Гадолиний

               
     - Знаете, я вас еще по мужу помню, - лихорадочный шепот и блестящие горячечным безумием близкопосаженные темные глаза, косящие к крыльям нечистого, в черных пятнышках и алых прыщах носа, странным крючком загибающегося от вдавленной переносицы к припухшей верхней губе, торопливо облизываемой необычно длинным, в желтых пупырышках языком, даже сквозь банный пар видимых явственно, словно снова я своем кабинете и тихим голосом говорю очередной пациентке : " А теперь не дышите " или  " Были ли патологии у близких родственников ", хотя знаю же, что с некоторых пор родственников уже и не чураются, а бегут, как от чумы, предпочитая выводить свой корень сразу от легендарного Опоньки или утонувшей в Волге угнетаемой нацменьшинством персиянки, - послушайте, он же был порядочным человеком, - мне было странно слышать такое после всех мытарств и издевательств, после ударов в лицо и бешеной матерщины с упоминанием всех предков мужа до седьмого колена, выходившего то из белофиннов по бабушке, то из белополяков через неведомого мне дядю, эмигрировавшего в восемнадцатом в Варшаву, но она покрепче ухватила меня за локоть, распухший и посиневший после резиновой палки старшего майора МГБ, ворвавшегося в камеру перед рассветом, - никогда не лгал трудящимся, не скрывал фактов недостач и плохого еще снабжения селедкой, - я улыбнулась, вспомнив Васеньку, он на самом деле старался не приукрашать, честно указывал на тотальную разруху и недостачу всего, во всем и всегда, целесообразно предвоенной или послевоенной ситуации в нашей многострадальной юной республике Советов, впервые в истории человечества пытающейся уравнять в правах дочь Бухарина и сына Радека, а он - Карл !, меня словно прострелило : наверное, именно об этом и спрашивал следователь, напирая на фактическое присутствие какого - то Курта в любом советском районе, но окрик злой бабы из Охры, переминающейся, нелепой в своей шерстяной гимнастерке среди шаек с горячей водой и взвизгивающих арестанток, отвлек от неуместных размышлений о Курте и я вновь прислушалась к словам подошедшей ко мне чернявой девушки, - призывал всегда говорить правду, а я, как комсомолка в пятом поколении экономического уклада, не имею права, - она развернула меня и ткнула пальцем в грудь, сплошь покрытую синяками и сигаретными ожогами, ошибочно оставленными скучающими эмгэбешниками как перегиб на местах и нарушение социалистической законности, - утаить увиденное. Видите ?
     Она показала на тощую женщину с перебитой ногой, жалкой уткой ползавшей среди нас, то ли она подбирала кусочки мыла, то ли волосы, во всяком случае, она что - то хватала с осклизлого пола и тут же засовывала в рот, сочащийся яркой кровью : перед баней гогочущий солдат стукнул ее прикладом, попав не только в подбородок, куда он и целил, видимо, но и в губы, звучно лопнувшие даже в нестерпимом шуме пересыльной бани.
    - Это немецкая коммунистка, - зашептала девушка, скребя мою грудь обкусанным ногтем, - из Коминтерна.
    - И что ? - отрывая пряди волос, по - прежнему не понимала я, удивляясь той легкости, с которой мои когда - то пышные и крепкие волосы теперь так легко отсоединяются от головы, наверное, выплеснутый вчера кипяток так подействовал. Следователь, разочаровавшись неустановлением Курта, не стал меня бить, он просто подтащил мое тело к самовару и опрокинул его содержимое на меня, ошпарив шею. Интересно, полоний, что они добавляют в кипяток, действует так только в отношении волос или влияет еще и, к примеру, на деторождаемость ? Мне представилось, как многократно изнасилованная, брошенная на кучу ватников охраны и растоптанная сапогами начкара из татар Остероде Бродниц,  я рожаю накануне Октябрьских, воплощая равноправие старика фельдшера Потупчик, разоблачившего бесчеловеческие эксперименты фашистов в Дубровлаге, куда партия отправила его искоренить отдельные недостатки, проявившиеся в этот раз в явном неуважении прав советских часовых, снабжаемых пайком и сапогами с нарушением графика : если по Указу часовому полагался один офицерский ватник в год, то сапоги выдавались декадно из расчета десять к одному, принимая за один расчетный календарно от аванса до подрасчета мелкими именно год, хотя и выходило по всему некоторое облегчение для кишащих иностранных агентов, им даже принимать во внимание сложности переходного периода не было нужды, сразу наливай и пей, рассматривая численник на стене между портретов всех вождей, но паек, составляемый совокупно из стратегичности Двадцатых к сороковым, вечно запаздывал, учитывая общую сложность пересеченности по местности, частично заасфальтированной по прямому решению Администрации президента, на сорок пятом году демократического овеществления прав голосуемых или тостуемых избирателей, равноценно оцененных акварелью гуашем Эллы Памфиловой в один фальшивый пражский грош, и прибывший буром, как командировочный, в командировку товарищ фельдшер Потупчик выявил недостаточность в калорийности пайка сапогов, но весомость офицерского ватника, выдававшегося помимо младшего комсостава еще и сержантам Красной армии, перевешивала недоработку товарищей с мест, от того и принято было решение об уравнивании на старте максимальных возможностей ведомых на расстрел будущих реабилитантов с расстреливающими их бойцами ставшей Советской армии, поправшей хотя бы переименованием геополитическую катастрофу как вид жанра борьбы с колорадской угрозой, оказавшейся зеркально тождественной сгибаемости по форзацу любой брошюры из жизни о полезной и вкусной здоровьем пищи, неоднократно признававшемся уже задуманной пятилетним экономическим Планом четырехлетнего периода строительства автобанов на базе  " Фарбениндустри ИГ " внучкой товарища фельдшера Потупчик тоже, как ни странно, Потупчик.
    - Я заметила, как перед обыском она запрятала обручальное кольцо себе в рот, - выпалила девушка и торжествующе наступила ползавшей немке на горло. Та захрипела и засучила ногами, обретя счастье в дымной бане, не упоминавшейся в трудах Чернышевского или Розы Люксембург. Злая баба ринулась к нам и пихнула дулом  " Нагана " мою собеседницу, ломая ребра, вжимая пробитое легкое в спинные позвонки, ласково хрустнувшие под напором холодной воды, закономерно сменившей горячую в ржавых сосцах обрадноэсэсэрного Пауком Троицким ахуя, тоже малосознающего тот же ахуй в его забегах на российское тиви или радио. Вообще, мало кто задумывался о кромешной идиотии происходящего, разве, отдельные отщепенцы литературные власовцы, подобные некоему Ивлукичу, не уставали поражаться фарсовой составляющей любого начинания или окончания, творимого тута, бестолкового до замысливания, бездумного по осознанию, стремного в осуществлении и столь поганого в конечности результата х...й на глаз, что продолжать далее невольный плагиат из мамы Аксенова представляется мне излишне коварным для понимания первой из адресатов этой оптимистической сказочки, потому - то и перейдем, товарищи, ко второму вагончику весело катящегося по чугунке в ад бронепоезда, что окажется, не ходи к гадалке, эшелоном карательного отряда барона фон Дрейдена, иногда путаемого мною в одной лишь буквице по запамятовости неплохой книжки о Великом Белом Шамане Понарине, читанной автором в лихих девяностых, издавалась тогда неплохая отечественная фантастика в виде бумажнопереплетных, хрупких, рассыпающихся в процессе чтения покетбуков по очень такой приемлемой цене для нерожденного от Нарусовой, Пескова или Кабаевой ублюдка, каким - то чудом выжившего тута и продолжающего жить, несмотря даже на равенство прав в состоянии иммунной системы дышащих совсем иным воздухом властителей и их отпрысков по примеру Лизаветы Песковой ( вижу, Лизонька, все вижу, стараешься ты мне понравиться, не нужно, ты мне нравишься хотя бы неприкрытой глупостью и антагонистическим равноценным в своей ненужности наполнением соцсетей по образу Криськи, такой же, как и ты, фуфлыжницы и гниды, как и рыжая Ландер, говенная Собчак или даже балерина Волочкова, объединенные единственно видом мхов или подковываемых косоглазым Левшой мандавошек ), не вызывающей у меня тупой классовой ненависти уточенного штык - лопатой Несмияна, так как изучать насекомых много интереснее и смешнее. 
     Злая баба вернулась к дверям в парную, оперлась о филенку и, посматривая на вживленные в предплечье ходики, принялась насвистывать из арии Мистера Икса. Дикон хихикнул, свешиваясь с потолка, циркая свежей кровью на головы моющихся женщин и нервно дрыгая хвостом, получив телепатический сигнал Черного человека, серьезно кивнул ушастой головой и перебежал во второй вагон, нисколько не удивляясь смешанности разнообразных плагиатов в одной голове, принадлежащей некоему Ивлукичу, вспомнившего только что о мрачно - клерикальной книге уже зарубежного фантаста с соленоидами технологий, космическими архангелами и все той же тоталитарной сущностью двуногих, строящих первым делом тюрьму на любой осваиваемой ими планете, кроме, разумеется идиотической погани Стругацких, Ефремова и прочих коммуноидных пролов зацинковозанавесной литературщины недоношенных восемь месяцев олигофренических младенцев, сразу уроненных на кафельный пол прозекторской, где их мамкам посчастливилось разродиться, хотя и предупреждали рентгенами УЗИ их стократно : получится еще одна Эстель Ландер, а это само по себе - п...дец.
     - Киргиз !
     Тифозный ворочался под боком дяди Семена. Тот, обняв мешок распухшими руками, мутно смотрел в потолок, не замечая, как крупные серые вши переползают с головы умирающего в рыжую бороду Еропки, крутящего головку золотых часов, словно была она титьками Ваньчиной жены, сброшенной под откос ночью. Откатили дверь братья Обушковы да и скинули остывшее уже тело, не забыв отрубить ноги.
    Но, впрочем, на то они и редкоземельные металлы - элементы, чтобы каждый, кто не поленится ознакомиться с высыпаемыми к разбитым проклятым большим спортом ножкам, врачуемым моим горячим нежным дыханием настоящего коня, катающего на своей спине муз и любимок, не достойных сраных Гилксов, Ли и Тархунов с лопоухим супружником Криськи и закадровым О, Счастливчиком маленькой и кудрявой, несколько лажанувшей с явственностью, что, впрочем, простительно именно для маленькой возрастом и кудрявой волосами, хоть так меня ущипнувшей за некоторую многократность возглашения любимкой и музой, что кому - то - в кайф, а кому - то по скромности - чересчур, но я таков,  каков имеюсь у тебя, Лизонька, потому либо кушай мое обожание, либо на хрен спосылай своего сказочника, как сменяла когда - то Мария некоего Ивлукича на шершавого ублюдка Урганта, дело твое, мне как - то сиренево, а сиреневый - цвет четвертый в так и не снятом просто хорошем кино одного френча, которого, поверь, стоит посмотреть предыдущими бело - красно - синими цветами ни х...я не радужных равноправий глупой Потупчик, наверное, приуготовившуюся скачиваемое мною прямо вот сейчас вот порево с Сильвией Сэнт запараллелить прямо уж заимствованием у толстяка Риобравы постом о любом Ленине Серне, что хотя бы смешно, но надоело уже семь лет назад, когда изыски Черепикости казались престижными резинками чулок носастой Скарлетт, меня же любит сама Дита фон Тиз и этим все сказано для понимающих в женских чулках и резинках потребителей диалогистых у Керви Тайлеров, за что вышеупомянутому картофельному папе - алилуйа Раймонда Луллия, алхимически нашедшего себе переводчика на язык людей всех несуществующих правил лучшей игры людей и для людей, сменившей оформленность праведного Шиндлера на уже мою ЕНВ Бэйли Джей, неожиданно для полнейшего мудака, расиста, гомофоба, наркомана и просто  " нелюдя ", как именовали меня Латынина, Шендерович и целиком составом Первый канал, оказавшейся именно ЕНВ, и даже птичка щегол, скучавшая на весенней рассветом веточке у окна пропавшей с концами Евгении Николаевны, теперь вот радуется и поет свои колыбельные Годохме, Маше Шараповой и все той же вздорной Криське, ложа с прибором на говенную сущность муз, малоинтересных за пределами словотворчества, что тайное и обсуждению не подлежит,   бриллиантами мировой культуры, среди коих Неверов - не последний Омегой или  " Я " человек, жаль, что первобуквенная когда - то неплохая поэтесса так и осталась скучной начетчицей и злободневной глупостью тривиальной банальщины еще одной Брик, хоть и не Маяк я и даже не долгое эхо лажающей непозволительно часто Марии. Один абзац, между прочим.