Из жизни Генсека. Мистика ли, волшебство ли?

Судьба и родители дают каждому свою отличительную, качественную метку, которой потом можно всю жизнь гордиться. Кто-то получает уши правильной формы и оттопыренности. Кто-то осиную талию, а кто-то шевелюру до самой старости.

Кирилл Петрович получил такую метку, как и все другие. Меткой этой была его фамилия. Брежнев. Это даже больше, чем фамилия, это — эпоха. Понятное дело, что как только он пришёл в первый класс, получил прозвище — Генсек.

Это же прозвище было у него в институте, в армии и на заводе. Оно было с ним везде, ведь это его метка, доставшаяся от родителей.

Особо похвастаться ему было нечем. Дом, в сравнительно благополучном районе, достался тяжело. Он "съел" все его накопления за двадцать лет и однокомнатную квартиру на юго-западе Москвы. Но именно здесь, Генсек получил возможность жить так, как ему этого хотелось, а именно, по распорядку.

Утром небольшая зарядка, варка пары яиц и кофе. Завтрак у окна с видом на небольшой участок. Потом работа, как принято сегодня говорить, на удалёнке. Генсек был неплохим архитектором и работал инспектором инженерных сетей. Потом обед в саду, под яблоней, а в холодное время года, на веранде. Послеобеденный сон, просмотр новостей в интернете, ещё немного работы, чай и спать.

В то утро было всё, как и раньше. Зарядка, яйца и кофе. И вдруг...

Он увидел, как у забора, который был общим с его соседями, стоит женщина. Она не была хозяйкой соседнего дома, Ириной Степановной, нет. Она была гораздо красивее и одета немного празднично или, возможно, вызывающе. А ещё... От неё пахло. Чем пахло, Кирилл Петрович объяснить точно не смог бы. Но с расстояния тридцати метров чётко осознавал, что женщина пахнет проведённой в соседнем доме ночью. И ночь, судя по запаху, была бурной.

Рука Кирилла Петровича непроизвольно потянулась к полевому биноклю, подаренному ему в прошлом году на пятидесятилетие.  Осмотр неизвестной ему красавицы он начал снизу, "от корней", как он любил говорить.

"Идеальные лодыжки. Очень красивые ямочки на коленках. Кожа ног гладкая, ни одного изъяна."

В этот момент женщина отставила одну ногу в сторону и смеясь принялась потягиваться, опираясь на забор.

"Ох чёрт. Вот это да! Аж засосало под ложечкой!"
Женщина была гибкой, с очень красивой фигурой. Когда Кирилл Петрович дошёл до изучения лица, его ждало самое большое удивление за последние пятьдесят лет.

Перед его домом, у его с соседом забора, стояла актриса Анджелина Джоли. В этот момент сосед появился у забора. Весело обнял актрису, взял её на руки и унёс в дом.

Кирилл Петрович не находил себе места. Яйца в рот не лезли, кофе остыл, а он так и остался сидеть с биноклем у окна.

"Чёрт меня побери! Откуда, у обыкновенного чиновника из администрации района, Пересядькина, в доме, Анджелина Джоли?"

Не в силах больше терпеть, он схватил блокнот, ручку и выбежал во двор. Через десять секунд Кирилл Петрович стоял у дома соседа и нажимал на дверной звонок.

На пороге появился Пересядькин, раскрасневшийся и довольный. - Чего тебе, Генсек?

- Джоли! Анджелина! Вот! - Кирилл Петрович протянул блокнот с ручкой. - Автограф.

- Ты с катушек съехал, Генсек? Какая Джоли? Телевизор на ночь выключать надо.

Тут за хозяином дома, Джоли показалась и на чисто русском, без какого-то ни было акцента, говорит Петровичу:

- Привет сосед. Заходи, чайку попьём.

- Некогда ему чай пить, - махнул рукой Пересядькин, - иди со стола убери, и рубашку мне погладь.

- Кто это? - не веря своим ушам прошептал Кирилл Петрович.

- Ты что? Не здоров что ли? Жена это моя, Ирина.

- Э-э-э, не-е-ет, Пересядькин. Твоя Ирина пониже ростом и, извиняюсь, килограмм на пятьдесят поболее будет. Да и вообще! Она — не такая!

- Такая, не такая! Тебе-то какая разница?

- Говори куда Ирину Степановну дел!

- Тихо, Генсек, тихо, - забеспокоился вдруг Пересядькин, - чего разорался-то?

Чиновник посмотрел по сторонам и почти шепотом произнёс:

- Поменял я её, понимаешь?

- Как так поменял? А где прежняя?

- Я без понятия. Я внешность ей поменял. Внутренности как бы прежние, а облицовка новая. Сечешь?

Что такое новая облицовка, архитектору Брежневу, объяснять не надо было. Но он всё же возмутился.

- Так это же — человек!

- Подумаешь, человек! Тут ужали, там растянули, тут подкрасили. Глядишь, а человек-то уже другой. Ты иди, Генсек, позже поговорим, не с руки сейчас.

В строгом распорядке Кирилла Петровича наметились зияющие дыры. Работа, яйца, кофе и обед — побоку. Теперь он целый день сидел у окна с биноклем и буквально ловил нечастые моменты появления новый жены Пересядькина в проёме между шторами.  Больше всего его заботил факт отсутствия прежней жены, Ирины Степановны, его одногодки с явным лишним весом и плохо выкрашенными рыжими волосами.

Так прошло пять дней. Генсек волновался. Конечно, Ирина Степановна могла уехать к матери, в область или к детям, на юга. Но оставлять этот вопрос невыясненным, Генсек больше не мог.

Дверь соседского дома ему открыла...  Дженнифер Лопес. Не крещёный Генсек перекрестился, да и застыл у двери соседей с открытым ртом.

- Петрович. Ты чего? Тут тебе не церковь и я не дева Мария. Чего хотел?

Как вы понимаете, акцента тоже не было. Дженнифер вела себя, как ни в чём ни бывало. Словно она тут всю жизнь жила.

Кирилл Петрович, не нашёлся что сказать. К стыду своему, не проронив ни слова, развернулся и побежал к себе домой.

Просидев весь день с биноклем до темноты, он переместился во двор ожидать Пересядькина.

- Где Анджелина? - налетел на выходящего из автомобиля Пересядькина, Кирилл Петрович?

- Генсек, ты в своём уме? Откуда я знаю?

- У тебя в доме, между прочим, Дженнифер Лопес, собственной персоной. - Жена это моя, Ирина Степановна Пересядькина. Я тебе уже говорил про облицовку, помнишь?

- А, где прежняя облицовка?

- Не понравилась.

- Не понравилась значит?

- Нет. Точка пятая, я так тебе скажу, маловата. Я, как оказалось, поболее люблю.

- А чем же тебе точка жены твоей, с которой ты тридцать лет прожил, не устраивала? Там на двоих хватит!

- Генсек. Ты говори, да не заговаривайся. Я ведь и ружьё принести могу.

- А ну говори, что у тебя в доме за Голливуд. А не то к участковому с утра пойду.

Чиновник сдался. Выдал Кириллу Петровичу все явки и пароли. - Только предупреждаю! Это очень, очень дорого, - напутствовал его сосед.

Утром, сразу после девяти, Генсек был в указанном офисном здании в центре столицы. Как инструктировал его Пересядькин, поднялся на двенадцатый этаж и постучал в дверь с надписью: "Не влезай! Убьёт!"

Дверь открыл молодой человек, чем-то напоминавший ему юного Ричарда Гира.

- Вы от кого?

- От Пересядькина.

- Очень хорошо. Чего желаете?

- Жену хочу. Чтоб как эта... ну... чтоб была такая...

- Да вы не стесняйтесь. Говорите кто у вас на уме, всё возможно!

- Елизавету Боярскую хочу. Можно?

- Почему нет? Можно. Она есть у нас в базе. Дорогова-то конечно, но она того стоит. Мы её образ в этом сезоне четыре раза отпускали.

- Отпускали?

- Ну да, клиентам.

- Ух ты. А сколько стоит?

- Четыре.

- Четыре? Ух ты, - повторился Генсек. - Четыре, конечно, лучше, чем пять или шесть. А подешевле кто-то есть?


Молодой человек улыбнулся.

- Есть и подешевле. Мордюкова Нонна, например, за два. Или вот Татьяна, Пельтцер, за полтора.

- Я, извиняюсь, они какого вида? Молодого или в расцвете сил?

- В расцвете. Оформляем? Мне понадобится фото и данные вашей нынешней жены.
Кирилл Петрович замешкался.

- Так я... это... один, пока.

- А на кого же мы её менять-то будем?

- Елизавету?

- Да.

- А так нельзя? Напрямую.

- Напрямую, это только к ней самой.

- К актрисе?

- Ну да.

- А четыре, это чего?


Парень нахмурил брови и посмотрел подозрительно.

- Вы точно от Пересядькина?

- Точно. Только про жену он мне не сказал. Так я, наверное, пойду женюсь сначала, да? - Генсек встал, собираясь уходить.

- Жениться не обязательно. Достаточно пожить гражданским браком полгода. И к нам, милости просим.

Из офисного центра Генсек отправился прямо к участковому полиции.

- Откуда у маленького чиновника районного масштаба такие деньги! Четыре!

- Четыре чего? - спросил участковый Гаврилов, вот уже десять минут рассматривающий Генсека с большим подозрением.

- Не знаю. Не спросил. Но уверяю вас, это очень большие деньги!

- Значит, говорите Голливуд в доме?

- Да. Он, этот Пересядькин, всех известных актрис Голливуда пере...

- Чего?

- Переменял короче... Уже вторая. Вы у неё документики-то проверьте. Как она вообще границу пересекла?

- Проверим. Вот вам листок, пишите.


Кирилл Петрович писал. Одного листка не хватило. Результат своих недельных наблюдений изложил на шести листах мелким почерком с обеих сторон.

Участковый теперь откровенно смотрел на него как на сумасшедшего.

- А это что? "Не влезай! Убьёт!"?

- Да. Так и написано. Проверьте.

- Проверим, - кивнул участковый. А вы пока идите.

- Я, если что, позвоню, - заговорщицки перейдя на шёпот сказал Генсек и тихонько прикрыл дверь в участковый пункт.


Сегодня, Кирилл Петрович, первый раз за неделю варил яйца, аж четыре штуки.

- Совсем я обессилил из-за этого Пересядькина. Устроил тут кастинг, понимаешь. Точка пятая ему не та, что нужно. Капитан Гаврилов быстро точку в этом деле поставит. А жена Пересядькина, Ирина Степановна, ему, Генсеку, ещё спасибо скажет. Если жива, конечно, - сам с собой разговаривал Кирилл Петрович.


Прошло три дня. Новостей от участкового не было. Кирилл Петрович решил провести "разведку боем". Другими словами, постучать в дверь соседа, пока тот на работе. Вдруг на порог выйдет ещё какая-нибудь дива заморская. Генсек нажал на звонок.

Дверь открылась. То, что Генсек увидел, будет теперь сниться ему всю жизнь. Соседи ему что-то говорили, но он уже ничего не слышал. Ужас и недоумение всецело захватили архитектора и он второй раз, позорно, бежал домой.

Плотно прикрыв за собой дверь, Кирилл Петрович набрал номер участкового.

- Товарищ капитан. Это — Генсек. То есть, я хотел сказать, Брежнев это. У нас ЧП. Нужно срочно вызывать опергруппу в дом Пересядькина!


Участковый, похоже, успокоил Кирилла Петровича и назначил встречу у себя в кабинете на шестнадцать часов.

Кирилл Петрович еле дождался назначенное ему время. Покинув, сразу после разговора, свой дом, долго ходил переулками, прятался в парковой зоне, стараясь оторваться от возможной, как он предполагал, слежки.

Наконец, ровно в шестнадцать ноль ноль, Генсек влетел в кабинет участкового.

- ЧП, товарищ капитан. Ужас что случилось!


Только сейчас он заметил, что в кабинете участкового, кроме капитана Гаврилова было ещё три человека. Один пожилой, в старомодном котелке и два бугая в спортивных костюмах.

- А это кто? - испугался почему-то Кирилл Петрович.

- Опергруппа. Вы же просили.

- А- а-а... - успокоился архитектор. - Значит так. В доме у Пересядькина...

- Новая жена? - опередил его участковый.

- Нет, хуже, - продолжил Кирилл Петрович. - Не жена. Там, как бы вам сказать, сам Пересядькин уже не Пересядькин.

- А кто? - проявил интерес участковый.

- Ален. Я понимаю, звучит фантастически, Делон. Вот.

- Это — француз, который? - включился в разговор пожилой из опергруппы.

- Точно. Причём в самые свои лучшие годы. Ему сейчас не больше тридцати пяти, - подтвердил Кирилл Петрович.

- То есть, вы, утверждаете, что в соседнем с вашим домом, живёт Дженнифер Лопес с Аленом Делоном?

- Точно так всё и есть! - обрадовался Кирилл Петрович тому, что всё так понятно и доходчиво объяснил.


Старший из опергруппы и участковый обменялись понимающими взглядами.

- А вы, стало быть, Генсек? - прищурясь задал ему вопрос старший из опергруппы.

- Точно. Я - Генсек. Всегда Генсеком был, Генсеком и помру, - улыбался архитектор.

- Берите его, ребята, - сказал старший из опергруппы.


Бугаи скрутили архитектора и вынесли из пункта полиции.

Старший из опергруппы пожал руку участковому.

- Наш случай, классический. Это уже двадцать седьмой Генсек на моём веку. Ничего. Подлечим. Витаминки попьёт, здоровье поправится, - старший из опергруппы покинул кабинет участкового.


Прошло полтора года.

По заметаемой снегом улице, от автобусной остановки к своему дому шёл Кирилл Петрович. Настроение у него было... нейтральное. Такое какое-то, когда ничего не хочется, ничего не интересно и ничего не надо. Словно робот, на автомате, он подошёл к своему дому и понял, что войти в него не сможет. Снега намело с метр высотой, а у самой двери и того, полтора почти.

Посмотрев по сторонам, и не увидев никого, Кирилл Петрович подошёл к двери соседа и нажал на кнопку звонка.

Дверь открылась. Боясь поднять глаза на открывших дверь, Кирилл Петрович, не здороваясь попросил лопату.

- Сосед. А ты где был? Мы с женой все глаза просмотрели! Держи лопату.

Кирилл Петрович нащупал протянутый ему черенок и всё же не удержался, поднял глаза.

- Здравствуйте Брюс. У меня на кассетах все ваши "Крепкие орешки." Я как в дом попаду, принесу кассету... Можно, автограф?