Друг приехал

Звонок телефона разбудил меня. Я глянул на часы, не было ещё и семи. День был воскресный и я намеревался выспаться, но этот ранний неожиданный звонок заставил меня подскочить и поднять трубку, чтобы он не разбудил детей.
- Алло, это я, Лёва, - в хриплом звуке телефонной трубки, я вдруг узнал голос.
- Лёва, привет, откуда ты звонишь так рано?
- Да я тут, у вас на вокзале.
- О! Здорово! Приезжай к нам, тут рядом. Садись на любой трамвай, и выходи на второй остановке.
- Да я уже думал, но…
- Никаких «но», столько лет не виделись! Ты же помнишь, где наш дом?
- Да, ладно, я сейчас приеду.
Пока Лёва ехал, я вспоминал, сколько лет мы не виделись. Выходило, не менее пятнадцати.

Моя жена проснулась и слышала наш разговор. И когда раздался звонок в дверь, она уже готовила завтрак.
Мы обнялись. Я познакомил его со своей женой и проводил его в комнату. Лёва был то ли грустный, то ли уставший.
-Как ты здесь оказался?
- Я был в Сочи, сейчас возвращаюсь домой.
- Отдыхал?
- Нет. Пол года назад умерла моя тётушка, оставила мне в наследство квартиру. Я ездил, оформлял наследство.
- Что будешь делать с ней, сдавать? Или, может быть, переедешь жить там? Ведь ты не раз жаловался на сырой климат Питера?
- Пока, да. Потом хочу продать и купить себе квартиру в Питере.
- Так у тебя же есть там 3-х комнатная.
- Я ведь развёлся с женой, оставил ей всё. Там же мой сын…

После завтрака он потянул меня в город. Я хотел взять машину и показать ему новые районы, какие красивые высокие дома у нас строятся. Но он сказал, что всякого нового он и в Питере может увидеть.
- Мне нравится ходить по вашей старой части города. Я уже не раз, проезжая, останавливался и бродил по вашим старым улицам, смотрел на старые,  купеческие дома. Только я не знаю города. Может, ты меня сводишь туда, где я не был.
- Так ты останавливался здесь и не заходил?
- Да, так… Настроения не было…
-!??

Я жил в старом центре города. Выйдя из дома, мы сразу окунулись в ту старину, что он хотел увидеть. Которая вызывала уныние своими треснувшимися стенами, отколовшимися кирпичами и лепнинами. Ту, которой было «сто лет в обед». Ту, которую давно советская власть хотела разрушить и построить новые, красивые дома и спускающуюся к набережной прогулочную зону отдыха.
В этих узких улицах, мощёных бутовым камнем дорогах, и разрушенных тротуарах, из под асфальта которых вылезала разбитая тырса, Лёва находил прелесть старины. А я убожество и вонь, исходящую из ворот дворов, где в отсутствии общественных туалетов, справляли нужду нетерпеливые пешеходы.

Лёва был художником. Он всё видел иными, чем я глазами. И я сделал всё, что мог, чтобы он получил полное удовольствие от прогулки.
Было уже два часа дня, когда мы возвращались домой. Моя жена должна была приготовить на обед борщ и мясные котлеты, о чём я сказал Лёве. Метрах в пятидесяти от дома он вдруг потянул меня в продуктовый магазин. Я увидел, что он заказывает продавщице отрезать толстый кусок, пальца на два,  докторской колбасы.
- Зачем? У нас дома всё есть! - сказал я, думая, что он решил купить её к столу.
Но выйдя из магазина, Лёва развернул обёртку, откусил огромный кусок и с удовольствием начал жевать.
- Так вот же дом рядом. Надо руки помыть, я бы тебе хлеба отрезал…
- Нет, так лучше, - и Лёва сжевал весь кусок, пока мы дошли до дома.
За обедом он рассказывал о своей жизни, шутил, подначивая меня, а я о своей.
Вдруг, он посмотрел на часы.
-Всё, мне пора. Через час у меня поезд.
- А я думал, ты погостишь день-два…
- Да я уже всё посмотрел, что хотел. Мы обо всём поговорили… Ты проводишь меня?
- Конечно…
На вокзале мы долго молчали, не знали, о чём ещё говорить… Вроде бы самое главное было выговорено.
- А как живёт твоя первая жена, ты с ней общаешься?
- Стараюсь не общаться. Ничего хорошего от общения не получается.
- А дочь?
- Она тайком от мамы приходит к нам. Моя жена и дети к ней очень хорошо относятся. 
- А свою первую любовь, школьную, Женю, ты ещё помнишь?
- Да, конечно. Я не один раз пытался её искать, делал запросы через адресный стол… Никаких следов… А ты помнишь, как хотел разрушить нашу любовь? Обзывал её?
- Да… Это так, от обиды, она не любила меня, злилась. Это меня заедало.
- А мне каковО было выбирать между другом и любимой девушкой?
- Извини…
- Да… уже всё ушло в небытие…
Диктор объявил посадку, и мы расстались опять на неопределённое время…

В первый раз мы расстались в 9-м классе. Так сложилось, что я уехал  в другой город, к родителям отца. Здесь я хотел поступить в университет на факультет физики и электроники. Я прошёл экзаменационный отбор в подготовительную группу. Экзамен был жёсткий. Надо было за 60 минут ответить на 8 вопросов и решить 4 задачи. Проходными были 9 баллов. Правильными у меня были 10 ответов, но два из них оказались не полными. Меня приняли. Набор был в группы по разным направлениям физики. Прикладная физика, физика твёрдого тела, электричество… Пока я колебался, осталось место только в группу ядерной физики.  Это казалось непонятным и сложным, я расстроился. Но преподавали материал так интересно, что я летел, как на крыльях, на каждое занятие.

От Лёвы я получал по два-три письма в неделю. Конечно, не успевал отвечать, как приходило следующее. А от черноглазой Жени, которая мне была симпатична, я получал одно в полтора-два месяца. Каждое письмо она начинала с того, что не знает о чём писать, всё так однообразно. Но письмо получалось у неё на три четыре страницы. Хуже было то, что Лёва настраивал меня против неё, писал о ней какие-то гадости. И достал меня так, что я перестал ему отвечать вообще.

Несколько месяцев я не писал ему. Может пол года. Потом и она замолчала.
Странно складывается судьба. Мы с Лёвой в 7-м классе мечтали о поступлении в Харьковский Авиационный институт, запрашивали программу, получили ответ…
А поступили после школы совсем в другом городе в Политехнический институт.
Через полтора года Лёва не смог сдать хвосты, был отчислен и призван в армию. А я перевёлся в тот город, где мои родители осели после выхода на пенсию.
Все последующие годы мы очень редко писали друг другу.

За это время Лёва отслужил в армии, поступил в институт торговли в Питере, окончил и получил направление в тот город, где жил я.
Я тоже успел отслужить в армии и окончить институт.
Он был полон оптимизма, шапкозакидательства, самомнения и строил великие планы на будущее. Он раздражал меня, а я, видимо, его.
Местное руководство отправило его работать в отдалённый район. Это выбило его из колеи его планов, но ненадолго. Найдя формальное нарушение его прав, он открепился и уехал в Питер, даже не повидавшись со мной. Это было в середине семидесятых годов. Каждый раз мы встречались на переломах его судьбы. Что-то кардинальное происходило в его жизни, тогда он вспоминал меня и находил возможность увидеться.

Так мы виделись в начале 80-х, в начале 90-х… Затем долгая пауза соединила нас в интернете. Мы пытались переписываться «В контакте», в «Одноклассниках»,  разговаривать в Скайпе, оставался неприятный осадок напряжения. Я пытался писать ему письма, они раздражали его, а меня его ответы.
Годы изменили нас. Мы не понимали и не принимали друг друга. Мы не могли найти ничего общего, чтобы сблизило нас. Стало ясно, что наша дружба исчерпала себя. Более того, я понял, что мы никогда не были друзьями. Мы всегда были разными. Просто так сложились обстоятельства, когда мы получились нужны друг другу. Сложился некий симбиоз. Он подличал, предавал меня, понимал это и бросал меня. Но я единственный, кто терпеливо относился к нему. Поэтому в трудные минуты он приходил ко мне, искал душевное равновесие, поддержку и ответы на свои вопросы.
Мы прожили долгие годы разной жизнью. У каждого из нас сложились свои приоритеты и своё понимание правды жизни. Мы стали воспринимать жизнь по-разному.

Я всегда считал его самым близким другом, он знал все мои секреты, и прощал его. Он знал это и часто подсмеивался надо мной. А мне казалось это издёвкой.
Вообще то, он презрительно относился ко всем людям. Я не знаю, кого бы он не презирал. Позже он признавался, что в армии вытерпел массу унижений, и это была его ответная реакция. Но я помнил, что ещё в школе он не раз нарывался на неприятности, и даже его лупили, за его пакостный характер.

И только я знал, что внутри у него спрятана добрая душа. Что он очень любит свою маму, брата и сестёр. Что всегда готов помочь по мере своих сил. Что он мучается от того, что отец мало зарабатывает, и семья живёт очень скудно. Что он мечтает стать богатым и помогать матери. Он был троечником. Но когда он увлекался, он въедался в предмет и забрасывал учителя вопросами гораздо шире, чем  темы уроков. Он провожал «историчку» до дома, или оставался с «географом» после уроков, клеил карты и говорил… говорил…  И начинал получать четвёрки и пятёрки…
Он мечтал стать знаменитым художником и поступил на заочное отделение художественного института в восьмом классе, его вступительные работы признали талантливыми.

Мы не раз бродили с ним по городу или по базару, выискивая характерные фигуры людей и делая наброски. А в летнее время, взяв бутерброды и по бутылке воды, уходили за город, в поисках интересных пейзажей. Он выполнял контрольные работы, а я учился вместе с ним. Он много рассказывал мне прочитанного. Я от него узнал имена и работы множества мировых знаменитых художников, их картины, манеру письма. И долгие годы легко отвечал на вопросы кроссвордов.
Но спустя три года он бросил учёбу, сказав, что великим художником не станет, а писать афиши и плакаты за три рубля не желает…

Мы увиделись с ним в год моего семидесятилетия. Наше общение онлайн дало положительные результаты. Мы нашли общий язык. Мы поняли, что только наша далёкая юность объединяет нас. Во всём другом мы полные антагонисты, и не надо нам касаться этих острых тем.
Мы не знали тогда, что это наша последняя встреча в жизни. Может он чувствовал что-то.
Он был сдержан, немногословен, даже молчалив. Всё время старался остаться со мной наедине, без моей общительной жены, которая пыталась украшать своим общением нашу беседу. Она раздражала его. Об этом он сказал на вокзале, уже садясь в поезд. Это обидело меня.
- Когда-то тебя раздражала Женя, которую я любил, теперь моя жена. Что с тобой?
- Извини, я не знаю, что на меня нашло… Я приехал, чтобы с тобой поговорить, может даже просто посидеть, помолчать… Что-то не получилось… Прощай!
Поезд ушёл, но раздражение на него долго не проходило.

Потом мы ещё не раз общались в Скайпе, уже мирно и без раздражения…
В следующем году на свой день рождения он поехал в свой родной город, где жили его сестра и мать, которой было уже 93 года. Он взял с собой  сына с его женой и внуком. Это было радостное событие для его матери  и сестры. Уехали все через три дня…
А через месяц он умер от инсульта…
Оборвалась моя последняя ниточка с прошлым…