Неизвестная роль Валерия Золотухина

… Ленинград. Страшная блокадная зима сорок второго года. Юные девчонки  с краснокрестными  повязками на рукавах - санитарные дружинницы  - обходят дома, спасая тех, в ком еще теплится жизнь. В одной из коммуналок  находят полуживую  девочку на вид двух лет. В детдоме ее назовут Зоя – буква «З»   вышита на ее рубашонке, а фамилию  дадут    ту, что первой значилась на кнопках звонков коммунальной квартиры. Так появилась  Зоя Сергеева , блокадный ребенок.

…Карелия. В четыре года у Хельви, дочери  лесоруба,  заболела ножки. Ребенка направили на лечение в противотуберкулезный санаторий в Сестрорецк   под Ленинградом.   Началась война. Связь с родными была потеряна. В августе  сорок второго года  Хельви вместе с другими  детьми, больными костным туберкулезом,  вывезли  через Ладогу  на «Большую землю».
 
… Алтайский край. Село Быстрый Исток.  Шестилетний  мальчик стоял на подоконнике и ловил дождевые капли.  Теплые  и тугие, они щекотно били по ладоням и  разлетались   веселыми   брызгами. И заигравшись с дождем, мальчик выпал из окна и расшиб колено.  Нога болела долго, а когда родители спохватились, было поздно - начался костный туберкулез. Мальчика звали Валера Золотухин.

Судьба  соединила этих людей  в детстве.  И эту дружбу они пронесли всю жизнь

« В  жемчужной красоте долины рек Катуни и Чемала,  приютилась здравница,  в которой я провел три лежачих года моего детства» - это строки  из автобиографической  повести Народного артиста России Валерия Золотухина, опубликованной в журнале «Юность»   в 1977 году.  Матрена Федосеевна Золотухина привезла сюда сына в  сорок восьмом году  .Здесь  , в горном, сосновом и  целительном  Алтае, уже шесть лет действовал санаторий для  детей, больных костным туберкулезом,  вывезенных из детских домов, больниц и санаториев  , находившихся в городе на Неве и  его окрестностях.

  Их везли  почти целый месяц – через   всю страну.  «Эшелон милосердия» - назовут вспоследствие историки этот поезд с  больными «блокадными» детьми, многие  из которых, как Зоя Сергеева, были найдены в «мертвых» ленинградских квартирах.   Большинство     закованы в гипс,  «как коконы», по малости лет не могли говорить, не  знали как их зовут. . Чтобы  не перепутать ребятишек,  нянечки  привязывали  каждому на руку и на ногу браслетку с указанием  имени, фамилии, возраста. А персонал – молоденькие  медсестры с двухмесячным курсом обучения (  врачи были на войне) и такие же юные девчушки – нянечки прилагали невероятные усилия, чтобы сберечь детей, облегчить им, лежачим и  беспомощным,  тяготы пути.  Пролежни,  вши, сквозняки, простуды – дорожные напасти  обрушивались  без конца.   С большим трудом   приходилось добывать продовольствие   и медикаменты. А время было невероятно тяжкое  - зима   сорок второго года,  враг наступал по всем  фронтам. Бесконечным потоком шли на запад эшелоны – с воинами  и  боевой  техникой. Но, несмотря на все трудности,   железнодорожное начальство  давало  «ленинградскому  эшелону» с блокадными детьми  «зеленую улицу», прицепляя  его  к попутным составам, идущим на восток.

 Через много лет  умница Хельви Хяккеля  в одном из своих писем другу детства Валерию Золотухину  напишет  : « Это был подвиг страны, которая «неразумно» и «нерасчетливо»  спасала больных детей. Но история подтверждает, что  разумная Спарта не оставила значительных  памятников культуры. Не в пример Афинам».   Об этом подвиге расскажет позже  и документальный фильм «Эшелон милосердия»  ( Ленинградская православная киностудия «Оранта» . 2003 год).

Атмосфера «ленинградского  эшелона» сохранялась и в Горном Чемале.  Здесь в санатории дети лечились, осваивали грамоту,  учились  дружить,  жить коллективом,  помогать  своим товарищам. Матрена Федосеевна часто  навещала сына,   по сибирским понятиям двести километров – не расстояние. Из книги В.Золотухина –«  Помню изолятор. Лежу на койке, прикрученный фиксатором.  Нога  подвешена.  Мама заглядывает в окно. Говорит, что устроила меня в школу. Это значит, что в сентябре меня переведут в общую палату и будут  учить читать и писать. Я лежа пойду в первый класс».

Они все учились лежа. Палаты служили лечебными корпусами, спальнями, столовыми, кинозалами, банями  и классами одновременно.  Тетрадей не было – писали свекольными чернилами  на учебниках по животноводству. А зимой сидели в палатах в темноте – не  было электричества. И воспитательницы пересказывали книги, разучивали с детьми стихи и песни, рассказывали «истории». Это были незабываемые вечера.

Взрослые наставники – от главного врача до сторожа –инвалида с утра до вечера были заняты – что-то ремонтировали,  убирались,  чинили ,  мыли… Им с удовольствием помогали ходячие  ребятишки.  Старшие  опекали младших, Сильные – слабых. Один раз в зиму  катали с горок  закованных в гипс «спинальников»- со всеми  предосторожностями, под присмотром  нянечек, медсестер. Это была общая радость! А по весне  взрослые  сотрудники санатория поднимались на горные поляны и приносили в палаты больных детей букеты подснежников, ветки багульника.

Конечно, даже тяжелобольные  дети оставались детьми –шалили, баловались.   На пионерских сборах «прорабатывали» тех, кто  « плохо лежит» - крутится, развязывает фиксаторы.   Но детей здесь любили – это главное. Вот почему  большинство воспитанников , прошедших впоследствии по многим государственным  инвалидным приютам, вспоминают Чемал как родной дом, где всегда присутствовал праздник. Так бывает в больших и дружных семьях. Об этом в своей повести с большой теплотой   вспоминал  и Валерий Золотухин.

Первой на повесть откликнулась Зоя Васильева – она тогда работала в Тайшете,  медсестрой  детского отделения противотуберкулезной больницы. « Валера, а я тебя, того, чемальского , помню! Новый год. Сидишь под елкой, нога в гипсе и во все горло поешь «Ах, зачем я на свет народился…» Но больше всего нам нравилось  твоя песня  «По диким степям Забайкалья…».Голос у тебя звонкий-звонкий, аж в ушах звенел… Разве мы знали тогда, что это  поет будущий народный артист? А знаешь, где сейчас  Хельви? В Воронеже. Сообщаю тебе ее адрес…»

Вся жизнь Хельви Вильямовны Хаккеля прошла  в инвалидных домах-
болезнь оставила тяжелые последствия, она инвалид 1-й группы. «После Чемала самое яркое впечатление моей жизни – учеба в Воронежском педагогическом институте. Увы..  в силу своей глубокой инвалидности я всегда ощущала себя зрителем, а не участником жизни». Борец за права инвалидов, Хельви задолго до  общественных перемен много делала для того, чтобы  двери интернатов, как она говорит  «этих инвалидных  гетто», распахнулись. При ее участии  Центральное телевидение  сняло фильм «Долги наши» - о  бесправии и жестокости, царящих в домах-интернатах для инвалидов. «После фильма стало легче дышать, с нами стали считаться, хотя дискриминации  в интернатах и сейчас хватает…».

 Как человек, известный в стране, Валерий Золотухин во многом помогал своим  друзьям детства -  инвалидам, разбросанным после Чемала по разным интернатам страны,  бороться за свои человеческие права.  Неоднократно посещал  Воронежский  дом  инвалидов…выступал перед  колясочниками, лежачими…- среди них было немало тех, кто помнил его по санаторию в Горном Алтае…Со многими переписывался…Вот строки из одного письма : « Помнишь, как тебя после лечения родители забирали из санатория? На санях  за тобой   приехали… . Ты радуешься,  обнимаешь маму…. а мы – плачем… ведь  за нами никто никогда не приедет…А знаешь, когда впервые прозвучало имя «Валерий Золотухин», бывшие чемальцы сразу узнали тебя, гордились тобой, следили за твоим творчеством….Но напомнить о себе  как-то не решались … А ты сам нас нашел…».

В своей расписанной по минутам напряженной творческой жизни Народный  артист находил время для  своих чемальских  друзей, которые волею судьбы вынуждены   всю жизнь нести тяжкий крест глубокой инвалидности – последствий перенесенного в военном детстве костного туберкулеза…И оставался  верным  им до конца.

  …В Театре на Таганке никто не сомневался  в том, что маленькая, горбатенькая  ( тот же коварный  костный туберкулез),   всегда приветливая  Зоя  Васильева – родная сестра Валерия Золотухина. Он ее так и представлял.  Как блокадница, инвалид с детства, она  рано ушла на пенсию. Её  деятельной натуре  было  скучно прозябать в лишенном комсомольской романтики  городе – «там, где речка, речка Бирюса». Она  приехала в Москву. По рекомендации своего «брата» Валерия Золотухина  (круглая сирота , она относилась к артисту, как к родному человеку)  ее  приглашали  в дома известных людей   - на помощь. Честнейший человек, аккуратистка, медицинская сестра – она  могла  убрать квартиру ,   побыть сиделкой,   помыть лежачего  больного,  сделать прописанные врачом уколы,  поставит банки…Никакой работы не чуралась, все делала  с любовью, на совесть, всегда была в хорошем настроении.  А какое удовольствие было слушать  Зоину народную речь, насыщенную сибирскими диалектизмами… Но самое главное, она всегда кого-то опекала. В их числе были друзья-блокадники,  женщина-инвалид, пострадавшая от взрыва на заводе, одинокая старушка – Зоя убирала  ее квартиру, водила  в храм…Удивительно, как Зоя могла сразу увидеть  человека, которому нужна   помощь и тут же протянуть ему руку.
 
Она была всегда в делах,  в заботах.  Она всегда была кому-то нужна. В канун дня Победы Благотворительный Фонд «Благовест» пригласил Зою Николаевну принять участие в акции для  москвичей – бывших блокадников.  Она должна  была сопровождать машину с подарками, поздравить ветеранов.  Перед выходом из дома ( она жила тогда в Переделкино, у известной писательницы)  Зоя позвонила и  сообщила,  что Валерий Золотухин  пригласил ее 9 мая на свой спектакль «Живой»   «В пятый раз  пойду  смотреть  Валерин  спектакль» -  радостно поведала она.

…Спеша на раннюю электричку, она не заметила, переходя железнодорожные пути, мчавшегося навстречу  маневрового   паровоза… Смерть наступила мгновенно.

Жительницу  города Бирюсинска  Иркутской области Зою Николаевну Васильеву , не имевшую в Москве   ни постоянной прописки, ни своего угла, похоронили на  одном из престижных кладбищ столицы. Ожидая  процедуру прощания в кладбищенской конторе,  я услышала  разговор двух сотрудников : « Сегодня артист Золотухин сестру хоронит». Сестру.

Валерий Сергеевич Золотухин похоронил  свою названную сестру, свою крестницу  со всеми  почестями, по-христиански. На устроенных им поминках он сказал – « Зоя   выросла в сиротстве, познала  горечь   инвалидности. Но не замкнулась в личной беде, потому что знала, что нужна тем, кому хуже – немощным, лежачим, одиноким престарелым.  Она была врожденной сестрой милосердия.  В последние годы Зоя всегда покупала билеты  лотереи «Золотые ключи».   Судьба распорядилась так, что сейчас она получила  ключи от того места на Небе, где Господь принимает души своих избранных»

Послесловие:
В 2003 году в алтайском селе Быстрый Исток был освящен  храм Покрова Пресвятой Богородицы. Его возведением сельчане обязаны своему земляку, Народному артисту России  Валерию Золотухину.  Этому делу актер отдал целых двенадцать лет. За его труды епископ Барнаульский и Алтайский Максим  наградил Золотухина  орденом Святого Благоверного  князя Даниила Московского 3-й степени. «Большей награды для меня быть не может» - сказал актер на встрече со своими  земляками.