Детский шторм

Миниатюра

   – В детстве нам жилось трудно, но весело. Трудно потому, что семья была большая... Кроме дедушки Семёна, нашего папы Андрея и мамы Елены ещё было четверо детей: старший брат Коля, сестра Нина, я – Люда и младшенькая Танюшка.   
   Отец строил дома, мама работала швеёй на дому, но заработанных денег не хватало, чтобы прокормить столько ртов. Потому с раннего возраста нам, детям, приходилось много трудиться на домашнем и диком поле – природном. Считаю, что труд влиял на нас только положительно. Все выросли здоровыми, получили достойное образование, завели свои семьи и детей.
   Жили мы дружно и весело потому, что росли на природе, были её истинными детьми. Здорово, когда в семье есть три девочки, три сестрёнки-подружки. У брата образовалась ребячья компания, в которой мы участия не принимали.
Втроём мы создали свою группу – девчачью. Правда, иногда мешала разница в возрасте. Нина была старше меня на три года, а я Танюшки – на четыре. Младшая сестрёнка, которую все очень любили, часто становилась помехой во взрослых играх. Приходилось смотреть в оба глаза, чтобы не нанести малышке вреда во время детских забав, но это не всегда получалось. За совершённые проступки приходилось слушать строгие выговоры мамы и даже стоять в углу.
   Любимым занятием для нас была игра «Детский шторм». Наш дом находился внизу, рядом с высокой глиняной дамбой. Когда шёл сильный ливень, с дамбы по ступенькам в ограду стекали бурные потоки воды, и двор превращался в бушующее море. Гроза приносила огромную радость. Мы соскакивали с крыльца и начинали, как индейцы, плясать и плескаться в водном хаосе. Прыгали выше и выше, чтобы создать волны. Двухлетняя Танюшка увидела нашу радость, сползла с крылечка и прибежала к нам. Вода доходила ей почти по плечики. Нина и я подхватили её под мышки и прыгали вместе с ней. Сестрёнка ещё не выговаривала некоторые звуки, но восторженно кричала:
   – Чу ещё, чу ещё! Пусть доздик целует мой носик и щёчки! Чу ещё!
Переводилась эта речь с детского языка на взрослый язык, как «Хочу ещё!»
Дождик, брызги и волны делали, по мнению мамы, неблаговидное дело. Превращали нас в мокрых утят, которые плавали рядом с нами в огромной луже.
   Однажды мы так увлеклись детским штормом, что не заметили, как мама вернулась из города. Она потихоньку подошла к нам и спросила тревожным голосом:
   – Нина, ты самая старшая, объясни-ка мне, что здесь происходит?
   – Мамочка, – на ходу придумывала оправдание старшая сестра, – мы укрощаем бушующий шторм. – Направляем волны от крыльца, чтобы они не затопили дом.
   – Я считаю, – строго сказала мама Лена, – что вода сама уйдёт по стокам, которые выкопал ваш брат Коля. – Ладно, вы намокли почти до пояса, а почему Танюшка мокрая с ног и до головы.
   – Таня намокла сильнее, потому что она коротенькая, а мы длинненькие. Но, мама, посмотри на её счастливое личико, ей нравятся поцелуйчики дождя. Она всё время просила нас играть ещё и ещё.
   Чтобы защитить сестру, в разговор вмешалась я:
   – Мамуля, дождь любит детей и взрослых. Он не выбирает, кого приласкать тёплыми дождинками, а кого нет. Всех нас сделал одинаково счастливыми и одинаково мокрыми. Лето такое короткое, а дождей так мало, дай, нам поплескаться в тёплой воде.
   Мама выслушала мои доводы и сдалась:
   - А, ладно, дети, вспомню-ка и я, вместе с вами своё детство. Когда-то, я тоже бегала под дождём по тёплым лужам с подругами.
   Мама подобрала ситцевое платье выше колен и стала бродить вместе с нами по воде. Детский визг, писк утят и кряканье утки, выведшей потомство, разнеслись по всему посёлку. Именно, детские минуты счастья, я запомнила на всю оставшуюся жизнь. Дедушка Семён, который наблюдал за нами из окна, громко закричал:
   – Дорогие мои, дай, вам Бог, здоровья! Растите, как грибы, после дождя!
   И мы, накупавшись в летнем дожде досыта, росли не по дням, а по часам.