Тиур - вестник Рарога. Часть двадцать девятая

Голубой камешек рассыпался на сотни песчинок, и Чьок-Пранг оказался в полной темноте. Он щёлкнул пальцами, чтобы создать крошечную шаровую молнию, способную осветить туннель, но попытка осталась неисполненным желанием. Магия, столько лет исправно служившая красному Магу, внезапно исчезла, словно любовница, вышедшая замуж за другого. Чьок-Пранг вслепую нащупал влажную, холодную стену и пошёл вперёд, спотыкаясь о неровности каменного пола. Тишина обволокла его сознание, притупляя чувства. В отчаянии он ударил кулаком о выступ и разбил на пальцах костяшки. Железистый запах крови встряхнул его и заставил собраться с силами. Ноющая боль не давала смириться с неизвестностью и заставляла идти, отвоёвывая у мглы крохи жизни.
Раздался звон разбитого стекла, и женский голос раздражённо воскликнул:
- Опять твои проказы, маленький негодник! Вторая чашка за неделю!
- Кто ты? - остановившись, спросил Чьок-Пранг.
- Я? - удивлённо выкрикнул голос. - Сам-то, сам - кто такой?
- Я - могущественный Маг из ордена...
- Ха-ха-ха!!! - залился смехом голос. - Маг? Ты - всего лишь жалкое семя никчемного отца! Пустышка! Гнилое яблоко!
- Послушайте!!! - попробовал протестовать чародей, стараясь нащупать ту, которая бросала из тьмы оскорбления.
Но вокруг никого не было. Только вода, стекающая с потолка, мерно капала, вызывая воспоминания о пытке, сводящей с ума. Чьок-Пранг вновь вцепился в трещины камня и двинулся вперёд.
- Кап-кап-кап, - звучало уже так громко, будто вода падала на оголённое темя, ввинчивалась в мысли и растворяла прошлое.
- Не могу больше, - маг стиснул пылающую голову руками. - Не могу! Хватит!
Сиплый бас откликнулся сверху:
- Что, плесень с лобка дохлой шлюхи, не нравится? Уж святые отцы на выдумку горазды, знают, как из человека разум выгнать. Всего-то водичка, а сколько выгоды! Ещё немного, и десять мудрецов не убедят тебя, что ты на свете живёшь, жрёшь, срёшь и в бабе нуждаешься. Ты же - ничто!
- Я... - выдохнул Чьок-Пранг. - Я - владелец Красного замка. Я - Маг. Я...
- Пфуй! - загоготала темнота. - Тебя нет. И не было никогда. Кап-кап-кап!
Туннель начал сужаться, сдавливая широкие плечи. Человек протискивался сквозь выступы, бормоча себе под нос:
- Я. Кто я? Рыбья косточка, застрявшая в горле. Мешаю глотать. Вот так - клещами - и долой меня, в мусорную кучу.
Он споткнулся и ударился коленом:
- Нет. Я - плошка, которую лепит ученик гончара. Вкривь и вкось. По всему телу - наплывы и разводы грязные. Бах! - вдребезги! Обломки - на мостовой!
Чьок-Пранг зашатался и закрыл глаза ладонями:
- Нет! Опять не то. Я же - письмо, просунутое под дверью. О, как я пахну - сандалом и хвоей кипариса! Меня целуют и... открывают. Женский пальчик касается строчек, словно нанизывает буквы на нить удовольствия. Ещё разочек! Ап - и я за корсажем, у мягкой груди, за которой грохочет сердце.
Едва видимый свет забрезжил на стенах.
- Нет. Я напутал. Я - семечко, впаянное в лёд. Мне кажется, что я дышу, но это старая, опавшая листва ворочается на земле. Я тоже упал с вершины и зябко втиснулся между корявым корнем и горячей стенкой матки. Меня нет - только кусочек замёрзшей воды ворочается в глубине вечности, мечтая стать хоть кем-то. Кем? Кем?
Голубой камешек ярко вспыхнул в воздухе. Маг зажмурил глаза от боли:
- Я знаю. Я хочу быть ключом, которому всё-равно, к какой двери его приложат. Я - никто и Некто, ледяная безделица, выточенная умельцем по имени Бог.
Чьок-Пранг стоял посреди равнины и смотрел, как на огромном Дереве лопаются почки, растут листья и созревают семена, возвращающие земле кричащих младенцев.