Между грозами

   
   Утром после ночной грозы земля быстро подсохла. Плитки в сквере сияли оранжево-кафельной чистотой. Даже пронырливые голуби и галки не решались ступать на ровный и гладкий  паркет возле лавочки, на которую я присел, наслаждаясь  свежим прохладным ветром, уносившим остатки вчерашнего удушливого   тепла. Серая облачная пелена  постепенно снова обволокла небо, закрыв солнце, но живые вестники ненастья стрижи, гоняясь за мошками, ещё не так низко носились над землёй. Постепенно, однако, и они, придавленные тучами, опускались всё ниже. Охота шла уже между окнами не самых высоких зданий. Птичий визг этих хищников неба, которых многие принимают за близких родственников ласточек (которые тоже, кстати, не такие уж ласковые), делался всё назойливее и злее. В пылу азарта они пугающе близко пикировали вплотную к балконам, вырастая в размерах, почти касаясь их крыльями. И при этом хищно взвизгивали, замечая людей. Мирные и красивые в отделении они приобретали вблизи своими зловещими замашками черты хищных и опасных птиц, вмиг превращаясь в ожившие  образы вражеских истребителей. Потом они внезапно исчезли. Воздушный налёт кончился. Облака ещё ближе придвинулись к земле. Лётная погода  вражеского флота сменилась глубоким ненастьем.
   Ветер улёгся. Ветки деревьев перестали качаться. Ещё не упало ни одной капли на землю. Гладкие плитки дорожки были всё так же сухи,  чисты и ярки. Между квадратами чернели высохшие каналы. По узким, ровным и глубоким дорожкам быстро двигалась  мокрица, загребая лапками, как будто плыла по воде. Надвигалась предгрозовая тишина.
   Чёрная туча мигнула ослепительным зраком, и гневный огненный палец  полоснул небо от вершины до самой земли.