Второе желание Вацлава

Вот самая обыкновенная история Вацлава из Львова.

Вацлав был флейтистом, тогда ещё не сумасшедшим, а вполне нормальным, молодым и прекрасным парнем. Он всегда говорил мне, что музыка не может быть вечной - рано или поздно она или затянет в омут и тогда конец, или же вышвырнет тебя на обочину, если ты не будешь ей верно служить. Что и случилось с Вацлавом. Устав от безденежья и одиночества (связанного с этим напрямую - ведь он не мог даже пригласить девушку в ресторан или кино), он решил стать фотографом! Ведь они так хорошо зарабатывают!

Чем отличается флейтист от фотографа? Тем, что флейтист создаёт эфемерные образы, а фотограф запечатлевает уже готовые. И тот, и другой - медиаторы, посредники. Но первый - посредник между Божественным или Трансцендентным. Зажимая многочисленные клапаны на флейте, он создаёт миры и ткёт нити, соединяющие с Абсолютом. Второй же - всего лишь нажиматель одной-единственной кнопки, - останавливает мгновенье навсегда. Впрочем, если этот кадр может потом вдохновлять кого-то на сильные чувства, это тоже в некотором роде искусство.

Так думал (или, точнее сказать, оправдывал себя) Вацлав, продавая флейту и покупая фотоаппарат. У него дрожали руки, но он был непреклонен. По ночам Вацлаву снилась девушка из соседнего дома, которая училась в университете. Каждый день она дважды проходила мимо его окна: когда шла на учёбу, и когда возвращалась. Вскоре он выяснил, что зовут её Ванда, и очень обрадовался - сходство первых букв их имён привело Вацлава в мальчишеский восторг. "Это неспроста!" - твердили он себе. Но Ванда день за днём проходила мимо и не замечала Вацлава.

Не выдержав мучений, он пошёл на рынок к портному Янкелю и сделал заказ. Все знали, что Янкель только немножко шьёт просто так. А всё своё время тратит на то, чтобы помогать людям. Он шил брюки Радости и юбки Восторга, пальто Удовольствия и шляпки Улыбок, пиджаки Уверенности и платья Счастья. Вацлав знал это. Ему очень хотелось радовать Ванду и радоваться самому. Вот он и попросил у портного что-нибудь для радости - пусть даже брюки. Янкель долго качал головой, а потом спросил, взглянув исподлобья:
- Молодой человек, вам что, не радостно живётся?
Вацлав не смутился:
- Конечно, разве иначе я пришёл бы?

Янкель снова покачал головой, покривил губы, потёр подбородок, затем сказал:
- Вам нужно совсем другое, молодой человек. Вы сначала должны найти себя...
- Я слышал это уже сто раз, - перебил его Вацлав. - Я уже продал флейту и купил фотоаппарат. Чего вам ещё?
- Мне? - спокойно спросил Янкель. - Мне - ничего. Слава Б-гу, всё есть. А вот вам...
И он замолчал, пристально глядя на бывшего музыканта, а теперь фотографа. Молчал и Вацлав, но в отличие от портного, он понемногу закипал. И, наконец, взорвался:
- Долго мне тут стоять и выпрашивать себе радость? Или я пойду к Клавке-На-Болоте?
Янкель ничего не ответил. Он тяжело вздохнул, снова покачал головой, развернулся и ушёл к себе.
А Вацлав, который минуту назад готов был отдать Янкелю всё, что у него оставалось после продажи флейты, топнул ногой, плюнул и отправился на Болото.

Вечерело. Пусть его пролегал через Восточную окраину, где жили не совсем честные и не очень добрые люди. Попросту говоря - всякое отребье. Но Вацлав, ослеплённый обидой, шёл напролом, ничего не замечая и ни о чём не думая. Проходя мимо дома, где жил Вуйко Тодер, он слегка замедлил шаг. Про самого опасного и лихого вора Вуйко ходили самые разные слухи. Одни говорили, что он может ходить под землёй, даже если там не выкопан подземный ход - подобно червю. Другие - что он летает по ночам в Истамбул и пьёт там чай с самим Сатаной. Третьи - что он и есть сам Сатана, и если ему становится скучно, то в полнолуние может прислать к кому угодно своих воронов и те отнесут его прямо к нему на крышу.

Вацлав верил этим историям и даже не сомневался, что у Вуйко связи с Сатаной, а иначе как он смог украсть самый большой в мире бриллиант из дома великого индийского раджи? Вуйко поможет! Он сделает так, чтобы Ванда полюбила Вацлава! Что же касается Клавки-На-Болоте, Вацлав про неё уже забыл. Он сдвинул свежекупленный фотоаппарат за спину и постучал в высокие ворота. Залаяла собака, резкий голос спросил:
- Кто?
Вацлав замешкался. Потом неуверенно ответил:
- Я к вам с просьбой, господин Тодер...
- Флейтист, что ли? - спросил голос уже ближе.
- Бывший. Теперь фотограф.
- Зачем?
- Ну... Деньги... и вообще...

Калитка резко отворилась. Там стоял высокий худой мужчина с чёрной бородой и чёрными же длинными волосами.
- И что ты хочешь? Денег?
Вацлав открыл было рот, но Вуйко (а это был именно он) продолжил уже утвердительно:
- Любви. Вижу. Что взамен, фотограф? - он усмехнулся.
Вацлав вспомнил истории про продажу души, договор, скрепляемый кровью, про посмертные муки и содрогнулся.
- Не бойся, твоя душа мне без надобности, - сказал Вуйко. Помолчал и добавил:
- Заходи.
Наш фотограф был уже и не рад, что постучал в ворота. "Дёрнул же чёрт!" - подумал он в сердцах и похолодел: "Вуйко и дёрнул!"
- Заходи! - уже приказал ему Тодер. Вацлав зашёл.

Они проследовали в дом, а там - в небольшой зал, где был накрыт стол и горели свечи. За столом кто-то сидел, Вацлав напряг зрение и разглядел очень миловидную женщину. Она улыбнулась - у неё не хватало переднего зуба, отчего улыбка выглядела жалкой и жуткой одновременно.
- Сюда, милый, ко мне поближе! - она постучала по соседнему стулу.
- Не слушай её, - раздался за спиной Вацлава голос Вуйко. - Это она меня дразнит. Такова семейная жизнь, мальчик.
Он указал на стул возле себя. Вацлав сел.
- Говори, - приказал Вуйко.
Вацлав прочистил горло. Помолчал.
- В общем, я влюбился...
- Ты с ней говорил хотя бы раз, милый? - тут же спросила женщина. Вацлав посмотрел на Вуйко, тот кивнул.
- Ни разу, - сказал Вацлав. - Но она прекрасна, как молодая греческая богиня!
Вуйко поморщился, женщина рассмеялась. Ему стало неловко и он замолчал.

- И ты хочешь, чтобы она полюбила тебя, - утвердительно произнесла женщина.
Вацлав посмотрел ей в глаза.
- Да.
- Зачем?
- Как зачем?
- Да, зачем?
- Чтобы быть вместе!
- А ты пытался заговорить с ней?
- Нет.
- Обратить на себя внимание?
- Нет.
- Сыграть ей на флейте? Сфотографировать её, наконец?
- Зачем всё это?
- Чтобы она тебя для начала заметила!
- Вы говорите какую-то ерунду! Она же богиня! Я могу только восхищаться. На расстоянии! А она - снисходить до меня. И то, если захочет...

Женщина посмотрела на Вуйко и деланно вздохнула.
- Да-да, - кивнул Вуйко.
- Ну дурак же! - сказал она.
- Ещё какой! - ответил он.
Вацлав вскочил:
- Что вы тут несёте?! Не можете помочь, так и скажите, я лучше пойду к Клавке-На-Болоте!
Вуйко и женщина расхохотались.
- Что?! - закричал Вацлав, совсем уже растерявшийся.

- Клавка - это я, - сказала женщина. - Я уже тут. Давай, говори. Но у тебя только два желания.
- А почему не три? - спросил Вацлав. - В сказке же всегда три.
- Потому что ты не в сказке. Ну?
- Что "ну"? Хочу, чтобы Ванда меня полюбила и чтобы...
- Стоп! - сказала Клавка.
- Почему? Можно же два?
- Придержи второе.
- Зачем, если можно?
- Затем, что я живу уже очень давно, и знаю, что говорю.
- Когда я смогу его использовать?

Клавка опустила глаза, пошевелила губами, слегка поморщилась и сказала с некоторым удивлением:
- Через год придёшь.
Потом повернулась к Вуйко и пробормотала:
- Странно, я думала, будет больше.
Тот сразу отозвался:
- Да нет, тут всё ясно было с самого начала.
Они оба посмотрели на Вацлава:
- Иди.
- Куда? - растерянно спросил тот.
- Иди домой, ложись спать, ни о чём не думай. Завтра постарайся оказаться на пути Ванды. Или послезавтра, но не позже третьего дня - иначе действие ослабнет и ничего не выйдет.
- А что ей сказать?
- Ничего. Она сама всё скажет.
- Как же Ванда узнает, что я - это я?
- Не твоя забота, мальчик, иди, - сказала женщина и снова широко улыбнулась щербатым ртом.
Вацлав пошёл к выходу, но на пороге остановился, повернулся к Вуйко и Клавке и спросил:
- А почему, если вы колдунья, не можете наколдовать себе новый зуб?
- Есть вещи, милый, которые решаются только в кресле у стоматолога, понял?
- Нет, - честно сказал Вацлав и вышел.

Уже выйдя за ворота на тёмную улицу, он тихо вскрикнул, а затем кинулся назад. Калитка захлопнулась и не открывалась. Вацлав заколотил в неё изо всех сил:
- Откройте! Я забыл спросить! Откройте, Вуйко!
За воротами было тихо, даже собака молчала. Света в окнах не было, дом казался безлюдным и вымершим.
- Что взамен?! - кричал Вацлав. - Что взамен?! Клавка!!!
Никто не отвечал ему.
Устав стучать, Вацлав отправился домой.

А на следующий день, прямо с утра уже стоял в тени акации и ждал Ванду. Вот и она! Проходя рядом с трамвайными путями, девушка споткнулась, упала и вскрикнула. Вацлав подбежал, подал ей руку, помог встать...

Дальше вы всё знаете сами. Между ними вспыхнуло чувство, они начали встречаться, вскоре поженились. И стали жить плохо. А потом ещё хуже. Всё хуже и хуже. Вацлав много работал, снимал свадьбы и юбилеи, делал праздничные альбомы и групповые фотографии. Рядом всегда была обожающая его Ванда. Но не было чего-то главного. И Вацлав понял, что душа его исчезла. Нет, не в доме Вуйко и Клавки - раньше. Когда он продал свою волшебную флейту. Он не мог больше творить миры и ткать нити между людьми и Небом. Он всего лишь фиксировал чужие мгновенья. И зафиксировал свою собственную жизнь - раз и навсегда. Ванда раздражала его всё больше и её когда-то столь желанная любовь стала тяготить. Ровно через год Вацлав снова постучал в ворота Вуйко Тодера.

- Что? - спросил мрачный Вуйко не пуская его во двор.
- Второе желание... - сказал Вацлав.
- Что-что? - казалось, что Вуйко даже не пытается вникнуть в суть.
- Я говорю: Клавка обещала мне второе желание через год...
- А чего ж ты ко мне пришёл?
- Ну... в прошлый раз она была тут...
- Кто?
- Клавка-На-Болоте... Сидела за столом... Без зуба! - вспомнил Вацлав.
- Вот и иди на болото. Тут её нет. Да и не было никогда.
Вацлав опешил:
- Как это "не было"? Я же помню...
Вуйко усмехнулся:
- Это ты так думаешь. Пока, пацан, разбирайся сам со своей проблемой. Мне моих хватает.
Калитка захлопнулась. Вацлав подумал и отправился на болото. Однако и там Клавку он не нашёл.

И тех самых пор наш Вацлав повредился в уме. Дни напролёт он бродит по Львову и ищет Клавку. Иногда он садится на бордюр и плачет, приговаривая "Флейточка, моя флейта! Что же я сделал с тобой! Что я сделал со своей жизнью! Я же мог всё исправить!" Давно умер портной Янкель. И Вуйко исчез, будто его и не было. Только старый седой Вацлав стонет и плачет о потерянной флейте и так и не исполненном втором желании. А его верная, любящая и нежная жена Ванда сидит рядом, гладит его по седой голове и плачет вместе с ним, приговаривая:
- Милый мой, прекрасный Вацлав! Пойдём скорее домой! Я приготовила тебе твои любимые клёцки. Прекрасный мой! Я так тебя люблю!..