Родина моих предков

                РОДИНА  МОИХ  ПРЕДКОВ
           Мои родители Федор Захарович Мартынцов и Екатерина Васильевна Тищенко (Мартынцова) росли, учились и создали семью (1934 г.) в селе Грабово Чистяковского района Сталинской (Донецкой) области
          В августе 1935 года родился первый сын Иван. Вскоре переехали жить на шахту № 19 «Лесная». Здесь 22 ноября 1938 года появился на свет я
и в январе 1940-го Анатолий.
              Но село Грабово мои родители никогда не забывали. Уникальное это село. Старожилы говорят, что свое название оно получило  оттого, что находится вблизи Грабового урочища, где растет совершенно не свойственное Донбассу дерево граб.
              О том, какими судьбами занесло к нам из Западной Украины  это дерево, растущее триста лет, наверное, только сам Бог знает. Ученые предполагают, что Донецкий кряж был местом, где в межледниковый период могли сохраниться элементы прежних лесов.
             В частности, академик П.С. Погребняк писал, что леса Грабовой балки и Маяцкого лесничества под Славянском являются реликтами рисс-вюрмского  межледниковья, когда граб простирался гораздо дальше на восток.
             Это было 70 – 100 тысяч лет назад.  Село существует, как говорится в «Истории городов и сел Украины», более пятисот лет,  находится  невдалике  от самой высокой точки Донбасса - Могилы Мечетной, откуда берет свои истоки река Миус.  Возможно, что возникновение села связано с тем, что запорожские казаки часто использовали реку  Миус,  как запасной путь в Азовское море для походов на крымских татар.    Но сами  грабовцы в исторических изысканиях связывают свою родословную с императрицей Екатериной 11 и атаманом войска донского Иловайским.
             Якобы великая владычица Российской империи наградила Иловайского за заслуги по поимке злодея Пугачева огромным куском земли между реками Крынка и Миус, а тот, дабы  заселить просторы, стал заманивать беглых крестьян на свои земли. Ходят легенды о некоем полтавском казаке Мартыне, остановившемся как-то со своими братьями и семейством у Грабовой балки на постой, а ему Иловайский предложил строиться на берегу Миуса, дав надел земли и пообещав десять лет не брать никаких поборов, пока не устроит свое хозяйство.
                Большой оригинал и добряк был этот атаман Иловайский. Он на свой лад записал казака Мартына Мартынцовым и наказал строить все дома вдоль Миуса в один ряд и обязательно лицом к его имению, что  утопало в зелени  садов  невдалеке.
                Так это было или нет, но улица Однобоковка,  до сих пор живет в памяти односельчан, хотя само село давно «перебралось» на другой берег Миуса. Да и панский сад помнят еще грабовцы, хотя от него ничего уже не осталось.
               Очень красив он был и богат разнообразием фруктовых и культурных деревьев, кустов, ягодников. Помнят селяне и Свято-Троицкую церковь,  которую начал строить еще полковник Иван Васильевич Иловайский в 1799 году.
               Одна из архивных записок, которую мне передал Николай Карпович Зоря, свидетельствует: «В слободе Грабово церковь, однопрестольную, построили в 1802-м и, в этом же году сей храм, освящен». Через девяносто лет грабовцы решили расширить церковь. Начали завозить камень для стройки. Священником в то время был Каратиров.
                В 1899-м  в Грабово пришел новый батюшка – Василий Александрович Ремизов. Известен он и как редактор православных народных листов. 500 церквей их выписывали. Может быть, в частности, и за это в 1934 году он был  пострижен и увез  «чёрный  воронок».
                У нас, Мартынцовых, самым известным был  мой прадед – Егор Кузьмич. Построил два престола: Северный – в честь Пантелеймона исцелителя и Южный – в честь священномученика Иосифа Присвитера. Запись об этом сохранилась в архивных документах.
                После столетия церкви люди двадцать пять лет, собирали пожертвования для ее обновления. Больше всех денег вложили воевода Иосиф и его жена Наталия. Об этом и память добрая была. Каждое 16 ноября в северном престоле служилось в их честь.
               Все средства на церковь (золото и деньги) доверили люди Егору Кузьмичу. Он положил их в банк. Когда нужны были деньги, ехал в Новочеркасск и брал, сколько надо, на стройку. Себе – ни копейки. Сам жил в ветхом домике под соломой.
               - Почему не строишь и себе дом? – говорили ему люди.
  - Нельзя чужим добром пользоваться, - отвечал.
  - Так ты же трудишься, можешь и себе взять за труды,- подсказывали ему.
           - Нет,- говорил дед,- Мартынцовы не такие люди… Они за громаду и жизни своей не пожалеют.
Грамотным был, читал много книг, всем рассказывал, что пишется в Евангелии, Библии. Старостой служил.
Долго миряне не могли нарадоваться своей  церковью.
Несчастье с нею произошло уже в годы Советской власти. Об этом вспоминает Николай Кондратьевич Братченко.
              - В 1936 году я учился во втором классе. Идем как-то из школы мимо церкви: гора книг лежит. Взял в руки одну, а там красивым почерком написано «История Грабово». Говорят, писали Егор Кузьмич Мартынцов мой прадед, и дедушка Василий Павлович Тищенко. Отец моей мамы Екатерины Васильевны Тищенко (Мартынцовой).
             Комсомолец Никита Трилюк кричит мне: «Брось эту ерунду и уматывай скорее. Это опиум для народа». Книги обливали керосином и жгли. Продолжалось  около двух суток. Так история нашего села сгорела.
              -Видел я, как колокол с церкви снимали. Леонид Зоря, проявив инициативу, полез на колокольню. Но канат оборвался, тот – с высоты, канат – на голову. Долго болел.
Последний церковный служитель того времени – Христиановский.
               После закрытия в 1935 году церкви обеднел. Вскоре навсегда исчез из Грабово. Умер в нищете и тогдашний регент Алексей Евдокимович Ступаков. Церковь же переоборудовали под клуб, где проводились различные политические и культурно-массовые мероприятия, танцевальные вечера, демонстрировались кинофильмы.
                В 90-е годы прошлого столетия началось возрождение духовности. Желающих восстановить храм Святой Торицы в Грабово было немало. Люди жертвовали всем, чем могли. Приносили стройматериалы.
                Оставляя, домашние дела, шли на святую стройку. И не только сельские прихожане – шахтерцы, торезсцы, снежнянцы. С чувством глубокого покаяния и веры в будущее.
- Стараюсь,- говорит сегодняшний настоятель храма - отец Сергий,- прививать любовь к Богу всем, приобщать к тем ценностям, которые предназначенные людям.
                Стремлюсь научить людей веровать, жить и работать по-христиански. Хотелось бы открыть воскресную школу, но боюсь, что и общеобразовательная – на грани закрытия: нет учащихся, молодежь уезжает из села.
                Прихожане продолжают сбор пожертвований. Житель Грабово, директор фирмы «Гелиос» А.Н.Зоря выделил деньги, помог привезти колокола.
                В 2020 году Грабовской Свято – Троицкой церкви  исполнилось – 218 лет.
С моего прадеда, вернее с его жены, кстати, пришло  прозвище Кошели.
                Эта история тоже связана с паном Иловайским.
Воскресным днем ехал пан в церковь. А по улице туда же шли однобокивцы. Вынул пан платок из кармана. Чтобы утереться. А на дорогу выпал кошелек. Увидела тот кошелек жена Егора Кузьмича и стала кричать:
            - Пане,  пане,  верніться!
Пан остановил карету, подождал женщину, зовущую его, а она показывает кошелек:
            - Це ви кошель загубили, мабудь. У наших однобоківців таких красивих кошелів нема.
              Взял пан кошелек свой, вынул оттуда золотой рубль и отдал женщине. А Мартынцовых с тех пор и стали звать Кошелями.
              Дед Егор Кошель остался в памяти грабовцев как честнейший человек. Из собранных за 25 лет пожертвований мирян он ни копейки не присвоил себе, когда делал пристройки к церкви.
             Умер в бедности. А написанная им история села Грабово пропала в 1935 году, когда комсомольцы разрушили церковь. Сожгли на костре тогда и книгу.
            Вот никогда не думал и не мечтал, что после своего прадеда совместно с грабовцами буду по крохам собирать разные сведения о своем селе, записывать воспоминания старожилов.
          А они богатые и похожи на легенды.
О том, что на донецкой земле жила большая семья Иловайских, сомнений нет. Ведь существует город под таким названием под Харцызском.
              Но он возник во время строительства Курско-Харьковско-Азовской железной дороги в 1869 году. По этому поводу в «Истории городов и сел Украины» сказано так: «Поскольку в этих местах участок дороги Горловка-Таганрог проходил по землям крупного помещика и капиталиста Иловайского, сначала станция, а затем и поселок, выросший при нем, получил название от его имени».   
                Однако от Иловайска до села Грабово, что находится в 15-20 километрах от Тореза, расстояние довольно приличное. Неужели так много земли было у Иловайских?
                Да и речь идет здесь о середине Х1Х века, а грабовцы связывают историю своего села с  екатерининскими временами. Есть ли тут какие-то исторические корни? Поскольку речь идет об исторических лицах и событиях, то легенда эта вполне может быть проверена на исторических документах.
             В нашем распоряжении есть такой авторитетнейший источник, как «История Пугачева» написанная в свое время Александром Сергеевиче Пушкиным на основе архивных документов и рассказов тогда еще живых свидетелей пугачевского восстания.
              В самой «Истории Пугачева» не удалось найти среди многочисленных имен какого-либо упоминания об Иловайском. А вот  в дополнительных материалах к самой «Истории…» мы обнаружили одно очень любопытное место. Когда была опубликована книга А.С.Пушкина «История пугачевского бунта» (по велению императора Николая 1 вышла эта книга первоначально под таким названием).
            Хотя сам Александр Сергеевич назвал ее «Историей Пугачева» в журнале «Сын отечества», за январь 1835 года. Была напечатана критическая рецензия на эту книгу, в которой ее автор генерал-майор и военный историк-дилетант В.Б.Броневский, написавший до этого книгу «История Донского войска», попытался уличить А.С.Пушкина в исторических неточностях, касающихся пугачевских времен.
                В частности, к главе четвертой, где речь шла о том, что императрица Екатерина 11 повелела войсковому атаману Семену Сулину сжечь дом и имущество Пугачева в его станице Зимовейской  на Дону.
                А саму станицу, переименовать в Потемкинскую, В.Б.Броневский сделал такую «поправку»: «В 1772 году войсковой атаман Степан Ефимов за недоставление ответов об израсходованных суммах был арестован и посажен в крепость; вместо него пожалован из старшин  в наказные атаманы Алексей Иловайский.
               Сулин не был донским войсковым атаманом…»
Александр Сергеевич, отвечая на критику В.Б.Броневского в статье «Об «Истории Пугачевского бунта», опубликованной в журнале «Современник» в июле 1836 года, не согласился с последним и так написал: «В 1773 и 74 году войсковым атаманом Донского войска был Семен Сулин.
               Иловайский был избран уже на его место». В подтверждение этого А.С.Пушкин приводит убедительные доказательства из имераторских архивов, которые, правда, касаются действий атамана Сулина.
               Но нам важно, что в этой дискуссии дважды упоминается имя Иловайского! Кто он был, в каком звании и участвовал ли в подавлении пугачевского восстания – не сказано ни слова. Но предположение такое возможно, поскольку А.С.Пушкин упоминает в книге, что в войсках графа П.И.Панина, командирами разгромом Пугачева, было много донских казаков. Может быть, в книге В.Б.Броневского «История Донского войска» есть какие-то подробности об Иловайском, но нам ее найти не удалось.
                Однако эта информация будет полезной для будущих энтузиастов, намеривающихся докопаться до исторических фактов. Впрочем, о роде Иловайских вообще стоило бы знать больше.
                Ведь они владели окрестными землями более ста лет. Об этом есть и некоторые исторические сведения. Так в главе, посвященной Харцызску, в книге «История городов и сел Украинской ССР. Донецкая область» читаем такие сведения: «Начиная с 70-х годов ХУ111 в., Донская  войсковая канцелярия интенсивно выдает старшинам разрешение на занятие земельных участков и устройство казачьих хуторов в бассейнах речек Грузской, Еланчика, Крынки, Миуса, Ольховой и на левобережье Кальмиуса».
               Кроме войсковых старшин и генералов владельцами крупных земельных участков стали здесь бывший атаман Войска Донского А.И.Иловайский, их многочисленные родственники и наследники. На землях одного из них генерал-майор И.Д.Иловайского на правом берегу речки Крынки, там, где начинался Харцызский овраг, возникла около 1786 года слобода Харцызская.
                По наименованию слободы была названа харцызской и железнодорожная станция, построенная в восьми километрах от нее.
                До 1861 года крестьяне местных слобод и хуторов трудились преимущественно на землях помещиков Иловайских, а также Кутейниковых, Немченковых,Орловых, Скасырских и Ханженковых.
               После крестьянской реформы, получив мизерные земельные наделы, составлявшие в Миусском округе по три десятины на ревизскую душу, они по-прежнему вынуждены были идти в кабалу к тем же помещикам или гнуть спину на владельцев местных угольных копей.
               Имели отношение Иловайские и к развитию угольной промышленности в этом крае. В частности, из истории города Тореза (в прошлом это были Алексеевка, затем Алексеево-Леоново и Чистяково) узнаем, что в 1875 году предприниматель И.Иловайский вместе с харьковским капиталистом А.Алчевским основал Алексеевской горнопромышленное общество, в котором трудились и грабовцы.
              Вот  такими были владельцы родительского села Грабово, от одного из которых и пошло в нашей семье прозвище Кошели. Как теперь известно в 1903 году мой прадед Егор Кузьмич Мартынцов и мой дедушка, по линии мамы, написали книгу «История села Грабово», но её  в 1935 году комсомольцы  сожгли, а через сто лет, то есть  в 2003 году под названием «ГРАБ» -легенды и прошлое села Грабово, написана и издана мною.