Против белого медведя с палкой

(Рассказ сына Виктора)

Как любому мальчишке в 8 лет, мне очень хотелось поехать с папой на охоту. Сколько помню себя, с самого детства я в тире тренировался стрелять и уже выбивал почти 100 очков из ста. Отец учил меня попадать и в движущуюся мишень. Но особенно я любил слушать истории про охоту, рыбалку. Как-то он умел так рассказывать, что я все больше и больше в своих мечтах представлял себя бывалым охотником. Теперь-то я понимаю, что это байки из области фантастики, а тогда, будучи ребенком, я верил каждому ему слову.
Нужно  сказать, что в  то время мы жили в Воркуте.   Отец служил в  знаменитой Отдельной Арктической авиационной эскадрильи. Он много летал, бывал в разных странах, по долгу службы, и даже участвовал в президентской рыбалке. (Во времена Брежнева).
Отдельная Арктическая эскадрилья  обеспечивала пограничный контроль на побережье морей Северного Ледовитого океана и близлежащих островов в пределах двухсот километровой зоны.
 Мой папа в  своей эскадрилье организовал общество охотников и рыболов, сам был председателем этого общества.
И вот отец спрашивает меня, как я смотрю на то, чтобы полететь с ним на зимнюю рыбалку и охоту. «Как смотрю?!»  Да у меня от радости сердце готово было выпрыгнуть из груди.
Мама чуть было все не испортила. Для неё каждый мой чих был настоящей трагедией.
- Рыбалка? Охота? На неделю? В тундру? Спать чуть ли не в снегу? А школа? Нет.
Но отец её уговорил, и мы с ним ушли готовиться к поездке и пошептаться. 
- Ты же понимаешь,- начал он,- мы летим на военном вертолете, а на аэродром гражданских не пускают, тем более детей.
- А как быть?- Я чуть не заплакал.
- Ничего, я придумал, как ты попадешь в  вертолет. Я тебя заверну, как ружье заворачиваю, а дальше  от тебя зависит, сможешь ли ты выдержать полет в тюке.
- Я все смогу, ты же знаешь, я сильный, я выносливый...
-Ну, хорошо, сын.
На другой день отец завернул меня в меховую шубу, получился тюк и приказал мне вести себя тихо, не шевелиться. Подъехал автобус, отец  взял меня под мышку, занес в автобус и аккуратно положил сверху всех рюкзаков, и мы поехали на военный аэродром. Автобус подрулил к вертолету. Перегрузили снаряжение в вертолет и я,  завернутый в шубу,  оказался внизу. На меня положили тюки, рюкзаки. Дышать стало тяжело.
Чувствую, мы взлетели. Летчики начали байки рассказывать, а у меня всё тело занемело. Я пошевелился. Никакой реакции. Я и шепчу «папа, папа».  Молчок. Я снова жалобно так «папа, я устал», «папа, выпусти меня». Только на пятый раз отец нашел тюк со мной и стал развязывать.
- Ничего себе, глядите, это ж мой сын!? - сделал удивленное лицо отец. И вполне серьезно спросил,- ты как здесь оказался? Ты за мной увязался?
Я молчал.
- Что будем делать? Ну не возвращаться же. Это плохая примета. Пусть летит. А потом хвастливо,- из него выйдет отличный охотник и рыбак. Надо же такое придумать, чтобы попасть на рыбалку. Уважаю, сын. Садись рядом.
На рыбалке.
Прилетели на остров к замерзшему озеру, рыбаки скинули снаряжение и выпрыгнули из вертолета. Куда не глянь  снег, снег, снег. Ровная местность. Отец пошел по снежному полю, остановился  и сказал,- здесь копать. Рыбаки подошли и начали копать. На глубине приблизительно метра или два показалась крыша избушки. Все повеселели. Работа спорилась и, наконец, откопали вход и сделали ступеньки. Внутри посередине избы находилась буржуйка, рядом стол, у стен  располагались лежаки. Достали дрова, затопили буржуйку. Я сбегал, принес в чайнике снег, его растопили, и сели пить чай. Жара в избушке стояла такая, что все разделись до маек.
  После чая мы взяли ледоколы делать лунки, удочки и пошли на озеро ловить рыбу. Это не те карасики и плотва, что в средней полосе водятся, северная рыба это  омуль, чир, нерпа, форель, семга.  Мы ловили омуль, попадалась и нельма. Адреналин у всех зашкаливал, особенно впервые минуты рыбалки. Возле меня уже горкой лежала рыба, но интенсивность клева не уменьшалась. Наоборот, казалось, вся рыба только и мечтала, чтобы попасть ко мне на удочку.
- Все,- объявил отец, время ужина, он был за старшего, - заканчиваем. Оставьте на завтра, а то всю рыбу выловите,- пошутил он. Рыбаки довольные пошли в охотничий домик. Дежурный растопил буржуйку, поставили варить уху. Стол ломился от  изобилия продуктов, все (кроме меня естественно) выпили под уху и удачную рыбалку.
На другой день дежурный первый встал, затопил буржуйку и, когда стало тепло, мы вылезли из-под своих одеял и шуб. Позавтракав, пошли рыбачить. Отец подошел ко мне и сказал,- сын,  ты прекрасно рыбачишь и без меня, а я на разведку. Второй день рыбалки тоже был удачлив. Как приятно подсекать рыбу и затем осторожно вытаскивать на поверхность. Рыба вся была крупная, удочка тяжелая.  У меня было ничуть не меньше, чем  у бывалых рыбаков. Я, естественно, был этим горд.
 Под вечер пришел отец, принес пару зайцев, которые пошли на  ужин, поэтому все решили на следующий день идти на охоту. Поле завтрака мне торжественно вручили патрон  и объявили, что я дежурный и обязан поддерживать тепло в избе. Но предупредили, что белый медведь может заглянуть ко мне на огонек.
- Ты не бойся,- объясняли мне, стреляй в него в случае чего. Ты же умеешь стрелять?
- Да,- закивал я головой.
- Ну и отлично. Вот тебе патрон. Закрой двери и ни за что не открывай. Все ушли, второй дежурный куда-то смылся, и я остался один в избушке. Вдруг, вижу, идет белый медведь. Чуть пройдет, остановится, принюхается и снова идет. И так прямехонько к избушке нашей и что-то всё вынюхивает.  Я схватил патрон, а ружье? Где ружье? Все перерыл, под все лежаки и даже в рюкзаки рыбаков заглянул -  ружья нет.
Забыли оставить ружье… 
Ружье забыли оставить…..
Сел я на пол и задумался, как быть? Стал лихорадочно искать хоть какую-то палку. Не голыми же руками отбиваться. А медведь подошел к двери и царапается. Я держу палку  и думаю, если он выбьет дверь и будет лезть в дом, я его по башке ударю. Видимо учуял рыбу. Хорошо, что для страховки рыбаки закопали всю рыбу. Папа рассказывал, как белые медведи «хозяйничали» у полярников.   Стою долго, к окну не подхожу, вдруг он, увидев меня, решит напасть. В пустую избу какой смысл ему лезть. Стою у двери с поднятой палкой. Слышу, медведь отошел.
«А вдруг он вернется»,- подумал я и остался у двери готовый отразить нападение. Опять кто-то скребется в дверь.
« Медведь вернулся»,- догадался я. «Все же он решил мною поживиться».
Стою, жду, когда он будет ломиться в избу. А он не просто скребется, вот-вот дверь сломает. Наглый такой медведь оказался.
Руки уже затекли, но я стою ещё сильнее держу палку. Распахивается дверь и слышу,- сын, ты, что двери не открываешь? На пороге мой отец с охотниками. А я опустить руки не могу. Они занемели.
Вот потом все надо мной смеялись. Я только говорил, - ага, сами патрон дали, а ружье забыли оставить?
- Да мы хотим сказать, палка больно легкая, нужно было взять что-то потяжелее.
- Отец строго обратился ко второму дежурному,- ты куда смотрел? Почему мальца оставил одного, а если его медведь  съел бы?
-Да вы что,  это не малец, это мужчина, если с палочкой на белого медведя пошел. Не каждый взрослый на это способен. Нет, я знал кому доверять избу. Вот ты, Иваныч, пошел бы с палочкой на белого медведя?
- Нет? А твой сын пошел. Так кто смелый? Кто настоящий мужчина?
Опять общий хохот.
На четвертый день, как всегда, дежурный первым встал, затопил буржуйку и быстро залез под одеяло. Все мы лежим, ждем когда станет тепло. Видим, что горят дрова, а  тепла нет. Вот кто-то решил проверить, в чем дело. Открывает дверцы печи и все видят посередине вместо дров стоит свеча и горит. Этакая шуточка летчиков.
После завтрака отец решил поохотиться, взял меня с собой и мы пошли на лыжах в глубь острова. Видим, раньше положенного срока летит вертолет. Естественно повернули назад. Отец был на широких охотничьих лыжах, а я на узких- школьных. Он легко скользил по снегу, а я постоянно проваливался, но старался не отстать от отца. А тот, подстегивал меня,- быстрее, иначе останемся на этом острове одни. Нужно сказать, что летчики с увлечением смотрели на наш забег, делали ставки за какое время я добегу до вертолета.
И все же в конце они отметили мою скорость и похвалили.