Ван Гог, Похищение Джоконды, Семенов

Ван Гог

Это были еще брежневские времена, и психиатрические клиники использовались по-разному. Так получилось, что путь молодой тогда художницы (имя ее упускаю по ее же просьбе, скажу только, что дело было на Украине, где она училась живописи еще в 70-х), итак ее путь проходил мимо психушки, которая располагалась в довольно живописном месте и завершалась старым парком со скамейками. Парк был обычно пустынным. И лишь на одной скамейке неизменно сидел человек, невероятно похожий на Ван Гога, и что-то рисовал. Человек был рыжий, заросший рыжей же бородой и синеглазый. Однажды человек почему-то заговорил с ней. Возможной причиной была та, что она носила с собой большую папку для работ. Художнику не составило труда определить назначение такой папки. Так или иначе, они разговорились.

Я спросила ее:
 
— Вы видели его работы?
— Видела, — ответила художница, — так рисовать мог только Ван Гог.


История же этого двойника Ван Гога была такая. Жил он нормальным советским парнем чуть больше тридцати лет, а потом вдруг вспомнил, что на самом деле он Ван Гог и еще не успел что-то там дорисовать. Что он и стал делать. Он ушел со своей работы, довольно обычной, теперь я затрудняюсь даже сказать какой, был ли он дворником, или инженером, или столяром. И сошла бы ему эта перемена с рук, если бы он не утверждал со всей серьезностью, что в действительности он — Ван Гог. Так он и оказался в психушке. Времена были суровые, но главный врач заведения, судя по всему, был человеком образованным и неравнодушным к искусству. Он снабжал художника необходимыми материалами, разрешал гулять в окрестностях клиники, а куда "Ван Гогу" было бежать? Но работы забирал себе. Человек этот был абсолютно нормален за исключением одного — он настаивал, что он — Ван Гог, в этом и состояло его заболевание.

В завершение беседы незнакомец посмотрел в глаза художницы и испытующе спросил:

— Вы мне верите?
— Верю, — ответила она.

И она ему верила.
И верит.

После этого разговора он больше не появлялся в парке, и она больше никогда не видела незнакомца. Все попытки узнать о нем оказались напрасны, попытки связаться с главным врачом тоже ни к чему не привели, т.к. этот врач срочно был заменен другим, более равнодушным к живописи.

— И все же, так рисовать мог только Ван Гог, — утверждала она.





Похищение "Джоконды" из Лувра


В 1911 году в Париже произошло знаменитое ограбление. В Лувре исчезла "Джоконда". Ограбление произошло в воскресенье в три часа дня. Следствие поручили инспектору Дорне. Улик не было ни малейших. Инспектор пришел к выводу: чтобы найти преступника, нужно изучить жизнь и работы Леонардо да Винчи.

Можно представить себе, что ответил на это предложение начальник полиции.

Дорне нашел пропавшую картину, правда только через два года. В 1913 году некий коллекционер Альфредо Гери написал Дорне о странном письме, полученном совсем недавно. Автор этого письма утверждал, что имеет намерение продать коллекционеру подлинную "Джоконду". Как ни мала была вероятность, все же устроили засаду, и наивный Винченцо Перуджия, почти Перуджино, оказался в наручниках в собственном гостиничном номере. Он был честен и объяснил свою кражу патриотизмом, необходимостью вернуть Италии то, что принадлежит ей. Он-то считал,что картину вывез Наполеон. Полной неожиданностью для него явился тот факт, что сам Леонардо продал некогда "Джоконду" французскому королю Франциску I за 20 тысяч флоринов.

Неожиданность была припасена и для следствия. Картина "Джоконда" оказалась подделкой, правда очень хорошей копией — настолько безупречно написанной копией, что установить подделку помог только химический анализ.

И все же на картине стоял подлинный штамп Лувра.
Это значило, что сам подлинник был украден значительно раньше.

Начался второй этап поисков. На этот раз Дорне все же получил разрешение на изучение творчества Леонардо да Винчи. Ему даже представили возможность побывать на родине Леонардо. Он изучил работы Леонардо настолько хорошо, что уже мог отличить копии его работ от копий других художников Чинквеченто.

Он встречался с парижскими художниками, приглядывался, посещал выставки "пастишей", то, что мы сейчас называем постерами. На одной из таких выставок Дорне обнаружил копию святой Анны Леонардо. Дорне купил картон и отнес на экспертизу.

Копия была сделана столь искусно, что даже лучшие специалисты не смогли отличить ее от оригинала.

Дорне начал искать автора этой копии. Но никто не знал даже его имени. Художник просто приходил, отдавал картину на продажу, получал деньги. Появлялся очень редко. Абсолютная анонимность.

Дорне приглядывался к художникам. Случайно Дорне оказался на карнавале. Случайно зашел в ресторанчик, устав от карнавальной суеты гладиаторов, купидонов и прочих античных персон. И за столиком в ресторанчике столкнулся с "Микеланджело".

Он тут же спросил "Микеланджело", где "Леонардо".

И "Микеланджело" указал Дорне на соседний столик.

Там сидел Леонардо да Винчи в красном плаще, с длинной бородой и длинными волнистыми белокурыми волосами ниже плеч.

Увидев инспектора, он тут же исчез.


К концу недели Дорне уже знал, что автор копий  нотариус Жорж Буле, который иногда пишет картины, подражая великому Леонардо.

Модильяни утверждал, что Буле просто сошел с ума, считая себя воплощением Леонардо да Винчи, так что даже дома ходит в костюме да Винчи.

Совсем скоро полицейские стояли перед квартирой нотариуса. Они стучали, ясно. Им не отворили, и тогда они ворвались сами. Сначала создалось впечатление отсутствия хозяина. Бедная, но опрятная обстановка. Разбросанные счета. Но в другой комнате они обнаружили полунагого молодого человека, который неистово молился. Перед ним находилась "Джоконда". На допросах Буле называл себя Леонардо да Винчи и утверждал, что всего лишь вернул себе свою собственность.

"Джоконда" же вернулась в Лувр.

Вот с этого момента мы вряд ли узнаем что-нибудь об этом странном нотариусе, похожем на Леонардо — потомственном нотариусе, об этом красивом, талантливом, очень одиноком человек, носившем одежду Леонардо.

Что само по себе могло бы стать темой для отдельного исследования.

За исключением кражи "Джоконды", других преступлений у Жоржа Буле не наблюдалось.

Кто знает, насколько неправы были эти люди?



И вот еще...


Семенов

В Карелии отбывал заключение во время сталинских репрессий некто Семенов, страдавший гемофилией, утверждавший, что он никто иной как сын Николая II, наследник русского престола, царевич Алексей. Ему естественно, поставили диагноз "шизофрения", что несколько облегчило его бедственное положение заключенного, а кроме того, его болезнь, несворачиваемость крови, в лагерных условиях была равносильна смерти в любой момент, поэтому положение больного и медицинский надзор, конечно, значительно улучшили существование арестанта.


Этот человек уверял,что знает расположение Зимнего дворца и некоторые подробности из жизни царской семьи, который мог знать очень узкий круг семьи.
 
Это знание подтвердилось,что не отменило диагноза.

Проработав скромным бухгалтером много лет в какой-то конторе после освобождения, он тихо умер уже в 70-х года в Ленинграде.

Но отчего-то был похоронен в фамильной усыпальнице Романовых.

Я ничего не хочу утверждать.

Но есть в этом кое-что.


Например, о возможности для сыщика найти вора картины Леонардо да Винчи при отсутствии всяких улик, просто хорошо изучив творчество Леонардо.

Жаль, полицейский не оставил записей на эту тему.

Во всяком случае,  необычный метод детектива — лишнее подтверждение того, что жизнь и биография мастера — в его работах.

А также Дорне доказал, что и сами работы, ставшие частью личности Леонардо, и отношение к ним — очень много могут сказать не только о тех, кто ворует картины, но и об остальных — критиках, биографах, зрителях, о состоянии общества в целом, если уж быть последовательным.

Впрочем, взгляните сами.


Рецензии