Рай

Мазок зубной пасты снова упал мимо раковины, не успев даже коснуться эмали.

Начало очередного ущербного дня…

А я еще и в школу опаздываю.

Блин.

Как же хочется умереть.

Большинство меня осудит за это желание, но желания, к сожалению, не выбирают. Да и мне кажется, что оно вполне оправданно возникло у меня. Жизнь у меня, может быть, и не самая плохая, но тяжело жить, будучи совершенно бесполезным и неспособным ни к чему.

“А чего не вскроешься тогда?”

Все очень просто: кишка тонка.

Кстати, на улице уже во всю бушует весна.

Обычно, весна у многих ассоциируется с любовью и романтикой.

И у большинства моих знакомых есть как минимум одно любовное воспоминание в декорациях весеннего рая.

Завидую ли я им?

Хотелось бы гордо заявить, что нет и, вообще, я выше всего этого, но я типичный “любовник-неудачник”, поэтому да – завидую.

***

Я зашел в мужскую раздевалку, где уже находилось несколько моих одноклассников. Мы, как обычно, безэмоционально пожали друг-другу руки.

- Ты готов к сочинению? – спросил меня один из них.

- Не особо. – честно ответил я, отдышавшись. Беготня не мое, откровенно говоря.

- Поможешь, если чего? Мы же рядом сидим. Просто ты умный и явно знаешь больше, чем я.

- Конечно.

Опыт показывает, что это “чего” обязательно сегодня случится.

Терпеть не могу такие моменты. Сначала они говорят: “Ты же умный”, чтобы я дал им списать, а потом делают вид, что меня не существует.

Хотя я бы не назвал себя совсем аутсайдером. Я общаюсь с ребятами, меня не чморят, и мою голову не макают в толчок, как любят показывать в американских подростковых комедиях. Но я так далек от них...

Сзади ко мне подошёл ещё один мой одноклассник, с которым мы ещё худо-бедно общались, и вальяжно закинул свою левую руку мне на шею.

- Готов к матеше?

- Нет.

- Значит, будем импровизировать. – весело констатировал он и убежал в свою компанию.

Все улыбаются друг-другу, шутят, вспоминают совместное прошлое и просто хорошо проводят время.

Хотелось бы мне сейчас быть вместе с ними?

Честно говоря, не знаю. Вроде, выглядит все это заманчиво, а, вроде бы, и сомневаешься, что впишешься в такую компанию, потому что подобные коллективы живут за счет совместных компромиссов. Уверен, что каждому из них кто-то в их кампании не нравится.

Что-то я уже устал...

До урока еще оставалось минут десять. Я решил зайти в кабинет и посидеть там до звонка.

Я постучал в дверь.

- Заходите!

- Здравствуйте.

- О! Это вы? Здравствуйте!

Я вошел, сел за парту и быстро приготовился к уроку.

Хмм… Не могу пенал найти.

Проверил большой отсек рюкзака – нет.

Проверил маленький отсек – тоже нет. Зато есть куча фантиков от разных конфет. Даже не помню, откуда они.

Походу, пенал остался дома…

Нехорошо.

Придется у учителя просить.

- Анастасия Андреевна, можете дать ручку на сегодня? Я вам верну после уроков.

- Конечно, держите. – сказала она, протягивая мне тоненькую ручку своей не тоненькой ручкой.

Я взял ее и положил рядом с тетрадкой.

В унисон стука ручки об парту прозвучал звонок на урок.

Через пять минут ухо защекотало знакомое щебетание:

- Дай списать…

“Чего” наступило даже быстрее обычного.

Так начался очередной ужасный учебный день…

***

Урок – перемена, урок – перемена... И так ещё пять раз.

На уроках мне активно капают на мозги, но я строю из себя “пай-мальчика”, чтобы мама, которая ради меня пашет с утра до ночи, не расстраивалась. А во время перемены сижу на скамейке, смотрю на счастливые лица своих одноклассников и читаю очередную нецепляющую книгу.

Вот, кстати, мне уже давно не попадалось интересных книг.

Походу, даже книги перестали приносить мне удовольствие…

Поскорее бы сдохнуть…

О! Что это? Кажется, звонок с последнего урока прозвенел. Какая услада для ушей! Наконец-то, можно домой идти.

***

Дома я снял душную рубашку, пропитавшуюся за годы потом и разочарованием, и повесил ее. Затем надел любимую домашнюю майку с дыренью в районе подмышки и побежал есть, ведь через сорок минут уже надо выходить.

Театралка.

Люблю ее.

Люблю наших талантливых ребят, люблю творческую атмосферу, царящую там. Люблю играть и участвовать в спектаклях, люблю суетиться на фестивалях.

***

Я сидел в автобусе и слушал какую-то попсовую песню о любви.

И все таки я романтик без практики.

Влюбляюсь, но никогда не люблю. Вызываю симпатию, но не бываю любимым.

Поэтому единственным способом создать иллюзию романтики остается слушать песни, где люди страдают от неразделенной любви и смотреть фильмы про тоже самое.

Мне удалось занять место у окна. В сочетание с песней вид из окна становится полноценным клипом, от просмотра которого сложно оторваться.

Под конец дороги я слегка задремал, но кочка и удар головой об стекло быстро привели меня в чувство, поэтому я успел выбежать из автобуса, пока тот не уехал дальше.

Каким же я иногда бываю идиотом…

Проспать, забыть, уронить и упасть самому – все это про меня.

“Сынок, вставай, а то опоздаешь!” – однажды услышал сонный я от мамы, когда мне надо было через пять минут выходить на экзамен. Чудом тогда успел.

Я устал!

Устал косячить.

Устал ошибаться.

Устал доставлять всем неудобства.

Но, справедливости ради, сегодня я пришел раньше обычного, что для меня большое достижение.

Я понял это, когда при входе обратил внимание на часы, висящие над охранником.

Разминая затекшую шею, я вошел в зал со сценой и сел на зрительское кресло, протянул ноги и закинул руки за голову, погружаясь всем своим существом в мягкие спинку и сидушку.

Но что-то в районе седалища меня начало беспокоить…

- АУУ! – вскричал я и вскочил с грацией кобылы.

Потирая место повреждения, я вытащил оттуда иголку, которой на прошлой неделе зашивал свой костюм.

Если не опоздаю, то получу иголку в одно место…

Серьезно, когда я там помру уже?

Иголку я выбросил, позже и острая боль прошла.

Народ начал уже подходить.

Первой пришла Света.

Симпатичная ровесница с черными длинными волосами, завязанными в косички, аккуратно-угловатым лицом, широкой улыбкой, вооруженной брекетами, пышными бровями и выразительными светло-карими глазами. Одета она была также, как и всегда: полосатая черно-белая кофта с закатанными рукавами, узкие джинсы до пупка, носки апельсинового цвета и белые кроссовки.

Когда-то она мне нравилась, но после того, как она отказала мне в свидании, оставил свое “нравится” в пыльном ящике, где-то рядом с “хочу” и “мечтаю”.

Несмотря на это, мы с ней хорошо общаемся. Я себя с ней чувствую легко и непринужденно.

Наверно, я слегка погорячился, когда употребил слово “нравится” в прошедшем времени…

Нет, она мне четко сказала “никаких отношений вне театра”! Но это же было больше года назад.

Ах...

От женщин больше вреда, чем от алкоголя и табака, вместе взятых….

Скорей бы сдохнуть и не мучить себя мыслями о неразделённой любви, словно среднестатистический литературный герой 19-ого века.

Мы с ней поздоровались, она кинула рюкзак на одно из кресел и уселась на соседнем.

Тогда подошли и остальные ребята.

Состав у нас самый разнообразный: от меланхоличного Яши до гиперактивного Димы.

Последним пришел наш руководитель.

Мы начали репетировать, ведь до начала концерта осталось еще около часа.

***

Через минут пять должен был начаться, наконец-то, концерт. Яша отстраненным взглядом смотрел в пол, а Дима доставал меня советскими анекдотами, которых он наслушался от деда.

Вскоре бодрый и звонкий голос ведущего дал нам понять, что мероприятие уже началось.

Может все таки попытать удачу второй раз? За прошедший год мы с ней сильно сблизились. Все же мы много с ней играем и, соответственно, общаемся. Ну а там и время делает свое дело.

Да! Надо попробовать!

Не могу же я всю жизнь быть обделенным? Не могу же я всю жизнь быть один?

Все!

Света, как обычно, готовилась к своему выходу. Я медленно подошел к ней.

- Свет, можно с тобой кое о чем поговорить? – старался я говорить легко, чтобы подвох не всплыл раньше времени.

- Да. Только быстро.

- А хотя знаешь… я подумал, что лучше поговорю об этом с тобой потом. - сказал я, придумав гениальную идею.

- Ну, ладно.

Через минуту мы уже стояли на своих позициях и ждали выхода.

Ведущий объявил нашу миниатюру - мы начали.

Вплоть до финала мы все делали, как обычно.

Ну, а финал…

- Можно вас занять еще на минутку. - спросил я, когда мы уже поклонились. Света остолбенела, не понимая, что я творю.

- Света, мы с тобой вместе играем уже больше полутора лет. И каждый раз, когда я говорю по сценарию: “Вы мне нравитесь! ”, я не играю. Пойдем после концерта в кафе? Я угощаю! – исполнил я свой гениальный план! Девушки любят такое, поэтому должно сработать.

А для пущего эффекта встал на колено.

Вот сейчас я услышу заветное “да”.

Света молча ушла.

Я еще секунд десять стоял в позе рыцаря-неудачника и ловил на себе взгляды удивленных зрителей.

Когда я встал, то отряхнул колени, поклонился зрителям, будто все так и должно было быть, и ушел.

***

Концерт закончился.

Вроде бы, все прошло достаточно неплохо. Только я запнулся в одном моменте. Ну, и финал, конечно….

ЦОК-ЦОК!

Руководитель идет.

Она начала говорить, и мы всем скопом слушали ее на протяжении где-то двадцати минут. Если она начинала разбирать наши выступления, то делала это основательно. Всем досталось в равной степени и похвалы, и критики. Кого-то ругали за тихий голос, кого-то за зажатость тела, ну а мне досталось по шапке за… все. И голос тихий, и тело зажатое, и запинку даже отметила. Но про финал промолчала. Это было ожидаемо. Она не станет говорить о таком, если я не проявлю желание.

Причем она на меня не давила, а объективно разобрала все недочеты. После критики она добавила: “Ничего, разыграешься! ”, которое я слышу от нее уже больше года.

Мы со Светой все это время молчали и даже не пересекались друг с другом взглядами.

Между нами теперь стена.

Света ушла очень быстро.

Понимаю.

- Глупо. Очень глупо. На тебя это не похоже. - философично изрек Яша, проходя мимо меня.

Он прав. Это было глупо.

Дело даже не в самом поступке, а в том, что второй раз поддался этому чувству.

- Ой, дурак! Дурак! Дурак! – подошел Дима и затараторил мне в ухо. Обычно, я говорю ему, чтобы он замолчал, но сегодня я заслужил это назойливое жужжание.

Я, как и Света, не стал медлить со сборами.

Обратно я шел один.

Я снова включил музыку, но только в этот раз какой-то буйный и взрывоопасный рок. Бурные ритмы и разрушительные настроения восхитительно сочетались со злобой на себя.

Я опять все испортил.

СНОВА! ВСЕ! ИСПОРТИЛ!

В очередной раз всех подвёл и всем испортил настроение…

Да и если заменить “всех” на “себя” – ничего особо не изменится. Как говориться: ни себе, ни людям. Чувствую себя паршиво. Вот сбил бы меня кто на дороге - и проблем бы не было.

Нашли бы нового парня, более талантливого, чем я. Руководителю он принес бы через пару лет “Золотую маску. ”, коллектив наш стал бы известен, при этом он бы оставался простым и хорошим парнем, он бы влюбился в Свету, и они бы скоро стали встречаться в то время, пока моя никому не нужная могилка покрывается землёй с соседних могил.

Я ждал автобус.

Что?

В смысле?

Почему музыка в одном ухе играет?

Я пощупал замершее от весеннего ветерка ухо. Наушник на месте.

Теперь еще и наушники сломались… Супер… Блеск…

Вот бы меня какая-нибудь газонокосилка раскромсала. Нет ушей, так и наушники не нужны. Нет сердца, так и любить уже не обязательно.

Вот и автобус подъехал. Его скрипучие дверцы неспеша открылись.

Внутри пахло дешевым бензином и трехдневным потом. Даже для нашего автобуса пахло что-то уж слишком дурно. Но мне не привыкать, поэтому я, не обращая внимание, сел на то же самое место, на котором сидел, когда ехал туда, чтобы окончательно свою жизнь превратить в цикличную череду грусти и мрака.

Поскорей бы этот цикл прервался метким выстрелом мне в голову…

Было уже темно, и единственным, что я мог рассмотреть в окне, было отражение салона автобуса, которое не вызывало у меня уже такого воодушевления.

В какой-то момент я почувствовал, что автобус резко разогнался.

Машину начало трясти.

Я уже даже крикнул водителю, чтобы тот поумерил свою жажду скорости, но тот лишь молча продолжал крутить баранку.

Так я дошел до того, что перестал понимать: сгущались ли сумерки за окном или автобус набрал настолько большую скорость, что все цвета смешались в сплошное черное полотно? От происходящего мне было не по себе.

И не зря, ведь мое тело почему-то резко взлетело вверх и ударилось об стекло. Я закричал от резкой боли и потерял сознание.

***

Странное ощущение. Все черное, а тела будто больше нет. Такое чувство, что твои мысли все дальше и дальше отдаляются от тебя…

Я вдруг очнулся и открыл глаза.

Разглядеть все мне мешал непонятный яркий свет.

Я кое-как встал на ноги.

Все размывалось в глазах, словно мне прозрачный полиэтиленовый пакет на голову натянули.

Пока я понял только то, что нахожусь в каком-то белом помещении. Причем очень белом.

Больница?

Логично. Только почему я тогда валялся на полу, а не на кушетке?

Даже для русской больницы это слишком.

Психбольница?

Вряд ли.

А может…

Нет! Это исключено!

Я в слепую потопал вперед в надежде на то, что встречу живого человека, который, возможно, сможет рассказать, что со мной произошло. Осторожно перебирая ногами, я двигался в неизвестном направлении. Картинка со временем становилась все более четкой.

Странная местность. Я иду уже достаточно долго, но не наткнулся на какую-нибудь мебель или даже стену. Будто я в поле. Смущало ещё и то, что под ногами была какая-то мягкая поверхность. Что-то наподобие ковра, только еще мягче.

О! Человеческий силуэт. По очертаниям похож на мужчину.

- Мужчина!

Силуэт стал медленно ко мне приближаться.

Отлично! Он-то мне сейчас все и объяснит.

Мое зрение почти полностью восстановилось, и я смог разглядеть приближающуюся ко мне фигуру.

Мужчина. Немного за двадцать. Симпатичный. Высокий. Крепкого телосложения.

В белом балахоне?

С КРЫЛЬЯМИ?!

С ЧЕРТОВЫМИ КРЫЛЬЯМИ?!

Через несколько мгновений мужчина… я все ещё не могу в это поверить… С КРЫЛЬЯМИ подошёл ко мне.

- Вы новоприбывший? – сказал он мне своим невероятно красивым бархатным голосом.

- Куда новоприбывший?

Я почувствовал, как мой лоб наморщился и собрался в ряды складок.

- Вы так и не поняли, что с вами произошло? – аккуратно спросил он у меня, словно знает обо мне что-то ужасное.

- Пока я только понял, что у меня замылились глаза.

- Вы умерли и попали в рай. – тяжело вздохнув, сказал он так спокойно и непринужденно, что создавалось ощущение, будто это его работа.

Я в…... раю?

Я, вроде, не так сильно головой ударился...

- Я понял – это розыгрыш! Или пранк!

Мужчина еле заметно усмехнулся и сказал:

- Вы бы хотели, чтобы это был розыгрыш.

Стоит признать, что как бы я не пытался играть не понимающего, вариант рая выглядит как-то реалистично.

Я невольно про себя усмехнулся от мысли, что слово “реалистично” и “рай” стоят в одном предложении.

- Ты, выходит, ангел?

- Скорее, секретарь, но можно и так сказать. Пойдем за мной.

Он развернулся и пошел. Вокруг него образовалось пуховое облако от его крыльев. Я покорно пошёл за ним. Шли мы долго. И чем дольше, тем больше у меня появлялось вопросов.

Будут ли у меня такие крылья?

Какой предел возможностей в раю?

Почему я попал в рай, а не в ад? Я же всегда считал себя грешником, а даже если я им и не был, то одна мысль о том, что ты грешник, уже в некоторой степени грех.

Ну и один из самых главных вопросов – как выглядит бог?

Я гонял различные вариации у себя в голове. Фантазировал, представлял, пытался своим маленьким человеческим мозгом что-нибудь вообразить.

Спустя час мы пришли в шатер, собранный из облачков, из дверей которого выходил яркий ослепляющий свет.

Сложив крылья, вошел сначала ангел, а за ним последовал я.

Внутри была куча столов, за которыми сидели, видимо, другие ангелы. На столах лежали стопки с бумагами, разнообразные папки и органайзеры с различной офисной утварью.

Я попал в рай или один из филиалов Сбербанка?

Мы подошли к одному из этих столов.

- У нас новенький. – сказал мой проводник.

- Да? – сказал ангел, который сидел за столом и перебирал бумажки.

Я прошел вперед, чтобы показаться. Ангел за столом внимательно осмотрел меня сверху-вниз.

- Ладно. – сказал он и написал что-то на бумажке. Бумажку эту он протянул мне вместе с обычной папкой. – Это справка, чтобы пройти к богу, а это папка с вашим полным досье.

Я молча кивнул ему, мол “понял”.

- Очередь к богу – вон там. – сказал мне шепотом проводник и показал своей рукой в сторону длинного коридора.

Я и ему молча кивнул.

***

Я шел по этому пустому коридору, длина которого могла тягаться с длинной языка некоторых продавцов-консультантов в магазине электроники.

Нервничаю.

Тяжело не нервничать, когда тебе в раю предстоит встреча с богом.

Кстати, я был поражен тем, как ангелы спокойно говорили “бог”. Хоть я и был до этого момента атеистом, но понимал, что “бог” это нечто сокровенное, о чем невозможно говорить равнодушно. А они говорили о нем, словно это их начальник “Василий Петрович”, которого они в курилке покрывают матами.

А вот уже и очередь из, видимо, таких же новоприбывших, как я.

Среди них я узнал нашего местного бомжа. Видимо, его пассия все таки прибила, как и обещала.

Очередь длинная, поэтому я решил почитать свое досье, чтобы как-то скоротать время.

Первая страница: скан паспорта. Даже в раю нужен паспорт. Хотя бог, наверно, и отправил кому-то идею паспорта, чтобы собирать информацию о людях и иметь возможность ее систематизировать.

На второй странице был заголовок “Полная биография”. А дальше страниц двести текста с, действительно, моей биографией. Мою скучную жизнь окончательно добивал сухой и официальный язык ее изложения.

После двух сотен страниц моей жизни идет вещь под названием “Комментарии к биографии от ангелов”. Звучит достаточно любопытно.

Только я собрался почитать, как пришла моя очередь.

Фух… Надо взять себя в руки.

Я пошел.

***

Через десять минут я уже валялся на шезлонге. Бог оказался нормальным мужиком. Мы с ним побеседовали, и он ответил на все мои вопросы.

Теперь я могу просто получать удовольствие! Через две недели у меня начнут вырастать крылья, как у остальных ангелов, а еще через месяц мне позволят выбрать новую внешность по желанию. Да и о чем это я? Здесь можно сделать что угодно! Полная творческая свобода!

Не смог узнать я только две вещи: как выглядит бог, потому что разговор проходил в пустой комнате, и почему я попал именно в рай? Я понимаю первое, но со вторым-то что не так? Ладно, без этой информации я проживу. Хотя я уже не жив.

Ко мне подлетел ангел. К сожалению, как выяснилось, у них нет имени и к ним не принято как-либо обращаться.

- Ваши похороны назначены на послезавтра. – сообщил он мне своим ласковым, хоть и сухим, голосом – У вас будет возможность посмотреть на нее из Окна.

- Окна? – переспросил я, не понимая, о чем он толкует.

- Окно – это специальное устройство, с помощью которого вы можете наблюдать за земной жизнью.

- Хмм… Круто. – заключил я.

Ангел улетел.

Окно?

Интересная вещь.

Интересно, как там у всех судьба сложится. Какие новые вершины возьмет моя любимая студия? Как все ребята сдадут экзамены? Найдет ли себе Света нормального парня?

Надо будет посмотреть на свои похороны.

***

День моих похорон наступил.

Маленькое помещение, в котором лежал мой гроб. Гроб закрыт.

Немного народу собралось в церкви.

Мама, папа, бабушки, народ с театралки и т. д.

В общей сложности, где-то человек двадцать. И все с кислыми минами. Плохо. Я не стою того, чтобы по мне горевало даже двадцать человек.

Особенно жалко маму…

Мне очень сложно смотреть на ее опухшее от непрекращающегося плача лицо. Тяжело терять единственного сына. Как бы это не выглядело бы цинично, но поскорей бы она умерла, попала сюда, ко мне, и поняла, что у меня здесь все хорошо.

Все они стояли, подносили цветы и что-то друг-другу шептали.

Потом мой гроб повезли в автобусе, часть народа разошлась по домам, а другая часть стала попутчиками для моего уже, наверное, гниющего трупа.

Минут через десять катафалк приехал на кладбище. Крупные мужики достали мой гроб и потащили к заранее выкопанной яме. Всех стало пробивать на слезы. Даже Света пустила скупую слезу. Сомневаюсь, что ее слезные железы активизировались из-за великой любви ко мне. Скорее, ей просто жалко пацана, который умер в раннем возрасте. Ей также было бы жалко любого другого пацана, который умер бы в том же возрасте, что и я.

Честно говоря, тяжко на все это смотреть. В какой-то момент я даже отвернулся и выключил звук.

Когда я решил продолжить смотреть, меня уже закопали и люди стали расходиться. Осталась только мама.

Я не смог долго смотреть на это и к чертям выключил Окно.

***

Всю следующую неделю я ежедневно наблюдал в Окне за тем, что происходит в мире живых без меня.

Я надеялся, что похороны будут единственным грустным днем без меня, а дальше у всех все начнет налаживаться. Но нет.

Мама впала в глубочайшую депрессию. Плачет, плохо спит и не выходит из дома. Хоть я и знаю, что потом все будет хорошо и мы с ней встретимся, я не могу смотреть на эту картину.

Еще более грустно в студии.

На сцене ребята совсем вялые. И лица у всех кислые.

Сегодня я также пошел к Окну, хотя мне уже давно не хочется в него смотреть. Шел уже больше по инерции.

Начав смотреть, я понял, что стали появляться изменения. И, надо сказать, положительные изменения. В школе и студии грусть от моей смерти растворилась в рутине.

А вот мама все еще плачет. Для нее эта травма на всю жизнь.

Пока я смотрел, мне случайно на глаза попалась Света. Сегодня ей не надо было на репетицию, поэтому она гуляла с какой-то своей подругой. Они о чем-то разговаривали. Я не вникал о чем.

Потом она почему-то зарыдала, и я решил послушать, что у нее случилось.

- Мне он нравился. Он был смешным и искренним.

О ком это она?

- Я думала потом сказать ему, что согласна. А ушла молча, потому что постеснялась.

Кого она имеет в виду?

- И играть с ним было весело…

Это она про меня?

Я ей был дорог?

Я выключил Окно.

***

Лежа на облаках и попивая коктейль из самовосполняющегося стакана, я все думал над тем, что увидел.

Я был в растерянности, не понимал: радоваться этой ситуации или нет. Вроде, я и не сам себя убил, а, вроде, и жаждал смерти, считая ее панацеей.

Хах. Даже после смерти меня не покидают земные проблемы.

- Вы чем-то обеспокоены? – из-за спины спросил меня один из ангелов.

- Да так. Тень земной жизни.

- Вы не против, если я просканирую ваши мысли? – спросил он аккуратно, словно сдувал пыль с хрустальной люстры.

- Ой, а вы так можете?

- Да, конечно. Нас этому учат еще на первом курсе института. Также мы разбираемся в человеческой психологии, чтобы иметь возможность помогать в адаптации таким новоприбывшим, как вы.

- Ну… Давайте.

Он мне сказал, чтобы я лег спиной, расслабил тело и закрыл глаза.

Я почувствовал, как его холодные руки коснулись моих висков. У меня появилось ощущение, что мне кто-то разминает мозг. Приятно. Очень приятно.

- Закончил. – подозрительно дрожащим голосом сказал ангел.

Я привстал и повернулся в его сторону в ожидании того, что тот начнет говорить. Но ангел молчал. В его глазах я прочитал нечто ужасное.

- Ну, что вы скажите?

В ответ на мой вопрос он лишь сделал тяжелый вдох.

- Скажите мне, что не так! – закричал я, схватив бедолагу за воротник его белого балахона. Он был невозмутим.

Потом отпустил, поняв, что неправ.

- Простите…

- Ничего. Это моя вина. – наконец-то, заговорил он – С вами как раз все в порядке. У вас обычный “Синдром рано умершего” , когда начинаешь переживать за то, что умер слишком рано. Меня смутило кое-что другое…

Его глаза забегали, словно он старательно что-то от меня скрывал.

- Проблема в том, что я не могу это разглашать сейчас.

В этот момент рядом с нами пролетел другой ангел. Он подозрительно озарился на нас.

- Что у вас случилось? – спросил он.

- Ничего. – сказал ангел, поспешно улетев от меня.

- За ответами иди в архив. – прошептал он мне в последний момент.

***

Я стоял у ворот. На золотой табличке было написано “Архив”.

На ресепшене стояла милая ангел-женщина. На вид тоже 20-25 лет. Золотые волосы. Голубые глаза. Крылья более элегантные и маленькие, чем у ангелов-мужчин.

- Здравствуйте.

- Здравствуйте. Что вам нужно?

- Не знаю, честно говоря. Мне просто стало скучно, и я решил здесь прогуляться. – ответил я первое, что пришло в голову.

- Хорошо. Вон там стенд с планом помещения. Можете ознакомится.

- Понял. Спасибо.

А вот и стенд.

Так…

Слева от меня – архив с досье всех, кто сейчас в раю.

Справа – архив с досье всех, кто сейчас в аду.

А спереди…

Что?

Запретная зона?

- А что за запретная зона? - спросил я у девушки.

- Это секретная информация.

Исчерпывающе.

Сомневаюсь, что под запретной зоной они подразумевают Эдемский сад.

Подозрительно, что в раю что-то скрывают…

Зачем от нас что-то скрывать?

Надо бы посмотреть, что там.

И снова меня в этой жизни тянет куда-то никуда…

***

Огромный каменный забор.

Куча ангелов в доспехах с копьями, мечами и луками.

Эти ребята что-то очень сильно хотят скрыть, и мне это не дает покоя. А еще и это размытое “За ответами иди в архив. ” Я нашел скопление облачков неподалеку, на котором удобно наблюдать за происходящим незаметно. Надо как-то туда пробраться.

Боем?

Ха-ха-ха!

Тайком?

Можно, но где бы найти лазейку в этой крепости.

Может есть еще другие варианты?

- Молодец. Догадался. – услышал я из-за спины.

Я вздрогнул.

Меня за плечи держал ангел, который своими абстрактными формулировками привел меня сюда.

- О! Какие люди! И как ты мне предлагал пробраться сюда, умник?

- Тебе одному – никак. Я знал, что успею сюда, когда ты будешь здесь. Здесь есть один секретный проход.

- Стоп! А ты откуда про это знаешь?

- Двести лет назад я был начальником всего этого.

- А почему ушел?

- По той же причине, почему тебе я вообще рассказал об этом: не согласен с тем, что это от вас скрывают.

- Понятно.

- Пойдем.

Ангел схватил меня за плечи и взлетел.

Пролетев над стенами крепости, он приземлился чуть ли не в километре от нее.

- И куда ты нас увел?

Он молча нагнулся, взял в руки металлическое кольцо, которое было практически не видно под белой пеленой облаков, и, потянув вверх, открыл дверцу в полу.

- Беру обратно свой вопрос.

- Пойдем.

- Знаешь, ты не против, если я буду называть тебя Питт?

Надоело обращаться к нему на “ты” и ему производные.

- Конечно. Только почему Питт?

- Ты похож на Бреда Питта. Актер такой у нас на земле есть.

***

Мы уже где-то полчаса шаримся по каким-то катакомбам.

- Скоро придем. – сказал Питт, идущий впереди меня.

Ура. У меня уже все ноздри забились перьями от его крыльев.

Через сто метров мы пришли к лестнице, которая вела наверх. Питт полетел туда, а я стал подниматься по лестнице.

Поднявшись, я увидел довольно любопытную картину: куча стеллажей с папками, рассортированных по датам и именам, и Питта, который держал в руках вырубленного архивариуса.

- А ангелам можно бить других ангелов?

- Физически мы на это не ограничены. Потом я сотру его воспоминание об этом.

- Ладно. А теперь рассказывай, что это за место? С виду это обычный архив.

- Здесь собраны досье всех ныне живущих людей. В досье написано их прошлое и всевозможные на данный момент вариации их будущей жизни. Данные обновляются каждые несколько секунд.

- И что в этой информации такое, что ее от нас так старательно скрывают?

- Дело в том, что благодаря ей можно определить, с какой вероятностью человек попадет в рай, а с какой в ад. В конце есть соответствующее табло, которое изменяется в зависимости от событий, которые происходят в мирской жизни.

Кажется до меня стало доходить, что его так смутило…

- Ты хочешь сказать, что моя мама… – с трудом вымолвил я.

- Да.

- С какой вероятностью?

- После твоей смерти – с высокой.

Я сел на колени со слезами на глазах.

Из-за меня мою маму могут отправить в ад…

- И что мне теперь делать с этой информацией? – спросил я, чувствуя на языке соленые слезы.

- Есть один способ все привести в порядок. Вернуть тебя.

- Но ведь из рая нет обратного пути.

- Если бы его не было, то я бы тебе все это не рассказал.

- Слушаю.

- На главной базе англов есть специальное устройство – Онко. Оно позволяет вернуть человека на землю, если тот умер не естественной смертью. Оно было сделано для студентов практикантов, которые в силу своей неопытности могут случайно лишить жизни не тех людей. Проблема только в том, что в штаб очень сложно пробраться.

- Хорошо. Допустим, мы туда проберемся и я вернусь обратно. Что делать, если это заметят и меня решат снова вернуть обратно?

- Здесь много народу, и, вряд ли, кто-то заметит твоего отсутствия. Тем более, я запишу тебя в список вернувшихся, и никого не будет волновать, почему и как.

- Ладно. Последний вопрос. Зачем ты все это делаешь? Я. конечно, не хочу, чтобы мою маму кипятили в аду, но если бог так решил, то он, наверное, не спроста это делает.

- Бог не такой справедливый, как вам кажется. Он умнее и сильнее вас, но тоже может ошибаться. Тем более, он также подвержен эмоциям, как и вы. Он же вас создавал по своему подобию.

- Хорошо. Убедил.

- Хоть я и ангел, существо высшей формы развития, я не могу понять одной вещи: как ты можешь быть готов отказаться от рая в пользу мирской жизни? У тебя есть все: тебе повезло попасть в рай, для твоего возраста у тебя была достойная земная жизнь и ты умен для представителя своего рода? – неожиданно спросил меня Питт.

- Я считал свою смерть решением всех своих проблем и проблем своего окружения, но разочаровался, поняв, что все стало только хуже. Все трудности нужно решать будучи еще живым..

- Знаешь, у меня был подобный твоему случай. Двести лет назад сюда попал парень примерно твоего возраста. Умер слишком рано, из-за чего у нескольких близких ему людей сильно повысился риск попасть в ад. Я хотел его также, как и тебя, вернуть на землю, чтобы не портить жизнь людям. Но тогда я испугался в последний момент и со временем осознал, что совершил большую ошибку. Даже высшие существа ошибаются. Но с тобой я сделаю все правильно.

- И что стало с пацаном?

- Когда его родственники один за другим стали попадать в ад, он устроил бунт, из-за чего его сослали к ним. Жалко парня. Он и его родственники не заслужили попадания в чистилище, но из-за прихоти начальства они туда попали.

- Раз так – полетели!

***

Я стоял на стене из кирпичей. Внизу – пропасть. Вверху – километры таких же кирпичных стен и металлических решеток.

Главная база ангелов.

Питт завис напротив одной из оконных решеток. Он своими мощными руками схватил прутья и, опершись ногами в стенку, потащил ее. На его крыльях вздулись вены от напряжения, а на лице стал проступать пот. Он тянул ее до тех пор, пока не оторвал к чертям.

Я около минуты наблюдал за тем, как решетка падала в темную пропасть.

Питт схватил меня за плечи и закинул в свежеиспеченную дыру.

Мы оказались в белой комнате с мраморными стенами и полом.

Впереди массивная золотая дверь с красивыми причудливыми узорами.

Перед дверью стояло двое крупных ангелов с доспехами и мечами.

- Простите. – сказал Питт и выставил кулаки вперед.

Я спрятался в углу, чтобы не получить случайно по башке.

Ангелы-охранники непонимающе смотрели на своего сородича. Но, посмотрев на меня, они быстро поняли, чего мы хотим, и подняли свои мечи.

Первым начал Питт и подлетел к ангелу справа. Тот замахнулся на него мечом, но Питт схватил его за кисть и полетел назад, в сторону окна. Скрутив кисть, он выбил из его рук меч.

В эту секунду его за ногу схватил его товарищ и полетел в сторону окна.

Когда ангел с Питом в руках вылетел в окно, он бросил его в бездонную пропасть.

Я аккуратно перешагивал влево и увидел, как Питт наносил мощные хуки ангелу прямо в челюсть, держа того за воротник.

Тогда я услышал шаги позади себя, ангел собирался вылететь в окно, чтобы помочь своему коллеге.

Я встал напротив него.

Решительный взгляд этого ангела вгонял меня в пот.

Он мощным взмахом крыльев ринулся вперёд, выставив правое плечо вперед.

БУМ!

Мне прилетел мощнейший удар в живот.

Но я сумел устоять. Боль страшная, но умереть от нее я не могу.

Я наобум ударил ошарашенного ангела в лицо, и тот улетел в сторону, плюхнувшись смачно на мрамор.

Да я боксер!

- Пригнись! – услышал я почти вопящего Питта.

Не успел я руками опереться об пол, как надо мной пролетело ангельское тело. Видимо, от Питта ему досталось прилично.

Он своей спиной пробил дверь, внутри которой находилось любопытное здоровенное кольцо со странным синим свечением по периметру.

В этот момент меня за плечи схватил Питт и полетел в сторону этого кольца со словами: “Это Онко! ”.

За три метра до нее он меня отпустил, и я приземлился.

Питт подошел к непонятной панели, что-то на ней потыкал и подергал, из-за чего пространство кольца заполнилось синей энергетической субстанцией, внутри которой можно было разглядеть знакомые панельные дома и облезлые качели.

- Дом…

- Послушай меня. Ты сейчас прыгнешь в кольцо и окажешься в гробу. Я организую так, что тебя в ближайшие минуты раскопают. А там, как ты уже решишь. За меня не переживай, я сотру охранникам память, и никто ничего не узнает.

Я только закинул в портал левую ногу, как услышал: “Постой! И самое главное: живи счастливо в этот раз. Надеюсь, твоя история станет здесь примером для многих. ”

- А как о ней узнают, если ты сотрешь им память?

- А я на что? – ответил он, слегка ухмыляясь.

- Действительно. Спасибо.

Я прыгнул в портал спиной вперед и, погружаясь в его синее чрево, увидел, как охрана сломала дверь и напала на Питта…

***

Яркий желтый свет светил мне прямо в закрытые глаза. Залипнув на просвечивающие красные вены, я начал аккуратно шевелится и медленно вставать.

Я почувствовал, что сижу на чем-то мягком и приятном. Кровать.

И почему это я не в гробу?

Я услышал чье-то томное дыхание и открыл глаза.

Картинка размыта. Я смог различить только то, что меня окружает много разных фигур.

Неужто меня вытащили из портала в последний момент?

Я протер глаза и снова открыл их.

Что?

Больница?

Судя по капельницам в руке и пищащей штуке позади меня – да.

Они…

Они все…

Мама, худрук, папа, бабушка, ребята с театралки и Света. Все они сидели рядом с койкой и смотрели мокрыми глазами на меня.

Они молчали. Я тоже.

- Для того, кого сбил автобус, я чувствую себя слишком неплохо. – неловко пошутил я, чтобы подать хоть какие-то признаки разума.

Народ всем скопом ринулся обнимать меня. Так приятно ощущать тепло не ангельских тел.

- Живой! – завопила мама.

- Счастье какое! – сказала бабушка со слезами на глазах.

- Нам тебя не хватало! – прокричали ребята с театралки

- Я уж думала, что придется за двоих отдуваться. – сказала Света, прикрывая рукой широкую улыбку.

Дальше прибежал врач, который со словами “Больному нужен отдых.” разогнал всех.

Он наяривал круги вокруг кровати, периодически щупал мое лицо и бил маленьким молоточком по конечностям.

- Удивительный случай. – сказал он, светя фонариком мне в глаза – Вы несколько недель были в коме. Мы собирались в ближайшее время отключить вас от аппарата жизнеобеспечения. А сейчас вы помимо того, что очнулись, так еще и в полном порядке. Все функции вашего организма в норме. Вы отделались небольшим истощением.

- Кома?

- Да. Вас привезли сюда в коме. Причина комы неизвестна. Еще одна загадка. Лежите, отдыхайте.

Врач ушел.

***

Через час люди стали расходиться.

В какой-то момент остались только Света и Мама.

Мама посмотрела на свои наручные часы и сказала:

- Прости, сына, мне на подработку пора. Напиши мне, чего тебе завтра принести вкусненького.

- Вы не переживаете, я с ним еще посижу. – сказала ей вслед Света.

Мама повернулась. Ее уставшее лицо порозовело, а уголки губ немного приподнялись.

- Спасибо. – сказала она.

Мы остались со Светой одни. Я волнуюсь.

- Не делай так больше. Я за тебя переживала. – сказала она, всхлипывая, и начала гладить мою левую ногу.

У меня пошли мурашки по спине.

Мне хотелось с ней поговорить, но я не знал, как это сделать.

Чтобы не пересекаться с ней взглядом, я смотрел куда-то в угол.

- Что со мной произошло? Я ничего не помню.

- Ты вышел из студии и потерял сознание. Я боялась, что ты умрешь.

То есть автобус не попадал в аварию?

Вся эта история с раем была моим больным сном, который разнообразил мое пребывание в коме?

Если так задуматься, то в ней слишком много дыр.

Но Питт был словно настоящий. Выходит, его тоже не было?

И снова вопрос о существовании рая остался открытым…

Тоже неплохо. Есть шанс, что рай не выглядит, как типичный офис.

Я почувствовал, что должен поговорить со Светой и для этого повернулся...

Бесшумное соприкосновение наших губ – вот что случилось, когда я это сделал.

Так вот что такое поцелуй…

Приятно.

Наверное, жизнь не так уж и ужасна.

Света своим лбом прижалась к моему. Ее волосы щекотали мои плечи, неровное дыхание грело грудь, а светло-карие глаза страстно и любяще смотрели на меня.

- Прости… Я ушла, потому что засмущалась. Я хотела тебе все сказать, когда будем наедине.

Мозг не знал, что ему делать, поэтому управление телом взяло… а я сам не знаю что. Порыв неизвестного происхождения. Я взял Свету за волосы и снова дал нашим губам соприкоснуться.

Если Питт в следующий раз спросит меня, почему люди готовы променять рай на землю, я ему просто буду в Окне показывать этот отрывок из своей жизни.

- Спасибо тебе. – прошептал я ей на ушко так ласково, как только смог.

Она смущенно улыбнулась. Обняла меня и со словами: “Я пойду, а то не уеду потом.” ушла. Она махала мне своей девичьей ладошкой, пока не скрылась в дверном проеме.

Я остался один в палате.

Я начал чувствовать, как внутри меня начало что-то расти. Что-то светлое и, не знаю, правильное что ли.

Сомневаюсь, что когда-нибудь смогу разобраться в том, что со мной произошло. Был ли я в раю или это все вранье? Был ли Питт? Общался ли я с ангелами? Но это уже все не важно, ведь я нашел ответы на вопросы, которые никогда себе не задавал, но должен был.

Я почувствовал себя нужным для этого мира, а самое главное – нашел счастье, которое отказывался замечать.