сын Степка за мной ухаживал, построили эллинг и гостиницу, вместо пансионата «Спутник» теперь казино, в Лазурной бухте заканчивают строить аквапарк. Скоро здесь будет полноценный европейский курорт.

ВИКТОРИЯ: Ну, до Европы нам так далеко, что ты и не представляешь.

АЛЕКСАНДРА: Ой, ой, ой! Как мы нос задрали!

ВИКТОРИЯ: Ну, их к лешему! … Сколько ж мы не виделись?

АЛЕКСАНДРА:  Лет семь, даже больше.

ВИКТОРИЯ:  (загибает пальцы) Мама погибла в тридцатого апреля, я уехала второго мая, да, семь лет и три месяца.

АЛЕКСАНДРА:  А, время-я, как один день. Ты там, в Германии, нашла кого-нибудь или  одна?

ВИКТОРИЯ: Имеешь  в виду замужем? Нет, не замужем.

АЛЕКСАНДРА: Неужели немцы такие противные?

ВИКТОРИЯ:  Немцы, как немцы. Если честно, то некогда. Когда сильно припечет, идешь в клуб для одиноких, пар выпустишь, и опять работа. А немцев там не так уж много. Турки, наши, много из бывшей Югославии, вся Европа перемешалась.

АЛЕКСАНДРА:  А я два раза была замужем, и в третий собираюсь. Люблю я это дело!

ВИКТОРИЯ:  Что, вальс Мендельсона нравиться?

АЛЕКСАНДРА: Я о другом. Люблю «подстрелить» мужика и на пояс повесить. Пусть трепыхается, пока не понял, что попался.

ВИКТОРИЯ: Смотри, как бы тебя на пояс не повесили?! …

АЛЕКСАНДРА: Пусть пробуют, я их жеребячью породу насквозь вижу. Одной рукой за нужное место   держишь, а  другой ужин подаешь, и никуда он, касатик, не денется.

ВИКТОРИЯ: Молодая еще. Самые опасные мужики, которые слово «нет» воспринимают, как оно пишется, а не как произносится.

АЛЕКСАНДРА: Больно мудрено?

ВИКТОРИЯ: Вырастишь, поймешь.

АЛЕКСАНДРА: Вот с детства слышу от тебя эту дурацкую фразу! Еще раз так скажешь, пошлю на хрен!

ВИКТОРИЯ: Извини, вырвалось, больше не буду. Шур, давай наведем  порядок. Отвыкла я от нашего национального достояния.

АЛЕКСАНДРА:  Чего?

ВИКТОРИЯ:  Грязь, пыль, беспорядок, ух, как я это ненавижу!

АЛЕКСАНДРА:  Понятно, немецкий дух - штука заразная.

Сестры надевают халаты, берут тряпки, швабру и ведро, открывают все двери и начинают уборку.

ВИКТОРИЯ: У нас в офисе влажная уборка два раза в неделю и каждый день пылесос.

АЛЕКСАНДРА: А дома сама убираешь?

ВИКТОРИЯ: Зачем, есть домработница, филипинка. Я прихожу, все чисто, помыто, постирано и, по списку, полный холодильник.

АЛЕКСАНДРА:  Ух, ты! Живут же люди.

ВИКТОРИЯ:  К хорошему быстро привыкаешь. А кто мешает вам так жить?

АЛЕКСАНДРА: Наверное, бедность.

ВИКТОРИЯ: А я думаю, преодоление трудностей - наш национальный вид спорта. Ой, даже говорить не хочу об этом, злиться начинаю. Расскажи, как сама живешь? Танька звонила года полтора назад, так что в основном я в курсе семейных дел.

АЛЕКСАНДРА: У папочки новая молодая жена.

ВИКТОРИЯ: Знаю. Ты про себя расскажи.

АЛЕКСАНДРА: Когда ты после скандала с отцом уехала, Танька целыми днями ревела в своей комнате, а я, получив аттестат зрелости, вышла замуж за первого встречного, лишь бы удрать из дому.

ВИКТОРИЯ: Я его знаю?

Виктория подняла гирю на старых часах и выставила время.

АЛЕКСАНДРА: Вряд ли, Рустам торговал шаурмой на пляже, хотя, может, и видела.

ВИКТОРИЯ: Татарин?

АЛЕКСАНДРА: Да мне пофигу, татарин, еврей или узбек, я не расистка, главное он любил меня. Родился сын Егор, потом я вышла замуж за мичмана из Севастополя.

ВИКТОРИЯ: А Рустам, что ж, разлюбил?

АЛЕКСАНДРА: Огонь и вода долго не уживаются.

ВИКТОРИЯ: Кажется, догадываюсь, кто огонь, а кто вода.

АЛЕКСАНДРА: Ой, ой, ой! Можно подумать ты из другого теста.

ВИКТОРИЯ: Так что дальше?

АЛЕКСАНДРА: С мичманом развелась два года назад.

ВИКТОРИЯ: А этот чем не угодил?

АЛЕКСАНДРА: Не хотел, чтоб я занималась бизнесом. Думал, я буду образцовой военной клушей, сидеть дома задницу отращивать. При разводе, чтоб не делить квартиру, оставил мне старую дачу в Балаклаве, я перестроила её под полноценный большой дом и теперь там живу. А сейчас за мной ухаживает капитан второго ранга. Настоящий полковник, вдовец, через два года на пенсию. Ищет тихую бухту для постоянной швартовки.
 
ВИКТОРИЯ: Это ты-то тихая бухта?

АЛЕКСАНДРА: Откуда я знаю, по каким штормам его носило! Все относительно.

ВИКТОРИЯ: А кто надоумил бизнес открыть?

АЛЕКСАНДРА: Егор подрос, скучно стало, да и не люблю я от кого-то зависеть. Знаешь, как звучит основной принцип демократии в нашей стране: «Хочешь сей, а хочешь куй, на худой конец торгуй».  Рустам и его родственники научили, где купить, как продать. Начинала с места на базаре, а сейчас у меня в Севастополе два небольших магазина. Пока в аренде, но … надеюсь, будет и свой.

ВИКТОРИЯ: У меня тоже дом под Мюнхеном и шеф англичанин.

АЛЕКСАНДРА: Он только шеф или …?

ВИКТОРИЯ: Уж два года, как только шеф … и не качай головой. Они смотрят на нас, как на обезьян, спустившихся с дерева. Так, что по-другому в бизнес не войдешь.

АЛЕКСАНДРА: И как тебя занесло к англичанину под Мюнхен?

ВИКТОРИЯ:  Путаная история.

АЛЕКСАНДРА: Расскажи, когда еще встретимся.

ВИКТОРИЯ: В Москве я работала помощником у одного адвоката. А его сын учился в Англии. Ну, короче, не столько учился, сколько пьянствовал и гулял. Папаша, как мог, терпел, но дошли слухи, что сынок собрался жениться, там в Англии. Папаше бы самому съездить, разобраться, но у него как назло много работы. Короче, посылает он меня к своему сыну.

АЛЕКСАНДРА: А жена адвоката в воспитании не участвует?

ВИКТОРИЯ: Я не знаю, где мамаша этого оболтуса, а жил тогда адвокат с молоденькой студенткой. Короче, приезжаю в Лондон, на квартире сыночка нет. На звонки не отвечает. Открываю папашиным ключом, жду. Появился сынок на третий день со своей барышней. Представляешь, парню двадцать один, а ей, извините, под сорок. Выпили, познакомились. Дама состоятельная, влюблена в юнца до безумия и представляешь, на второй день приревновала его ко мне. Закатила скандал, забрала у него все деньги, и уехала. А хозяйка квартиры тут же выставила нас на улицу. Я, естественно, папаше звонить: вышли денег. Адвокат вместо денег выслал два билета в Москву. А адвокатенок этот домой ни в какую, да и мне, честно говоря, в Англии понравилось. На еду пару сотен было, сдали билеты и стали скитаться по хазам его собутыльников.

АЛЕКСАНДРА: Ничего себе! Наша строгая умная Вика жила в бомжатниках?!

ВИКТОРИЯ: Иногда сами не знаем, на что способны. … Ну и, когда мы стали считать последние монетки в кармане, проснулась его мадам. Толи соскучилась, то ли протрезвела. А мадам надо сказать не простая, а со связями. Чтоб избавиться от меня, она  сделала мне  рабочую шенгенскую визу, и пристроила к своему другу в Германию.

АЛЕКСАНДРА: А как же сынок адвоката?

ВИКТОРИЯ: Как жил, так и живет со своей «чековой книжкой», иногда перезваниваемся. 

АЛЕКСАНДРА: И много зарабатываешь у этого англичанина?

ВИКТОРИЯ: Четыре тысячи евро зарплата, плюс бонус за каждый заключенный контракт, там он называется провизион. Мы проводим юридическое сопровождение контрактов наших клиентов.

АЛЕКСАНДРА: И большие бонусы?

ВИКТОРИЯ: От суммы сделки. Самый большой пять тысяч, но это было только дин раз.

АЛЕКСАНДРА: Живут же люди! Мне весь сезон надо вкалывать, чтоб столько заработать.

ВИКТОРИЯ: Чистыми остается не так много. Налоги, счета, страховка, домработница, кредит за дом и машину. Так, … на всякий случай свободных денег тысяч десять держу на счету.

АЛЕКСАНДРА: Ничего себе! У меня оборотных средств в пять раз меньше.

Женщины закончили уборку.

ВИКТОРИЯ: Теперь хоть присесть можно. Идем, купим продукты и с соседями поздороваемся.

АЛЕКСАНДРА: А ты заметила, какой порядок в саду?

ВИКТОРИЯ: Не успела.

АЛЕКСАНДРА: Засохли только два персиковых дерева, а айва, абрикосы, миндаль  все так разрослось.

ВИКТОРИЯ: На обратном пути  посмотрим.

АЛЕКСАНДРА: А к дяде Мише зайдем?

ВИКТОРИЯ: Конечно. Давай, как в детстве, через веранду.

Виктория и Александра уходят через дверь на веранду. Часы отбивают три часа дня. Во входную дверь заходят Татьяна и Наташа. Татьяна одета в скромное темное платье, в руках средних размеров хозяйственная сумка.

ТАТЬЯНА: Спасибо Наташенька, что встретили, хотя, право я и сама добралась. (видит вещи сестер) Ой, девочки уже здесь!

НАТАША: Георгий просил всех встретить. Только вы приехали одновременно. Вы поездом в Феодосию, а Виктория самолетом в Симферополь. В два места я не успевала, потому поехала к вам на вокзал.

 ТАТЬЯНА: А где папа?

НАТАША: Как всегда, на работе. Вызвали в Симферополь, какая-то шишка из Швеции приезжает. Будут обсуждать новый проект. Четырехзвездочную гостиницу на берегу строить.

ТАТЬЯНА: Простите, а вы ему кем приходитесь?

НАТАША: Мы вместе работали, и уже несколько лет живем вместе. А когда Георгий стал главным инженером, я из этических соображений уволилась. Сейчас я частный предприниматель.

ТАТЬЯНА: Понятно.

НАТАША: Мы с Георгием решили оформить наши отношения. И чтоб не сложилось впечатление, будто я хочу у вас что-то отнять, Георгий Александрович с вашего разрешения, конечно, решил продать этот дом и деньги разделить между дочерьми.
   
 ТАТЬЯНА: Да, да, продать.

НАТАША: Он не видит другого способа разделить наследство.

ТАТЬЯНА: А телефон работает?

НАТАША: Насколько я знаю, Георгий все счета регулярно оплачивал.

Татьяна поднимает трубку и набирает номер.

ТАТЬЯНА:  - Алло, Алла Александровна? Это Таня, мы так много говорили в дороге, что  мобилка села, а это номер телефона нашего дома, … да, если что-то срочное звоните прямо сюда. Как Ксюша не обижает младших?  … Нормально, хорошо, а где они сейчас? … Ну пусть гуляют, когда придут,  позвоните? … хорошо, я уже заряжу аккумулятор.

НАТАША: Волнуетесь?

ТАТЬЯНА: Первый раз так надолго уехала. У меня пакет в телефоне такой, что со свекровью и мужем я могу говорить бесплатно. Но в дороге сел аккумулятор. А я за детей переживаю.

Татьяна достает из сумочки зарядное устройство, мобильный телефон и подключает его в розетку.
   
НАТАША:  Сколько же вы были без связи?

ТАТЬЯНА: Буквально утром говорили, и на полуслове отключилось. Старшенькой Ксении через месяц исполниться шесть, а близнецам Оленьке и Сереже три с половиной. Не знаю, как они без меня, а я без них совсем не могу!

Таня заглядывает в каждую комнату.

ТАТЬЯНА: Витка у себя поселилась. … Когда Вита заканчивала школу, папа отделил часть родительской спальни и ей выгородили отдельную комнату, чтоб она могла готовиться в институт. … ага, Шура в нашей детской, а я, поселюсь  здесь, в спальне родителей.

Татьяна  берет свою сумку и заносит в среднюю дверь.

НАТАША: Ну, хорошо, не буду мешать, отдыхайте.

ТАТЬЯНА:  За морем соскучилась! Сбегаю,  окунусь.

Таня берет купальник и идет к веранде.

ТАТЬЯНА: Всю дорогу мечтала о море, я мигом.

Таня выходит через дверь на веранду. Наташа достает мобильный телефон и набирает номер.

НАТАША: Алло, это я. Наконец, первый раз попала в дом. Все нормально, … да, все трое приехали. … Нет, … ну, за кого вы меня принимаете, нет, пока неудобно … она может вернуться в любой момент, … хорошо, если возникнут осложнения, я позвоню.
(Наташа отключает телефон) Ладно девочки, гуляйте, резвитесь, вы мне нужны в хорошем настроении.
 
   

Картина вторая.

На следующее утро. Та же гостиная. Слышно шум моря, крики чаек, гудок парохода и легкая классическая мелодия. Виктория сидит в летнем халатике, пьет кофе и читает книжку. Из своей комнаты выходит Александра и сладко потягивается после  сна. Она в пижаме яркой расцветки. На столе большая миска абрикосов.

АЛЕКСАНДРА: Доброе утро.

ВИКТОРИЯ: (не отрываясь от книги) Привет. Кофе на плите, еще не остыл, печенье, и фрукты на столе.

АЛЕКСАНДРА: Как приятно! Я опять младшая, обо мне кто-то подумал, сварил кофе, сделал завтрак. Как я устала быть сильной! Спасибо, Витка.

ВИКТОРИЯ: (отрывается от чтения) Странно.

АЛЕКСАНДРА: Что странно, что я младшая сестра?

ВИКТОРИЯ: Нет, другое - последние пять лет я по утрам варю кофе только для себя, а сегодня, причем, совершенно не задумываясь, на всех сделала бутерброды, сварила кофе и помыла фрукты.

АЛЕКСАНДРА: Надеюсь, не жалеешь об этом?

Александра наливает себе кофе и присаживается за стол.

ВИКТОРИЯ: Не в этом дело. Я только сейчас поняла - в этом доме у каждого из нас своя роль, и сколько бы лет не прошло, а попав сюда, мы всегда будем ты младшей, я старшей …

АЛЕКСАНДРА: А Танька посередине. Где она? Еще спит?

ВИКТОРИЯ: Поехала в Феодосию. Отец ей вчера денег дал, чтоб купила хороший телефон.

АЛЕКСАНДРА: А что со старым?

ВИКТОРИЯ: Сдох окончательно, думаю, и новый долго не протянет. Танька и техника – вещи несовместимые.

АЛЕКСАНДРА: Танька и посуда тоже. Вчера мыла посуду, разбила тарелку, чашку и два фужера. Как она за детьми смотрит, не представляю!?

ВИКТОРИЯ:  А ты на кого сына оставила?

АЛЕКСАНДРА: Рустам забрал. Его друзья конеферму держат, обещал научить Егора ездить на лошади. И с младшими братьями познакомить. Ему Земфира двух пацанов погодков родила. Со временем хорошая банда получиться.

ВИКТОРИЯ:  Не боишься?

АЛЕКСАНДРА: Чего, что мальчик верхом будет ездить? Егор наполовину татарин и лошадь его родная стихия. А травму можно и дома получить, для этого конь не нужен. … Что читаешь?

ВИКТОРИЯ: Плутарх, подвиги женщин античности. У себя на полке нашла.

АЛЕКСАНДРА: И не лень тебе всякую чушь читать?

ВИКТОРИЯ: Ну, почему же чушь, очень интересно. Я думала, в античные времена героями были только мужчины, а вон нашелся порядочный историк Плутарх и написал про женщин.

АЛЕКСАНДРА: И что ж они там такого натворили в своей античности?

ВИКТОРИЯ: Я только начала. К примеру, женщины троянцев, которые удрали из разрушенной Трои, когда им надоело скитаться по Средиземному морю, после высадки в долине Тибра, сожгли корабли и таким образом заставили мужчин осесть в Италии.

АЛЕКСАНДРА: И мужики их не убили за это?

ВИКТОРИЯ: А когда мужчины вернулись с разведки, они их встретили вкусной пищей, поцелуями и лаской.

АЛЕКСАНДРА: Точно, если мужик с работы, первым делом ему мясо в рот, улыбнуться и поцеловать, а уж потом про новое платье и детские порванные штаны. Причем именно в такой последовательности: мясо, улыбка, поцелуй, и новое платье. А  троянки неглупые бабы!

ВИКТОРИЯ: Или вот еще: женщины какого-то греческого города, когда их мужчины уходили на решающую битву, добровольно согласились, чтоб их заперли в деревянной крепости и в случае поражения сожгли. Тогда мужчины зная, какая участь ждет их женщин и детей, были просто вынуждены победить врага. Вот скажи, разве это не подвиг?

АЛЕКСАНДРА: Вся наша жизнь сплошной подвиг. Иногда проснешься утром, и не знаешь, куда бежать в первую очередь, то ли на работу, то ли с дитем в поликлинику, то ли в магазин за продуктами. Мужику свое надо, ребенку свое, а о себе потом как-нибудь. Вся жизнь на нас, бабах держится.

ВИКТОРИЯ:   Видимо, да. Это раньше мужик за мамонтом гонялся, а женщины корешки и фрукты собирали.

 АЛЕКСАНДРА: Теперь «мамонт в абрикосах» чисто женское блюдо. И сама мясо принеси и сама фрукты насобирай.

ВИКТОРИЯ:  Ты заметила, Танька наша совсем шуганая? Пробовала спрашивать в чем дело, молчит.

АЛЕКСАНДРА: А заметила, как она бедно одета? Ни маникюра, ни стрижки. Витка, мы ж не бедные, давай Таньке поможем?

ВИКТОРИЯ: Без проблем. Тысячи хватит?

АЛЕКСАНДРА: Если ей деньги дать, она детям отошлет, давай так: ты немного денег, а я  отвезу её в магазин, парикмахерскую и хорошенько приодену. Тут недалеко знакомая точку открыла, договоримся.

ВИКТОРИЯ: Шурка, ты молодец! Как я сама не догадалась? … Даже стыдно, родная сестра, а внутри ничего не шевельнулось.

АЛЕКСАНДРА: А говорят, что торговки смотрят на мир через кассовый аппарат.

ВИКТОРИЯ: Какая глупость?

АЛЕКСАНДРА: (тихо) Может и не глупость. … Я последний раз в театре была еще в школе. Про церковь и говорить нечего. Сижу каждый вечер купюры считаю, прибыль, затраты, убытки – заколдованный круг. Я и сюда приехала, чтоб хоть как-то развеяться. Ты вон книжку с удовольствием  читаешь, а моя духовная жизнь - посидеть в ресторане, максимум спеть в караоке.

ВИКТОРИЯ: Зато ты сильная самостоятельная, независимая женщина. Имеешь возможность помочь ближнему.

АЛЕКСАНДРА: Ну, возможно. А на старости что вспомнить? Как новый магазин открывала, с налоговиками собачилась, воровку продавщицу с дневной выручкой по всему городу искала?

ВИКТОРИЯ: Зачем так мрачно? У тебя сын, отец, сестры.

АЛЕКСАНДРА: Кстати, насчет добрых дел. Я вчера так и не поняла, зачем отец хочет продать этот дом? Дом старый, наверняка стоит недорого, а на троих разделить, вообще копейки получатся?

ВИКТОРИЯ: С юридической точки зрения, это единственная возможность честно разделить наследство. К тому же земля возле побережья стоит недешево. А насколько я помню, у нас хоть и окраина поселка, но десять соток и сто метров до моря.

АЛЕКСАНДРА: Жаль такую красоту продавать.

ВИКТОРИЯ: А подарить новой жене нашего папеньки тебе не жаль?

АЛЕКСАНДРА: Насколько я поняла, это её инициатива: продать и разделить.

ВИКТОРИЯ:  То-то и оно, с чего бы мачеха о нас так заботилась.

АЛЕКСАНДРА: А поставь себя на её место, зачем ей скандалы с детьми мужа, глупые подозрения. Папа на подъеме, у него трехкомнатная в Керчи, она свое получит.

С улицы входит Татьяна. Она говорит по мобильному телефону.

ТАТЬЯНА: Я выслала электронной почтой, вечером уже получите. (выключает телефон и кладет его в карман). Привет. Бутербродик остался? Пробежалась по улице, проголодалась, жуть. Ходила по саду. Вишни уже красные, а черешню почти всю птицы склевали. Вот, немного прошлогоднего миндаля собрала.

ВИКТОРИЯ: А за телефоном не поехала?

ТАТЬЯНА:  Подошла в наш ларек местной связи, меня уверили, что это самая надежная модель.

АЛЕКСАНДРА: Покажи. (берет у Татьяны телефон) Модель действительно  простая и надежная, но аппарат не новый.

ТАТЬЯНА: Ну и что, главное - надежный.

ВИКТОРИЯ: Остальные деньги ты своим отправила?

ТАТЬЯНА: У детей нет новой летней одежды … пенсия у свекрови небольшая …

АЛЕКСАНДРА: (Виктории) Что я тебе говорила! Ей нельзя деньги давать.

ВИКТОРИЯ: А чем отец твоих детей занимается? Он вообще есть или его нет?

ТАТЬЯНА: Отстаньте! (в отчаянии) Какое вам дело до моего мужа и моих детей!!

Татьяна закрывает лицо и убегает в свою комнату. Александра показывает кулак Виктории, та растерянно разводит руками. Александра тихонько подходит к двери Таниной комнаты.

АЛЕКСАНДРА: Танюша, Тась, ты неправильно поняла. Мы долго не виделись, ну откуда нам знать, что у вас происходит. Мы же не чужие, хотим помочь. Может, что и не так сказали, ты прости нас.

ВИКТОРИЯ: Таня, иди к нам, поговорим спокойно.

Татьяна выходит из своей комнаты.

ТАТЬЯНА: Извините, все время на нервах … сорвалась. … Муж под следствием, у него с гауптвахты сбежал опасный преступник, его обвинили в сговоре. Не знаю, может до тюрьмы дело не дойдет, но был суд офицерской чести, короче, из армии его выгоняют.

АЛЕКСАНДРА: А сколько он хапнул с этого бандюги?

ВИКТОРИЯ: Шура, прекрати!

АЛЕКСАНДРА: Я ж не обвиняю его? Ну, поступил как мужик, не для себя, для детей под статью пошел. Знаешь, сколько мой мичман через меня матросских бушлатов на базаре спихнул?  Молодым матросам выдал старые бушлаты, а новенькие на карман. Только ленивый не грабит это долбанное государство.

ТАТЬЯНА: Я действительно ничего не знаю. Его арестовали прямо на службе, и он целый месяц был под арестом. Если его уволят, поедем жить к Лёшиным родителям. Там маленький городок, российская глубинка, но работы никакой. А у меня уже сейчас столько долгов!

ВИКТОРИЯ: Он у тебя хоть что-то делать умеет?

ТАТЬЯНА: Он здоровый крепкий мужчина, командовал мотострелковой ротой, последние два года был комендант гарнизона. Может пойти мастером на завод, или водителем, или на стройке, на худой конец охранником.

АЛЕКСАНДРА: С такой статьей охранником не возьмут.

ВИКТОРИЯ: (Александре) Ты можешь помолчать? (Татьяне) Понятно, значит для тебя деньги за дом, как воздух нужны.

ТАТЬЯНА: Я,  было, совсем духом пала, плачу от бессилия каждую ночь, а тут папа звонит, говорит, что так и так, хотим дом продать, в меня как кто-то жизнь вдохнул.

ВИКТОРИЯ: А, мы сомневались, надо ли дом продавать … Хотя, чтоб ты знала, у денег есть одно нехорошее качество – они быстро заканчиваются. И, если ничего не делать, то «разбитое корыто» вернется к твоему порогу.

АЛЕКСАНДРА: Нашла, когда мораль читать, тут конкретная помощь нужна.

ТАТЬЯНА: Вы уж простите меня. Мне тоже здесь все дорого, и память о маме, и дети взрослеют, скоро их можно привезти на море, но эта петля из проблем и долгов вот-вот затянется.

ВИКТОРИЯ: А почему ни нам, ни отцу ничего не говорила? Мы что, звери?

ТАТЬЯНА: Перед отцом стыдно, ведь я его одного бросила. Мама умерла, ты и Шура разъехались, он так боялся остаться один. Но обстановка в доме была невыносимой,  и познакомившись с военным на пляже, я тут же сбежала. Короче, мне стыдно за свое малодушие, и позвонить ему я не решилась.

ВИКТОРИЯ: Все мы хороши!(Шуре) А ты  тут рядом жила, хоть навещала папу? 

АЛЕКСАНДРА:  В основном он к нам, особенно когда Егорка родился.

ВИКТОРИЯ: Ну, уже легче.

АЛЕКСАНДРА: (Татьяне) Вот, что сестренка. Для поднятия боевого духа мы едем в парикмахерскую, затем в магазин, и я хорошенько тебя приодену.

 ВИКТОРИЯ: Оставь адрес детей, я вышлю денег.

 От неожиданности и полноты чувств Татьяна садиться на стул и начинает громко плакать.

АЛЕКСАНДРА: Ну, вот! Что ни делай - результат один. Ладно, на слезы даю тридцать секунд, пока я платье надеваю.

Татьяна отрывает от стола счастливое, заплаканное лицо, улыбается, берет карандаш и пишет адрес детей.

ТАТЬЯНА: (Виктории) Вот сюда, я сегодня уже пересылала. (шутя, Александре) А в армии дают сорок пять секунд.

АЛЕКСАНДРА: ( из своей комнаты) На флоте меньше, ибо можно с судном на дно уйти.

Из своей комнаты выходит Александра. Она в элегантном светлом платье.

АЛЕКСАНДРА: Заодно проверю, как у конкурентов бизнес идет.

ТАТЬЯНА: Это далеко?

АЛЕКСАНДРА: Рядом.

ВИКТОРИЯ: Когда вас ждать, офицерские жены?

АЛЕКСАНДРА,ТАТЬЯНА(хором): К обеду будем.

ВИКТОРИЯ: Я не знаю, когда в армии обед.

АЛЕКСАНДРА, ТАТЬЯНА: (хором) В тринадцать ноль-ноль!

Татьяна и Александра уходят. Виктория вытряхивает остатки кофейной гущи на блюдце и внимательно их рассматривает.

ВИКТОРИЯ: Ого! Ничего себе, какая дрянь вылезла!

Звонок в дверь.

ВИКТОРИЯ: Открыто.

Входит дядя Миша. На нем мичманская фуражка, старый пиджак, тельняшка и джинсы.

ВИКТОРИЯ: Дядя Миша! (кидается от радости ему на шею) А мы к вам заходили вчера. Вы где пропадаете?

ДЯДЯ МИША: Здоров, здоров, стерлядка моя быстрохвостая. Передали, что вы здесь. Я три дня туристов на Большой камень возил. Ну и сезон! Туристов этих, как на туристической фабрике. Затем … перебрал немного, отлеживался у знакомых. Работать еще могу, штурвал, мотор - все под контролем, даже с пяток катранов зацепил, а отдыхать уже сил нет. Старый, на пенсию пора.

ВИКТОРИЯ: Дядя Миша, наговариваешь на себя, небось, у Зинаиды Павловны отлеживался?

ДЯДЯ МИША: А где ж еще.

ВИКТОРИЯ: Никак не поженитесь? Лет пятнадцать к друг дружке бегаете.

ДЯДЯ МИША: (строго) Сплюнь три раза … (мягче) Хотя, кому я нужен, (смотрит на ширинку брюк и говорит нараспев) моя кукуруза совсем не дымит, в котлах не видать больше пару. Отженихался дядя  Миша.

ВИКТОРИЯ: Садись. Завтракать будешь? Яичницу с беконом, я быстро.

ДЯДЯ МИША: Пиво есть?
   
ВИКТОРИЯ: Кажется,  банка осталась. У нас Сашка любительница.

Вика достает из холодильника банку пива и дает дяде Мише. Он делает несколько жадных глотков.

ДЯДЯ МИША: Ух, спасибо. Ты вот, что Витусь, не суетись, присядь. Разговор есть. Шурка с Танькой где?

ВИКТОРИЯ: К обеду будут.

ДЯДЯ МИША: Оно и к лучшему. Жорка хоть навещает вас?

ВИКТОРИЯ: Папа был вчера и сегодня обещал зайти, но не знаю, будет ли. Мы ж это, … решили дом продать. Папа себе квартиру купил, жениться собрался, а у нас у каждой своя жизнь.

ДЯДЯ МИША: Да, знаю … заходил Жорка. Это сейчас ваш батька такой отмеренный, наутюженный, как карась бритый. А в шестидесятые мы тут втроем бегали, Жорка, я и ваша мать. Отцам нашим, как инвалидам войны, для поправки здоровья, жилье у моря дали, но не сильно оно им помогло, это море … так что матери одни нас растили. После войны на берегу много пустых татарских саклей стояло, … прошлись большевички по живым судьбам. Жорку и Оксанку с малолетства дразнили женихом и невестой. Жорка не против, а Оксанка все каверзовала.

ВИКТОРИЯ: Ты это к чему, дядя Миша?

Виктория внимательно посмотрела на дядю Мишу.

ДЯДЯ МИША: Да, к тому, …  короче, у меня должок перед тобой.

ВИКТОРИЯ: А можно проще, без утреннего тумана?

Виктория стала еще более сосредоточенной.

ДЯДЯ МИША: Короче, всю ночь перед вылетом на Кубу, мать ваша у меня просидела. Глаз не сомкнули, видать  чуяла беду, пришла ко мне, как к попу на исповедь. … Не виноват твой отец в том, что случилось. Оксана давно искала повод развестись с Жоркой. Ну, ты взрослая, сама поймешь, был у неё другой мужик, понимаешь, уже год, как встречались. Кстати, именно он твой отец, и откуда он взялся, лосось столичный.

ВИКТОРИЯ: (растерянно) Дядя Миша, какой еще отец? … Ты давай или по порядку или … я не знаю.

ДЯДЯ МИША: Правильно, по порядку оно лучше будет. Вернулся Жорка в семьдесят пятом с военной службы, я тогда на сверхсрочку подался. Матери наши к отцам на тот свет ушли, видать война им тоже здоровье подпортила. Вот сестра моя и ваша будущая мать Оксана безнадзорная и осталась. Короче, был у Оксанки в тот момент роман с землемером из Симферополя. Сказать, что Жорка сильно горевал, то нет. Поступил на заочный факультет в строительный институт, нанялся на сейнер   и ловил рыбу  между сессиями. Но что-то у Оксаны с этим угрем сухопутным не срослось, побили они  горшки. Сестра назад к Жорке, - извини, бес попутал, только тебя всю жизнь любила и так далее, Жора человек мягкий, … короче, сыграли они свадьбу, а через семь месяцев ты родилась. Думали, недоношенная. А перед тем, как сесть на этот чертов самолет на Кубу, сестра призналась, что папашей твоим тот самый землемер и был.

Длинная пауза.

ВИКТОРИЯ:  Боже! Какая я дура! Почему ты столько молчал?

ДЯДЯ МИША: Прости. Я хотел сразу после поминок, да перебрал немного, а когда протрезвел то … ты с Жоркой уже расскандалилась и уехала. Короче, папка ваш тут не при делах.

ВИКТОРИЯ: Все равно виноват! Это  из-за его шашней с секретаршей мама захотела уехать. Именно из-за него она купила путевку на Кубу и села в этот злополучный самолет.

ДЯДЯ МИША: Не горячись, дочка! Не совсем так. Я же говорю, искала Оксана повод развестись. Короче, по-другому дело было. Оксанка все сама подстроила, пришла к Жорке на работу, и когда тот отлучился из кабинета на минуту. Она бельишко женское исподнее фирменное Жоркиной секретарше дала, дескать, мне оно не подходит, а молодой девчонке в самый раз. И типа тоже пошла по делам. Понятное дело, секретарша не удержалась и сразу в кабинет,  давай мерить. А тут Жорка вертается и Оксанка следом.

ВИКТОРИЯ: И что?
 
ДЯДЯ МИША: Как что? Стоит секретарша в исподнем, Жорка в дверях и жена следом.  Хлестнула его по щеке и домой вещи собирать.

ВИКТОРИЯ: А папа что же не кинулся, не пытался объяснить?

ДЯДЯ МИША: Думал, дурит баба, перебесится и придет. Где ему, простофиле, знать, что давно они с этим землемером сговорились уехать.

ВИКТОРИЯ: Разве так можно, тебе год жена изменяет, а ты даже не подозреваешь?

ДЯДЯ МИША: Бабы они хитро устроены. Когда мужик гуляет, они в момент чуют, а сами долго могут тихориться, да тень на плетень наводить.

ВИКТОРИЯ: Прям, индийское кино какое-то.

ДЯДЯ МИША: Только там хорошо кончается, а у нас видишь, не очень. Билет на Кубу оказался в одну сторону. Отсюда самолет вылетел, а туда не прилетел.

ВИКТОРИЯ: И папа до сих пор ничего не знает?

ДЯДЯ МИША: Никто, кроме меня, а теперь и тебя, ничего не знает. Землемер этот с ней летел.  Так что повинись перед Жоркой за скандал, что учинила на поминках, а то всю жизнь медузой жечь будет.

ВИКТОРИЯ: Эх, дядя Миша, дядя Миша! Почему вы мне сразу все не сказали!

ДЯДЯ МИША: Говорю ж, выпил на поминках сестры лишку, а, когда в себя пришел, ты уже в Москве была. Адреса никто не знает и где тебя искать тоже.

ВИКТОРИЯ: Говоришь, отец так и не знал, что я ему не родная?

ДЯДЯ МИША: Похоже, нет. Хотя, Жорка еще тот партизан, может и догадывался. Поначалу-то жили они дружно. Оксанка, чуя вину свою, характер спрятала, но когда Шурка родилась, опять хвост распустила. Шумели регулярно.

ВИКТОРИЯ: Помню я их скандалы, особенно по выходным.

ДЯДЯ МИША: Бог мой! Чуть не забыл, окунь я бородатый. С полгода в кармане таскаю, кабы не затер. (ищет по карманам) Да, где же оно, … карманов, как на карманной фабрике. Ах, вот. Письмишко тебе оставили.

ВИКТОРИЯ: Кто?

ДЯДЯ МИША: Тебе виднее. Смуглый такой, высокий, темноволосый, нос крючком и глаза, как габаритные огни на барже.

 ВИКТОРИЯ: Сережа?

ДЯДЯ МИША: Раз узнала, значит, портрет точный.

ВИКТОРИЯ: Не может быть! Десять лет прошло.

ДЯДЯ МИША: Первая любовь?

ВИКТОРИЯ: Да. Мы познакомились на семинаре молодых поэтов в Коктебеле. Я тогда вообразила себя поэтессой, писала какую-то романтическую бредятину, даже в каком-то журнале что-то напечатали. А Сережа читал лекцию на семинаре о поэтах серебряного века. Мне семнадцать, ему двадцать пять. Я наивная дура, он сотрудник журнала, регулярно печатался. Сама не знаю, как у нас все произошло …

ДЯДЯ МИША: А ты говори, дочка, говори. Когда вслух проговоришь, оно в голове яснее будет. Я конечно не поп, но кто ж тебя, кефаль лохматую, еще выслушает.

ВИКТОРИЯ: Был конец мая, семинар закончился, после обеда гуляли по набережной. Вода еще холодная, купаться не стали. Но было хорошо, расставаться не хотелось, решили подняться к могиле Волошина. Поднимались, еще тепло было, а потом темнеть стало, подул ветерок. Он обнял меня … вот так все и случилось.

ДЯДЯ МИША: Что? Прям, там на могиле?
ВИКТОРИЯ: (улыбается) Волошин был жизнелюбом, думаю, не обиделся. К тому же плита на солнце нагрелась, и было очень даже уютно. Надо же, все помню до мельчайших подробностей!

ДЯДЯ МИША: И куда этот лещ стихотворный потом отшвартовался?

ВИКТОРИЯ: Все лето встречались, потом я в Одессу на учебу, а он - в Питер. Получил место замначальника отдела поэзии в одном литературном журнале.

ДЯДЯ МИША: А тебя не позвал?

ВИКТОРИЯ: Отчего же, звал. Но я как-то по-другому это представляла. А тут, чужой город, маленькая съемная квартирка, нужда. Два раза приезжала к нему, а в третий не поехала.

ДЯДЯ МИША:  А ты как думала! Семья это новый мир, он с нуля начинается. Это потом, после долгих лет труда достаток приходит. Любить и гордиться можно тем, что сам создал, а дареное не ценится.

ВИКТОРИЯ: Сейчас я понимаю, а тогда хотелось всего и сразу … . Может, резко повзрослела, стихи, литература показались детской, никому не нужной забавой. Вокруг бурлила жизнь, все кинулись зарабатывать деньги. Казалось, лови момент, а то поздно будет, … а потом увидела бизнес изнутри, всю эту грязь и мразь. С такой ностальгией вспоминала  своего Сережу, его маленькую квартирку, дешевое вино, бессмысленные стихи.

Вита распечатала письмо и пробежала его глазами.

ВИКТОРИЯ: У нас есть магазин электроники?

ДЯДЯ МИША: У почты, большой ларек, а тебе зачем?

ВИКТОРИЯ: Надо модем для интернета купить. Хочу Сереже письмо написать.

ДЯДЯ МИША: Ты халат, халат-то переодень. Ишь, как глазки заблестели.

Вита, заскочив в комнату, переоделась, взяла сумку у двери и выскочила из дома. В гостиную вошла Наташа.

НАТАША: Ты один?

ДЯДЯ МИША:  Один.

НАТАША: Что с Викторией? Как ошпаренная выскочила. Где остальные?

ДЯДЯ МИША: Разбежались по делам.

НАТАША:  Отлично, показывай, где документы лежат.

ДЯДЯ МИША: Ох, связался я с тобой! Шквал мне в задницу! … Не дай Бог девок обидишь, своими руками задушу.

НАТАША:  Папа, не морочьте голову, взялись помогать, помогайте. Я и так всю черную работу одна делаю.

ДЯДЯ МИША: Жди тут.

 Михаил заходит в спальню. Наташа нервно ходит взад и вперед. Из спальни выходит Михаил. В руках у него стопка бумаг.

ДЯДЯ МИША: Это все, что было в ящике.

Наташа начинает перебирать документы. Некоторые откладывает, как нужные, какие-то обратно в стопку.

НАТАША:  Это надо и это надо, … а где сертификат собственности на их землю? И на кого она оформлена?

ДЯДЯ МИША: Если бы спросила, где камбалу поймать, а где кефаль, я бы ответил…

НАТАША:  А точно, земля была приватизирована?

ДЯДЯ МИША: Я дал доверенность Оксане. Она оба участка оформляла.

НАТАША:  На кого? Ты ходил в исполком, документы подписывал?

ДЯДЯ МИША: Что-то подписывал, но она боялась, чтоб по пьянке я чего не потерял, вот у себя и хранила.

НАТАША:  Ах, вот, твои документы на месте, а где документы сестры … нет главного документа!

ДЯДЯ МИША: Короче, взяла чего надо, остальное я на место. Ты у Жорки спроси, где остальное.

НАТАША:  Он сказал все в доме, у него, кроме справки о смерти жены ничего нет.

ДЯДЯ МИША:  Значит, уплыла бумажка. Кто-то ей жабры приклеил.

НАТАША:  Это Вика, точно! Она самая ушлая и грамотная. К тому же она первая приехала. Я же простила тебя открыть дом до их приезда!

ДЯДЯ МИША: Как? Как я железную дверь открою? Нашла Гарри Потера. Лучше б у Жорки ключ взяла.

НАТАША:  Давно б взяла, так он потерял.  От почтового ящика ключ есть, а от дома потерял. С ума сойдешь от бестолковщины!!!

ДЯДЯ МИША: Короче, я документы несу  на место, а ты ищи дальше.

Дядя Миша уносит бумаги обратно. Наташа звонит со  своего мобильного.

НАТАША:  Алло, да, я. Возникла непредвиденная задержка, думаю на пару дней, не больше. Хорошо, … я поняла, не ори! Это не Европа, здесь случается что угодно.  (отключает телефон и смотрит на его экран) У-у, краб плешивый! Как ты меня достал!

Выходит дядя Миша.

ДЯДЯ МИША: Что случилось?

НАТАША:  Ничего. Придется по своим неофициальным каналам  проверять.

ДЯДЯ МИША: А кто звонил?

НАТАША: (раздраженно) Никто!

ДЯДЯ МИША: Перестань на отца орать!

НАТАША: Извини, сорвалось. Просто черная полоса какая-то! Месяц назад покупателя обокрали, лох пресноводный! Я три месяца сделку готовила, и осталась без комиссионных. Неделю назад во время сделки у нотариуса кровь носом пошла, все документы залил, шпрот очкастый, и опять сделка сорвалась. Тут, еле всех уговорила, собрала в кучу, даже доверенность у Георгия и тебя взяла, чтоб исключить всякую случайность, так документы на землю исчезли! … Ну, не медуза вам на воротник! А? Как, проклял кто.

ДЯДЯ МИША: (тихо, улыбаясь)  Даже я так ругаться не умею.





Действие второе.

Та же комната. Три дня спустя. Виктория в домашнем халате сидит перед компьютером. Шум подъезжающей машины. Она смотрит на часы, открывает дверь и смотрит, кто приехал. В дверь входит довольная и улыбающаяся Александра. Слышно шум отъезжающей машины.

ВИКТОРИЯ:  Лихой у тебя подполковник! Забрал на катере, привез на лимузине. Неужели так любит? Или пыль пускает?

АЛЕКСАНДРА: Во-первых: капитан второго ранга, а не подполковник. А во-вторых, любовь и лимузин не взаимно исклюю-ча- е-е-мые вещи.

ВИКТОРИЯ: Боже, как от тебя вином разит!

АЛЕКСАНДРА: Шампанским! А ты? Целый день просидела перед своей железкой?

ВИКТОРИЯ: Начальничек, гад, и тут достал, работу подкинул. У него, видите ли, выгодный заказ.

АЛЕКСАНДРА: Он прав, о работе забывать нельзя. Я тоже, в гостинице встретила старого знакомого. Привез из Мексики большую партию трикотажа. Фартовый у меня женишок, и отдыхать и работать с ним одно удовольствие.

ВИКТОРИЯ: Он старше на четырнадцать лет!? У мужика с такой разницей год за два идет.

АЛЕКСАНДРА: А это его проблемы. Я ему не навязываюсь.

ВИКТОРИЯ:  Ты хоть любишь его?

АЛЕКСАНДРА: Знать бы еще, что такое любовь.

Александра ставит цветы в вазу и присаживается на диван.

ВИКТОРИЯ: Два раза была замужем, в третий собираешься, а про любовь даже не слышала?

АЛЕКСАНДРА : Нет, ну, интуитивно догадываюсь. Скорей всего по-настоящему было с первым, с Рустамом. Я и ребенка родила не задумываясь. Вы всё татарин, татарин! Да, мужик он настоящий. Помню, заболел наш Егорка. Так он днем шаурмой торговал, а ночью с ребенком сидел, давая мне отдохнуть. Где найдешь такого русского, чтоб двое суток на ногах, лишь бы жена отдохнула? Все они на одно лицо: сунул, вынул, стакан в рот и на боковую.

ВИКТОРИЯ: И среди русских разные бывают, и среди татар. Дело не в национальности.

АЛЕКСАНДРА: Может и так. (Александра задумалась) То, что ты называешь любовью, скорей всего было с Рустамом. Первые годы, мы, как ниточка с иголочкой, но и ругались, не без того. Помню, разозлюсь на него, жуть как, а подойдет, обнимет и … куда вся злость девается?

ВИКТОРИЯ:  Чего ж расстались?

АЛЕКСАНДРА: Молодые, глупые, все доказать чего-то хотели, да, и чувства притупились. Глаза по сторонам смотреть стали. Короче по-дурацки все получилось. А за мичмана я от скуки вышла.

ВИКТОРИЯ: Ой, ли?

АЛЕКСАНДРА: Ну, и с деньгами было туго. Но детей я от него не хотела. Сколько он не приставал, я наотрез, потому и расстались.

ВИКТОРИЯ: Ты ж говорила, из-за торговли?

АЛЕКСАНДРА: Есть повод, а есть причина. Я так и говорила ему: «Какой из тебя отец? Ты с утра до ночи на службе». Но даже не это главное. Какой-то он гладкий, обтекаемый, расчетливый, и все время от тебя на еле заметной страховочной дистанции. Ну, не Рустам, короче.

ВИКТОРИЯ: Значит, до сих пор Рустама любишь?
   
АЛЕКСАНДРА: Не знаю, до сих пор, не до сих пор. Но то, что это лучшие дни в моей жизни - точно.

ВИКТОРИЯ: А капитан второго ранга?

АЛЕКСАНДРА :(улыбаясь) Это мужчина-праздник. Кто  перед такими ухаживаниями устоит! Погоди! А что ты про любовь мне наяриваешь? Уж не влюбилась ли сама? А ну, колись, сестрица! (Виктория заулыбалась). Точно, точно, вон глаза, как лампочки засветились.

ВИКТОРИЯ: Получила весточку из прошлого. Не знаю, как быть.

АЛЕКСАНДРА: Кто он?

ВИКТОРИЯ: Ты его не знаешь, мы познакомились на семинаре молодых поэтов. Потом, он уехал в Питер, а я «в другую сторону». Сейчас он в Симферополе редактор местной газеты.

АЛЕКСАНДРА: Женат?

ВИКТОРИЯ: Нет. Пишет, что жил с кем-то в гражданском браке, но из Питера она уезжать не захотела, так что живет один.

АЛЕКСАНДРА: Так съезди к нему. Может это судьба?

ВИКТОРИЯ: (Возмущенно) Что значит съезди? Я что, собачонка, по свистку бегать?

АЛЕКСАНДРА: Ох, какие мы гордые! … Не уж-то, не интересно с юностью встретиться?

ВИКТОРИЯ: О достоинстве и тебе забывать не советую. Но … дело не только в этом. Мы уже другие, да и что у нас общего, кроме воспоминаний? Наверняка он стареющий, животеющий чиновник, а я помню романтического творческого парня, который мог всю ночь читать стихи. Да и я не девочка-колокольчик, которую он помнит.

АЛЕКСАНДРА: Погоди, погоди! А помнишь, ты сама сказала: «попав в этот дом, мы опять стали прежними». То есть, ты старшая, я младшая и все вернулось, помнишь?

ВИКТОРИЯ: Да?

АЛЕКСАНДРА: Так, может, оказавшись рядом, вы вновь станете теми, кем были раньше друг для друга? Никто под венец вас не гонит, дарите друг другу радость романтических встреч. Насколько поняла у тебя большой дефицит этого товара.

ВИКТОРИЯ: (растеряно) Я об этом не думала. … Очень может быть. … Помню, приехали на выходные в Коктебель. Два дня, как в раю. Утром просыпаешься – ласки, поцелуи, потом кофе. Голова пуста-а-ая, ни о чем не думаешь. После кофе в море или бассейн, потом завтрак. Я даже не думала что одеть, в чем выйти. Что глаза видели, то и накинула. Захотели на экскурсию, а нет, то на прогулку или пляж. Увидели мороженое или чебурек – купили. Что он скажет, то и делаем, мне все равно, лишь бы вместе. А сколько он знает! Постоянно или стихи читает или о самих писателях и поэтах рассказывает. А какие комплименты изысканные! «Улыбка глаз твоих бездонных затмила солнце и луну». Сейчас и слов таких не знают. Вечером танцы, вино, ну, полный расслабон, как в нирване! …  Хоть бы на часок туда вернуться.

АЛЕКСАНДРА: Да-а! Аж, завидно! … Ты, если уедешь, оставь его телефончик?

ВИКТОРИЯ: Ага! Сейчас! Нашла бюро добрых услуг.

АЛЕКСАНДРА: Понятно. Тогда открывай свою электронную балалайку и пиши, чтоб приезжал друг сердечный. Где вы с ним встречались?

ВИКТОРИЯ: В Коктебеле.

АЛЕКСАНДРА:  Ну, тут езды всего ничего. .. Кстати, ты заешь, что Наталья дочь дяди Миши?

ВИКТОРИЯ: Да. Я тут в саду возилась, и Зинаида Павловна пришла, мы немного посплетничали. Мне все покоя не давало, кого Наташа напоминает.  Бригада торпедных катеров, где дядя Миша служил, была расквартирована в Ейске. Вот там местная клуша и прижила от него девочку. Он и не знал, пока дочь не приехала. Мать ее умерла, она дом продала, и к отцу. И специально без предупреждения, и мосты сожгла, чтоб домой не отправили. С дядей Мишей, естественно, культурный шок.
 
АЛЕКСАНДРА: Сколько он был в запое?

ВИКТОРИЯ: Не долго, три дня. Как всегда, все легло на плечи Зинаиды Павловны, но потом как-то улеглось. Дядя Миша устроил дочь к папе работу, а там она быстро во всем сориентировалась.

АЛЕКСАНДРА: Типичная акула. Своего не упустит. А как папе с ней живется?

ВИКТОРИЯ: Я говорила с ним. Он как всегда: «все хорошо, все нормально». Может, действительно, все нормально. По крайней мере, его личная и домашняя жизнь упорядочена, папа ухожен, спокоен, весь в работе. А ты, как его находишь?

 АЛЕКСАНДРА: По сравнению с тем, как мы его бросили, выглядит замечательно.

ВИКТОРИЯ:  Не напоминай. Все так глупо вышло.

Входит Татьяна. Она заканчивает говорить по телефону.

ТАТЬЯНА: Да, хорошо, я все поняла, жду. (Отключила телефон и смотрит на сестер) Что вы так на меня смотрите?

АЛЕКСАНДРА: Тась, скажи, а ты замуж по любви вышла?

ТАТЬЯНА: Вы с ума сошли? Думаете, если помогли мне материально, то можете в душу лезть!?

ВИКТОРИЯ: Тихо, тихо ты! Прекращай истерику, никто в душу не лезет. Не хочешь не отвечай. Просто у нас с Шуркой романтическая беседа, думали, ты подключишься. Всё, закрыли тему. Как там дети, муж? Все нормально?

ТАТЬЯНА: Да уволился из армии вчистую, подписывает обходной лист. Детям купили надувной бассейн. Свекровь говорит, весь день в воде плещутся, не вылезают.

АЛЕКСАНДРА: Хоть какие-то хорошие новости.

ТАТЬЯНА: А кто-то знает, когда состоится сделка по продаже нашего дома?

АЛЕКСАНДРА: Действительно у меня тоже дел накопилось. Надо завтра на весь день уехать.

ВИКТОРИЯ: Наташа говорит, все готово, и покупатель есть, и по цене договорились. Какие-то формальности.

 ТАТЬЯНА: А на какую сумму договорились?

ВИКТОРИЯ: Я смотрела документы, вроде все правильно. Цена нормативная, даже чуть больше. Единственно непонятно – покупатель не физическое, а юридическое лицо.

АЛЕКСАНДРА: И что это значит? Нас хотят кинуть?

ВИКТОРИЯ: Логичнее продать дом какой-то семье, что хочет поселиться на берегу моря. … А кинуть? Вряд ли. Не те нынче времена. Без денег сделка не состоится. Но по опыту чувствую, что-то не так. Какая-то деталь все время от меня ускользает, и это напрягает. А, может, чудится. Как попаду на родину, так бандиты за каждым углом мерещатся.

ТАТЬЯНА: И все-таки, какая сумма?

ВИКТОРИЯ: Двадцать семь тысяч.

ТАТЬЯНА: Всего?

АЛЕКСАНДРА: А ты думала, старый дом на окраине поселка полмиллиона стоит?

ВИКТОРИЯ: Да и ценна здесь  только земля, дом будут сносить.

ТАТЬЯНА: Ладно, хоть столько, только  бы поскорей.

АЛЕКСАНДРА: Даже по десятке на нос не получиться.  Может, не стоит продавать?

ВИКТОРИЯ: Нам с тобой, Шура, не принципиально, а Таня? Дети, долги.

АЛЕКСАНДРА: Но этот ее защитник отечества, что-то ж взял с бандюгана. Не даром его отчислили.

ТАТЬЯНА: Опять! Почему вы так ненавидите моего мужа?

АЛЕКСАНДРА: Я наоборот, с уважением. Ну, смотри. У меня с моим новым трехкомнатная в Севастополе и особняк в Балаклаве, у Витки дом в Германии, а тебе пусть этот остается, чем задаром отдавать. И дети у моря вырастут.

Входит дядя Миша.

ДЯДЯ МИША: По какому поводу икру метаете? Аж, на улице слышно.

ВИКТОРИЯ: Да, вот Таньке жить негде, уговариваем тут поселиться.

АЛЕКСАНДРА: И мужик её из армии уволился. Одно к одному.

ДЯДЯ МИША: А чего мужик делать умеет?

АЛЕКСАНДРА: В том-то и дело, что ничего.

ДЯДЯ МИША: Тогда пусть на мою работу идет. Стар я туристов развлекать. С катером управится?

ТАТЬЯНА: Он на Волге вырос. Его к деду на каждое лето отправляли, наверное справиться. Рассказывал, как делегацию шведов целую неделю катал.

ВИКТОРИЯ: Стоп! Как ты сказала? Шведов?

Вита взяла свой ноутбук и незаметно ушла к себе в комнату.

ДЯДЯ МИША: Первый сезон вместе походим, узнает, что почем да как. И мне помощник, и науку освоит.

ВИКТОРИЯ: Нет, нет! Спасибо, дядя Миша. Туристы, туристки, пьянки, нет, это не подходит.

АЛЕКСАНДРА: Если мужик хочет спиться или налево пойти, ему никакая работа не помешает.

ТАТЬЯНА: Спасибо, я поняла, но может у папы на стройке, какая работа найдется?

АЛЕКСАНДРА: Так ты согласна здесь остаться?

ТАТЬЯНА: Не знаю. Все так неожиданно. Надо позвонить, рассказать.

Татьяна уходит звонить

АЛЕКСАНДРА: Дядя Миша, а кто за садом смотрел? Я думала, здесь все засохло и заросло.

ДЯДЯ МИША: Есть тут одна любительница, палисадничала, урожай курортникам продавала, а заодно и за порядком присматривала.

АЛЕКСАНДРА: Уж не Зинаида ли Павловна, подруга ваша закадычная?

ДЯДЯ МИША: А хоть бы и она. Зачем чужим людям отдавать.

 Входит Наташа.

 НАТАША: Здравствуйте, все в сборе?

ДЯДЯ МИША: Вроде все.

АЛЕКСАНДРА: На какой день назначена сделка?

НАТАША: Об этом я и хотела поговорить. Где Виктория?

АЛЕКСАНДРА: Витусь, иди, тут Наталья всех видеть хочет. Таська? Ты там надолго? (Наташе) Мы, собственно, тоже хотели с тобой поговорить. У нас тут планы изменились. Короче, мы передумали продавать. Отдадим дом Таньке с ее семейством. Нам эти деньги погоды не делают, а ей жить негде.

НАТАША:  Нет, я точно в сумасшедший дом попаду! Это Татьяна вас разжалобила? Нашли макрель осиротелую! Да знаете что она …

Входит Татьяна.

ТАТЬЯНА: Шур, не надо. Мы едем в Подмосковье.

АЛЕКСАНДРА: Что фельдмаршал работу нашел?

ТАТЬЯНА: Ты опять!

АЛЕКСАНДРА: Не буду, не буду.

ТАТЬЯНА: Короче, бывший их командир части, свое охранное агентство открыл. коттеджные городки охранять,  зовет мужа к себе.

АЛЕКСАНДРА: По профилю, оно, конечно, лучше.

НАТАША:  Так будем продавать дом, или не будем?!

АЛЕКСАНДРА: Будем!

Выходит Вика.

ВИКТОРИЯ: Здравствуйте, Наташа.

НАТАША:  Добрый день.

ВИКТОРИЯ: Скажите, а это юрлицо, я имею в виду, наш покупатель «Восход тудей», они кто? Вы их хорошо знаете?

НАТАША: Не поняла. Какая вам разница, люди платят деньги. Вы с ценой согласны.

ВИКТОРИЯ: Даже так! Ну, действительно, чего возится с тремя замухрышками, когда на кону четверть миллиона долларов!   

АЛЕКСАНДРА: Сколько?

ТАТЬЯНА: Сколько?

ДЯДЯ МИША: Сколько?

Последней пришла в себя Наташа.

НАТАША:  Сколько?

ТАТЬЯНА: (Наташе) Милочка, не делайте удивленное лицо? Можно подумать вы об этом первый раз слышите!

НАТАША:  Прошу сменить тон! Я действительно эту сумму слышу впервые.

АЛЕКСАНДРА: Откуда и за что такие деньги?

ВИКТОРИЯ: Погоди, Саша. Может, вы и впервые слышите, что продаются сразу оба участка, наш и дяди Миши?

Наташа гневно смотрит на отца.

НАТАША:  Папа! Кто вас за язык тянет!

ДЯДЯ МИША:  Я даже Зинаиде Павловне не говорил.

ВИКТОРИЯ: Вот она, наша честная риэлторша! Посмотрите на неё. Ей мало, что она нашего отца доит, так она и дочек кинуть захотела! А я думаю, откуда такая забота!

ТАТЬЯНА: Вита, пожалуйста, успокойся. О каких деньгах ты говоришь?

ВИКТОРИЯ: Долго не могла понять, что меня напрягает в этой сделке, вроде все правильно, цена нормальная, но как только Танька вспомнила про шведов, которых ее муж по Волге возил, так меня и осенило. Как папина фирма называется?

АЛЕКСАНДРА:  «Крым холдинг».

ВИКТОРИЯ: Точно, вот теперь все сходится. Я допускаю, что папа инженер и к коммерческой стороне его никто не пускает, но эта барышня все рассчитала, даже фирму прокладку нашла. Единственная её осечка – она не знала, что юридическое сопровождение проекта строительства шведами четырех звездочной гостиницы в нашем поселке поручат мне!

ТАТЬЯНА: А деньги? Откуда такие деньги?

ВИКТОРИЯ: Эта хитрая дамочка хотела скупить два участка раздельно и продать их как один под строительство гостиницы.

НАТАША:  Сама ты дамочка! Да, участки шли в одни руки, и не буду скрывать, за это имела дополнительный бонус. Но о какой-то гостинице слышу впервые.

АЛЕКСАНДРА: Ничего себе! Ты, кого надуть хотела, швабра внебрачная? Я как белка в колесе, чтоб заработать пару сотен евриков, а ты сотни тысяч на мне режешь?

ДЯДЯ МИША: Девочки, вы что? А ну, перестаньте ругаться! Вы все, мне как родные дочери!

ТАТЬЯНА:  Дядя Миша, не лезьте! Мы потом разберемся, как вы здесь замешаны. А пока пусть «сестричка» расскажет, как она хотела обмануть нас.

НАТАША:  Папа, сядьте! Не мешайте, а главное молчите. Без вас мы быстрее разберемся. Мне самой интересно, откуда взялись такие деньги. Может, поделитесь, многоуважаемая сестра Вика?

АЛЕКСАНДРА: У себя на кровати будешь командовать! А сейчас говори, о чем спрашивают?

НАТАША:  Я не собираюсь ни перед кем оправдываться, а уж тем более перед тобой, торговка базарная. А заодно и ты, Татьяна, расскажи сестрам, как ты хотела их кинуть, расскажи.

АЛЕКСАНДРА: Что! Как ты меня назвала?

ВИКТОРИЯ:  Шура, погоди.  При чем здесь Таська?

НАТАША:  Конечно, оскорблять двоюродную сестру при первом же подозрении намного легче, чем родную. Мне за продажу сразу двух участков обещали не сотни тысяч, как ты, Александра,  кричала, а всего лишь десять процентов оценочной цены вместо трех, а вот ваша родная Таська, четыре года назад хотела сама продать ваш земельный участок, без вас, но не вышло.

ВИКТОРИЯ: Таня, что она говорит?

АЛЕКСАНДРА:  (Тане) Это правда? Мы тебе, как родной помогали, а ты нас кинуть хотела?

Таня в слезах убегает на веранду.

ВИКТОРИЯ: (Наталье) Вы не могли бы объясниться. Что вы имели в виду, когда говорили о Тане?

НАТАША: Пусть эта торговка базарная извинится!
 
АЛЕКСАНДРА: И не подумаю! Меня два раза торговкой обозвали, и я же должна извиниться!

ВИКТОРИЯ: Вам моих извинений будет достаточно?

НАТАША:  Корчите тут из себя порядочных. Даже бойстрючкой обозвали. А чем вы лучше мня? Тем, что вас все детство кормили, поили, за ручку в садик и школу водили? А я жила с больной матерью, на её мизерную инвалидную пенсию. С десяти лет на чужих огородах за банку молока весь день работала. Когда мне было пятнадцать лет, сосед свой старый телевизор нам отдал. Я музыку слушала только по радиоточке.

ДЯДЯ МИША: Я же не знал …

НАТАША:  А, может, не хотел знать!? Подружки покупали мне тетрадки, отдавали свои старые платья, пальто. Ни на танцы, ни на школьные вечера мне выйти не в чем. А когда мать окончательно слегла, то пришлось бросить школу и работать санитаркой в больнице, чтобы научиться ухаживать за больной мамой, и хоть какие-то лекарства  достать без денег. Что вы о моей жизни знаете? За что судите? Да я пока замуж не вышла, досыта ни разу не ела! Думаете, я специально вашего отца на себе женила?  Ни хрена вы не знаете! Он два месяца за мной ухаживал, говорил, что я похожа на его покойную жену. Даже когда стали встречаться, я еще долго боялась признаться, что я племянница его жены. Конечно, голая, босая девчонка не устояла перед состоятельным обеспеченным мужчиной, и я не собираюсь за это оправдываться, но, повторяю, это не моя инициатива. Если б я не была похожа на вашу маму, Георгий и внимания  на меня не обратил. Небось, по себе всех судите? Короче, в чем была виновата, я повинилась, да, хотела большие комиссионные за два участка, поэтому и молчала, но ни про какую гостиницу я не знаю. Два краба мне в задницу, если соврала  хоть слово!

Дядя Миша, схватив от отчаяния голову руками, ушел в дальний угол и сел на стул.

АЛЕКСАНДРА: Ты про Таську начала? Так не увиливай, заканчивай.

НАТАША:  Нет, девочки, это ваше семейное дело. Сами разбирайтесь, а то меня опять крайней сделаете. Скажу только, что узнала это вчера от друзей из риэлтерской фирмы.

Виктория пошла, привела за руку Татьяну.

ВИКТОРИЯ: Таня, соберись, нам не уйти от этого.  Никто тебя перебивать не будет. О чем говорит Наташа?

ТАТЬЯНА:   (Вытирая слезы). Я когда замуж выходила, в чем была в том и уехала. А через месяц вернулась взять вещи. Когда искала свои документы, наткнулась на приватизационное свидетельство на землю. Оно оформлено на маму. Вас нет, никому ничего не нужно, со смерти матери прошло семь месяцев, Ну, я пошла к нотариусу и оформила наследство на землю на себя. Прошло два года, я уже и забыла, но тут звонят из агентства, говорят, на ваш участок есть покупатель. Я хотела деньги разделить, правда, но с продажей не сложилось.

АЛЕКСАНДРА: А что же ты мне не звонила? Я рядом? А папе?

 ТАТЬЯНА:   Я же говорю, ничего не вышло.

АЛЕКСАНДРА: Это хорошо, что не вышло! Сказала бы я тебе …

 ВИКТОРИЯ: И все-таки, почему сделка не состоялась?

ТАТЬЯНА:  Не знаю.

НАТАША:  Зато я знаю.

ВИКТОРИЯ: Просветите нас, «мамочка».

НАТАША:  (Пауза, борется с желанием ответить на оскорбление) Покупатели узнали, что в доме, который стоит на участке, прописаны еще три человека. И отказались. По этой же причине отказались и еще двое покупателей.

АЛЕКСАНДРА: (возмущенно) Так ты три раза его продавала?

ВИКТОРИЯ: (хватаясь за голову) Чем тише омут, тем толще черти.

НАТАША:  По этой же причине и я вас сюда собрала. Документ о продаже дома должны подписать все. А на землю только Татьяна.

АЛЕКСАНДРА: (Тане) Ну, ты и сволочь!

ВИКТОРИЯ: (Тане) Никогда б не подумала!

НАТАША:  Я на ваш вопрос ответила. Хотелось бы узнать, откуда взялось четверть миллиона?

ВИКТОРИЯ: В смете строительства гостиницы  эти деньги выделены на покупку земли. Для Европы это нормальная цена, поэтому никто внимания не обратил, даже я.

НАТАША:  Но почему вы решили, что именно на вашем участке будет строительство?

ВИКТОРИЯ: Обычно я эту часть контракта никогда не смотрю, но услышав сегодня про шведов, заглянула. Там стоят два предпочтительных участка, наш и в поселке Курортное. Причем у нашего приоритет.

АЛЕКСАНДРА: Да за такие деньги они, где захотят, там и построят.

ВИКТОРИЯ: Я в совпадения не верю. Эти люди просчитывают массу вариантов, и перспективу развития и транспортные развязки. Если остановились на этом участке, то знают зачем.

АЛЕКСАНДРА: Надо же, раз в жизни повезло!

НАТАША:  Всё? Успокоились? Может, подведем итоги. Первое, где будем обналичивать деньги? Шведы наличными не дадут.

ВИКТОРИЯ:  Можно через мой банк. Я знаю, как минимизировать налоги.

ТАТЬЯНА: А можно, наконец, узнать, сколько мы получим?

НАТАША:  Участки равные по десять соток каждый, с выплатой налогов, примерно, по сто десять тысяч за участок.

АЛЕКСАНДРА: Ух, ты! Я смогу один магазин выкупить и еще останется!

ВИКТОРИЯ: И я, наконец, рассчитаюсь за все кредиты.

ТАТЬЯНА:  Погодите, я может чего не поняла, но что это получается? Мы на троих получим сто десять тысяч, а она одна получит сто десять тысяч?

НАТАША: Милочка, а как вы хотели? У каждого свой товар.

АЛЕКСАНДРА:  Блин! Ну, Танька, ты молодец! … Главное, я на торговле собаку съела, а меня чуть на мякине не провели. (Наташе) Милочка, в данной ситуации товар общий, ибо раздельно, за такую цену, он никого не интересует. Поэтому все деньги будем делить на четверых!

ТАТЬЯНА: Наконец-то, у нас с мужем будет свой коттедж.

АЛЕКСАНДРА: А я выкуплю оба свои магазина!

НАТАША: Ага! Так и быть, а я на свою долю куплю вам губозакаточную машину.

АЛЕКСАНДРА: Заодно и себе купи такую же. Без нашего участка ты за свой хрен получишь.

ВИКТОРИЯ: Предлагаю всем успокоиться и заткнуть рты. У каждого из нас есть право вето. Наташенька, пока не договоримся, никто вообще ничего не получит.

НАТАША: Ни копейки с моей земли не получите! Мидии плотоядные!       

АЛЕКСАНДРА: Слышь, ты, коряга приблудная, если мы не получим, то и ты ни фига не получишь!

ТАТЬЯНА:  Перестаньте! Так мы никогда не договоримся.

НАТАША:  Мне еще с бандитами из «Восход тудей» объясняться, почему мы мимо них сделку провернули.

ВИКТОРИЯ: Предлагаю компромисс.  Общую сумму делим на всех, но Наташе выплачиваем пять процентов комиссии, для компенсации ее компаньонам.

АЛЕКСАНДРА: За что ей комиссия? Это ты раскопала шведский контракт, если и платить комиссию, то тебе. А с бандюками пусть из своей доли расплачивается.

ТАТЬЯНА:  Это тупик! Давайте голосовать.

ВИКТОРИЯ: Я тоже другого выхода не вижу. Я отказываюсь от комиссии. Остается два варианта. Кто за то, чтоб выплатить комиссию Наташе, а остальное поделить в равных долях.

Вика подняла руку. Неожиданно Наташа тоже подняла руку.

ВИКТОРИЯ: Кто за то, чтоб без комиссий все разделить в равных долях?

Саша и Таня подняли руки.

ВИКТОРИЯ: Паритет.  Голосование ничего не дало.

НАТАША:  Почему не голосует отец? У меня только доверенность на продажу, а хозяин он.

ВИКТОРИЯ: Логично. Дядя Миша?

Все подходят к дяде Мише. Он давно сидит в одной позе и молчит.

НАТАША:   Папа? Ты меня слышишь?

АЛЕКСАНДРА: Дядя Миша?

ТАТЬЯНА: Дядя Миша (прислонила руку к сонной артерии) Кажется, он умер.

НАТАША:  Папа, папа! (плачет) Вызовите скорую, быстрей!

ТАТЬЯНА: Торопиться некуда. Пока мы кричали, он уже остывать стал.

АЛЕКСАНДРА: Какой ужас! Никто не заметил, что ему стало плохо.

Звонит телефон. К аппарату подходи Таня.

ТАТЬЯНА:   Алло? Папа? Да, .. да …, все тут, … понятно … приезжай, конечно ждем.

Таня положила трубку.

ТАТЬЯНА:   Папа освободился, скоро приедет. Говорит шведы уехали, контракт подписан. Теперь он уделит нам целую неделю своего драгоценного времени.

АЛЕКСАНДРА: Слишком поздно.

ВИКТОРИЯ: Как все глупо получилось!

ТАТЬЯНА:  Жаль дядю Мишу, но у нас есть все документы и доверенности? Ведь ничего не изменилось, правда?

ВИКТОРИЯ: Дата смерти владельца участка и дата сделки не будут совпадать. Никто в крупном деле на это не пойдет, это я как специалист говорю. А в наследство Наташа вступит только через полгода. Ждать и срывать сроки строительства никто не будет. Так что четверть миллиона долларов уходят коллегам из поселка Курортное.

ТАТЬЯНА:   Погодите, погодите, так, что? Сделка не состоится? … Денег не будет?

АЛЕКСАНДРА: (Татьяне) Заткнись! Дядя Миша умер.  Ты можешь думать о чем-то еще, кроме денег?

НАТАША:  Это из-за вас папа умер! (Виктории) Это все ты, сволочь заграничная. Шведы! Контракт! Четверть миллиона!

АЛЕКСАНДРА: А сама? Не ты ли упрекнула отца в своей нищей юности? (передразнивая) «Не знал или не хотел знать».

ВИКТОРИЯ: Спасибо, тебе дядя Миша. Ты всегда был к нам очень добр.

АЛЕКСАНДРА: За что «спасибо»?

ВИКТОРИЯ:  Шальные деньги нас в зверей превратили. А другой возможности  вернуть нам человеческий облик он не нашел.

АЛЕКСАНДРА: Прости нас, дядя Миша.

ТАТЬЯНА:   А мне что делать?

АЛЕКСАНДРА: Делай, что хочешь. Надо подписать, я подпишу любую бумагу. Мне здесь делать нечего.

ВИКТОРИЯ: Ну, спасибо тебе, родина, отдохнула! Никогда я в такую злобную тварь не превращалась. И главное, видела же, что деньги с другими людьми делают, а сама не удержалась. Поеду к своему Сергею, поплачусь в жилетку. Если что подписать, звоните. Ничего мне от вас больше не надо. 

Вика и Саша, не прощаясь, уходят.

ТАТЬЯНА: Значит, так. Ни в какую Москву мы не едем. Заберу детей и сюда. Будет муж работать вместо дяди Миши.

НАТАША:  А мы с Георгием будем рядом. Как-нибудь проживем.

ТАТЬЯНА: А может с папой поговорить. Вдруг шведы не торопятся и подождут полгода.

НАТАША:  И не мечтай! Никакой продажи больше не будет. Хватит, я уже отца потеряла, а мужем ни за какие деньги рисковать не буду!
 ТАТЬЯНА: Тогда и я пойду собираться в дорогу.

Татьяна уходит к себе в комнату. Звонит мобильный Наташи. Наташа отключает телефон.

НАТАША: Надо бросать эту недвижимость и возвращаться к нормальной работе. (Наташа садится рядом с отцом вытирает слезы, затем берет трубку городского телефона) Алло! Скорая? Запишите вызов ….