Яцков, Ефремов и Серебрянников

ЯЦКОВ, ЕФРЕМОВ И СЕРЕБРЕННИКОВ
«За что сижу – по совести не знаю,
Но прокуроры,  может быть, правы….»
Отрывок из ГУЛАГовской песни.
Михаил Яцков, московский таксист,  отец  двух детей, сидит в тюрьме уже более трёх  месяцев. Сейчас в  «Бутырке» - Бутырском следственном изоляторе (СИЗО №2, Москва). Его обвиняют в вымогательстве  небольшой суммы денег. Что-то не поделили коллеги по извозу. У него слабое сердце, больные сосуды, ему 64 года. Так как  преступление ещё не доказано, ведётся следствие, то адвокат  Елена Уголькова,  неустанно  просит у судебных органов разрешения  Михаилу Яцкову быть под домашним арестом на всё время следствия. В тюрьме он может просто умереть, не дождавшись решения суда. Разрешения пока нет.

Михаил Ефремов, московский актёр, вообще не сидит в тюрьме, хотя его преступление известно и ужасно.  Мало того, что пьяный Ефремов убил человека, подозревается, что актёр употребляет наркотики. В целом, вина его огромна и погана. Но он сидит не  в «Бутырке», а под уютным домашним арестом, к нему могут приходить друзья и родственники, он может лечиться, пить спиртное, есть вкусные вещи, курить что захочется.

Михаила Яцкова защищает его адвокат. Он пишет необходимые ходатайства,  прося одного – отпустить Яцкова под  домашний арест. Высоких покровителей у  его  подопечного нет. Отказы следуют почти незамедлительно, хотя ни в одном из них не упоминается, что совершенно тяжкое преступление, и Яцков опасен для окружающих. Мало того – не определён точно состав преступления, а, может быть, всего лишь правонарушения.

Михаила Ефремова защищает, помимо адвокатов, целый отряд служителей российских эстрады и кино, среди который заметна своими истеричными выступлениями  поп-певица средней величины Любовь Успенская, седовласый мачо российского экрана Александр Домогаров и, конечно, моральный уродец, актер Алексей  Панин. Последний  иезуитски высказался о том, что надо все простить  и что скоро всё забудется. Результаты действий сей троицы и иже с ней хора защитников  налицо – Ефремов вкушает неволю дома.

Михаил Яцков  не имеет возможностей выйти на широкую публику  своими заявлениями и протестами, нет у него и крупных денежных сумм,  Ему, чтобы не умереть совсем безгласно, надо просто сесть под домашний арест согласно законам российского правосудия, по которым он тихо и молча сидит под предварительным следствием.

Михаил Ефремов же раз за разом сотрясает российские СМИ  самыми различными заявлениями, свои взгляды, в том числе   политические и просто бредовые, меняет как перчатки, трясёт мошной, и уже ходят слухи, что собрана сумма в 50 млн рублей как компенсация для семьи убитого. Всё это невероятно мерзостно, лживо, но… действует!!

Михаил Яцков понятия не имеет, как обратится с ним российская Фемида, хотя верит, что всё окончится благополучно. Но когда?  Нынешнее сидение в тюрьме он, конечно,  воспринимает уже как тяжкое наказание. В камере 22 заключенных. Все курящие, а Яцков не курит. Как будет звучать приговор, что  ему определят судьи – всё покрыто сплошным туманом. Время идет за месяцем месяц, здоровье тает.   Ясно ему  одно – вряд ли его, пожилого и  больного,  мужчину, выпустят из тюремной камеры до суда. Или до смерти.

Михаил Ефремов видит своё будущее намного яснее. На полное оправдание он, естественно, не рассчитывает, но убежден, что снисхождение, подогретое истеричным общественно-творческим давлением, окажет своё значение, тем более ближайший пример налицо. Этот тот приговор, который получил театральный режиссер Кирилл Серебренников за миллионные махинации с государственными средствами.

Творческие ряды  защитников режиссера, отдающего предпочтение абсолютно голым актерам в его постановках, возглавляла престарелая бандеролюбка Лия Ахеджакова.  Возглавляла, как говорится, до упора, до конца и… добилась своего. Накануне оглашения приговора она фарисейски высказалась в соцсетях,, что даже условный приговор вору Серебренникову будет несправедливым. Три года условно – настоящий подарок осужденному, которого та же ошалевшая Лия пыталась представить жертвой политических репрессий.

 Великий римский  философ  Луций Сенека утверждая, что «щадя  преступника, вредят честным людям», словно заглянул в наше время, угадывая уже оглашенные приговоры и предвидя будущие. Но для меня, как и для абсолютного большинства россиян, более важными общеизвестными утверждениями являются то, что правосудие есть основа государства, и что закон должен быть одинаков для всех.

Я не взял на себя право  разбираться в  степенях вины двух  Михаилов – Ефремова и  Яцкова, а уж тем более в справедливости приговора Кириллу Серебренникову. Суть дела в другом – в следовании канонам российского правосудия, которое по утверждению  философа-материалиста Поля Гольбаха «есть основание всех общественных добродетелей». Есть ли добродетель в том, что известный  убийца и крутой вор сидят в домашних креслах, вкушают все блага жизни, а пожилой  человек, ещё не осужденный за неизмеримо меньшую вину, угасает в  камере Бутырской  тюрьмы? А есть ли в этом справедливость – я тоже отдаю на ваш суд, уважаемые читатели.

За собой я оставил одно лишь право – просить представителей российского правосудия внимательнее и добродетельнее отнестись  к судьбе больного заключенного Яцкова.  Так случайно оказалось, что  негромкая история простого таксиста переплелась в моей журналистской деятельности с громкими историями известных деятелей российской культуры. Но,  веря в то, что закон един для всех российских граждан, я прошу лишь об  одном – отправить Михаила Яцкова под домашний арест. Это только укрепит мое мнение, как и многих россиян, что вторая глава Конституции России «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью» действует для всех российских граждан без исключения.
Дмитрий Ледовской, писатель, публицист