Свято место пусто не бывает

      Фанфик по «Клину любви» (аниме "Ai no Kusabi", Япония, 1992, и одноимённый роман Р. Ёсихары). Юмор.   


      Ясон заболел, и с блонди такое случается. Друг познаётся в беде, но получает чёрную неблагодарность. К счастью для него, находится и утешитель...


      В первую же секунду после пробуждения Ясон понимает, что на Амои разразилась вселенская катастрофа. Все кости ноют, и спрашивается, на что их укрепляли титаном? Всё тело горит — ну и к чему хвалёные блондиевские технологии? Голова разламывается, и какая разница, генно-модифицированные в ней мозги или обыкновенная федеральная дребедень… Но это ещё не всё. Горло дерёт, как будто его потёрли наждаком, в бронхах клокочет какая-то мерзость, то и дело пытающаяся вырваться на свободу в приступах кашля, а в носу… Это вообще жуть, вязкая трясина мешает дышать, и, похоже, ей очень комфортно в великолепных элитных ноздрях: по крайней мере, уходить она не собирается. Ясон осторожно садится в постели, и тут же из носу начинают бежать ручейки, но болото не осушается, как ни чихай, сколько ни сморкайся. Через минуту ковёр у консульской кровати оказывается погребённым под комками использованных салфеток; только через две минуты Ясон вспоминает о Рики и соображает, куда же поганец мог деться с утра пораньше. Соображалка не работает, ничего не проясняется, Консул берёт комм и звонит. Кому? Ну конечно же, своему главному любимому.

      — Рауль…

      — Ого, какие колоритные хрипы…

      — Что со мной происходит?

      — Нередко Хазал в Эос ходит. Комм разверни, а сам к свету подвинься. Открой рот, скажи «аа».

      — Аа…

      — Ещё! «Аааа»…

      — Ааааа. Ты что, издеваешься?

      — Кто бы говорил… Всё ясно, у тебя ОРВИ.

      — Что это такое, объясни по-человечески.

      — Странно слышать от элиты. Острая респираторная вирусная инфекция. Сколько раз говорил тебе, чтоб не подходил к федералам ближе, чем на метр!

      — Они сами ко мне вчера пристали!

      — А ты и рад был вертеться перед ними, демонстрировать свои регалии и бриллианты — вот и получил.

      — Рауль, оставь нравоучения, мне антибиотики нужны.

      — А где я их тебе возьму, когда для блонди не предусмотрено лечение от всякой инопланетной заразы? И, вообще, я не понимаю, как ты умудрился заразиться. Это всё твой черномазый монгрел, у тебя из-за него иммунитет ослаб. Тебя ещё и на СПИД надо проверить…

      Ясон пытается вздохнуть, но из горла вырывается очередной приступ кашля, течь из носа усиливается, и Консул хватается за очередную салфетку. Рауль не в духе, это понятно, вон как бровки насуплены. Второй консул — известная сплюшка, а тут ему звонят ни свет ни заря, когда он в постельке утренние сны ещё не досмотрел. И даже вид страдающего Ясона его не трогает, генетик продолжает хмуриться. Надо же было, чтоб поганец Рики именно вчера скормил очередной амовской кракозябре сушёные мухоморы! И сам невесть где, и Рауль как минимум неделю будет дуться! Кха-кха, кхе-кхе, вот мерзость!

      — Уля, ты же добрый… Я Катце скажу, он тебе хомячков с Терры привезёт.

      — Ой, вот только не надо! Если я сам Катце об этом скажу, он по моей личной просьбе в два раза быстрее обернётся. Что, съел? — но хомячки и Катце размягчают сердце лучшего в Галактике биотехнолога: — Ладно, придумаю что-нибудь. Дэрила пришли.

      Ясон призывает Дэрила, отправляет его к Раулю, пытается высморкаться, но тщетно: нос всё так же заложен, голова трещит, горло саднит. Консул вновь берётся за комм.

      — Катце…

      — Ясон, мать твою! Я тут в тетрис десятый уровень проходил, а ты трезвонишь, у меня рука дрогнула, теперь всё сначала…

      — А кто с утра в тетрис, кха-кха, играет?

      — У меня сейчас по расписанию вечерний отдых. А кто с утра пораньше звонит и кашляет?

      — У меня ОРВИ. Почему у Ама антибиотиков нет?

      — Потому что. Я тебе говорил, что их надо заказать? Говорил, а ты что? «Ах отстань, мне Рики в шейку сопит, ох, уже не в шейку, ах, уже не сопит. Отложим, отложим», — и отключился. Вот теперь и посопи.

      — Катце! Немедленно организуй поставки!

      — А кто мне моральный ущерб компенсирует? Ко мне вчера Уля на три часа опоздал, потому что спасал свою кракозябру, а кто её сушёными мухоморами напичкал? Через три дня, не раньше. И не надоедай звонками, у меня ещё десять уровней, а я уже спать хочу.

      Связь обрывается, глаза Консула мрачно горят. Да, когда у тебя тридцать восемь с половиной, никто с тобой не считается. Распустился дилер. Дай только выздороветь, разукрашу вторую щёку для симметрии…

      Проходит десять минут, дверь отворяется, входит Дэрил. В руках подносик, на нём стакан, содержимое которого сразу внушает Ясону нехорошие предчувствия.

      — Я приготовил это по рецепту господина Ама, он сказал, чтоб вы обязательно выпили весь стакан.

      Ясон молча берёт стакан, над которым вьётся лёгкое облачко пара, и смотрит на подозрительную поверхность. Дэрил что-то слишком быстро отступает на пять метров. Консул решается и делает первый глоток, лицо сразу же искажает гримаса отвращения.

      — Дэрил. Что. Это. Такое.

      Дэрил набирает в грудь побольше воздуха и объясняет:

      — Стакан молока, двадцать граммов масла, чайная ложка мёда, пол чайной ложки соды, один желток и столовая ложка коньяка. Вы хотите ещё что-то добавить?

      Дэрил просто захлёбывается от восторга, наконец-то он отомстил хозяину! Теперь он в расчёте за то, что жестокосердый Ясон заставлял бедного Дэрила делать минет своему вонючему черномазому монгрелу! Ох, пришёл и на фурнитурскую улицу праздник! Консул как минимум ещё два дня проваляется, ну Дэрил его напоит, воздастся угнетателю по заслугам! Весь мир насилья мы разрушим.

      Ясон понимает, что попал в безвыходную ситуацию, но ничего не может сделать. Дэрил занял идеальную позицию, расположившись точнёхонько перед вешалкой, на которой с вечера был приготовлен для Консула его лучший парадный сьют. Именно сегодня Ясон должен подписывать кучу торговых соглашений и поражать всех великолепием внешности, ума и наряда, а теперь прощай, упоение властью: инопланетников будет пленять своей красой Второй консул, так как Первый посажен на больничный… Да, быстро сориентировался фурнитур, ничего не скажешь, с кем поведёшься, от того и наберёшься: запустить в него стаканом со всей гнусностью, в него налитой, конечно, можно, но брызги неминуемо изгадят сьют, а он ещё пригодится. И ведь даже испугать мебель, угрожающе побледнев, не получится, когда щёки такие красные! Нет в жизни счастья. Ясон стоически принимает испытание и допивает до дна отвратительное пойло. Заговаривает с Дэрилом, пытаясь вложить в голос самые вкрадчивые и елейные интонации:

      — А что это ты так далеко стоишь? Подойди поближе…

      Увы! Дэрила на мякине не проведёшь!

      — Господин Ам сказал, что к вам нельзя подходить ближе, чем на три метра, а то я заражусь, а от меня фурнитуры заразятся, а от них — петы, а от них — блонди. Вы стаканчик на поднос поставьте, а я сейчас марлевую повязку для себя сделаю, а потом поднос заберу.

      Внутри Ясона всё клокочет не только от гриппа.

      Входит Рики, лопает здоровый бутерброд с колбасой и всем бесконечно доволен.

      — Где ты был?

      — Подальше от спальни.

      — Это в честь чего?

      — Того, что я из-за тебя недоспал. Ты во сне пыхтел и разогрелся как радиатор, не буду же я спать рядом с двухметровой отопительной батареей.

      — И это вся твоя любовь? Вместо того, чтоб меня утешать? Монгрел неблагодарный…

      — Да как же тебя утешать, когда у тебя после какого-то жалкого шестого-седьмого раза дыхание собьётся с заложенным-то шнобелем! Будешь на меня сопли ронять, а я к другой поливке привык и заражаться от тебя не намерен, — голос Рики независим и нагл, он тоже не прочь сделать какую-нибудь гадость Консулу за все его шашни с Раулем и Катце. Решение находится мгновенно: Рики запихивает в рот остатки бутерброда и хладнокровно вытирает о парадный сьют жирные пальцы, оставляя на белоснежной ткани тёмные полосы, а потом, не меняя тон, сообщает: — Пойду-ка я к Гаю, вот он, в отличие от других, парень что надо: и задницей своей охотно поделится, не то что некоторые сквалыги, — в сторону Ясона бросается презрительный взгляд, — и от федералов вирусов не нанесёт, не то что некоторые воображалы, и стауту внимание окажет, не то что некоторые зазнайки, — ещё один уничтожающий взор, — и красавчик, не то что некоторые растрёпки с опухшими носами и красными щеками. — Рики подходит к письменному столу, без зазрения совести роется в его ящиках и выуживает нехилую пачку банкнотов. — Чего уставился? Не знаешь, что неудобно ходить в гости без подарка, а на него кредиты потребны, — и очаровательно улыбается: — До вечера не жди. Чао, пупсик!

      Ясон скрежещет зубами, следит за Рики бешеными глазами и пропускает манёвр Дэрила, который выскользнул из комнаты, хоронясь за спиной монгрела. Ничего, он ещё со всеми посчитается, а пока, раз мебель и любимчик уплыли, надо приняться за других подчинённых. Консул снова берёт комм.

      — Ну спасибо, удружил! Приволок мне Дэрил дрянь по твоему рецепту!

      — Не будешь теперь с федералами рассусоливать почём зря.

      — И это всё твоё попечение? Ты почему меня не лечишь?

      — А кто мне вчера кракозябру отравил? Бедняжка чуть богу душу не отдала.

      — Очередная дрянь твоя кракозябра, такая же уродина, как и Мимея!

      — Но-но! Это драгоценная генно-модифицированная представительница отряда сухопёрых семейства перепончатолапых класса курицевидных…

      — Ам! В Эос должен быть санитарный врач, и, так как никто из элиты, кроме тебя, в медицине не смыслит, этот врач — ты!

      — Как бы не так! Орфей тебе советовал эту должность в штат Эос внести? Советовал. А ты что? «Ах, расточительство, ах, экономия, ах, пенсии, ах, блонди украшает скромность, ах, блонди не болеют». Вот и расплачивайся, а мне некогда: я к кракозябре пошёл. — И генетик отключает связь.

      Ясон звонит Орфею.

      — Зави, нам нужен участковый врач!

      Орфей ржёт:

      — А я думал, милиционер…

      — Смешно, да? Немедленно оформляй Ама, — и, подумав недолго, Ясон добавляет: — на полставки.

      — А! Не стал Уля тебя лечить? И правильно: я бы тоже отказался. Доигрался, да? От кого сифилис подцепил: от федералов или от монгрела?

      — Козёл! Я тебя уволю! Ты СБ, какого чёрта в Эос с гриппом пропускаешь?

      — Я СБ, а не сторож. Федералы вчера целый день по Мидасу шастали, а это не моя территория: их ещё Гидеон должен был отловить. И, вообще, не мешай выполнять своё собственное поручение, я на Улечку листок учёта кадров оформляю. — И Орфей невежливо, как и Ам, отключает комм.

      Ясон зеленеет и связывается с Гидеоном.

      — Совсем в свои чёрные дыры провалился, а Консул хоть в гроб ложись, да? Почему у тебя по Мидасу гриппозные федералы вчера разгуливали беспрепятственно?

      Гидеон, внимательно разглядев Ясона, хохочет не менее заливисто, чем Орфей:

      — Это тебя одного угораздило инфлюэнцу подхватить, надо же! Прав был Домина: доведут кабаки да монгрелы до цугундера. Гоняться по Мидасу за федералами с термометром в руках я не намерен. Если уж на то пошло, их ещё в космопорту должны были на карантин посадить, их и распекай, а от меня отстань: у меня звездообразование в Гончих Псах нарушено, голову на отсечение даю: не обошлось тут без моей чёрненькой родименькой…

      — Ты бы так же заразу отслеживал, как свои чёрные дыры, — ворчит Ясон и созванивается с космопортом. — Какого чёрта вчера утром вы не изолировали партию гриппозных федералов?

      — Уже неделю назад мы отправили запрос в ГОВНО СБ за №12/2176.

      — Что ещё за говно?

      — «Глановская объединённая вирусы нейтрализующая организация», господин Консул, но СБ уже восьмой день не реагирует и не присылает дистанционных термометров.

      В морду бы Орфею за такую аббревиатуру!

      Ясон швыряет комм на ковёр, тот зарывается в стремительно растущий холм использованных салфеток. Нечто вроде он и предвидел: одни будут валить на других, его футболят как мальчишку, Орфей грубит, Гидеон отсылает, Рики предаёт, Катце дерзит, Дэрил хамит, а Рауль…

      И, не дав додумать, в комнату входит Рауль. И тут незадача: восхитительные губки и точёный носик скрывает респиратор — даже платонически не насладиться! Ясон в изнеможении стонет:

      — Улик, ну хотя бы три-четыре жалких разика…

      — Ещё чего не хватало! Чтобы ты на меня соплями и чихами брызгал…

      Как назло, Ясон несколько раз оглушительно чихает.

      — Рики убежал как крыса с корабля, Иуда… К Гаю понёсся.

      — Правильно сделал.

      — Но ты же не такой…

      — А ты сам какой? Волосы растрёпаны, щёки красные, нос опух. Гибрид медузы Горгоны, матрёшки и алкаша. Орфей в тысячу раз красивее.

      — И ты, Брут…

      — Лучше спасибо скажи, что я не оповещу мамочку, какой у тебя иммунитет слабый: только ты из блонди грипп подцепил. Она тебя сразу на коррекцию отправила бы.

      — Не Брут… И на этом спасибо.

      Любимое сердце всё-таки не выдерживает страданий любимого тела, из сильно оттопыренного кармана Рауль достаёт несколько упаковок с таблетками.

      — Держи, зараза.

      — Что это?

      — Аспирин, анальгин и сульфодиметоксин.

      — Ой, Улик, ты мой гланчик…

      — Никакой я тебе не гланчик! — отрезает Ам. — И не для тебя я старался, а таблетки у меня остались после лечения кракозябры, над которой твой мерзкий монгрел учинил гнусное злодеяние. Хорошо, что в последней командировке предусмотрительно запасся. Хочешь ко мне в лабораторию? По соседству с кракозяброй в лучшем вольере устрою.

      Ясон алчно взирает на таблетки, приходится проглотить унижение, раз за ним придёт долгожданная помощь. Выдавливает таблетки на ладонь, глотает, запивает водой. Рауль продолжает спасательную операцию. Первый консул с таким интересом смотрит на то, как лучший в Галактике биотехнолог обматывает конец тонкой палочки ваткой, что не замечает Дэрила, просунувшего любопытный нос в приоткрытую дверь. Генетик достаёт из кармана скляночку, открывает, макает ватку на палочке в таинственную субстанцию.

      — Открой рот, чудовище.

      Ясон беспрекословно слушается, Рауль ложкой прижимает его язык, просовывает палочку Первому консулу в рот и быстро смазывает горло. Реакция господина Минка ужасна: он вскакивает с кровати, костры, кресты, инквизиция, напалм, orange, Гуантанамо, Абу-Грейб проносятся в голове с невыносимо горящим горлом. Ясон бежит в ванную и пытается отплеваться. Забывший о всякой предосторожности Дэрил входит в комнату и замирает на пороге ванной, узрев склонившегося над раковиной угнетателя и генетика, пытающегося оттянуть Первого консула за платиновую гриву.

      — Перестань изображать страдальца. Пожжёт и пройдёт.

      Только через пару минут Ясон обретает дар речи.

      — Это. Что.

      — Йод с глицерином.

      — Я тебе этого никогда… — Увидев Дэрила, Ясон, к великому удивлению фурнитура, не отвешивает ему подзатыльник, а командует: — Отправляйся на девяносто восьмой этаж в музей быта Терры и принеси мне оттуда экспонаты 401, 402, 403. Под мою ответственность. Быстро пошёл!

      Дэрил оборачивается немедленно и через считанные минуты возвращается, с удивлением рассматривая вручённые смотрителем раритеты. Он успел прочитать пояснительные надписи. Большой тёмно-жёлтый веник с толстой ручкой. Швабра с перекладиной, на которую намотана здоровая тряпка. Метла с огромным пуком сухих тонких веточек, закреплённых на конце туго стянутой верёвочкой. Дэрил расставляет сокровища, прислонив их к письменному столу, и замирает рядом в позе часового. В глазах Ясона сквозит удовлетворение, сейчас он отыграется на своём мучителе.

      — Ты вот это видел? Ты хорошенько посмотри!

      — Экспонаты с Терры, инвентарь дворников. — Ам с недоумением пожимает плечами. — И что ты этим хочешь сказать?

      — Что отныне я с тобой в постели только этим и буду обходиться. Ноги моей, то есть члена моего больше в твоей жопе не будет! А примерку начнём прямо сейчас! Дэрил, по жопе генетика, метлой! Чтоб я видел!

      Дэрил хватает метлу, но с элитой ему не справиться: Рауль срывает респиратор, кидает его точно фурнитуру в физику и, резво отступая, успевает бросить напоследок:

      — Псих, да по тебе не коррекция, а утилизация плачет!

      И оглушительно хлопает дверью. Так сильно, что на Дэрила с потолка спускается облачко пыли. Фурнитур поднимает глаза и видит, что вслед за лёгким десантом на его голову сейчас высадится огромный кусок штукатурки. Он отшатывается прочь от опасного места, задевает веник, тот летит на швабру, Дэрил кидается поднимать раритеты, наступает на веточки метлы, которая всё ещё находится у него в руках, грохается на пол и головой сносит вешалку с парадным сьютом. Сьют, и без того измазанный Рикиными пальцами, планирует на использованные салфетки и приходит в окончательную негодность. Дэрил понимает, что его дальнейшее пребывание в первоконсульских покоях сопряжено с риском для жизни, и ориентируется мгновенно (всё-таки долгое общение с элитой образовывает): бросается к тумбочке, хватает поднос со стаканом, ныряет под сьют и улепётывает на четвереньках с места действия, развив скорость хорошей гончей, с Ясоновым прикидом на плечах: если вдогонку что-нибудь и полетит, плотная ткань смягчит удар. Хлопает дверью, прислоняется к ней с наружной стороны и слышит, как здоровый пласт штукатурки наконец отваливается. Аккуратненько сворачивает сьют незаражённой стороной наружу, закрывая жирные пятна от Рикиных пальцев, и на всех парах несётся в фурнитурскую, предвкушая, какой фурор среди собратьев произведёт своим рассказом о том, что Второй консул склонил Первого на извращённый минет, а преданный фурнитур, горя праведным гневом, бросился за генетиком и поимел бы самую прекрасную во Вселенной задницу раритетной метлой, если бы вышеназванная задница не спаслась позорным бегством с поля брани, но всё равно подвиг Дэрила был оценён хозяином: Ясон за верность пожаловал ему свой парадный сьют, и доказательство сей благодарности находится у Дэрила в руках.

      А Ясон остаётся в своих покоях один, с тоской смотрит на отвалившуюся штукатурку и использованные салфетки, гору которых отступление Дэрила превратило в россыпи заражённой макулатуры, раскиданные по всем апартаментам. Ещё раритеты осматривай: как бы у веника ни один прутик не вылез, у швабры тряпка не порвалась, а у метлы веточки не обломались. Хорошо хоть, что на Орфея наорать можно будет, чтоб ремонт быстрей организовал, но это только когда горло пройдёт. И тут Ясон понимает, что его кости больше не ноют, тело не горит, голова не раскалывается, а горло перестало саднить. Остался, правда, заложенный нос, но это такая мелочь по сравнению с тем, что было полчаса назад! Первого консула охватывает запоздалое раскаяние: оказывается, Рауль его действительно лечил, и лечил успешно, а он не понял, оскорбил, Дэрила натравил. Уля, любимый, родненький! Ясон поднимает с пола комм и звонит. Тщетно, Рауль не отвечает. Первый консул набирает краткое страстное послание с мольбой о прощении и отправляет SMS. Ответ приходит через несколько секунд: «Я ззз тебя ззззз Дэрила ззззз Рики ззззззз Юпитер ззз на коррекцию ззззз лучше полная ззз утилизация. Будешь знать, ззззз, как тебя ззз больше не зззз, запомнишь надолго зззззз. А тебе от меня ззззззз и прямо в зззззззз! Зззззззззззз… ззззззззззззззззз…» (У Рауля Ама усовершенствованный комм с мультидрайв систем и интеллигентным управлением, который сам стирает все некультурные слова и пишет вместо них ззззз.) Ясон осознаёт, что на сей раз со Вторым консулом придётся мириться долго, мрачнеет и цедит сквозь зубы: «Ззззз, Хазал, тебя и твоих федералов ззззззз!»



      А Рауль прибегает в покои Орфея и с порога начинает сетовать:

      — Жить невозможно! Ну и начальство! Я к нему со всей душой! Я ему лекарства! От кракозябры ведь отрываю! Я ему йод с глицерином! Я в опасной близости от него, заражённого, а какая, спрашивается, благодарность? Чёрная неблагодарность! Фика, ты представляешь, он обозвал мою попку, такую стройную, такую изящную, такую жаркую, такую узкую, такую беленькую, жопой!

      — Нашёл из-за чего расстраиваться! — утешает Орфей и оглаживает Рауля по оболганному шедевру всё трепетнее и трепетнее, спускаясь всё ниже и ниже. — Из-за грубияна Минка! Да все знают, что у тебя самая прекрасная во всей Вселенной попка!

      Второй консул немного успокаивается, но обида не улеглась окончательно:

      — Он сказал, что его члена в ней больше не будет! — И Второй консул теснее прижимается к главе СБ.

      — Нашёл чего опасаться! — Орфей увлекает Рауля в спальню. — Свято место пусто не бывает!