Груши

   Михаил Михайлович, получивший от детворы своё прозвище «Потапыч», жил одиноким бирюком в небольшом доме, но с большим садом. Иногда к нему приезжала из станицы погостить старая мать.
    Мальчишки уселись напротив его дома на скамейку и, грызя семечки, стали усердно пасти хозяина. Тот, не спеша, управлялся по хозяйству в огороде, в сарае, потом долго ел в беседке, увитой плотным плющом, и ушёл в дом. Во дворе нависла сонная тишина.
- Я не понял, он чё спать лёг? - недовольно уставился на дом Потапыча Юрка.
- Может под сон... того-етого… - выдвинул смелое предложение Никита.
- Ты чё, мыла поел?!! Он тебя так скрутит, если в садике застукает, забудешь, как мама нарекала! - испугался Пашка. - Он в милицию не пойдёт жалиться, но сам так даст! Шкура треснет и глаза повылетают!..
- Тихо, парни! - шикнул Алёшка и прошептал: – Кажется, он уходит!
   Все уставились на дом, как кобра на дудочку факира. Потапыч прикрыл двери, вышел за калитку и направился в сторону города в центр, скользнув колючими глазами по толпе пацанов. Как только он скрылся за поворотом, Пашка сунул кулёк с семечками в карман и решительно встал:
- Ну что, рванули на сбор урожая?!
 - Давайте с проезда, там на углу густые вишни растут, - посоветовал Юрка.
   Оглядываясь по-воровски, пацаны свернули в пустынный проезд. Время перевалило за полдень. На душных улицах никого не было. Даже воробьи и куры дремали в тени, под кустами, прикопавшись в мягкую пыль. Солнце палило вовсю.
   Сашка, как кот прыгнул на забор и, подтянувшись, лихо перемахнул в сад. За ним последовали остальные. Они огляделись.
- Вон эта груша! - указал Пашка на роскошное дерево, усыпанное крупными жёлтыми плодами.
- А-а-ах-х!!! Вот это я понимаю груши!!! - восхищённо ахнул Алёшка, звонко хлопнул в ладоши, потёр руки и выкатив глаза от восторга, чуть не проглотил гудрон.
- Да тихо ты! – испуганно треснул его по шее Пашка и зашипел сквозь зубы: - Чего орёшь, как на стадионе?!
  Карбинский захлопнул рот, с опаской оглянувшись на дом хозяина. Груша северянину показалась прямо сказочным деревом! Её ветки прогнулись от налитых жёлтой сочной спелостью крупных груш. Мальчишки, крадучись и озираясь по сторонам, торопливо подбежали к дереву и начали срывать груши с веток, толкая их за пазуху и по карманам! Тяжёлые сочные фрукты гулко падали с веток на землю.
   Увидев ещё и дерево с крупными тёмно-синими сливами, Алёшка начал набивать себе карманы и ими. У его бабушки не было таких крупных слив. И пацан жадно заметался от дерева к дереву.
- Нафига тебе эти сливы? – зашипел Пашка на Алёшку.
- Я люблю сливы! – громко и упрямо произнёс Карбинский, продолжая обрывать дерево.
- Ты вот груши лучше рви, а не эту дрянь! И прекрати орать! – фыркнул Карамазов.
- Это что ж такое твориться?! – визгливо раздался возмущённый старушечий голос.
   От неожиданности, все, как один, испуганно присев оглянулись и увидели маленькую, но визгливую старушонку. Бабулька вылетела из беседки, как злая оса и оказалась очень даже проворной и прыткой не по годам! Она на ходу выдрала приличный куст крапивы, и смело двинулась на проказников, вопя, как добрая военная сирена:
- Люди! Грабят!!! Средь бела дня грабят!!!
  Не сговариваясь, мальчишки рванули из сада! Перемахивая через забор под вопли старухи, Юрка с Пашкой так долбанулись друг о друга, что Карамазов навернулся, обратно слетев в сад!
   Как на беду, Пашка был в шортах! И тут он получил такую приличную порцию жгучего наказания за всю компанию, что заорал дурниной на всю округу так, что пацаны испуганно хором затормозили! Карамазов, оттолкнув старушонку, кинулся на спасительный забор, снова и снова получая хлёсткие обжигающие удары крапивы по ногам и рукам! Он орал так, будто с него живьём драли кожу!
- Вот тебе! Вот тебе, сорванец ты поганый! Грабители!!! Средь бела дня!!! Ничего не боитесь! Обнаглели!!! - вопила старушенция, безжалостно хлеща воющего пацана по голым ногам.
   Пашка буквально свалился с забора мешком, раздавив за пазухой несколько груш и рассыпая с кармана семечки. При этом он больно стукнулся об землю и ко всему вдобавок, при падении не слабо ободрал коленки и локти! Он подхватился и бросился бежать из проезда, нагоняя своих перепуганных подельников! 
- Ой, зараза! Ой, как горит всё! - нервно дрыгал он ногами, почёсываясь со всех сторон, не зная за что хвататься!
- Не бабка, а сущий дьявол! - вытаращился Медведев на ошпаренные места товарища.
  Карбинский во все глаза испуганно разглядывал ноги и руки Карамазова. Не хотел бы он оказаться на его месте!
- Ой, и откуда только эту каргу вынесло?!! - причитал Пашка, чухаясь, как чесоточный ненормальный дурачок.
- Так, небось, это мамаша Потапыча в гости заявилась. Она в беседке, видать, дрыхла, - смекнул Никита.
- Да чтоб ей пусто было, ведьма старая! - проскулил Пашка, тряся руками и дрыгая ногами. И от злости на неудачу и крапивный зуд накинулся на Солонина:- А вот ты какого рожна лезешь на забор, как баран в стаде?!!
  Юрка сначала вытаращил глаза, посмотрел на мальчишек и ехидно, пожав плечами, с издёвкой иронично произнёс:
- Ну, прости, дорогой друг! Я не знал, что надо было в очередь становиться, чтобы удрать!
  Мальчишки расхохотались! Карамазов прожёг Солонина злыми глазами, понимая, однако, что сморозил глупость.
«М-да, дороговатые груши получаются. Уж лучше их на базаре покупать у этого Потапыча», - невольно подумал Карбинский, глядя на потерпевшего товарища.
   Мальчишки двинулись на пустырь.

(рис.Сёстры Рудик)

продолжение следует ----------------------