Порченыый часть шестая

    «Ах, Виктор Васильевич, Виктор Васильевич, Как быстро ты ушел!»- думал Василий Иванович, стоя у гроба своего друга, бывшего председателя сельсовета, кажется, только вчера приходившего к нему за помощью.

    Много мыслей роилось сейчас у него в голове. Он глядел на лицо своего позеленевшего друга.  Слезы сами собой наворачивались на глаза. Вот был он, можно сказать, всю жизнь один и только появились  друзья, как их тут же убрали. Да, именно убрали. Один «сдулся», испугавшись, другой скоропостижно умер, не вынес морально-психологического удара.  Вот руководил Синицын селом 25 лет подряд, неплохо руководил, не нажил себе никакого богатства, руководил бы и дальше.  Депутаты предложили его кандидатуру и проголосовали бы за него, но пришел в районное руководство Щукин и самолично вычеркнул его из списка претендентов на место мэра. Вот тебе и демократия! И пошел Виктор Васильевич в Дом культуры вахтером.

    Позеленел от обиды Синицын, попал в больницу, а там определили онкологию. Сгорел Виктор Васильевич за какой-то месяц. Вот так расправляются властьимущие с неугодными им людьми! Одному надавили на больное место, другому ударили «под дых».

   Но не таков Василий Иванович, чтобы сдаваться!  За всю-то жизнь он получал «под дых» не единожды, выдержал, выдержит и на этот раз! Тем более, что он пенсионер, дом свой, писать умеет. Трудно к нему подобраться, если незаконно. Не однажды писал Бугаев критические статьи о положении дел в районе, писал объективно, прямо, ходил к Щукину на разговор. Теперь уже Щукин сам зазывает Василия Ивановича к себе в кабинет на беседу. Василий Иванович не идет, отговаривается: «Если я ему нужен, пусть сам ко мне приедет!» Приехал же он к Горчакову, вот только надавить на Бугаева не находит чем. И тут, над гробом товарища, Бугаев вспомнил о социальных сетях. « Да я тебя, товарищ Щукин, ославлю на весь район и край!  На всю Россию!» Сейчас мало кто выписывает газеты, зато социальные сети почти в каждом доме. В каждом сельсовете есть электронный адрес! Хорошее новшество современности!

    Не пошел Василий Иванович провожать друга на погост. Слишком больно было на душе. «Еще сам, чего доброго, свалюсь. Давление-то уже скачет». Брёл домой как побитый. На перекрёстке его окликнул Янгулов, бывший начальник полиции, подполковник в отставке. Бугаев был  на свадьбе его сына музыкантом. Лариса Александровна была ведущей свадьбы и певицей, а Василий Иванович музыкантом. Юрий Федорович хорошо к нему относился. Юрий Фёдорович  тоже пенсионер, но далеко ещё не старик, как и положено оперативнику, был в курсе  всех районных  событий.

---- Василий Иванович, здравствуй, ты от Синицына? Жалко его. Хороший был человек. А ты молодец! Читал я твои статьи и о народном фронте и о лесе. Молодец! – и, приблизившись, заговорил вкрадчиво: - Мы организовали свою группу, будем бороться с безобразиями в районе. Я объявляю войну Щукину.
    Василий Иванович  заинтересованно вгляделся  Янгулову в лицо. Уж не шутит ли он?
---- Кто это мы?

---- Есть люди, - загадочно ответил Янгулов. – Например,  предприниматель Потылицын, бывший зам председателя совета депутатов района Яковлев, ещё кое-кто.
----И организуете народный фронт?

---- Зачем стучаться в закрытую дверь? Вам же не открыли. И нам не откроют. Будем воевать как просто граждане России. «Народный фронт» - это профанация. Он, вроде бы есть, и вроде бы его нет. Приглашаем тебя в нашу группу. Мы собираемся у Потылицина в конторке. Приходи, в эту среду к 12 часам, будем разбираться с Горчаковым.

    Василий Иванович был буквально ошарашен такой новостью! Оказывается, зерно, брошенное даже, казалось бы, в не удобренную землю, даёт росток! «Ах, Юрий Федорович, Юрий Федорович, где ты был,  когда работал начальником полиции? Ты же был районным депутатом, - подумал Василий Иванович, - Вот когда надо было объявлять Щукину войну! Силы-то у тебя было больше, а теперь ты такой же, как и я, пенсионер, - Но он этого не сказал, не стал заострять разговор, да и отговорку Янгулов найдет: у меня, мол, другие обязанности были. - А обязанности у всех одинаковые – быть гражданином России, болеть за Россию».

---- Приду, - пообещал он, и обрадованный такой новостью, добавил, - Обязательно приду.

                «Суд»
      Горчаков стоял перед Юрием Фёдоровичем раздавленный, разбитый. На глазах его блестели слёзы. Очень серьёзный, еще молодой, Потылицын, занимающийся разведением мясного  поголовья крупного рогатого скота, располневший на пенсии  Яковлев и адвокат, которого Василий Иванович мало знал, худой, бритый наголо, тоже из бывших, сидели за столами, расставленными по отдельности.
 
    Создавалось впечатление, что людей здесь много, вроде бы как на заседании суда. Василий Иванович прошел и сел на поданный ему стул. Получилось так, что Горчаков оказался, как бы, в окружении. Он что-то говорил до прихода Бугаева, но увидев его, замолчал,  огляделся вокруг.

----  Взяли в окружение! – Констатировал он. – Ну что ж, четвертуйте меня, режьте, вяжите, сажайте в тюрьму. Я не боюсь, я там уже был. Наручники надевайте. Вот вам мои руки,  – и он подставил руки.
 
---- Ты не утрируй, Владимир Викторович, - с не поддельной вежливостью попросил его Юрий Фёдорович. – Зачем начатое дело предал, да ещё в редакцию побежал заявить об этом?

---- Сам не знаю. Ну, виноват я, виноват! Судите меня! На Север отправляйте. Я там тоже уже был, побуду ещё.
---- Тебя отправляла туда советская власть. Мы – не советская власть, отправлять тебя туда не будем, нам просто интересно, что, или кто, тебя заставил повернуть на все 180 градусов? – спросил Яковлев.
---- Никто! Я сам так решил!
 
---- Мы не судить тебя сюда пригласили, - Не меняя вежливого тона, продолжал допрос Янгулов. – Мы позвали тебя выяснить обстоятельства. Тебя Щукин заставил?
---- Нет. Я сам так поступил.

----  И «отступные», поди, уже получил, с усмешкой проговорил бритый адвокат.
---- Не ожидал я от тебя такого поступка. Другом тебя считал. Ты сам пришел ко мне. Вместе ездили по району с проверками. Вместе подписывали протокол об организации народного фронта, -добавил соли Василий Иванович. – Слабый ты духом  оказался. Нельзя на тебя положиться.

    Горчаков ещё раз огляделся вокруг, виновато склонил голову. Он уже жалел, что пришел по приглашению.   Он не ожидал такого допроса, такого суда, суда совести, и не нашел что ответить на обвинение. Промолчал.
---- А вчера при встрече на улице ты мне рассказывал, что тебе работу нашли при райисполкоме, - ещё подсыпал соли Бугаев.

----  Какую? – оживился адвокат, пристально всматриваясь в лицо Горчакова.
----  Тренером хоккейной команды, - за Горчакова ответил Василий Иванович.
    Все дружно рассмеялись, в том числе и сам Горчаков.
---- И команды ещё нет, и каток принят с недоделками, зато тренер уже имеется, Ну, штатную единицу, конечно, утвердят, - прокомментировал  Янгулов. – Но какой из тебя тренер в 83 года?  Ты, поди, и клюшку-то видел только по телевизору. Смеются над тобой Владимир Викторович. Вон, тебе даже самому смешно,
 
---- Купили тебя, Владимир Викторович. Нет такой единицы при райисполкоме,  и не утвердят. Есть инструктор по спорту, и должность занята, - иронически сообщил бывший заместитель председателя районного совета депутатов.
---- А мне и оклада не надо, - попытался превратить разговор в шутку Горчаков. – Поеду в Красноярск, клюшку куплю, буду тренироваться, заменю инструктора…

---- Ты не ёрничай, Владимир Викторович, Дело-то серьёзное. Мы тебя не для шуток пригласили. Зачем все наши разговоры, переписку передал Щукину? Где наш протокол о создании народного фронта? – остановил его Яковлев.
---- Я его передал Синицыну, когда он в Красноярск поехал в больницу на обследование. Он обещал там,  в крайисполкоме походить по кабинетам…

---- Сам ты тоже ездил в Красноярск, почему наш протокол не утвердили? У тебя везде друзья, даже сам главнокомандующий краевым Народным фронтом.
---- Был я у него. Двадцать минут с ним разговаривал.  Он  сказал подождать надо.  Не время сейчас. Вот пройдут выборы, тогда…
-----Что тогда? Путин все равно Президентом останется.
---- Не понял я, что тогда….

----Протокол теперь у Синицына дома?
--- Нет, он, когда серьёзно заболел, из больницы его выписали, и он находился в Красноярске у сына, сказал жене, что, расстроившись, в сердцах, сжег его вместе с моими бумагами. А откуда Щукин о наших разговорах знает, я не знаю. Наверное, крот среди вас завёлся…

---- Крот это ты! – закипел Василий Иванович. -  Да ты, собственно и не крот. Крот под землей, его не видно. А ты явный дезертир, перебежчик, изменник!
----- А ты забыл, что дело о Народном фронте  я начал? – перешел в атаку Горчаков. Он понял, что так просто от таких, как Янгулов и  Яковлев, не отделаешься, не отговоришься и пошел на откровенность.
 
---– Вы понимаете, что Щукин жену уволит с работы. Любаша на хорошей должности. А   внучку учить надо, она в институте учится, дом ремонтировать.  А на пенсию не научишь, не отремонтируешь.  У Любаши двое взрослых сыновей. Оба не работают. Да они меня убьют.  Любаша из дома выгонит.  Дом-то на неё записан. Вы понимаете всё это!?
 
    «Суд» с минуту молчал, осмысливал. Не знали «судьи» ситуации с домом. Янгулов продолжил допрос.
---- Так дом-то твой или её, внучка тоже её?
---- Да, её внучка, а дом мой.
---- Выходит ты в своем доме сейчас квартирант?
---- Выходит так.

---- А зачем подписал ей?
---- При таком условии она согласилась жить со мной.
---- И брак не заключен?
---- Нет, но она за мной как за ребенком ухаживает,  а болезней у меня длинный список и кардиостимулятор вставлен.
 
---- Да, положение хуже губернаторского, - прокомментировал бывший адвокат, - На улице окажешься,  Владимир Викторович, как бомж…
---- Я уже ездил в моё родное  село. У меня там тоже дом, был, теперь нету – на другого жильца переписан.  Отказали мне в жилье там…

---- А та женщина, к которой ты уезжал после курорта? – напомнил ему Яковлев. – Хорошая у тебя жена, приняла  после побега….
---- Это была 12-я жена. Вот если бы я женился 13 раз, то после смерти оказался бы в раю….

    Все рассмеялись.
---- Это ты сам такой закон божий придумал? – поинтересовался Василий Иванович.

---- Библию читать надо! – ответил Горчаков – Он, высказав откровенное, освободился от испуга, был уже в обычной своей «боевой» форме.

---- Ну что, господа «судьи» - тоже в шутливой форме обратился к присутствующим Янгулов, - Примем во внимание, бедственное положение «подсудимого», освободим от ответственности?
    Все заулыбались. Всем стало жалко Горчакова.

---- Иди, мил человек, к своей  Любаше. Но в друзья мы тебя не приглашаем, не нужен нам такой друг.
---- Спасибо! - Поблагодарил Горчаков.
---- А за что спасибо-то?
----  За то, что не растерзали!

---- Иди, я пожму тебе руку – вышел из-за стола Янгулов, - хорошее  ты дело начал, но  плохо кончил.
    Горчаков, так же как и Щукину, пожал протянутую Янгуловым руку, и поспешил удалиться.

    Василий Иванович шел домой и в печали и в радости. Печалился он по потерянным друзьям и радовался вновь приобретенным.
                -----------------------------------
                Окончание следует