Ядреныть!

В поэзии,
равно, как
в философии,
По очень жестким
правилам приличия
Выдерживают
направлением
и профилем
В понятиях
суровые
отличия.

Там трудно
в истинах копаться
непреложных,
Впав в ощущения
с оттенком неприятного,
Застряв промежду
вероятным
с невозможным,
В возможном вдруг
не распознав
невероятного.

Не верится
порой
правдоподобному,
В нём чаще
просто
ощущаешь
необычное,
И появляются в мозгу
меж долей лобных
Вдруг состояния
до резонанса
непривычные.

Но всякий звонкий
слог своеобычен,
Перекорежен,
но подогнан
исключительно.
При этом вымысел
в реченьях
лаконичен,
Реальность же,
как то ни странно,
расточительна.

Тут нас
невольно
вдруг одолевают
мысли,
Те, что влекут
с собой
в междуусобия,
Неотличима
у них истина
от вымысла,
Но четко держится
границ
правдоподобия.

И ложь по чину
выше правды
размещается,
А вот художественный
вымысел –
пониже.
Ну, где, вы видели,
подобное встречается,
Ну разве что
у извращенцев,
в их Париже.

Где, зачастую,
нищета
богаче банков,
Порою кажется,
что это просто враки,
А обустройство
их воздушных замков
Напоминает
и лачуги,
и бараки.

И собран мир
в какой-то
хищной кучности,
В нелепостях
он непреоборим!
В нем перепутаны
местами
смысла сущности,
О достоверности
мы тут не говорим.