Собачка для заключенного

 СОБАЧКА      ДЛЯ    ЗАКЛЮЧЕННОГО
       (Олег Мартынцов, «Горняк» от 12.05.1994 г.)

      Каждый человек, проживший пять-шесть десятков лет, может вспомнить  немало смешных, занятных, страшных историй, которые с ним приключились.
          Вот и мой знакомый, торезец, рассказал  давно эпизод из своей жизни, который глубоко тронул меня. Думаю, читателям будет небезынтересно услышать эту историю, так сказать, из уст самого рассказчика.
           Шел 1940-й год. Мне было 20 лет, и служил я на Дальнем Востоке. На известковом заводе мы охраняли  аммонитный  склад, который находился в двух километрах от населенного пункта.
           Перед  войной много было диверсий, и одному человеку, даже с карабином, стоять на посту было как-то страшновато. Поэтому достали двух овчарок восточно-европейской породы. Поставили на довольствие и постоянно брали с собой на пост.
           И вот однажды командир дал мне секретный  пакет с сургучной печатью. Мол, надо  отнести в соседнюю войсковую часть. Я свистнул собачке и ушел выполнять приказ. Прошел несколько  километров. И вдруг внезапно за сопкой появилась группа людей, человек 50.
            Это  были наши заключенные, которые строили дорогу. Вдруг догоняет меня один из них. На вид – сущий скелет: кости, обтянутые кожей и с большой бородой. Он падает предо мной на колени и говорит: «Гражданин хороший, отдай нам собачку!»
           А я ему в ответ: «Зачем она вам?».   «Суп будет, голодаем мы нещадно». У меня  даже речь отобрало. Как же так, ведь это наши, советские люди! А может, это душегубы? Да и пса было жалко.
         «Кто такой?
         За что взяли?
         Сколько дали?» - обрушил я на него град вопросов. Оказалось, что он – священник. За что взяли – не ведает, а в лагере с 29-го, сколько сидеть – одному Богу известно.
        В общем, не устоял я – отдал собачку заключенному. Жалко было ее.  Но людей еще больше!
          Прошло около месяца. Я возьми и расскажи все, как на духу, своему закадычному другу. И на второй день меня пригласили в особый  отдел. Пошли вопросы и допросы: где и кто родители, родственники и т.д. и т.п.
            Один из наших уже пострадал за связь с политзаключенными. Я себе думаю: вот  и меня сделают врагом народа.
А тут война… Эшелон, груженный техникой и солдатами, готовился к отправке на фронт.
            Я подвозил противогазы. У одного из вагонов стояла женщина с ребенком на руках и горько плакала за своим возлюбленным. Его отправляли на передовую.
             А я, по приказу командования, так как был под подозрением, и еще семеро солдат оставались здесь – охранять вещевой склад.
              Молодой лейтенант, который командовал составом, говорит: «Вот что, рядовой  Панибратченко, давай в вагон, а ты оставайся охранять склад да жену с ребенком береги».
              Вот таким образом я не попал под трибунал.