Солнечный круг, небо вокруг

Идем с внуками из детского сада через парк, своей обычной дорогой. В тени деревьев не так сильно печет солнце, ветерок обдувает, тепло приятное, не изнуряющее. Крошечный, серый воробей раскачивается на ветке и громко чирикает, высоко, в листве деревьев, оглушительно стрекочут невидимые цикады. Дети кричат:
- Смотри, смотри – страшное дерево!
Так они называют дуб, толстый ствол которого кто-то разрисовал красной краской. Андрей бежит зигзагами, как бегают все жизнерадостные пятилетние мальчики и, наверное, зайцы. А кто, скажите мне, в таком возрасте идет строго по намеченному маршруту? Ску- у- учно! Нужно ведь и чужую кошку погладить, и с пробегающей собакой поздороваться, и на велодром заскочить, и, пока бабушка идет, навернуть пару кругов. И даже навернуться, и разбить коленку, а потом отчаянно вопить, чтобы подули и пожалели. Трехлетняя Ксения, тем временем, усиленно крутит педали велосипеда, хотя ей можно и не крутить, поскольку у него сзади длинная ручка, которую я толкаю, и громко распевает полюбившуюся ей песню «Солнечный круг». Там, если кто помнит, такие слова: «Тише солдат, слышишь солдат, Люди пугаются взрывов» и «Против беды, против войны Станем за наших мальчишек».
Я вдруг подумала – хорошо-то как живем! Тут ещё слова из сказки про Мальчиша- Кибальчиша вспомнились, тоже недавно детям читала – «Не визжат пули, не грохают снаряды, не горят деревни…». Не надо в подвалах прятаться, переживать, чем детей накормить, ждать родных с войны. А можно свободно гулять по парку сколько влезет, разглядывать деревья и птиц, потом зайти с детьми на новую площадку, и смотреть как они катаются с горки и на карусели. И кричат, визжат, громко распевают песни. А потом ещё дома покапризничают – этого не хочу, это кушать не буду, а вот то мне в самый раз.
Вспомнила, что в детстве мы с подругой Танькой были ужасными революционерками. Не в смысле, что власть хотели поменять, а потому что наше советское, счастливое детство казалось нам скучным и чересчур спокойным. Мы мечтали о потрясениях, о борьбе на благо Отечества. Нам хотелось подвиги совершать! Как Павка Корчагин, как молодогвардейцы! (Какие дуры были!)
Помню, как-то зимним вечером, я решила почувствовать на себе хотя бы долю того, что испытывал потерявшийся во время войны ребенок. Надела огромные отцовы валенки, намотала на голову материну шаль, спрятала в карман шубы, заранее приготовленную, сухую горбушку черного хлеба и незаметно вышла во двор на сорокаградусный мороз (дело было на Дальнем Востоке). С трудом передвигая валенки по скрипящему снегу, я грызла сухой хлеб и представляла себя маленькой несчастной одинокой девочкой. А вокруг рвутся снаряды и горят дома. И так вошла в роль, что заплакала от жалости к себе. Сесть на лавочку не могла, так как ноги в высоких валенках не сгибались, и стояла под фонарем и громко рыдала. Не знаю, как долго бы я мерзла, если бы меня на заметил сосед дядя Митя.
- Почему ты бродишь в темноте? Бедный ребенок!
Он повел меня домой, почти потащил, поскольку из-за валенок я не могла быстро идти.
Сдав на руки изумленным родителям, дядя Митя, уходя, бросил:
- Дитё-то не обижайте. Чтоб на мороз не убегала.
Никто меня не обижал, а наоборот, очень даже любили. Раздели, обогрели, умыли, накормили и вскоре я лежала в постели, прижавшись к теплому материному боку. И, засыпая подумала – как хорошо, что не война, что рядом папа и мама, все живы и здоровы.
В нашей стране каждому поколению выпадает какое-нибудь испытание. Дедам и бабкам – революция и гражданская война, родителям – ВОВ, кому-то то и другое. Моему поколению достались девяностые годы. И я теперь молюсь, чтобы детям и внукам не довелось пережить таких катастроф! Россияне сполна хлебнули горя, потерь, лихоимства, инфекций разных, вроде тифа сыпного, брюшного. Лечить было нечем, карантин никто не объявлял, зараза быстро распространилась по стране, унося миллионы жизней. В Сибири, в армии Колчака, и на подъезде к Новороссийску стояли целые поезда с умершими. Моя бабка от тифа умерла в войну. Не надо нашей стране больше ничего подобного! Не надо! Пусть другие, если хотят, а нам не надо. И пусть мой пятилетний внук, который знает танки всех стран мира и без устали лепит их из пластилина, считает, что война – это игра. Пух, пах, не больно и безобидно. Когда вырастет, он, конечно, все про войну узнает, мы ему расскажем, ордена прадеда покажем, а пока пусть только играет и не знает, как это страшно!
К хорошему люди быстро привыкают, перестают его замечать, относятся как к само собой разумеющемуся, ещё и повод для недовольства находят. Только и слышишь кругом: денег мало, медицина не та, дети выросли, ты им не нужен, на улице жарко или, наоборот, холодно и дует…  Ну, совсем безрадостная жизнь наступила в 21 веке! А все потому, что горя не видели, или забыли, что было сто, семьдесят лет назад. А ведь это совсем недавно. Прадед моих внуков родился в 1913 году, а они в 2015 и 2017 года. Один век – четыре поколения. А кто-то, возможно, ничего не знает, историю не учил, родственники не рассказывали. И, самое ужасное, знать не хочет.  А надо бы поинтересоваться, сравнить. И радоваться солнцу, небу, морю, первым словам детей и внуков, любимым мужьям и женам. Нужно уметь видеть хорошее в повседневной жизни и дорожить им. И как хорошо сказала Виктория Токарева: "Любой жизнью можно быть довольным и недовольным. Но пока ты ею недоволен, она проходит".
09.07.20г.