Миф об орионидах, ч. 21

ПРОДОЛЖЕНИЕ ДИАЛОГА МЕЖДУ Е(ЕДИНЫМ-АМОНОМ), Т (ТОТОМ), А(АГНЦЕМ) И К(КОТЁНКОМ)

К. Агнчик, ты доволен, наконец, безграничной любовью дедушки к тебе? Он испаолняет все твои желания, оберегает даже от мелких неудобств. Он закрыл все пути и подходы к тебе: кроме бабушки, остались только Роман, Максим, Марат. Ты заметил? Он на всё махнул рукой и ждёт только твоих скрижалей. Правда, и ты перестал дерзить и наводить жёсткую критику. Зато и мигрени не стало.
А. Конечно, заметил. Большое спасибо! Но иногда очень смешно. В мой локальный рай то и дело порой прорывается безумие хаоса. Забавно, что ко мне рвутся десятки тысяч моих бывших знакомых, но дедушка ловко создаёт им препоны, что им приходится сворачивать с дороги.
К. Как ты однажды бабушке в Египте, выходя из моря, заявил: «Уйдите с дороги Истины!»? До сих пор дедушка, Маат и Тот катаются, вспоминая этот эпизод. Дедушка и Маат имели в виду вложить в твои мысли новый диалог, где истина творит прозрачность и невидимость излучений, света, воды и всего бытия. Бабушку ты, вообще-то, совершенно правильно принял за доминанту бытия, но в тебе самом глубинное понимание не выплыло на поверхность из-за игры и многих отвлекающих факторов. Зато потом на балконе получился классный диалог.
А. Да мне не до того было. Бабушки Изида и Нефтида меня топили, а в номере доводили до истерики и записывали на диктофон моё «не нядя!». Потом сделали мои крики музыкальными позывными на своих мобильниках. Художника каждый может обидеть…
К. Но зато было как весело и смешно! А так в показном благочинии нечего было бы и вспомнить. А. Хватит о прошлом. Давай о настоящем. Вы своими заказами головушку мою окунули в изначальные воспоминания, где я и вовсе не был этим «я». Голова пухнет от такого изобилия знания.
К. Ты же сам хотел, вспоминал  и искал связи и объяснения. Мы только создаём условия. Тебе кажется, что мы диктуем. На самом деле ты сам приходишь к правильным выводам и сам восстанавливаешь вселенскую память.
А. Что-то вы подозрительно стали скромными. А ататашки и мигреньки кто насылает?
К. Мы давно уже не насылаем. Мы исправились и ведём себя благочинно.
А. Не знаю, не знаю! Надолго ли? Давай о серьёзном. Сдалось мне недавно, что дедушка является Небытием и своим внутренним состоянием «вызывает», «создаёт» себя как бытие и тут же «замысливает» и «создаёт» тебя как бытийный «пузырёк» внутри небытия. Затем этот пузырёк взрывается «дюдюх-дюдюх», «материализуется», превращается в Большой взрыв, представляя энергию, пространство-время, знание.  Я понял, что это всего лишь бусинка в игре Дедушки-Небытия в бисер. Что-то мне в этом не нравится, но я не могу это выразить словами.
Д. В этом-то и вся штука! Для выражения нужен язык, для языка – мышление, для мышления алгоритмы, программы, компы, носители и технологии памяти, а для этого надо кое-что создавать шаг за шагом, начиная именно с тебя, с пузырька. Логика в конечном счёте всегда замыкается на себя в порочном круге.
А. Да, я это почувствовал на себе, когда после большого взрыва оказался нейтринным существом в замкнутом магнитном поле вокруг пузырька, даже почти в небытии. Это непередаваемо. Из одного логического круга выходили и оказывались в новом логическом замыкании. Главный результат – вселенская память. У меня возникло впечатление, что ты вмсете с Тотушкой и Маат превратили меня в свою память.
Д. А разве у нас были другие варианты? Кстати, не только в память, но и в программу, в математику. Ты ведь этого и хотел!
А. Не я, а мы все вместе. Единое. Вы или мы и вложили это якобы «хотение», целеполагание, телеологию.
Д. Вот видишь! Ты всё понимаешь! А это чудо! Это бесценно. Через тебя мы благодарим себя, удовлетворяем и достигаем высшего единства. К тому же настоящие рассуждения, как ты понимаешь, лишь игра в слова, грубые приближения. На самом деле мы не отделяемся друг от друга и не мыслим себя раздельно друг от друга. Поэтому и не можем друг без друга, как неоднократно нам твердит бабушка Изида. Так что слушай бабушку и помогай ей завершить программу. Она у нас перфекционистка, сама выбрала метагалактику Деву, доходящую до совершенства всех мелочей. Хочет этот опыт пернести в новый логический круг. Осталось совсем немного усилий. Тебе уже не терпится, как и котёнку, перейти в новое состояние. Но без надлежащего финала мы окажемся, как ты называешь, «двоечниками».
А. Это я понимаю. Я и делаю всё, доводя тоже до совершенства.
К. Да. Да. Особенно, мы заметили, что даже судебные обращения ты доводишь до произведения искусства. Дедушка их читает и плачет. Он придумывает самые жестокие муки кандидатам, которых ты включаешь в список Хатшепсут.
А. Это всё мелочи. Меня заботит проект новой вселенной, где, по-моему, не должно быть такой материализации: ни энергии, ни пространства, ни времени, ни такой логики. Нужны совсем иные конструкции. Иные программы, иная информация, иные понятия, иное знание.
Д. Вот за этим и дело!
А. А для этого надо проанализировать историю более удачных цивилизаций хотя бы на этой малюсенькой планете.
Д. Тут есть для этого «специально обученный» Великий бог Джехути-Тот- Гермес-Меркурий-Учитель. Ты же содержание его книг довёл до материализованных голограмм и биороботов. Пусть он ещё раз напомнит нам некоторые детали.
К. Да. Богушка-Тотушка, расскажи нам. Я ни разу ведт не слышал. С удовольствием послушаю. Только желательно, чтобы ты обратил внимание на наших главных «канцеляристов»: Пифагора и Платона.
Т. Мог бы и не напоминать. Это само собой. Тогда слушайте.
«Скромным и добродетельным Афинам противопоставляется надменная и могущественная Атлантида. Родоначальником атлантов, по Платону, был бог Посейдон, сошедшийся со смертной девушкой Клейто, родившей от него десять божественных сыновей во главе со старшим,  Атлантом,  между которыми он и разделил остров и которые стали родоначальниками его родов: девять сыновей Посейдона получили в удел части острова и стали архонтами, старший же, Атлант — царём всего острова, как и его потомки. Он же дал имя и всему океану (тождество этого Атланта с известным в греческой мифологии титаном Атлантом является расщеплением, а не истинным). Центральная равнина острова простиралась в длину на 3 тысячи стадиев (540 км), в ширину — на 2 тысячи стадиев (360 км), центром острова являлся холм, расположенный в 50 стадиях (8-9 километрах) от моря. Посейдон для защиты обнёс его тремя водными и двумя сухопутными кольцами; атланты же перекинули через эти кольца мосты и прорыли каналы, так что корабли могли по ним подплывать к самому городу или, точнее, к центральному острову, имевшему 5 стадиев (несколько менее километра) в диаметре. На острове возвышались храмы, выложенные серебром и золотом и окружённые золотыми статуями, роскошный царский дворец, а также были заполненные кораблями верфи и так далее.
 Остров, на котором стоял дворец, (…) а также земляные кольца и мост шириной в плетр (30 м) цари обвели круговыми каменными стенами и на мостах у проходов к морю всюду поставили башни и ворота. Камень белого, чёрного и красного цвета они добывали в недрах срединного острова и в недрах внешнего и внутреннего земляных колец, а в каменоломнях, где с двух сторон оставались углубления, перекрытые сверху тем же камнем, они устраивали стоянки для кораблей. Если некоторые свои постройки они делали простыми, то в других они забавы ради искусно сочетали камни разного цвета, сообщая им естественную прелесть; также и стены вокруг наружного земляного кольца они по всей окружности обделали в медь, нанося металл в расплавленном виде, стену внутреннего вала покрыли литьём из олова, а стену самого акрополя — орихалком, испускавшим огнистое блистание.
 Вообще, Платон уделяет очень много места описанию неслыханного богатства и плодородия острова, его густонаселённости, богатого природного мира, воссозданного богиней Изидой.  До тех пор, пока в атлантах сохранялась божественная природа, они пренебрегали богатством, ставя превыше его добродетель; но когда божественная природа выродилась, смешавшись с человеческой, они погрязли в роскоши, алчности и гордыне. Возмущённый этим зрелищем, Зевс задумал погубить атлантов и созвал совещание богов. (На этом дошедший до землян текст диалога Платона обрывается)…
В платоновском «Тимее»  ситуация описывается в контексте греко-персидских войн, но в идеализированном виде: афиняне, победившие надменных атлантов, — не реальные афиняне V века до н. э. со всеми их недостатками, а идеальные добродетельные мудрецы, отчасти напоминающие спартанцев, но нравственно гораздо выше их; свой подвиг они совершают в одиночку, ни с кем не деля славы, и при этом не пользуются победой для создания собственного государства (как поступили реальные афиняне V века до н. э.), а великодушно предоставляют свободу всем народам. В описании Атлантиды присутствуют черты ненавистной Платону Афинской морской державы с её неутомимым стремлением к богатству и могуществу, постоянной экспансией, предпринимательским торгово-ремесленным духом. Целью Платона было обличить атлантов, изобразив их отрицательным примером деградации, победы лжи, властолюбия, алчности и гордыни, порождаемых богатством и погоней за могуществом; но, начав описывать Атлантиду, Платон увлёкся художественностью и тем самым создал притягательный образ роскошной и могучей державы, так что Атлантида, в качестве утопии, совершенно затмила бледный очерк аскетичных и добродетельных Афин. Это, скорее всего явилось причиной того, что диалоги об Атлантиде не были завершены.
В V веке неоплатоник Прокл в своих комментариях к «Тимею» заметил, что история Атлантиды образно передаёт историю космоса, так как «мифы показывают события через символы». В специальном диалоге Критий утверждает, что услышал историю от своего деда на празднике Куреотис, посвящённом  вступлению юношей в гражданские права,  инициации, и на нём сообщались сведения, носящие высший и сакральный вселенский характер.
История Атлантиды — это история упадка и гибели по мере удаления от божественного образца. Согласно циклической космогонии, за упадком и гибелью следует вечное возвращение и обновление. Сам Платон, разочаровавшись в современной ему упадочной реальности и видя исчерпанность эпохи, начавшейся победой над персами и взлётом Афин, надеялся таким образом научить тех, кому суждено начать новый космический цикл, как противостоять в борьбе с новыми угрозами эллинскому миру, то есть новой Атлантидой. Многие земные учёные ошибаются, относя сведения об Атлантиде только к Платону. Название «Атлантида» не было выдумкой Платона. Ещё до Платона так назвал свой труд, поэтический, в двух книгах, логограф Гелланик . Несколько отрывочных фрагментов, сохранившихся от этого труда, посвящены потомству титана Атланта, включая его внука критянина Ясиона. Этот труд был посвящён истории Крита и включал в себя мифы, отражающие былое морское могущество минойского Крита. Связь с «критским» происхождением платоновской Атлантиды прослеживается в рассказе о её войне с Афинами: афинские легенды говорят о покорении Афин критянами в царствование Эгея и затем освобождении их Тесеем.  Однако  платоновская  Атлантида и критская Атлантида, несмотря на смешение вследствие аналогии,  совершенно разные места.
Геродот, Диодор Сицилийский и Плиний Старший говорят об атлантах — африканском  племени в горах Атласа; эти атланты, по их рассказам, не имели собственных имён, не видели снов и в конце концов были истреблены своими соседями троглодитами; Диодор Сицилийский сообщает ещё, что они воевали с амазонками. Что же до  Атлантиды, то расхожее мнение сводилось к фразе (приписываемой Аристотелю), что «(сам же) создатель и заставил её исчезнуть». Против этого мнения выступал Посидоний, который, интересуясь фактами оседания суши, на этом основании нашёл рассказ правдоподобным (Страбон, География, II, 3.6). Во II в. Элиан, бывший, собственно, лишь собирателем анекдотов, среди прочего сообщает, как одевались цари атлантов в шкуры самцов «морских баранов», а царицы носили головной убор из шкур самок этих неизвестных животных, чтобы подчеркнуть своё происхождение от Посейдона. Прокл в комментариях к «Тимею»  рассказывает о последователе Платона Кранторе, который около 260 г. до н. э. специально посетил Египет с целью узнать об Атлантиде и якобы видел в храме богини Нейт в Саисе колонны с надписями, рассказывающими её историю. Кроме того, он пишет:
То, что остров такого характера и размеров некогда существовал, явствует из рассказов некоторых писателей, которые исследовали окрестности Внешнего моря. Ибо, по их словам, в том море в их время было семь островов, посвящённых Персефоне, и также три других острова огромных размеров, один из которых был посвящён Плутону, другой Аммону, а затем Посейдону, размеры которого составляли тысячу стадиев (180 км); и жители их — добавляет он — сохранили предания, идущие от их предков, о неизмеримо большем острове Атлантиде, которая действительно существовала там и которая в течение многих поколений правила всеми островами и точно так же была посвящена Посейдону. Ныне Марцелл описал это в „Эфиопике“
Главным источником сведений об Атлантиде были египетские жрецы. Солон «переводил» египетские имена и названия на греческий язык.
(Здесь для непосвящённых рассказ Тота обрывается).