Такова наша се ля ва!

 
Кузьма Прытков

                ТАКОВА НАША СЕ ЛЯ ВА!
  ИЛИ
теперь Я хочу обустроить Россию
      
( ДОСУЖИЕ РАЗМЫШЛЕНИЯ ПО ПОВОДУ И БЕЗ ПОВОДА ЧЕЛОВЕКА, ЗНАМЕНИТЫЙ ПРЕДОК КОТОРОГО  ПРОВИНЦИАЛЬНЫЙ ФИЛОСОФ КОЗЬМА ПРУТКОВ ЖИЛ  КОГДА-ТО В КОСТРОМЕ )




ОТ ИЗДАТЕЛЯ:
 
Книга, представляемая нами, безусловно, у кого-то вызовет отторжение, кто-то с ней согласится. Но потомок  всемирно известного костромского философа Кузьма Прытков и не ставил такой задачи: кому-нибудь понравиться. В течение долгого времени он собирал устные мнения многих людей о разных сторонах нашей жизни. Некоторые из этих мнений далековаты от покорного французского «се ля ви» – «такова жизнь». Они ближе к костромской интерпретации этого выражения: «такова наша се ля ва!». Впрочем, попытайтесь нырнуть на дно кувшина, в котором сидит современный Диоген. Может быть, вы сами убедитесь в этом.
 
Алексей Василенко






ВМЕСТО ЭПИГРАФА. Надпись на стене общественного туалета:

«Чтобы мОзги не прокисли, почитай чужие мысли!»


МЫСЛЬ, СЛУЧАЙНО ОКАЗАВШАЯСЯ ПЕРВОЙ



Дикая охота Великого Думалища.

Хорошая мысля приходит опосля. Это все знают. Но никто не знает заранее – она какая по качеству на самом деле. Вот и я не знаю. А потому записываю в графу «приход» (мыслей) всё подряд. А уж хорошая она будет, мысля-то, или нет – это уже решать тем, кто, быть может, прочтёт то, что я записал.

Вчера по ящику я услышал… Вообще, я бы телевидение занёс сразу в число самых великих изобретений человечества. И одновременно – в число самых страшных губителей человечества. Но это я – так, попутно. Об этом – в другой раз. А сейчас – вот о чём.

Вчера в тягучей ленте ежедневных новостей, которые повторяются на всех каналах телевидения (одни и те же, одни и те же, сил нет иногда слушать это бесконечное повторение, всё надеешься, что на другом канале будет что-то другое, но нет – переключаешь-переключаешь, а текст идёт один и тот же!), услышал я о том, что Великое Думалище наше, которое за всех за нас взвалило себе на плечи обязанность Думать, готовит  очередной Закон. Чтобы, значит, ещё посильней да покрепче оберечь  страну и её жителей от всесильного врага нашего. От спиртного, то есть. Главное – и повод есть: где-то в Чебурятии, в Забулдыженском районе, в посёлке Бздырь группа мужиков потравилась каким-то пойлом, коим уже давно торгует Катя, баба местная и всем известная.
 
И вот в связи с этим пришла мысль. Как здорово! Как у нас всё заДумано! Не успели эти поселковые бедняги помереть от той радости, что была налита им доброй женщиной, а уже Великое Думалище забеспокоилось – начали закон новый приДумывать. Уже в скором времени, года через два, как раз к очередным выборам, вылижут его, обмусолят со всех сторон и представят народу: помни, народ, как мы о тебе заботимся неустанно, дни и ночи вместо тебя Думаем! Это только смутьяны могут говорить о том, что мы за сумасшедшие деньги и за непомерную власть да неприкосновенность часто просто бездельничаем, а если работаем, то только по сверхльготным графикам и при сверхкомфортных условиях! Это только всякие вредители начинают обращать внимание на то, насколько эффективны все принятые Думалищем Законы.

Но я-то не вредитель! Что мне беспокоиться о том, насколько актуален Закон, скажем, о том, где и как какать собакам, раз это нашим путадетам кажется самым главным вопросом современности. Ведь они вопросы сами подбирают по себе,  по своему могучему плечу! Разве это так важно, что в условиях тотального засилия свалок по городам носятся эскадры полудиких собак и частенько хорошо закусывают моими согражданами, а иногда и детишек терзают? Гораздо важнее определить, –  где и как наделать как!

Теперь вот со змием зелёным в сотый раз борьбу начинают. И всё успешно, всё  результативно: рожают новые Законы! Вот это правильно, вот это верно, это по-нашему! Ещё один патрон в магазин нашего автомата! Ещё один кол в частокол! Это только наивный идеалист после гибели мужиков в посёлке Бздырь будет интересоваться: почему совершенно не работал  участковый лейтенант Пупыркин? И при этом злонамеренно будет предполагать, что баба Катя проявляла к лейтенанту участие и хорошо участвовала в бюджете этого самого участкового. Пупыркину бы закрыть навсегда эту бабкину лавочку, но он же не дурак, чтобы закрывать навсегда свой собственный кошелёк! И уж совсем ненормальным надо быть, чтобы ещё до Бздырьского побоища доложить в Забулдыженский  райотдел о появлении на отдельно взятом прилавке Бздыря продукции непонятного происхождения. Но лейтенант ведь, действительно, не дурак. Он прекрасно знает, что в ответ на бумагу он получит (в лучшем случае!) телефонный звонок, в котором нормальные слова становятся витиеватыми. И фразу напоследок: «Когда помрёт кто-нибудь, тогда и звони!». Это, повторюсь, в лучшем случае. А то может быть и так, что в райотделе Пупыркину скажут, что баба Катя – оперативник под прикрытием (не уточнив: кто именно её покрывает), а посему  трогать её не моги за её малый рост!

Не-ет! Вместо того, чтобы заставить любого Пупыркина работать честно, чтобы служивый твёрдо знал, что его лень или недосмотр, или приятельские отношения или жадность на любом уровне могут привести к смерти людей  и в таком случае ему грозит не больше и не меньше, а соучастие в убийстве, так вот вместо  этой нудной повседневной работы Думалище наше бьёт проблему в корень! Сразу взялось за сочинение нового Закона. А будет ли он потом выполняться или пролежит на заповедных полках долгий срок, это им не ведомо. Да и не хотят они это знать. Их собственный, путадетский срок пройдёт, а там будет видно. Если не выберут их вновь в… эти самые, – пусть другие разбираются. Если же выберут – другие поводы дл создания других законов найдутся!..

Но это я опять – так, к слову. А одолели меня размышления на другую тему. Дело в том, что в течение нескольких лет я постепенно начинал чувствовать, а нынче и вовсе постепенно прихожу к убеждению, что Великое Думалище открыло на меня, на рядового среднеевроазиатского индивидуя, всесезонную охоту. Я тут как-то поинтересовался – сколько законов у нас принято за все немногие пока годы двадцать первого века. И оказалось, что их – тысячи! Они контролируют и регламентируют каждый мой шаг! Любой поступок, любые слова тотчас попадают в специально отведённый для них разряд, в котором уже заранее приведены циферки: ОТ и  ДО. «Это не моги, это тоже не моги, а уж это не моги совсем! Мы тут, наверху, явственно видим, что тебе на пользу, а что – во вред. Соответственно и решаем». И я, как и очень многие, стал постепенно чувствовать себя не свободным волком в своём лесу, а загнанным, запуганным, серой мишенью для кары Верховных Божеств. Со всех сторон – флажки! Раньше – красного цвета, сейчас – многоцветные… Стоит только кому-то прорваться за ограждение, тут же в этом месте появляется ограждение тройное, четверное. Так ловко всё вокруг меня сложили-построили, что не нарушить ни одного закона сейчас попросту нельзя. Ты хочешь поступить не так, как все? А на это есть закон, по которому ты не можешь это сделать, ты должен поступать по общим правилам!

А ещё весь народ похож на зверей в зоопарке: со всех сторон решётки. Правда, часть народа с другой стороны этих решёток. Вот там – свобода! Там – те, кому всё можно. И Закон для них – как пуховочка с пудрой вместо кулака по морде. Это – об исполнении законов. Ведь именно оно у нас хромает. А сами-то законы по сути же правильные: нарушил что-то – неси наказание… Но почему-то вот в древности все законы умещались на скрижалях, а всякие мелкие нарушения наказывались только умом и совестью судей. Ну, правда, и судьи были – ума палаты. Царь Соломон, например. А в наших палатах-то что творится? Сплошной непроглядный ум? А судьи – кто? Неприкосновенные, практически несменяемые и никем и ничем не наказуемые –  сишком уж часто они допускают ошибки. Это последнее слово почти каждый житель нашей страны поставит в кавычки, а многие по своему опыту или опыту знакомых могут назвать и точную цену этих «ошибок»!
 
Уже более четверти века идёт небывалое по масштабам законотворчество. Законы рождаются и умирают, меняются, дополняются… Непрерывно! Не проходит и недели, чтобы что-то не изменилось. Зачем непрерывные поправки, корректировки, уточнялки? Люди об этом судят просто: значит, судьи ненадёжные, поэтому законодатели судьям не верят, потому и каждый их шаг регламентируют. Неправильно делают, потому что судов неправедных много примеров мы знаем, а вот справедливости при всех этих поправках и дополнениях что-то не очень-то прибавляется.

Сегодня – оно как выглядит для человека ни в чём предосудительном не замеченного? Как я, например. Если кто-то попался на нарушении, редко из этой машины выходит без потерь – денежных, моральных, временных, имущественных. Судить будут даже не по Заповедям Божиим, десятка которых было прежде вполне достаточно на всех. И не по сути совершённого будут разбирать твои поступки, а по сумме принесённого на алтарь правосудия.

Вы знаете, мне всегда вспоминается одно замечательное кино из  той, как сейчас некоторые говорят, ужасной прошлой жизни. Называлось «Выборгская сторона». Там есть эпизод такой: бандиты в Петербурге после революции   организовали погром винных складов. Только начали, а тут рабочая дружина налетела, закопёрщиков – под суд, склады – снова под замок. Во время суда (а он проходит в большом зале при стечении рабочего люда!) наёмные адвокаты всеми способами стараются выгородить своих подзащитных. И так, и этак…  А из зала вежливый  вопрос: «Ты, мил  человек, скажи нам по-простому: бандиты они или не бандиты?». Адвокат ужом вертится, а ему снова: «Так бандиты они или не бандиты?». Вот такие были в те времена незатейливые представления о справедливости. В переводе на простой современный русский язык – «вор должен сидеть в тюрьме!». В этом – высшая справедливость.

Сейчас мы, вроде бы, уже достигли, при таком законотворчестве, суперсовершенства: так много законов. Но, соответственно, так же много лазеек между ними!  Юристы нынче юрвелирно владеют искусством манипулирования законами, извлекая из этих манипуляций огромные деньги. Сегодня почти любого абсолютно невиновного человека можно упрятать за решётку, а преступника можно оправдать. Но если это сделать никак не получается, – значит, добиться условного наказания, или изменить статью (помните – от и до?). Очень уж часто самым действенным средством извлечения собственной выгоды для адвокатов да и для некоторых заинтересованных судей стала квалификация преступления. И нынче, действительно, как корабль назовёте, так он и поплывёт. Миллиарды украденных рублей легко можно переназвать, и они моментально превращаются в бухгалтерскую оплошность! А кто из нас не ошибается? Ну, пожурим вора немного. Он больше не будет. Он будет теперь брать поменьше или воровать не так грубо, как это делал раньше.

       В другом случае убийца, оказывается, сам защищался стрельбой из пистолета. Говорите – такого же пистолета  у беззащитной жертвы не было? Так ведь сама жертва-то и виновата, что не сумела защититься. И так далее, и так далее… Некая сопливая Мара может на своём дорогущем, неизвестно (или известно?) за какие тяжкие труды приобретённом автомобиле вытворять несусветные вещи на улицах, а всё наше правосудие очень странно не желает её за это наказывать, потому что то, к чему её приговаривают, выглядит насмешкой над Законом.
 
  А народ ведь рассуждает  очень просто! Бешеную гонку не только можно, но и нужно квалифицировать как покушение на убийство, создание смертельной угрозы для жизни двух и более людей, и дать бешеной девке реальный срок. И всё! Бы. Но, увы, теперь судят не по ветхозаветным Заповедям, не по представлениям о справедливости, честности и порядочности, а по так старательно вымученному страдальцами-сидельцами  из Великого Думалища сонму правил, которые, думаю, даже самые дошлые юристы не все знают. И виноватым ты, человек далёкий от властей и на откуп денег не имеющий, будешь кругом и всегда, уж это точно. Вот этот неписаный закон твёрдо усвоил сегодня каждый в российской провинции. Это всякие Мары могут не замарать своё порядочное имя, поскольку большие деньги очень хорошо всё очищают, а уж ты-то куда лезешь, куда суёшься?!

А ведь существуют и другие лазейки, которые, как нефтяные скважины, несут постоянный доход судейским, следственным и адвокатским деятелям, ловко присосавшимся  к этому источнику. Не буду их называть, чтобы ненароком не соблазнить честных и порядочных правоохранителей, если ещё находятся такие. В общем, все эти лазейки давно пора закрыть. Ликвидировать УДО,  которым как удочкой таскают деньги из кошельков родственников осуждённых. Срок наказания должен быть полным сроком! Исключением должно быть не всякие УДО, а помилование или амнистия. А ещё надо бы разрыв между от и до сократить до минимума, скажем, в несколько месяцев, максимум – в один год, чтобы неповадно, невыгодно было бы судьям и адвокатам играть статьями. Да многое можно сделать для того, чтобы люди наши смогли бы спокойнее жить.

А жить спокойно не дают. То и дело приходят сообщения о затянувшихся на годы(!) процессах (а подозреваемый насильник, вор, бандит, мошенник гуляет на свободе!), всё чаще простым жителям страны приходится делать вывод о том, что наказание наказанию рознь. Если рабочий паренёк изобил вначале одного, потом другого уважаемого человека, то его, конечно, осудили   на три года пусть даже не строгого режима. И уж отсидит он этот срок от звонка до звонка, будьте уверены. А спустя некоторое время то же самое проделали два наглых футболиста при поддержке таких же пьяных, как они, собутыльников. И вот они бы вообще ничего не получили, если бы не протесты «общественности». В итоге одному – год, другому полтора. С учётом времени следствия и примерного, образцового поведения (в футбол играли в заключении!) через несколько месяцев оба уже на свободе, ходят грудь колесом, подавая пример юным фанатам, которые уже сызмальства поняли: есть люди особые, которых закон как бы не касается…

Буквально сегодня – новая информация. В крупном городе некий человек за неоднократные издевательские отказы в возбуждении уголовного дела по предоставленным им фактам, несмотря на официальные обращения и заявления, застрелил прокурорского работника. Мы что – именно этого добиваемся? Всеми этими неладами и неувязками в законодательстве и в правоприменении подводим людей к самосуду? Если – нет, если нам это всё не надо, то давайте хотя бы начнём расчищать так жёстко защищённые неприкосновенностью и несменяемостью юридические Авгиевы конюшни. Нужно иметь право прикасаться и сменять. Иначе неизбежно дойдём до суда Линча.

Тут ведь в связи с нашим законодательным собранием ещё тема рядышком лежит. Наше Думалище и любимые путадеты очень любят говорить о том, что они строят вертикаль власти. Я впервые услышал про эту  вертикаль в своём привычном  для раздумий горизонтальном положении, то есть, лёжа. Вот, думаю, красота! Лежу это я себе, симпатичный индивидуй, из каких, кстати, состоит  весь обширный наш народ, а у меня из пупка, из самого, так сказать, центра души, растёт вертикаль. Поначалу даже интересно было: растёт и растёт. Всё выше и выше, и выше, как пелось когда-то. Потом что-то меня это беспокоить начало. Что-то многовато ветвей стало произрастать с позволения Думалища. Одна ветвь власти появилась, вторая… Ну, с первой-третьей ещё как-то понятно, а вот потом ещё какая-то четвёртая власть-ветвь в самом низу появилась. Не очень большая, но крепкая, и стоит уверенно. Плодов реальных, правда, не приносит, и пользы от неё, кроме вреда, людям никакой. Вот верхние ветки – она крепко поддерживает, чтоб ненароком не отвалились. А чуть послабее поддерживать станет, так на неё как цыкнут сверху: ты там, мол, сучок или сучка, засохни, а то и вовсе тебе что-нибудь отрубим… Ну, это опять не по делу. Потом как-нибудь разберёмся. Об этой совсем уж бесплодной ветви мы ещё поговорим.

И вот растёт и растёт. Моя вертикаль. Моя власть. Наверху, правда, какая-то аномалия. Поначалу  выше ветвей, почти на самой макушке, Думалище пристроилось.  Я тогда так и подумал: правильно, мол! Ведь то, что думает, оно на самом верху бывает. А потом разглядел, что поверх Думалища вопреки всем законам природы ещё и Неприкасаемое Заседалище наросло! И именно оно у нас решает окончательно, как мне жить. А живу-то я в горизонтали, в самом низу, именно там, где этому Заседалищу быть положено: поближе к народу!  И вот вся эта конструкция жиреет, увеличивается в объёме, держать всё это  уже тяжко становится: у нас в стране, пожалуй, каждый четвёртый сейчас  – оттуда, с этой самой вертикали. Глядишь, дойдёт и до каждого второго! И соков из меня сосут всё больше и больше…

Сейчас вот затеяли Конституцию изменять. Может быть, оно дело и нужное. Может быть, какие-то статьи про землю, про оборону, образование, семью и надо уточнять. Но поднялся настоящий шторм предложений. Самых разных. В большинстве – из разных стран. В Америке, мол, вот так, а у нас эдак, а в Испании, в Голландии… Почти каждый предлагатель из этой стихии желает вырезать свой политический бифштекс, превращая Конституцию (Основной Закон, рядом с которым вполне хорошо существуют и другие законы!) в собрание всяких не очень существенных мелочей.

И только зашевелилось во мне эдакое беспокойство, как приснился мне сон: Великое Думалище придумало  «Закон о недумании в недоумении». Сразу в восьми чтениях приняло. А Заседалище утвердило вообще без чтений. Я было в том сне попытался по такому случаю соков больше наверх не посылать, да не тут-то было: насосы у них там, наверху, мощные и исправные. И понеслись вниз громы и молнии! Я уже готов все соки отдать! Но они всё равно законными методами – как выстрелами по серому волку: шарах да шарах…

И добро бы – оставили законопослушных, замешкавшихся в круге флажков, в покое. Так нет же – всё равно ведь пристрелят. По Закону. Стреляют-то без промаха!
 
Одно хорошо: всё-таки сон это был.



МЫСЛИШКА

Как качать права.

Если человек всегда прав,  то он, наверно, лев.


ЕЩЁ МЫСЛЬ
 
Что я видел на улице Нагадилли.

Если скромно говорить, то я, конечно, человек уникальный повсеместно, другого такого вам теперь не так просто будет найти. Причём, заметьте: в этих моих словах нет ни малейшей чуточки преувеличения. Заслуги моей, впрочем, в этом тоже никакой нет: так уж получилось, так уж сложились обстоятельства, так меня окружение воспитало.

Объясню. Кто-то, может, помнит, что когда-то в любой анкете (а их тогда требовали везде и всюду) был такой особый пунктик. Честно сказать – не помню, какой номер. Вот про национальность (пункт номер пять!) помню, а вот про это – нет. Но – был! А в том пункте вкрадчиво, почти шёпотом тебя кто-то спрашивал: «А есть ли у вас родственники за границей?». И вот тут не пытайся соврать! Проверят, а если всё же найдут, то мало не покажется за попытку укрыть сей факт от бдительного взора государства. А зачем знать всё это государству, – никто ведь не объяснял. Но у меня таковых родственников не было действительно. И вот как-то оно покатилось одно за другим: за границей за всю свою долгую жизнь я на всякий случай так и не побывал. Нигде. Кроме той заграницы, которая тогда ею не была: Армения, Грузия, Украина, Азербайджан, Молдавия, Казахстан… Это бы ещё ничего. Но что-то когда-то у меня в голове щёлкнуло, какое-то реле сработало, и я уже не мог гоняться, к примеру, за джинсами: добывать их, перешивать, перевязывать узелками а потом стирать, чтобы пошли они пятнами, тереть их кирпичом для создания потёртостей, резать их и рвать для образования дыр и бахромы… И ещё многое делали мои современники с этими несчастными штанами американских рабочих и скотоводов-ковбоев…  А я так никогда джинсами и не оскоромился. Впрочем, это долгая история, которой, мне кажется, вы всё равно не поверите. Но уж примите на честное слово, что я никогда и ни разу не пробовал кока-колу, не знаю, каковы на вкус сникерсы, твиксы, чупа-чупсы, чудайсы, лейсы и прочие памперсы, не гонялся за лейблами и винилами, не говоря уже о самородных рентгенплёнках и т.д. и т.п.

Хочу предупредить тех, кто уже недоверчиво качает головой или вертит пальцем у виска: все эти детали личной жизни отнюдь не являются предметом моей гордости, источником квасного патриотизма. Просто вот так когда-то напугал меня пункт этот самый про родственников. Но и стыдиться мне нечего, потому что я не видел тогда и не вижу сейчас людей, которые от всего этого зарубежного ширпотреба (и многого чего подобного) стали бы лучше.
 
И жил бы я себе спокойно в полной уверенности в том, что не нужно заглядывать в рот зарубежным странам, не нужно по-обезьяньи копировать все их ужимки, гримасы и всякие прочие прибамбасы. Но однажды я оказался в одной стране. Неожиданно, непредсказуемо. Ещё накануне я и предположить не мог, что вплотную познакомлюсь с жизнью самой Великощетинии, а тут оказался в её всем известной столице Бондоне, недалеко от знаменитой башни Большого Хрена. И именно в этот момент началось великое крушение моей позиции. Не сразу, но стал я замечать какие-то странности сторон той страны. По улице Нагадилли я шёл, ускоряя шаг, но всё же заметил над торговыми лавками надписи. По-русски: «Корчма», «Лавка «Клюква», «Постоялый двор «Саратов», «Лучшие курники, кулебяки  и расстегаи»… Иногда, правда, между русскими вывесками попадались надписи на языке… этих… бритых. Иду дальше. В кинотеатрах – «Дело было в Пенькове» и «Белое солнце пустыни», в опере – «Снегурочка» и «Жизнь за царя», в театрах – русские режиссёры воплощают свои самые дикие фантазии… Дальше – больше. Включаю в номере гостиницы «Маша и Ваня» телевизор, чтобы узнать, чем эта Великощетиния живёт, а там в новостях – про них, про бритых, вообще ничего, только про Россию  и говорят, ну, ещё про Казахстан с Белоруссией… Переключил канал: передачу «Поедим и поглядим» ведёт с лёгким русским акцентом натуральный Ваня Смирнов, разъезжает по всем странам мира. Ещё раз переключил: оркестр бондонских балалаечников выступает, исполняет песни Гамаюнова  и Расторганова… А позже – детский конкурс, где почти все дети Бондона поют по-русски! Спрашиваю у переводчика: это что – неделя России у вас? А он пожимает плечами: да нет, последние годы у нас так всегда. Даже городские районы в Великощетинии уже называют по-русски: посадами да заставами…

Так что же это получается? Это я думаю. Получается, что Россия тихо-тихо, незаметно оккупировала всю эту страну и уже успела начать полное превращение всех тамошних бритых в нас, бородатых. Это что – война такая ползучая? Стало как-то не по себе, и я проснулся.

…Нет, всё нормально, всё по-прежнему. Никакой войны. Как уже давно у нас повелось, на улице нашего сити половина вывесок – с иностранными словами, в кинотеатрах почти сплошь – американские фильмы, во многих из которых бравые герои громят ужасных и преступных русских, повсюду – гранд-отели, плазы, бутики, офисы, пиццерии да суши под развесистой сакурой, висят афиши о гастролях престарелых и уже подзабытых у себя на родине иноязычных рок-музыкантов… Нет, мы никого не оккупировали. Такое, как привиделось мне во сне, в тех странах просто не может быть, потому что не может быть никогда. Не только потому, что они этого сделать не желают. Просто, люди в разных далёких странах больше уважают себя, свой язык, свой народ, свою культуру и не могут они такого русского вторжения хотеть!

Включил всероссийское радио. В Америке президента хотят подвергнуть импичменту (то есть, пинка ему под зад хотят дать, это если на русский язык перевести!), Евросоюз трещит и шатается, Меркель сделала удачный политический ход, половина Кореи ракеты запускает с устрашающим названием «Северная буря», то бишь пускает ветры, тем же самым занимается Китай, эмираты в катаральном состоянии, грядёт глобальное потепление: айсберг от Антарктиды отвалился… А  на дворе хорошая погода – град калибра полевого орудия, 45 миллиметров, ураган, три годовых нормы осадков в один день…

И хоть бы одна новость была бы без несчастий, хотя бы одна была бы из нашей  страны!  А их практически и нет. Если даже и есть, то обязательно об аварии, пожаре, катастрофе, убийстве. Хоть бы что-то со знаком плюс! Когда-то каждый выпуск новостей начинался с пуска нового предприятия, говорилось о высоких урожаях, шли репортажи со строительства новых жилых кварталов… Я понимаю, что кто-то меня сейчас спросит: а что, разве сейчас ничего этого нет? Наверно, есть, но я-то этого у себя в провинции почти не знаю! Редко пишут сейчас журналисты о событиях со знаком «плюс» (исключая события с участием президента!). То ли им самим это неинтересно (тогда нужно гнать их в три шеи из профессии), то ли некоторым кто-то из-за бугра такую установку даёт: побольше страшилок, побольше негатива, пусть народ привыкает к мысли, что всё вокруг плохо, пусть обратят люди свои взоры туда, где (внушайте, внушайте!) сияет ласковое солнце для всех.
И обстреливают нас такими установками из установок почище «Града»! Но в таком случае – они, а также те, кто их наставляет на такой путь, просто враги, с которыми и поступать нужно соответственно. Не должно быть в государстве средств массовой информации, которые идут против интересов этого государства и своего народа. Это я не только про радио, сами понимаете. Как говорил один из героев знаменитого фильма «Мимино», «я так думаю!».



ПРИГОДНАЯ  МЫСЛИШКА

Дорожные радости

Шли мы бодро и уверенно по большой дороге… Пока на ней не появились романтики с этой самой большой дороги.


СЕРДЦА ГОРЕСТНАЯ ЗАМЕТА
 
«Жаль Александра Сергеевича!». «Да нет, не нужно жалить, он хороший!».

До чего уже дошло: в рекламе телевизионной Пушкин участвует! Его, конечно, самого не спросили – он стал бы участвовать в таком мероприятии или нет. Скорей всего – нет. Рекламировать чай или подгузники Александр Сергеевич счёл бы ниже своего достоинства, а то, глядишь, и на дуэль вызвал бы искусителя-предложителя. А нынче среди сотен пушкиноведов, работающих в десятке пушкиноведческих институтов, среди людей, как рыбы-прилипалы присосавшихся к поэту и чаще всего невпопад объясняющих мне, делая вид, что они всё это знают, – о чем думал Пушкин, написав ту или иную строку… Так вот среди всех этих людей не находится ни одного, кто воспротивился бы тому, что великому поэту назначили роль зазывалы-приказчика возле лавки колониальных товаров! Некому защитить Александра Сергеевича…

А на экране разворачивается чуть ли не кинофильм из жизни классика. Хороший (в смысле – похожий) артист ходит, жестикулирует, пританцовывает, о чём-то говорит с Натальей Николаевной… Вроде бы и неплохо всё это сделано, красиво снято. И если бы не присутствие Пушкина… Впрочем, есть ещё то, что даже у оптимистов, которые увидят во всём этом признаки внедрения культуры в массы, всё равно вызовет оторопь. Всё это действо проходит на фоне замечательного вальса Арама Ильича Хачатуряна из его музыки… к драме «Маскарад» Михаила Юрьевича Лермонтова! Продемонстрировали  полную безграмотность в области культуры, и уже не одного, а трёх великих попытались измазать этим непотребством!

МЫСЛИЗМ
 
  Расскажите мне, кем перед вами слыву?

Чтобы прослыть умным, нужно хотя бы иногда не выглядеть дураком.


МЫСЛЬ ОЧЕНЬ ВАЖНАЯ
      
     Великое Молчание и пигмеи.

        Я прекрасно понимаю, что отнимаю у кого-то драгоценное время, предназначавшееся для какого-то сериала или для беседы с приятелями за бутылкой пива. Поэтому просто нижайше прошу: прочтите те несколько строк, которые последуют ниже, даже в том случае, если вам покажется написанное совершенно ненужным делом. Прошу!

Итак, вот клочок бумаги, обрывок телевизионной программы:
6.00 Смешарики. 6.30 «Олан и сокровища пиратов». 8.05 «Да здравствует король Джулиан!». 8.30 Мультфильм. 9.00 Шоу «Уральских пельменей» «Спасите наши уши!». 11.20 «Шрек-2» 13.10 «Шрек Третий». 14.55 «Шрек навсегда». 16.40 «Пираты Карибского моря» «Проклятие «Чёрной жемчужины». 19.30 Шоу «Уральских пельменей» «Тесто под солнцем». 21.00 «Пираты Карибского моря» «Сундук мертвеца». 23.55 «Шестое чувство» художественный фильм. США 1999г. 2.00 «Уральские пельмени». 2.30 худфильм «История рыцаря»…

Я также понимаю, что вы и сами можете привести примеры подобных хахапрограмм, охахпрограмм и трахбахпрограмм. Но вот вся эта куча -----  иностранного (и в подражание иностранному) производства вываливается на головы наши в течение одного дня!

Более того: не просто одного дня.
 
Дня святого.

        Дня Победы…

Это программа канала СТС от 9 мая 2017 года!!!

Только ПЯТЬ минут из двадцати с лишним часов вещания в этот день смогли сотрудники канала уделить великому всенародному празднику: прервав фильм про пиратов, в 18.55 транслировали  Минуту Молчания! Да и то, видимо, потому, что умолчать это Великое Молчание невозможно. А сразу после Минуты, в 19.00… продолжили фильм! О пиратах, конечно, о пиратах!

Вы думаете, я о тех… людьми мне их называть не хочется – двуногих, которые составляли эту программу и у которых, ну, ни у одного, не мелькнула мысль, что это – кощунство ничуть не меньшее, чем осквернение могил? Нет, я не об этих недоумках! Иначе ведь нельзя назвать участников такого «творчества» – дурак всегда останется дураком, так уж ему суждено, его не переделаешь, не вразумишь. Но есть же другие, кто наглядно демонстрирует, что они находятся на том же уровне! Это начальники, руководители, которые обязаны были заметить чудовищное бесстыдство. Но не заметили. Это в лучшем случае. В том самом, из которого следует, что они просто профнепригодны. А вот если заметили и оставили всё по-прежнему, то напрашивается уже другой вопрос: а не умышленный ли это плевок в лицо всему нашему народу? Если это так (не хочется верить, но всё же: если…), то тогда перед нами в очередной раз просто враги. И поверьте, – это не мой или чей-то партийный подход или требование. К такой постановке вопроса взывают просто общечеловеческие понятия о памяти, о долге памяти, совести и чести. Их в данной ситуации не углядишь никакими оптическими приборами, но полное отсутствие таких понятий чувствуешь немедленно сердцем. Если оно у тебя есть.

Много у нас говорят о национальной идее, о разрозненности народа. Но пока только движение «Бессмертный полк» продемонстрировало так необходимое стране и народу единение. Не дай Бог растащат это движение по областным, национальным и партийным квартирам. А такое шевеление-брожение уже  кое-где начинается, уже вброшены и раздаются предложения проводить этот потрясающий марш масштабами помельче, в разные дни, по каким-то специфически национальным и местным поводам. Вот и в Костроме мысли появились проводить этот марш в День города! Если такое произойдёт, если никто не остановит этот запущенный, на мой взгляд, вполне умышленно разрушительный процесс, то мы лишимся ещё одного самого светлого дня в нашей жизни.

Мой друг, вернувшийся из поездки в Израиль, рассказывал много и увлечённо об увиденном. Я спросил его: было ли что-то, что запомнилось ему более всего? И в ответ я вдруг увидел… наполнившиеся слезами глаза. Друг помолчал, потом заговорил с трудом, медленно:

– Было. 16 апреля. Это день поминовения жертв холокоста. Меня с тех пор, и, наверно, до конца жизни будет бить колотун при  одном только воспоминании о тех  минутах. Остановились разом все прохожие. Взвыли сирены и  гудки всех заводов и фабрик, замерших повсюду автомобилей. Люди на улицах остановились, и две минуты никто, понимаешь, никто не шелохнулся! Опущенные головы. Слёзы. Молитвы… Так было на всём пространстве, какое охватывал глаз. Так было, как я потом узнал, по всей стране, в любом её уголке. Боже, как я, не будучи евреем, сочувствовал этому народу, как завидовал евреям, их национальному сплочению! Они ведь и Победу празднуют вместе с нами, они первыми громко заявили протест против уничтожения и осквернения памятников погибшим советским воинам в Польше, в Прибалтике, на Украине! Это – нация. Это – народ, уважающий себя и своих мёртвых…


…Почему у нас не так? Такая картина невозможна сегодня в России даже в одном небольшом коллективе, что уж говорить о городе, о стране. Почему мы так не уважаем себя? Почему они – могут, а мы – нет? Не потому ли, что каждому еврею с момента рождения внушают мысль о богоизбранности его народа, о бесценности даже не жизни, а каждой капли крови каждого еврея, где бы он ни жил, где бы ни находился? А нам столетиями, при всех формациях, говорили, говорят и будут говорить: ты – дерьмо, ты – ничто, ты даже не пыль, не песчинка, ты какой-то вонючий вакуум… А в великого писателя, рискнувшего на весь мир сказать, что человек – это звучит гордо, долго при нашем молчаливом присутствии плевали со всех сторон, благо ответить он, увы, уже давно не мог…

… У нас есть время и возможности для достижения единства. Нужно не только самому соблюдать какие-то моральные законы, но и не бояться и не лениться одёргивать тех, кто их нарушает, как в случае с программой СТС. Хотя бы протестное письмо написать! А ещё лучше – можно и просчитать моральный ущерб от такой мерзопакости. И взыскать гигантскую сумму с её «производителей». Впрочем, можно и денег не брать, пусть иск составит один рубль, но суд должен быть обязательно! Публичный, растиражированный. После такого кощунства в эфире на мой простой, провинциальный взгляд должны были быть уволены немедленно все руководители канала, а по всем другим каналам нужно было бы рассказать  эту историю и объяснить подробно и обстоятельно, не подыскивая какие-то умягчённые слова, причины увольнения. Назвать подлость подлостью, подонков – подонками. Может быть, эту экзекуцию придётся повторять ещё не раз, но только тогда таких случаев будет становиться всё меньше и меньше.

Нет, очень рано ещё списывать в забвение героя-антифашиста Юлиуса Фучика и его когда-то известный всему миру «Репортаж с петлёй на шее»! И особенно последние слова этой книги, написанной перед казнью в гитлеровской тюрьме:

«Люди, будьте  бдительны!».

 

УМА ХОЛОДНОЕ НАБЛЮДЕНИЕ
 
Сказка о времени.

Жили-были старик со старухой. Дети выросли, разъехались. Но в пустом доме всё время слышны были звуки. Это шли часы. Их у старика со старухой было много-много: настенные, кабинетные, настольные, карманные, наручные, с музыкой, с боем, с кукушками… И все они показывали время. Разное-разное. Потому что старик со старухой эти часы заводили, когда было надо, но стрелки не переставляли. А часы старели, одни начинали спешить и год за годом уходили вперёд, другие отставали и уже находились в прошлом столетии, но сами-то часы ведь не понимали это и продолжали уходить и уходить в прошлое… Вы думаете – старику со старухой от этого труднее было жить? Да ничего подобного! Плевать они хотели на такую безделицу. Жили себе – и всё!


СПЛОШНОЙ ДОМЫСЕЛ 

  Прорабы перестройки

Как-то рассказали мне  незамысловатую историю, которую  я выслушал не очень внимательно, потом попросту позабыл, и только сколько-то тонн времени спустя отчего-то вдруг вспомнилась мне она и всё вертится в голове, вертится… Сейчас расскажу.

В общем, в одном селе жило довольно много народу разного. Нет, я, конечно, соображаю, что люди все друг на друга не похожи, и живут каждый по-своему. Но история-то не про всех, а про двух соседей, две большие семьи жили бок о бок: особо не дружили, но и по-крупному не ссорились. Каждый, как сумел, держал свой дом, кормил свою семью. У первого что-то одно лучше получалось, у второго – другое. Одним словом, – жили. Но вот у одного соседа дом прогнил во многих местах, и решил он строить дом новый. Человек он был решительный и без того, а тут ещё с других концов советчики объявились: давай, говорят, не боись, паря, круши яво под корень!
 
Он сначала засомневался: может, говорит, сначала какую-никакую сарайку замастырить? А ему со всех сторон: «Ништяк! Все через это проходили. И, вишь, живут хорошо. Так что ежели как что – так мы тута, подмогнём, чем сумеем».

Он и послушал. Раскатал брёвна в тот же миг, порушил, даже хотел было гнильё сжечь, да вовремя заметил, что многие односельчане похватали ещё не сгнившие брёвна, как будто так и надо, и несут себе на дворы! Озверел мужик. Стал отбивать своё имущество, а ему говорят: жадный ты, вон, у тебя сколько ещё целых, а ты агрессивно себя ведёшь, не даёшь попользоваться. Ты, говорят, исчадие мирового зла, смотри, как бы на тебя поход всем селом не организовали!

А другие тоже нашёптывают: отдай, отдай ты им брёвна эти! Ну, поживёшь пока в землянке, глядишь – и через какое-то время они, тебя окружающие, сами тебе помогут. Подскажут, какой дом да из чего строить.

Уговорили. Только те доброхоты на помощь что-то не торопятся. Нельзя, говорят, тебе помогать, потому что ты тогда разленишься, вообще работать перестанешь, мы же о тебе заботимся!

Закручинился мужик, думает горькую голодную думу: жрать нечего, строить не из чего. Советчиков много, только все за советы деньги требуют. А откуда их взять? Слышит: сосед на своём дворе что-то тоже затеял. Стучит чего-то – тюк да тюк… Пошёл посмотреть. А там – дом, какой стоял, так и стоит, только ещё больше постарел, а сосед сидит и топором бревно отёсывает. Новое.

– Привет, сосед. Ты это чё тут?

–  А ничё! С тебя, голуба моя, пример беру. Тоже, думаю,  давай-ка себе перестройку затею. Тоже пора пришла.

– Так ты бы архитектора или прораба позвал для перестройки! Вон, ко мне оне зачастили, всё советы дают. Я  за советы эти уже по уши в долгах, а они по доброте своей сразу отдавать и не требуют, даже ещё взаймы предлагают.   И тебе б  дали.

– Ага. А потом догнали бы и ещё раз дали! Нетушки, я по своёму разумению, как сам смогу. Ты, верно, уже и подзабыл, что я всему именно у тебя учился. А теперь я уж сам себе и прораб, и архитектор… Знаешь, как оно: понемногу – так слава Богу, а поспешишь – чертей насмешишь. Вот и я: денег пока только на одно бревно у меня хватило, так ничего, насоберу и на второе, на третье… Только бы в долги не залезать. Глядишь, – и весь дом поставлю. Дом новый, а старые брёвна многие ещё использовать можно. Помаленьку-помаленьку, а какой-нить новый домишко да сварганим… Советчики эти, прорабы да архитекторы – они ведь за так работать не будут, долю захотят. Не заплатишь вовремя – так  и вовсе всё заберут! А у меня самого семья нескончаемая и все есть просют. Нет уж. Лучше мы по-свойски, по-семейному. Не справимся – так сами виноваты и будем!
 
– Ну, как хочешь. Моё дело – тебе предложить, а твоё – себе под зад положить…

Обиделся мужик, ушёл. Мы ещё посмотрим, думает, кто свой дом раньше построит. А на дворе у него между тем – всё хуже и хуже. Остатки дома, что не успели пока растащить односельчане добросердечные, догнивают на задворках, новый дом что-то не растёт, денег даже на простую еду – и то мало, а долги отдавать уже требуют настойчиво. Совсем плохо стало. Все заначки, какие были – все подоставал, в дело пустил, а оно всё равно не двигается. Мечется мужик, за разные дела хватается, а их, неотложных всё больше и больше. Да и в землянке-то не вечно же жить! Он-то сам работящий, он бы, пожалуй, и вытянул бы, да только лес вокруг постепенно вырубается, инструмента нет подходящего, домашние  повадились хорошую жизнь от него требовать. Да и то: не когда-нибудь, как раньше думали, а здесь и сейчас требуют. Вынь да положь! Однова живём!

У других соседей по околотку тоже смурь всякая: то пожар, то разруха, то понос, то золотуха – всё тоже что-то не ладится. А тут ещё кучка объявилась советчиков: ходят по домам да в колхоз всех зовут. Нет, не в тот, какой раньше был, не для того, чтобы пропитание людям выращивать, продавать, денежки выручать и на них новый дом строить, а чтобы, вроде бы, вместе отбиваться от всяких бандитов и фулюганов, которые, наверно, могут когда-нибудь в этих краях появиться. И называют колхоз этот коротко: НАДО. Оно, конечно, дело тоже нужное, да только кому и чем у меня на дворе отбиваться? Если б был богатеньким, то ещё можно вступить в эту забаву. А когда в доме пусто и в котле не густо? Но они, советчики эти, уже вплотную к нашему мужику подступают и дыхнуть не дают: стоят у ограды  с дубьём да с берданами-карамультуками, а кто и с печенюшками в руках да с деньгами, и ждут: когда же он плюнет на всё, скинет шапчонку, поклонится им в ножки. И скажет слова заветные:

– Люди добрые! Силов-мочи больше нет –  вот так маяться. Возьмите меня с домочадцами в НАДО добровольными наёмниками вместе с землицей моей и со всем, что на ней и под ней. А то уже и в собственном доме смута завелась: младшенький мой, дурачок такой,  наваль… то есть, просто наваливается, убить грозится… Я-то знаю, что его словами подначивают да деньгами подкармливают, а вот побить его как следует – рука не поднимается: хоть и дурной совсем, а свой всё-таки… А тот уже и старшеньких на бунт подбивает. Не знаю, что и делать…

Но мужик таких слов не сказал. Умный был мужик.  Схитрил, время выиграл: пока все доброхоты с волнением ожидали благополучного для них исхода, не заметили, как хозяин топор свой навострил. А топор-то – это штука такая: что с ним стоит и дом  построить, а может – и отбиться поможет. Стал мужик к отпору готовиться, советчиков этих встречать. Тех, которые с печеньками и с дубинами. Потом сообразил: сосед-то тоже новый дом строит! Надо бы посмотреть, как у него дела. А то не заглядывал давно. А как прислушается, так всё один и тот же звук от всех недуг: тюк-тюк, тюк-тюк … Давно уже тютюкает, с тех пор, когда мужик заходил к нему, да и потом, когда свои проблемы решал…

Пошагал к соседскому двору. Ещё только приближался, а уже видит: стоит высоченный красивый новый дом. Кой-что от старого дома хозяин всё же сохранил – наличники резные старинной работы, парадное крыльцо для гостей, чтобы видели они, что в этом доме чтут предков… А во всём остальном – новьё. Да по домочадцам видно: хорошо зажил сосед. И тебе одёжа у домочадцев, и тебе золочёные кареты, и еды, кажись, хватает…
 
Полез мужик всей пятернёй в потылицу и задал соседу самый умный из всех возможных в такой момент вопросов:
 
– Ты… Это… Как дела-то?

Сосед улыбается, однако работу не прерывает: очередное бревно в порядок приводит:

– Да вроде и неплохо.

– А чего тогда работаешь? Дом вон какой отгрохал, прибарахлился, животины – полный двор…

– А это на продажу. Торгую теперь. Заморские страны – и те покупают.

– Деньги-то откуда берёшь? Взаймы?

– Я ещё с ума не сошёл. Начал с копеечки, с того самого первого бревна. С него копейку отложил, со второго – отложил, с третьего… Стало хватать и на свой дом, и на продажу. Вот так понемножку – тюк-тюк, тюк-тюк – и дом мой сложился.

– «Дом»! Скажи – дворец!

– Не жалуюсь, сосед. У меня ведь как всё построено? Всё, что хорошо, это моё, всё, что плохо, – тоже моё, своим умом жил, сам и ошибки делал. Никого ни в чём не обвинял. И взаймы ни у кого не просил. И ни в какую банду вроде НАДО не лез. Со всеми дружу, со всеми торгую… Ты, брат, смотри: ежели как что, так сразу приходи, научу тебя всему…А нет – так я тебе своих ребятишек пришлю, их у меня мно-о-го! Они быстро у тебя порядок наведут…

А сам хитро так прищуривается, глаза узкие!
 
Мужик подумал-подумал да и замотал головой:

– Э-э, не-е-ет! Не пойдёт. Ты научишь только тому, чего ты сам добился. А ты – это ты, это твой опыт. Это твой дом. А потому именно тебе и семейству твоему его обустраивать. А в своём доме  мы как-нибудь сами разберёмся. Из всего этого нужно вылезать только самому!..

        А сосед опять смеётся:

    – Вот теперь я вижу, что ты многому научился! Помогай тебе Бог!

…Вот такая история. Зачем я её рассказал? Да я уже и не помню! Что-то такое поучительное в ней было. Подзабыл я. Да и ладно! Вы, говорят, недавно в Китае побывали? И что у них там интересного?

                (ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)