Пастух и реформа

   Кто  знает, как часто, мы обычные люди,  так называемые обыватели, становились стадом баранов.  Мне кажется, если повезет, то один раз точно. Это за всю жизнь.          На  самом деле,  происходит это так часто, особенно с людьми византийского  менталитета, что мы уже перестаем это замечать. Только, когда явно, грубо, нагло тебя вталкивают в стадо и внушают тебе, что ты баран, до тебя доходит, что этого не должно быть. Тут ты упираешься рогом, возмущаешься, кричишь на митингах, подписываешь какие-то петиции и крайне редко восстаешь.  Восстание - это палка с двумя концами, можно не заметить и снова стать бараном.  Денежная реформа 1991-го года массово превратила советских граждан в стадо баранов.
       Мне пришлось наблюдать последействие павловских денежных реформ 91-го года, находясь в вагоне тбилисского метро. Вагон был неполный, сидячих мест было много. Был конец апреля. Стояла на редкость теплая погода. Все, уже были одеты по летнему.
Все, кроме одного молодого человека, лет тридцати, на которого я обратил внимание.
Высокий, плотного телосложения, темно коричневый загар, как у горнолыжных инструкторов, темно каштановые волосы и борода местами выгорела до соломенного цвета. Одет не по пагоде, черный свитер, серый костюм, причем брюки были заправлены в кирзовые сапоги.  В руке он держал туго набитый, небольшой полотняный  мешок. От него исходил запах давно не мытого тела с примесью сухого сена и кислого молока.
Вообще, запах был супер деревенский.  Толи внешний вид, а может быть исходящий от него «амбре», но он привлек внимание пассажиров в вагоне.  Заметив, что на него обратили внимание, незнакомец в кирзовых сапогах представился.
-- Люди добрые! Посмотрите  на меня. Я деревенский парень, я пастух. Я имел стадо баранов и прятал их от дурных глаз в горах, прятал от воров и грабителей, а отдал жуликам, отдал своими руками за этот мешок денег, который превратился в мешок с бумажками.  Я был самый богатый пастух, а теперь я нищий.
    Глаза этого могучего молодого мужчины увлажнились, и две скупые слезинки потекли по щекам и исчезли в неухоженной бороде.
-- Вы городские жители все узнаете первыми, а я ничего не знал, не знал, что меняют деньги и потерял все свое богатство, все за один день. Продолжил пастух.
Его переживания не вызывали особого сочувствия у пассажиров метро, так как недавно большинство из нас потеряли не мало и не только в деньгах.
--  Как много денег ты потерял? - спросил рыжеватый мужчина с золотыми зубами, модно одетый, явно из деловых и при деньгах.
--  Деньги при мне, я потерял стадо баранов, и каких баранов! - не понимая, что над ним издеваются ответил пастух.
  --  Деньги вот они, целый мешок, все по 50 — 100 рублей, а кому они теперь нужны? – у-у-у-у—послышалось завывание пастуха.
Молодая дама, приятной наружности, ухоженная, элегантная, знающая, что привлекает мужское внимание, заявила жестикулируя одной рукой:
–  Ты, пастух! Не переживай. Ты не первый и не последний.  Баранов жалко, надейся, что
те жулики, которые их купили, будут ухаживать за баранами.  Ты, пастух! Ты за один день потерял, а мы теряем с января, точнее с 22-го января, и в конец нас уничтожили повышением цен в начале апреля.
– Да! – встрял маленький худой старичок.
– Я тоже все потерял, все, что накопил на свои похороны.  Теперь придется жить долго, и не известно накоплю снова или нет.
– Слушай сюда! – решил завершить диспут, рыжеватый с золотыми зубами.
– Я скажу в чем ты ошибся.
– Я известный в городе мастер —часовщик.  У меня дорогая коллекция каминных и наручных часов, если нужно мне, что- то продать, продаю только за доллары, а рубли, их давно прозвали деревянными.  Будет у тебя новое стадо баранов.  Посмотри, сколько нас здесь, мы все бараны, только не твои, наши пастухи далеко, они иногда выступают по телевизору, когда надо нас постричь. Мы этому рады, что будут стричь, а не резать.
Советую тебе, сходи в церковь, поставь свечку и скажи: Господи! Спасибо тебе, что взял баранами, а не жизнью.


  P.S. Мы скажем по-другому:  Господи! Спасибо тебе, что взял поправками в конституции, а не денежной реформой или тотальным повышением цен.