О том как волшебство может спасти

Маленькая Джейн искренне верила в волшебство. Она, как и многие дети, в новогоднюю ночь ждала деда Мороза, в одиннадцать лет – письмо из Хогвартса, а когда падала звезда, она непременно загадывала желание. Многие считали её странной, несуразной, наивной и даже глупой, но она берегла эти качества внутри себя, потому что знала, что это может оказаться единственной надеждой, этакими сандалиями с крыльями, с помощью которых можно улететь из этого мира в свой прекрасный придуманный.

Во снах она видела свой собственный замок, приглашала всех подряд на бал, который сама устраивала, наблюдала как расцветает вишнёвый сад… и каждый сон был наполнен гармонией, добротой и верой. И если почти каждый видит этот мир печальным, то Джейн окрашивала его в самые яркие краски силой своей бесконечной веры в волшебство.

Нельзя сказать, что ей было легко. Порой мечты и истории, являющиеся плодами её богатого воображения, ломались о какие-то обыденные вещи. Джейн тогда долго отрицала факт того, что была не права. Это всегда было обидно и чертовски ранило её и без того чувствительное сердце.

И однажды, когда Джейн прогуливалась по лесу, наблюдая за красотой осенних листьев, опадающих с деревьев, она задумалась о том, как было бы прекрасно разговаривать с цветами, делать людей счастливыми одним прикосновением или наблюдать за тем, как самые заветные желания сбываются. И эти мысли так поглотили её, что она, незаметно для себя, уже подходила к дому. Дом Джейн, как бы она выразилась, был прозаичен. В нём не было ничего необыкновенного, но даже здесь был уголок, наполненный светом. И хотя все дома называли девочку лучиком, её комната являла собой самое светлое, чудесное и восхитительное место, которое только можно себе представить. Это было похоже на обитель маленькой принцессы или феи. В книгах лежали листья деревьев, которые Джейн так любила сушить, на стенах висели мастерски сделанные самолётики из бумаги, на полке лежало много книг, среди которых были любимые Джейн «Унесённые ветром», «Поющие в терновнике», «Гордость и предубеждение»… Всё было настолько интересное и особенное, что казалось, словно эта маленькая комната – отдельный мир, далёкий от реального. Девочка всей душой любила литературу. Она много читала, анализировала, примеряла на себя роли её любимых героев, представляла себя на первом бале, в поездке в карете, мечтала о первой любви. Всё это вдохновляло её, и поэтому Джейн часто брала лист бумаги, карандаш и писала свои истории. Это были счастливые рассказы о том, как брат и сестра были разлучены всю жизнь и вот они наконец встретились и стали жить вместе; трагичные о подвиге принца, который завершился его гибелью, и о страданиях его возлюбленной… И таких рассказов было миллионы. Джейн настолько легко могла вжиться в роль людей, которых она изображала, что буквально становилась ими. Позже она читала свои произведения подругам. Они тоже были творчески одарены: одна прекрасно рисовала и могла запечатлеть всё, что ей захочется; другая делала потрясающие фигуры из глины; третья обожала петь. Девочки подбадривали друг друга, собирались в «волшебной обители» Джейн, делились тем, что создали за последние несколько дней, смеялись, общались. Словом, всё шло очень хорошо.

И вот день подошёл к концу, и Джейн уже пришло время ложиться спать. Она укрылась с головой огромным одеялом, закрыла глаза и стала размышлять о завтрашнем дне. «Если завтра Мэри покажет мне свою новую картину, я попрошу её дать её мне. Я напишу самый красивый рассказ. Пусть это будет… лес? Да, точно, лес. Итак, она нарисует огромный лес. С мальчиком? Нет, не надо мальчика. Пусть там будет большой волк. Точно. Это будет добрый серый волк. Он будет идти, озираясь по сторонам. А я… а я напишу о том, как он…». Эти размышления текли всё дальше и дальше в голове маленькой Джейн, так что она и не заметила как погрузилась в сон.

Утро яркими лучами проникало в комнату девочки, оставляя красивые тени на стенах. Это делало комнату ещё просторнее и светлее. Джейн встала, умылась, оделась, позавтракала, открыла ящик, среди огромного количества листов нашла свой новый рассказ, взяла его и вышла из дома. Это утро было словно самым прекрасным в её жизни. Она шла по опавшим листьям и думала о том, что нет ничего прекраснее, чем это утро. Несломленная, храбрая и сильная душа стремилась к высокому, искусство побуждало её искать прекрасное в каждой мелочи. И эти мелочи порой оказывались для Джейн чем-то очень важным, так как она придавала огромное значение всему, что видела. И это делало её особенной, исключительной.

В школе день шёл так же как и всегда. И да, Мэри всё-таки принесла свою новую картину, Джейн с восторгом рассматривала её, после чего попросила у подруги одолжить её. Мэри согласилась. После окончания уроков девочки собрали свои вещи и ещё с несколькими ребятами со школы направились домой к Джейн на новое, так называемое творческое собрание. Там каждый мог свободно самовыражаться, общаться на любые интересующие их темы, каждый творческий человек чувствовал там себя на своём месте. Джейн любила творчество, любила своих друзей и невероятно гордилась тем, что может приглашать ребят в гости и заниматься искусством вместе с ними. Вместе они познавали красоту и на время покидали этот мир, чтобы стать самими собой.

И вот они шли, солнце уже не светило так ярко, небо заволокли тучи, но до дома оставалось идти всего несколько минут, так что если бы Джейн и её друзей настиг дождь, то промокнуть до нитки им было бы не суждено. И вот показался дом. Только что-то было не так. Из трубы дома валил дым, но его было слишком много. Было ощущение, будто всё здание заволокло туманом. Джейн в испуге ускорила шаг. Идя всё быстрее и быстрее, в её душе с возрастающей скоростью зарождалось чувство того, что что-то случилось. И вот она и ребята перешли на бег. Перед увиденным они онемели. Никто не мог пошевелиться. Весь дом был покрыт чёрным дымом, вокруг здания стояло много людей, в том числе родители Джейн и её младший брат. Надежды на спасение дома не было. Всё исчезло, погрузившись в этот чёрный, слепой и жестокий дым, который словно всадник Апокалипсиса на своей лошади нёс собой гибель всего.

Джейн стояла, не в силах пошевелить рукой. Вокруг неё было много людей, но сейчас она ощущала себя как никогда в жизни одинокой. Теперь нет ничего: нет «волшебной обители», которая хранит все её творческие тайны; нет засушенных листьев, которые так и остались лежать в «Джейн Эйр»; нет самолётиков на стене; нет снов с расцветающим вишнёвым садом и нет тех листов бумаги со всеми героями, которые так мастерски были выдуманы богатым воображением Джейн. Девочка ощутила, насколько она маленькая в этом огромном мире, как ничтожно всё, что она написала, создала и выдумала за всю свою жизнь. Словно весь построенный ею мир рушился на её глазах. У неё остался лишь рассказ, написанный вчера вечером, который лежал в её руках, рисунок Мэри и что-то поломанное внутри, что теперь не подлежит восстановлению.

…и даже теперь, когда казалось, что всё потеряно, что всё упущено и невозвратимо утрачено, в душе маленькой Джейн всё ещё сохранилась вера в первую любовь, мечты о первом бале и надежда в то, что если загадать желание, увидев падающую звезду, то оно обязательно исполнится.