613. Хуторская четовщина. Занимательная идиллия

                Как только сошёл снег и сельские дороги слегка протряхли от липкой грязи, со стороны станицы, только по этой стороне,  катил экипаж и как оказалось прямиком в усадьбу Мамкиных.
                В довольно роскошной коляске запряженной резвыми конями, с кучером в чёрной папахе и дорогой черкеске, покачиваясь на неровностях дороги, ехал неизвестный человек.
               На заднем сиденье коляски, в небрежной раскинутой позе  восседал господин в очень дорогих одеждах, ну чисто, новоявленный боярин.
             Ели бы не Сёмка Мазякин сидевший рядом с кучером, то ни кто из местных хуторян, повстречавшихся на пути этого роскошного экипажа, не признал бы в этом разодетом господине, Владимира Кузьмича.
               Экипаж лихо с разворотом подкатил к главным воротам усадьбы и встал у самого входа.
               Владимир Кузьмич, что тот медведь в берлоге, лениво зашевелился, отбросил в стороны полы своей дорогущей шубы, передёрнул плечами, достал из внутреннего кармана жилетки золотые часы на цепочке, в форме плоской луковицы.
           Небрежным жестом,  придерживая за колечко у основания часов, нажал на кнопку, которая с лёгкостью открылась, а из часов полилась приятная на слух мелодия.
           Глядя на циферблат часов, барин кивков головы дал понять, что всё идёт согласно установленному им графику.
           На звучащую музыку из часов обернулись Сёмка и кучер, они с интересом смотрели на диковинные часы, которые к тому же являлись дорогущей вещью.
              - Ну что Семён, вот мы и приехали.
                -Сгружайся московский гость.
                -Порадуйся своим родным местам, как они теперь тебе с высоты городских махин?
                - Чувствуешь, какая здесь тишь?
                -Вот  то - то, степная глубинка, ни тебе шума, ни тебе грохота и суеты людской, благодать.
          -Ничего, в скором времени загрустишь по людской толкотне, многочисленности магазинов и всякого рода соблазнов.
          - Чего только стоит один синематограф, а?
                -Вот что значит цивилизация.
                -А вот и нас бегут встречать.
        Как всегда суетиться Фаина, смотришь на неё и удивляешься, словно не берут её годочки, всё такая же шустрая и суетливая.
           Прислужница Фаина, можно сказать, а это так и есть, правая рука Анны Владимировны, ещё спускаясь со ступеней крыльца,  весело запричитала:
             -Ой и кто же это к нам приехал и как же без предупреждения.
                - А мы здесь сидим и не знаем, что к нам такой важный гость едет.
       Уже подбегая  к калитке и отворяя её вовсю ширь продолжала говорить:
          -Владимир Кузьмич да вас и не узнать, вы весь прям такой, что царственная особа.
             -В таких нарядах, в таких нарядах, уж не министром ли вас назначили.
             Уже выходя из калитки, поприветствовала барина:
                -Доброго вам здоровья Владимир Кузьмич.
                -Хорошо ли доехали?
                -Вы уж слезайте, чай домой приехали.
          -Идёмте, как уж будет рада Анна Владимировна, как будет рада.
         -Она только о вас и вспоминала, как там мой Володя, всё ли хорошо у него, хоть бы весточку прислал.
       Владимир Кузьмич не особо обращал внимание на  словесную болтовню служанки, хотя он по приезду в Москву сразу отбил телеграмму об своём удачном прибытие, да и после посылал парочку  депеш на счёт удачного вложения золотого капитала в военную промышленность.
            То, что он удачно провернул такое важное дельце легко было определить по его богатой одежде, вон даже Сёмку приодел на городской манер, да к тому же гостинцев прикупили для его родни.
            Но вот саквояж, который он придерживал под своей правой рукой, являл собой астрономическое количество денег в ассигнациях для здешних мест.
            Сёмка ловко соскочил на землю, ухватил два огромных чемодана и надрывая свои руки потащил их в дом усадьбы, ни чего не попишешь, сообразительный мужичок, всё схватывает на лету, быстро освоил науку прислуживать господам.
          Вынув распухший от большого количества денег увесистый бумажник, Владимир Кузьмич не скупясь, достал одну из ассигнаций и протянул кучеру:
             -Держи человек, это тебе за твою лихость.
                -Добрые кони требуют хорошего ухода, хватит и им на пропитание и тебе на чай с булочкой.
             - Да и детям с жёнкой гостинцев купить.
       Принимая из рук барина довольно крупную ассигнацию, кучер раскланиваясь рассыпался в благодарностях, забасил:
           -Дай вам бог крепкого здоровья барин и много лет счастья.
                -Благодарствую за щедрость вашу.
                - Уж коли что, обращайтесь днём или ночью, всё сделаю для вас.
                -Отвезу, куда прикажете.
         С трудом приподнявшись, Владимир Кузьмич поправил на себе шубу, взял увесистый саквояж в правую руку, слегка встряхнул, определяя на вес, все ли деньги на месте.
            Затем придерживаясь левой рукой за плечо кучера, стал осторожно спускаться вниз, отчего мягкие рессоры коляски, раскачивали саму коляску, что лодку на волнах. 
       Стоявшая тут же рядом Фаина, было протянула руку, чтоб взять из рук барина саквояж, но Владимир Кузьмич запротестовал:
             -Извините голубушка, но я сам его понесу.
                -Уж больно ценность в нём большая.
         Владимир Кузьмич с Фаиной направились через калитку во двор, кучер пристав в коляске, взмахнул кнутом, прикрикнул на лошадей и с резким разворотом помчал в сторону центральной дороги, а там глядишь повезёт и нового попутчика подберёт.
           Когда Владимир Кузьмич с Фаиной вошли во двор, то на крыльце уже стояла Анна Владимировна, а при ней была служанка Софья.
         Наступила некая пауза полного молчания, Владимир Кузьмич важным господином вышагивал по двору усадьбы, а Анна Владимировна внимательно вглядывалась в его лицо, видно решила понять и определить, с каким визитом к ней заявился этот важный господин.
           С чем опять пожаловал её сынок в этот раз?
          С новой просьбой энной суммы в золотом эквиваленте или же решил порадовать её своими большими дивидендами?
           Женское сердце ей подсказывало, что Володя прибыл с хорошими вестями, вон как разоделся, а лицо сияет румянцем, видно ему невтерпёж похвастать перед ней своим умением делать большой процент дохода.

            В тот самый момент, когда в доме началась суетливая беготня и повелительные возгласы барыни, Злотазан проснулся, зевнул, почесался, стараясь понять, с чего это опять поднялся шум.
           То, что у ворот усадьбы остановился какой – то конный транспорт вначале не придал значения, но когда услышал в коридоре радостный возглас Фаины, что приехал молодой барин,  жутко забеспокоился.
          Казалось, ему – то какое дело, что приехал барин, приехал да и приехал, но когда вновь услышал, что прислужница барыни побежала встречать Владимира Кузьмича, невольно забеспокоился.
            Ещё куда не шло, если он прибыл сам, но куда хуже, если с ним прибыло его семейство, а вместе с ними этот негодный мальчишка Ильюша, то спокойной жизни ему не видать, как собственных ушей.
         Как бы не хотелось хуторскому чёрту покидать свою уютную постельку, а всё же пришлось это сделать, любопытство и беспокойство за своё благополучное житиё взяло верх, подойдя к окну и приоткрыв край занавеси, выглянул одним глазом во двор.
        Вначале не мог понять и сообразить, кто же это пожаловал, ведь то ли с просонья, то ли от яркого света, Злотазан по началу не признал Владимира Кузьмича, да и самого Сёмку, одетого по городской моде.
           Но когда до него дошло, и он признал в этом важном господине сына Анны Владимировны, то у него сразу возникла ярая ненависть к этому  вельможному барчуку.
            Его богатое убранство, явно купленное на усадебные накопления, которые приходилось добывать по крупицам, тяжким, под час невыносимым трудом, и всё лишь для того, чтоб этот кендюх расхаживал, что тот павлин распустивший свой хвост?
             Но ничего, дайте только время, и Злотазан повыдергивает из его ожиревшего зада всё до единого пёрышка.
           Одно важное подозрение терзало ум хуторского чёрта, хотелось бы ему понять и узнать, какой чёрт принёс этого нафуфыренного сынка в лоно родного поместья, чего задумал этот важный павлин?
            Если вновь подчистить бронированный шкаф от золотых накоплений, то он на счёт этого может и не беспокоится, на этот раз Злотазан не упустит свой шанс, провернёт дельце так, что этот  ощипанный гусь, забудет навсегда дорогу сюда.
            Больше всего взбесило Злотазана то, что жил он себе тихо и спокойно, похаживал по своим пакостным делишках, не особо не очень не беспокоясь, строил свои планы на будущее и на тебе, шум, гам, тарарам, всё пошло кувырком, принесло этого любителя до чужих сокровищ.
            Вот теперь сиди и гадай, с какой целью он вновь прибыл в поместье, не соскучился же он, за какие ни будь там четыре месяца своего отсутствия, чтоб вновь повидаться с маменькой или же им преследуется иная цель?
           А его цель и дураку ясно, как можно больше выкачать средств из маменькиного поместья, чувствует подлец, где маслом намазано, да тонким слоем икорки уложено.
            Как бы не успокаивал себя хуторской чёрт, что не стоит себя накручивать раньше времени, а всё же не находил себе места.
          То выглянет в окно из – за шторы, то подойдёт к двери прислушиваясь, чтоб хоть какие – то разузнать новости, то приложиться ухом к стене, чтоб подслушать разговор, но всё тщетно, ни каких тебе известий.
             А отсутствие любых вестей самое худшее из худших положений, ведь не знаешь, чем всё может обернуться.
         Возьмёт вот прямо счас этот хамло и  заграбастает часть золота и гайда обратно в свою Москву затрапезную, а ты сиди здесь и думай, где бы ещё разжиться золотишком.
            Нахлебников и без него хватает, дармовщинка она любого расхолаживает, натопчет такой тропинку и будет ходить по ней до той поры, пока поместье не пустит по - ветру.
             Такому надобно сразу вырыть яму на этой самой тропинке, чтоб он однажды провалился в неё и больше не появлялся, даже на далёком горизонте.
           Злотазан нервно расхаживал, слоняясь по комнате, прислушивался к шагам по коридору, мучительно обмозговывал предстоящие дела, отчего его моральное состояние окончательно испаскудилось и испоганилось, а голове сверлила одна ужасная мысль, а не того ли этому барину устроить с дороги баньку, чтоб он там и угорел.
             Да уж, всякое лезет в голову, но где он тот самый подходящий выход, чтоб овцы были целы и волки сыты.
             Будь хоть одна малейшая зацепка, чтоб краем уха узнать,  с какой миссией прибыл этот напыщенный индюк.
         Тогда всё было б намного проще обустроить, знал бы заранее, где той самой соломки подстелить.
            
                Хуторской чёрт погрузился в тяжкие раздумья, а в это время Владимир Кузьмич Хвастал перед матушкой в её кабинете, привезенной наличностью с собой в саквояже.
             По здешним меркам невероятно огромная сумма денег в крупных купюрах, такого количества Анне Владимировне ещё не приходилось видеть, от увиденного у её даже дух перехватило.
          Вот так Володя, вот так удивил мать, а у нее ещё имелись сомнения, что увезенное им золото потратиться на какое ни будь не нужное приобретение.
            Было даже немножко страшновато, взяв руки несколько новеньких пачек ассигнаций в банковских упаковках заворожено смотрела на них и не верила своим глазам, уж даже подумывала, а не сниться ли ей это всё.
          Но Владимир Кузьмич не закончил бахвалиться дальше, он вынул бумагу с гербовой печатью, где указывалось, что представитель сей бумаги является эмиссаром по особо важным делам.
             Вот так штука, вот так неожиданность, оказывается вон, как высоко взлетел её сын, недаром Володя в детстве ходил в её любимчиках, чувствовало материнское сердце, что из него получится настоящий человек с большой буквы.
               Анна Владимировна, что та кухарка на кухне, затеяла хозяйственную возню и первым делом решила положить все деньги в надёжный бронированный шкаф, так будет намного надёжней для их сохранности и собственной успокоенности.
           Владимир Кузьмич грубо по мужски, доставал пачки денег и небрежно пихал на одну из полок шкафа, что не очень нравилось суетливой Анне Владимировне, для которой аккуратность и порядок должен быть во всем.
          -Володя, Володенька! Постой, дай я сама разложу деньги.
           -Сейчас освободим от ненужных бумаг местечко и сложим их, в аккуратные стопки.
           -Отойди в сторонку, вот сюда.
             - Будешь мне подавать деньги, а я буду их укладывать.
         Владимиру Кузьмичу даже понравилось предложение своей maman, он можно сказать уже успел наиграться этими пачками денег, когда собираясь в дорогу, множество раз перекладывал их в своём саквояже.
           Уж сколько заботы было в руках Анны Владимировны, положив несколько пачек денег, любуясь смотрела на них, затем заметив мелкий изъян, перекладывала, как ей казалось в более выразительном расположении.
             Анна Владимировна укладывала деньги в бронированный шкаф, а Владимир Кузьмич изымал из саквояжа пачки ассигнации и бережно подавал своей матушке.
          В этой тихой  и такой занимательной  идиллии время пронеслось стремительно незаметно, и даже приглашение, что обеденный стол накрыт, не могло их оторвать от такого увлекательного занятия.

05 – 06 июнь 2020г.