Глава десятая. Предательница Грася

21 июня. Марек.

Сегодня физика у пана Казимира. Хоть бы он еще поболел! У меня хоть задница зажила немного. С пани Боженой как-то все улеглось, еще один раз она меня отшлепала своей щеткой, но не так сильно, как в первый раз, я даже сесть смог. А с паном Казимиром - никак. И физика эта мне не дается, хоть убей! Да я еще и домашнее задание не сделал, не получается и все! Если он сегодня не придет, как раз и попробую решить. За окном дождь, гулять нельзя...

21 июня. Дом пани Фелиции. Урок пана Казимира.

Марек сидел в классной комнате и мучался с задачей. Пана Казимира еще не было и юноша убедил себя, что он, конечно, не придет... Задачу можно будет сделать потом, все равно ничего не выходит, решил Марек и стал рисовать в тетради Иренку, лежащую голой на скамье.

Он как раз доштриховывал исполосованную попу Иренки, как дверь распахнулась и в комнату вошел пан Казимир. Его сопровождала пани Фелиция. Пан Казимир поздоровался и благодушно спросил Марека:

- Ну-с, юноша, как наше домашнее задание? Вы, конечно, все сделали? Времени у вас было много.

Не дожидаясь ответа учитель взял из рук растерявшегося Марека тетрадь. Глаза его расширились, он резко сунул тетрадь пани Фелиции.

- Вот, тетушка, полюбуйтесь, какие задания делает ваш племянник! Вы вообще за ним следите? Похоже, нам надо об этом поговорить!

Покрасневшая, вероятно, от гнева, пани Фелиция заглянула в тетрадь и подняла глаза на смущенного Марека.

- Где это ты видел... - женщина замолчала. - Впрочем, мы поговорим об этом позже. Сейчас, видимо, тобой займется пан Казимир.

- Не наказывайте его очень уж сильно, - обратилась Фелиция к учителю, - оставьте немного и на мою долю.

- Увы, моя дорогая, - ответил слегка успокоившийся пан Казимир, - я как раз хотел с тобой об этом поговорить. У меня болит рука и я вообще собираюсь отменить урок. Ведь этого испорченного мальчишку невозможно учить без розог, а я не могу его пороть.

Марек внутренне возликовал. Он уже предвкушал строгую порку за невыполненное задание и испорченную тетрадь, а тут такой подарок судьбы! Урок отменяют! Остается, конечно, разговор с теткой, но на фоне розог пана Казимира и щетки пани Божены наказания от тетки казались юноше легкими. Она щадила его и редко давала больше десяти-пятнадцати ударов.

- Пустяки, пан, - отвечала пани Фелиция, - ничего не стоит отменять. Я сейчас приглашу Грасю. Она будет сечь мальчишку по вашему указанию. Грася молодая и сильная, она вполне справится.

Марек слегка огорчился, но радость его до конца не прошла. Грася такая милая и добрая, она, конечно, не захочет его сечь. А если ее все же заставят, будет сечь слабо, будет его щадить.

- Ну... я не знаю, - сомневался пан Казимир, - Грася... Я привык сам... Впрочем, надо попробовать. Мы же и так много пропустили.

- Сейчас я ее пришлю, - сказала пани Фелиция, выходя из комнаты.

- Минуточку, - пан Казимир пошел к выходу вслед за женщиной, - можно вас на пару слов?

Выйдя из комнаты, пан Казимир безапеляционно заявил, глядя в глаза пани Фелиции:

- Вижу, урок тебе не помог! Ты совершенно забросила мальчишку!

- Но... - растерянно начала пани Фелиция.

- Сегодня после урока ты придешь ко мне! - не слушая оправданий сказал учитель. - Вот там мы обо всем и поговорим! А сейчас иди за горничной!

Пани Фелиция послушно пошла по коридору...

- А вы, молодой человек, не сидите зря. - обратился учитель к Мареку, вернувшись в комнату. - Снимайте-ка штаны, совсем снимайте, боюсь, что на этом уроке они нам не пригодятся. И трусы тоже...

Не прошло и двух минут, как Марек уже лежал на козлах, голым задом ко входу, плотно привязанный веревками.

В комнату вошла Грася. Увидев юношу, она прыснула, но тут же, успокоившись, сделала книксен перед перед паном Казимиром.

- Вот что, голубушка, - сказал ей учитель, - сходи-ка ты во двор и нарви крапивы.

Это было что-то новое! Мареку стало не по себе, он отлично помнил порку крапивой за подглядывание. И ему это не нравилось!

Грася вышла, пан Казимир уселся в кресло и стал листать свои записи, а Марек остался лежать на козлах и думать о своей незавидной судьбе, рассматривая давно не крашеные доски пола.

Граси не было долго, очень долго, как показалось Мареку. Юноша решил попробовать как-нибудь разжалобить пана Казимира.

- Пан Казимир?

- Ну, что еще?

- Простите меня, пожалуйста... Я решал, решал, а у меня все не получалось...

- В самом деле? Ну, тогда расскажите мне, как вместо физических формул в вашей тетради оказалась эта... девичья часть тела, да еще и в такой пикантной ситуации? Вам нравятся выпоротые девушки?

Марек молчал.

- Отвечайте же!

- Д... Нет!

- Впрочем, это несущественно. Нравятся они вам или не нравятся, но боюсь, вашему заднему месту скоро придется еще более несладко, чем этому прелестному задику! У меня есть средства, чтобы отучить вас думать о посторонних вещах, занимаясь физикой! А сейчас извольте молчать и думать о своих провинностях!

Пан Казимир опустил голову к своим записям, а Марек остался лежать голым животом на жестких, ребристых досках. К тому же, на его правую ягодицу уселась муха и стала не спеша ползать по ней. Потом она перебралась на левую, потом устроилась посередине. Юноша сжимал и разжимал половинки зада, дергался, пока не обратил на себя внимания пана Казимира.

- В чем дело, юноша? Вы что, не способны лежать спокойно?

- М... муха!

- И что? Уж не считаете ли вы, что я должен стоять над вами и отгонять мух от вашего зада? В конце концов, считайте это дополнительным наказанием!

В комнату вошла Грася, неся большой пук крапивы.

- Вот спасибо, милочка! - обрадовался пан Казимир. - Я вас прошу, разложите это крайне полезное для педагогики растение на стуле молодого человека...

Грася, улыбаясь, посмотрела на Марека, по-прежнему боровшегося с мухой, и положила крапиву толстым слоем на стул юноши.

- Готово? Снимите перчатки. - продолжал учитель. - У меня к вам будет не совсем обычная просьба. Впрочем, она пойдет на пользу этого молодого пана.

Пан Казимир указал на юношу, уже отчаявшегося что-то сделать с проклятой мухой.

- Видите ли, - пан Казимир усмехнулся, - ему крайне мешает думать о физике муха, которая ползает по его... тыльной части. Будьте добры, возьмите мухобойку и убейте ее. Да не стесняйтесь, бейте резче, сильнее, иначе муха улетит!

Грася взяла мухобойку, постояла, прицеливаясь и звонко шлепнула Марека по ягодице. Оказалось довольно чувствительно, Марек подумал, что лучше бы ползала муха...

- Улетела... - растерянно сказала девушка.

- Ну, ничего, - утешил ее пан Казимир, - попробуйте еще, она сейчас вернется.

Мерзкая муха, и вправду вернулась и опять начала ползать. Грася ударила сильнее, но муха опять увернулась. К тому времени, когда мухобойка настигла, наконец, назойливое насекомое, Марек получил не менее десяти полновесных ударов по обоим ягодицам. Кожа его покраснела и зудела.

- Вот и хорошо! - пан Казимир с интересом следивший за охотой, встал из кресла и начал внимательно рассматривать юношеский зад. - Не беспокойтесь, милочка, молодому человеку это только полезно. Великолепный результат! Пожалуй, я напишу статью в "Вестник педагогики" - "Об использовании мухобойки в обучении физике". Надо только будет в следующий раз принести фотоаппарат. Статья с иллюстрациями будет иметь большой успех! Особенно у девушек...

Грася опять прыснула и собралась выйти из комнаты.

Нет-нет, - остановил ее пан Казимир. - У меня для вас есть еще одно задание. Тоже педагогического плана. Дело в том, что этого молодого пана надо хорошенько высечь, а у меня болит рука. Помогите мне, пожалуйста.

Грася растерянно взглянула на козлы, на голую попу Марека. На красных от мухобойки ягодицах были заметны следы прежних наказаний - пожелтевшие синяки.

— Но как, пан Казимир? – горничная оглянулась на учителя, – Нет, нет! Я же не справлюсь!

— Да это ерунда! Сущие пустяки! – пан Казимир быстро подбежал к горничной. – Грася, голубушка моя, это ведь для его же пользы! Мальчишка ленив, учиться не желает. А вот стоит хорошенько отстегать его по голой заднице, как туман у него в голове сразу рассеивается. Ну прошу же, помогите мне!

— Раз пан говорит, что это для пользы молодого пана…

— Ну, конечно! Конечно же! – пан Казимир ударил себя рукой по колену и скривился от боли, – Фу ты, черт, рука!… Грася, милая, вы поймите! Чем больнее вы мальчишку выдерете, тем больше ему же поможете!

— Ну, если пан учитель желает…

С прутом в руке Грася подошла к козлам. Горничная постояла немного, собралась с духом и взмахнула рукой, несильно ударив юношу прутом по ягодицам. Марек лежал на козлах, торжествующе улыбнулся. Ну, конечно, добрая милая Грася никогда не станет его больно пороть!

Но пан Казимир отступать не собирался.

— Хорошо, голубушка, очень хорошо, только бить надо гораздо сильнее!

— Как будет угодно пану учителю, – покорно сказала горничная и, хорошо размахнувшись, ударила сильнее.

Марек вильнул задом.

— Вот, вот, уже гораздо лучше, уже действует! Какой хороший рубец! Но надо еще сильнее! Тут нужен замах!

Пан Казимир подошел к горничной сзади и, обняв ее левой рукой, правой стал поднимать ее руку.

- Отведите руку назад, вот так… А, пся крев, выше не могу. А поднимите!

Из-за разницы в росте левая рука пана Казимира оказалась на груди девушки. Грася покраснела, но отодвинуться не посмела. Пан Казимир в педагогическом азарте, кажется, ничего не заметил. Во всяком случае, руку он не убрал, а только плотнее обхватил горничную, прижавшись к ней сзади всем телом.

- А теперь бейте, не сдерживайте руку!

Острая жгучая боль обожгла юноше попу, он вскрикнул и дернулся на козлах. Грася охнула и выронила розгу.

— Так, голубушка! Так! – закричал в волнении пан Казимир, – у вас уже получается! Возьмите прут! И помните, что я вам говорил! Секите!

К ужасу Марека, добрая милая Грася подняла с пола прут и, закусив губу, с серьезным лицом, принялась старательно и больно его пороть, с оттяжкой стегая по сжимающимся ягодицам. Юноша ерзал на козлах и пытался сдержаться, но где там! Уже с третьей розги он стал кричать во весь голос.

— А ничего, что Марек так кричит? – спросила Грася, останавливаясь.

— Это же очень хорошо, душа моя, – успокоил ее пан Казимир, поглаживая редкую рыжую бородку. – Так и надо, так и надо! А по-другому с этим молодым человеком ничего и не выйдет! Да-с! Совсем не желает учиться! Домашнего задания не сделал! Голых девушек в тетради рисует!

Грася засмеялась.

- Не смейтесь, не смейтесь, милочка! Дайте-ка лучше этому испорченному мальчишке еще пяток. Да погорячее!

Грася повиновалась.

— А теперь, молодой человек, – продолжил учитель, все более воодушевляясь, – теперь можно вернуться и к нашему уроку. Грася, дорогая, отвяжите молодого пана и усадите его на его место. Нет, штаны ему не нужны, он посидит на своем стуле без них.

Марек пришел в ужас. Полтора десятка, если не больше, розог горели огненными полосками на его заднице. Мареку было жутко обидно, что горничная его высекла. Ладно, пан Казимир наказывал его на каждом уроке, но Грася! Это тихое незаметное существо, которое он считал частью интерьера! А теперь еще садиться на крапиву! Это невозможно, он не выдержит!

- Ну, молодой человек! - поторопил его пан Казимир.

Марек, давно уже отвязанный, лежал. Не дождавшись, пан Казимир подошел к юноше и, взяв его за ухо левой, здоровой рукой, потянул вверх. Мареку показалось, что его ухо затрещало и он вынужден был встать.

Пан Казимир тащил Марека за ухо, Грася, повинуясь командам учителя, бесцеремонно толкала юношу в спину и подгоняла шлепками по горевшей заднице. Мареку показалось, что ей это нравится!

Наконец, несчастного юношу усадили на его ложе страданий. В первый момент он ничего нового не почувствовал. Попа, по-прежнему, болела, но не больше, чем до того, как он сел на крапиву. И вдруг его ягодицы начало колоть мелкими иголочками и они страшно зачесались. Марек попытался встать, но подлая Грася, стоящая у него за спиной, изо всех сил надавила руками на его плечи, усадив обратно на стул.

Зуд был невыносим, хуже всего было то, что вместе с ягодицами начали чесаться яички, до которых тоже добралась проклятая крапива! Юноша сжался и старался хоть как-то притерпеться к ужасным ощущениям. Постепенно он понял, что если сидеть абсолютно неподвижно, зуд постепенно уменьшается и становится терпимым.

- Ну-с, начнем... Тема нашего урока - закон Ома. Сформулируйте мне его, юноша!

В первый момент Марек, поглощенный борьбой с крапивой вообще не понял, о чем это говорит учитель. Какой закон, какого Ома? Он молчал.

- Видимо, было мало... - огорченно сказал пан Казимир, не дождавшись ответа. - Вот видите, милая Грася, без вас мы совершенно не можем обойтись. Возьмите опять прут!

Нечеловеческим усилием Марек собрался с мыслями и, запинаясь, выдавил:

- Ток, проходящий... через...

- Ну, ну... - подбодрил его пан Казимир, - продолжайте! Грася, подождите!

-... участок цепи... прямо пропорционален напряжению и... - Марек замолчал, вспоминая.

- Вот посмотрите, душечка, какие чудеса творит розга! - обратился к горничной пан Казимир. Марек, наконец-то вспомнил и торжествующе закончил:

-... и обратно пропоционален ее сопротивлению!

- Можете ведь, если хотите!

Урок продолжался...

21 июня. Дневник пани Фелиции

Я уже приготовилась к "беседе" с Казимиром, но он зашел ко мне и, немного смущенно, сказал, что слегка погорячился и забыл, что у него болит рука. "Наша беседа состоится, но позже..." - добавил он и, сославшись на визит к врачу, ушел, отказавшись отобедать.

Вечером я поговорила с Мареком и, увидев его испоротую попу, покрытую волдырями от крапивы, пожалела мальчишку и пороть еще раз не стала.