На реке форелевой... Владимировка и окрестности

На реке форелевой, в северной губернии,
В лодке сизым вечером, уток не расстреливай:
Благостны осенние отблески вечерние
В северной губернии, на реке форелевой.

На реке форелевой в трепетной осиновке
Хорошо мечтается над крутыми веслами.
Вечереет, холодно. Зябко спят малиновки.
Скачет лодка скользкая камышами рослыми.
На отложье берега лен расцвел мимозами,
А форели шустрятся в речке грациозами.

Это написал Игорь Северянин, он же Игорь Васильевич ЛОтарев, он же Игорь ЛотарЕв (ударение в родной фамилии поэт поменял сам), познавший  шумную славу и оглушающее забытье, неповторимый и изысканный автор блистательной эпохи под названием "Серебряный век".
  Коренной петербуржец, он родился в 1887 году в доме на Гороховой улице, а скончался в Таллинне в 1941 году. Между этими датами в его жизни было много событий, городов,  друзей и недругов, любимых и нелюбимых женщин. Но единственный дом, который носит название "Литературный музей Игоря Северянина" находится в Вологодской области, под Череповцом, рядом с небольшой деревней Владимировкой. Почему именно здесь? Что связывает  "короля поэтов" и основателя  эго-футуризма с этими северными краями, где маленькая речка Кемза впадает в "голубую Суду"? Не отсюда ли родом и известный псевдоним, заменивший настоящую фамилию? Ответы на эти вопросы поэт давно дал сам в своей автобиографической поэме "Роса оранжевого часа."В ней он рассказывает, как его, 9-летнего мальчика, привез в Череповец отец после того, как распалась их семья. Он вспоминает, как  страдал от разлуки с матерью, как заучивал наизусть ее письма, убегал в лес, чтобы в одиночестве перечитать их. Но если бы не боль от разлуки, череповецкий период можно было бы считать самым счастливым временем в жизни поэта. Здесь, во Владимировке, его всегда с радостью встречала большая семья дяди Михаила Петровича ЛОтарева, а почти напротив, на другом берегу Суды, в усадьбе "Сойвола" жила семья тети, сестры отца Елизаветы Петровны Журовой. К сожалению, та усадьба не сохранилась. В 1941-м году ее скрыли воды Рыбинского водохранилища. Так единственным домом, который помнит гимназиста Игоря ЛОтарева, остался этот "Дом на Суде" - так его называли родственники. И конечно, псевдоним,плотно заменивший фамилию, взят в память об этих чистых, хрустальных юных годах в северной русской глубинке.

Вот он, этот дом, построенный в 1899-м году братом отца Игоря, Василия Петровича, инженером текстильной фабрики Михаилом Петровичем Лотаревым.Дом сейчас выкрашен примерно в те же цвета, лиловый и малиновый, какими он сиял  в своем первозданном виде. Постепенно вокруг дома разбили прекрасный парк, и потекла тут жизнь, не беспроблемная, конечно, как у всех, но светлая, трепетная от первых влюбленностей, одухотворенная занятиями музыкой и литературой. Семья  у Михаила Петровича была большая: жена Екатерина Николаевна, урожденная Ильвовская, и их  шестеро детей: 3 сына и 3 дочери. Летом приезжали многочисленные гости. Только молодежи  в доме собиралось до 20 человек. Катались на лодках, ловили рыбу, отдыхали в сосновом бору, где стояли белые скамейки для отдыха.

Педагог Нелазской средней школы, краевед Валентина Ивановна Сумарокова более 30 лет  с увлечением занимается историей семьи ЛОтаревых. Кажется, она знает про них все. Гулять с ней по ныне, увы, запущенному парку, очень интересно: "Здесь была клумба, здесь яблоневый сад, а эта еловая аллея была высажена Лотаревыми, как и те кусты шиповника, что растут  у входа в дом. Для приведения парка в порядок приезжал специалист из Москвы."

Вместе с учениками Валентина Ивановна не раз организовывала экспедиции по окрестным деревням, расспрашивала старожилов о том, какими были ЛОтаревы.
  - Крестьяне были им благодарны за то, что давали работу, были нежадными, рассказывает она. - Александра Ивановна Спирина, дочь управляющего, рассказывала, что дети носили хозяйке собранные в бору ягоды, а она им давала денежку за них. Старший сын хозяев Николай организовал артель, хорошо платил работникам. Но когда наступила революция, все изменилось. Лотаревых новые правила жизни застигли в 1925-м году.  Их выселили в мельничную избу. "Дом на Суде" национализировали и открыли в нем детский противотуберкулезный санаторий. Появились новые хозяйственные постройки, некоторые старые, напротив, развалились. Открытые веранды застеклили, так что внешний вид дома тоже изменился.

 Валентина Ивановна впервые попала сюда в 1987-м году,в год 100-летия Игоря Северянина. Увидела заброшенный парк и дом (санаторий уже закрылся) и привела сюда учеников. Стали расчищать дорожки, спиливать сухие ветки и погибшие деревья. Именно тогда у нее зародилась мысль о музее. А 20 декабря 1993 года музей был открыт. О том, как жил и живет музей хорошо знает нынешняя заведующая отделом "Литературный музей  Игоря Северянина" Юлия Александровна Смирнова. "Музей жив, и это главное. Приезжающие сюда люди отмечают особую свежую атмосферу в нашем доме, хотят прикоснуться к этим стенам. Уже традицией стали выборы "Короля поэтов", которые проходят у нас раз в год весной. Любят к нам приезжать  вологодские и череповецкие художники на плэнер. Есть у нас друзья-художники и из Москвы. Они живут на втором этаже, особенно любят веранду".

 Пора войти в дом! Он большой, просторный, хозяйственная часть отделена от комнат хозяев. Всего комнат 12. Сейчас дом молчит, но можно представить, как он звенел смехом, музыкой, юными голосами в ту пору, когда переплыв на лодочке не такую широкую, как сейчас. Суду, появлялся здесь Игорь ЛОтарев, череповецкий гимназист на каникулах. Он жил, в основном, в Сойволе, на даче у тети, но очень любил бывать  здесь. Из 12 комнат лишь одна сохранила свой первозданный облик - это комната Екатерины Николаевны. Вещи, мебель были распроданы на аукционе после выселения Лотаревых.Сохранились только большой книжный шкаф, ныне играющий роль посудного, трюмо в комнате Екатерины Николаевны и горка, которую Валентина Ивановна нашла на чердаке дома. Зато сохранились печи, отделанные белым кафелем, и высокие деревянные двери.
 Вот мы в кабинете Михаила Петровича.  Кабинет обставлен вещами из запасников череповецкого музея. Судьба хозяина оказалась трагичной. В том же тяжелом 1925-м году Михаил Петрович от всего пережитого заболел и   скончался. Был похоронен неподалеку в деревне Хохлово. Крестьяне поставили на его могиле деревянный крест,но могила не сохранилась, так как все кладбище позже распахали. А его жена Екатерина Николаевна уехала в Москву, на родину, где скончалась  в 1944 году. В их избушке оставалось много фотографий, как вспоминали крестьяне, но они боялись их брать, и бесценные ныне артефакты пропали.

 Зато в гостиной мы можем видеть интересные фото близких родственников поэта. Вот прекрасная "лильчатая Лили", дочь Михаила Петровича, предмет  пылкой влюбленности Игоря. Лили в ту пору 17, ему 12. Мы видим ее в образе царицы Суды, видимо,  в роли для домашней театральной постановки. В поэме "Роса оранжевого часа" позже Северянин опишет  свою юную любовь:  страдания от невозможности быть вместе с любимой, ведь они брат и сестра, и некую ревность к кузену Виктору Журову, которой был тесно дружен с Лили, и - позже - свое драматическое появление на ее свадьбе... Спустя время, уже в 20-е годы Лили оценит в полной мере поэтический дар своего кузена и будет собирать все  публикации о нем, а  после ее смерти дочь Лили  перешлет  архив матери сюда, в музей.

 А вот и кузен Виктор Журов, жгучий красавец брюнет, младший сын Елизаветы Петровны. Судьба уведет его очень далеко от Сойволы, Суды, Кемзы и маленькой речушки Андоги. Он станет оперным певцом, а позже режиссером в знаменитом миланском театре Ла Скала, и лишь псевдоним Витторио АндОга посвященным расскажет о его связи с этими местами.

Вот мы видим летние фотографии здешних обитателей - гимназист Игорь, конечно, рядом с Лили. Сзади стоят взрослые - отец, тетя, дядя, нет рядом только горячо любимой матери. Мать ,Наталья Степановна, тоже обожала сына и страдала от разлуки с ним.Но Василий Петрович не хотел, чтобы бывшая жена приезжала сюда. Однажды она все-таки не выдержала и примерно в 1897-м году приехала в Череповец. Игорь был счастлив, но между родителями вскоре снова начались распри, и Наталья Степановна вернулась в Петербург.

А вот ребята на повозке, Игорь тут в гимназической форме. Было такое развлечение - детей   катали по парку вокруг дома...

Особенно хорошо летом было на веранде, в ту пору открытой, семья там   часто обедала. Игорь или Ига, как звал его дядя, обожал рыбалку, был удачливым рыбаком,  свой  улов он относил на кухню, из нее варили уху... Из Петербурга, куда ездил на встречи с матерью, он привозил леску, крючки,д ругие снасти и делился ими с местными.

Золотое время юности сыграло огромную роль в творчестве поэта. Эти годы на севере он  с любовью вспоминал  всю оставшуюся жизнь.

Шексна моя, и Ягорба, и Суда,
Где просияла первая любовь,
Где стать поэтом в силу самосуда
Взбурленная мне предрешила кровь.
Вас повидать мое желание,
Непобеждаемое, как весна...
Сияет даль, и там, в её сияние,
Моих слиянных рек голубизна.

Революция раскидала обитателей этих дач далеко друг от друга. Северянин очутился в Эстонии. Отец его скончался в Крыму. Михаил Петрович умер здесь. Но еще раньше, в 1918-м году, скончалась от испанки Елизавета Петровна Журова, тетя Игоря, хозяйка Сойволы.

 В отличие от Михаила Петровича Елизавета Петровна была более взрывной и шумной. местные звали ее Журиха, но уважали и ценили, а после ее смерти долгие годы хранили память о месте, где похоронена барыня. Сейчас в деревне Михайлово от величественного Спасо-Преображенского собора, построенного в конце 19-го века, остались лишь полуразрушенные стены красного кирпича да несколько оконных решеток на первом ярусе. Говорят, хотели их вырвать из проемов рачительные крестьяне, да не получилось, слишком крепкие оказались...
  Вот справа от входа в церковь на заросшем бурьяном бывшем кладбище и лежит Елизавета Петровна, хозяйка пропавшей усадьбы "Сойвола", тетя Игоря Северянина. Это место может показать жительница деревни Надежда Ивановна Демидова.

А деревня Сойволовская на берегу "благословенной", по определению поэта, Суды существует и сейчас. Здесь когда-то стояла усадьба "Сойвола", здесь отец Игоря Василий Петрович вместе с сестрой Елизаветой Петровной построили бумажно-картонную фабрику, которая, увы, быстро прогорела.
Сойволовская тесно связана с Лотаревыми и Северяниным. Недаром именно здесь, на въезде в деревню   энтузиасты-краеведы, конечно, при участии нашей знакомой Валентины Ивановны, поставили памятный камень в честь прекрасного русского поэта, тонкого лирика и философа Игоря Северянина:

О России петь — что стремиться в храм
По лесным горам, полевым коврам…

О России петь — что весну встречать,
Что невесту ждать, что утешить мать…

О России петь — что тоску забыть,
Что Любовь любить, что бессмертным быть!