История в лицах. Жильбер Лафайет

            Мари Жозеф Поль Ив Рош Жильбер дю Мотье, маркиз де Ла Файет
                (6 сентября 1757 г. - 20 мая 1834 г.)

Прозвища: Герой трёх революций(Герой двух миров), "Большой Кайевла".
Родовой девиз:"Верность и терпение".
Места жизни и деятельности: Шато-де-Шаваньяк, Пюи, Париж, Мец, Бордо, Пасахес, Джорджтаун(Южная Каролина), Филадельфия, Балтимор, Вэлли-Фордж, Олбани, Ютика, Нью-Йорк, Ньюпорт, Портсмут, Брест, Ренн, Ла-Рошель, Шербур, Бостон, Йорктаун, Берлин, Потсдам, Бреслау, Дрезден, Прага, Вена, Кассель, Версаль, Нанси, Рошфор, Брюссель, Люксембург, Оломоуц, Гамбург, Хагенау, Новый Орлеан, Луисвилл,  Вашингтон, Балтимор, Саванна,  Цинциннати,  Питтсбург.
Предки: дворянский род Ла Файет, по матери - знатный бретонский род де Ла Ривьер.
Семья: жена - Адриенна де Ла Файет(д'Айен), дети - Анастасия-Луиза-Полина,  Жорж Вашингтон, Мария-Антуанетта-Виржиния.
Друзья: Дж,Вашингтон, Т.Джефферсон, Дж.Армистед.
Визави: Фридрих II, Иосиф II, принц Конде, Ф.Стендаль, Ф.Купер, маршал Бернадот.

Литература:
В.Богучарский. Маркиз Лафайет - деятель трёх революций.
А.Моруа. Адриенна, или жизнь госпожи де Лафайет. М. 2011.
П.Черкасов. Лафайет: политическая биография. М. 1991.

Он родился в Оверни,  в родовом замке Шавиниак.
Среди его предков - маршал,  соратник Жанны д'Арк,  в честь которого мальчика назвали Жильбером,  и известная писательница века Людовика XIV,маркиза Мари де Лафайет. По мужской линии почти все его предки были кадровыми военными. Но достаток его отца был невелик. Он погиб в 1759 г., кода сыну было два года, в разгар Семилетней войны, в сражении с англичанами.
Мать умерла в 1770 г., когда ему шёл 13-ый год. Вскоре умер двоюродный дед - генерал, богач.
"Его смерть превращает меня,  рождённого бедным, в богача".
Конечно, мальчик готовился последовать семейной традиции. Вскоре подросток был зачислен в роту королевских мушкетёров.
Готовился в офицеры в коллеже де Плесси и Военной академии в Версале. При этом получил блестящее образование, знал несколько иностранных языков, в том числе английский, что ему скоро пригодилось, Стал поклонником Руссо и идей о свободе личности и общественном договоре.
Весной 1774 г. он вступает в брак с Адриенной д'Айен.  Юные жених и невеста - 16 и 15 лет.
Брак Жильбера был как будто бы по рассчёту,  но они с Адриенной сразу же горячо полюбили друг друга. Медовый месяц был временем безмятежного счастья. Их представляют на балах,  устраиваемых молодой королевой Марией-Антуанеттой. Но придворная жизнь быстро надоедает.
В 1775 г. он отправлен тестем в гарнизон в Меце и становится там капитаном кавалерийского полка. В числе других офицеров посвящается там в масоны. Осенью 1776 г. на званом обеде у своего командующего он слышит о восстании английских колоний в Северной Америке.
"При первом же известии об этой войне моё сердце было завербовано. Республиканские отношения  очаровали меня". Англичане - виновники гибели отца. Но важнее всего соображение - борьба за свободу, на идеалах которой юноша был воспитан. Лафайет восторженно приветствовал Декларацию независимости США.
Выбор - предложенное место при дворе или борьба за свободу, пусть и за океаном, был предрешён.
Юноша отправился за океан без согласия короля. Он увольняется с франукзской службы и вербуется в американскую армию с помощью прибывшего в Париж Б.Франклина. Вместо  следования по предписанию в Марсель, офицер,  запутав следы,  перебрался в Испанию, где его уже ждал зафрахтованный корабль.
26 апреля 1777 г.  корабль с 15 французскими добровольцами отплыл в Америку. По пути он избегал как французских,  так и английских владений.
Все свои средства он направил на снаряжение и обучение войск колонистов, к тому времени полуголодных, плохо экипированных и не обученных.
31 июля произведён в генерал-майоры. 5 августа впервые встретился с Вашингтоном.
"Я здесь не для того, чтобы учить, я здесь,  чтобы учиться".
Под началом Лафайета среди добровольцев оказался Тадеуш Костюшко - будущий руководитель польского восстания 1794 г.
Боевым крещением была битва при Брендивайне 11 сентября того года. Вскоре Лафайет был ранен в ногу,  вернулся в строй и в ноябре лишь с 300 бойцами разбил немецких наёмников при Глостере.
Конгрессом были отмечены его "храбрость, умение, рассудительность". И в феврале 1778 г. маркиза назначают командующим Северной армией.
  Родившегося в декабре 1779 г. сына он назвал Жорж Вашингтон.
  Командующий употребил и средства,  и свою общительность и доброжелательность на то, чтобы шесть индейских племён стали помогать армии колонистов против Англии.
  У индейцев Лафайет был удостоен почётного имени Кайевла.
Возвращение в Париж было отмечено 8-дневным арестом за самовольную отлучку за границу (не последним в жизни арестом) и чествованием как национального героя.
"Этот молодой сумасшедший маркиз Лафайет" - говорил тогда Бомарше.
Координируясь с Франклином, молодой маркиз убеждает Людовика XVI вступить в союз с Соединёнными Штатами против Англии, унизившей недавно Францию поражением в войне.
В марте 1780 г. Лафайет отправился в Америку уже с корпусом Решамбо. Получает от Вашингтона звание генерала и командует важнейшими военными операциями.
Вершина военных успехов генерала - взятие Йорктауна.
В начале 1782 г. герой Войны за независимость возвратился на родину.
Третья поездка в Америку по личному приглашению Вашинштона стала для него триумфом.
"Пусть же эта революция послужит уроком для угнетателей и примером для угнетенных" - говорил Лафайет в Филадельфии в 1784 г. Эту речь не опубликуют во Франции...
Вновь он встретился и с индейскими вождями.
Едва прибыв в Бретань, он окунается в брожение, происходящее во Франции. Он выступает против отставки Неккера, за права протестантов. С ним - словно дух революции,  в которой он уже принял участие.
Видеть героя Нового Света хотят повсюду. Лафайет совершает поездку по Центральной Европе.
Фридрих II на приёме в честь Лафайета заметил: "Я уже был знаком с молодым человеком, который рассуждал так же, как вы. Знаете, что с ним стало?" "Нет, сир", - ответил маркиз. "Вы знаете, мосье, он был повешен".

Эмблемой Лафайета как офицера уже тогда было дерево свободы на короне и переломанном скипетре.
Связь с Америкой продолжалась через нового посла в Париже Джефферсона.
В письме Лафайет сообщил Вашингтону, что он освобождает своих рабов в гвианском поместье. Вашингтон ответил, что он это приветствует, "но я не тешу себя надеждой увидеть это своими глазами". Младшую дочь Жильбер назвал Виржинией - в честь родины Вашингтона.
Лафайет оказался автором справочных статей об американских индейцах в русском "Сравнительном словаре" - по предложению Екатерины II... А в роли эксперта выступал Вашингтон, переправивший Лафайету нужные сведения. Лишь обострение кризиса во Франции помешало тогда Лафайету посетить Россию.
"Король во Франции - сверхмощен. Он располагает всеми средствами принуждения, наказания, подкупа. Министры - подобострастны и считают сохранение деспотизма своим долгом. Двор заполнен роем мерзких и изнеженных фаворитов. Умы возмущены тем влиянием, которое приобрели женщины, и любовью к удовольствиям. Низшие классы погружены в невежество. С другой стороны, французский гений жив, предприимчив и презирает тех, кто правит. Умы начинают просвещаться трудами философов и примером других народов. Французы очень восприимчивы к благородному чувству чести, и если они пребывают в рабстве, то не намерены смириться с этим"(из письма Вашингтону в октябре 1787 г. - менее чем за два года до революции).
 "Императрица России совершает путешествие в Крым и очень хотела меня туда пригласить. Но внезапно я был задержан событием, равного которому давно не происходило во Франции. Король созывает в конце месяца ассамблею нотаблей"
"Недовольство столь велико, что королева не отваживается более приезжать в Париж из опасения быть плохо принятой"

"Генеральный контролер господин де Калонн вызвал недовольство у ассамблеи нотаблей и, будучи дискредитирован, не в состоянии далее продолжать службу королю. Его величество уступил обстоятельствам, требовавшим удаления этого министра финансов, коий покинул Версаль во вторник вечером и направился в свой дом в Париже. Недоверие охватило все умы; возникла беспримерная до сих пор нехватка денег... Финансы королевства в таком расстройстве, - продолжал русский дипломат, - что полагают, что если в существующих обстоятельствах случится какое-либо внешнее или внутреннее событие, то банкротство стало бы почти неизбежно"(русский посол Симолин)
На последнем заседании комиссии он вновь вступил в спор с графом д'Артуа по вопросу принципиальной важности. Понимая, что король и его кабинет приняли решение распустить ассамблею нотаблей с тем, чтобы никогда ее более не созывать, Лафайет потребовал внести в протокол свое предложение. "Я думаю, - заявил он, - настало время, когда мы должны умолять его величество уже теперь зафиксировать дату нового обсуждения с тем, чтобы подготовить к ней отчет обо всех действиях и тем самым окончательно закрепить счастливый результат созывом Национального собрания". Эффект, произведенный двумя последними словами, был необыкновенный. "Как, мосье, - ошеломленно воскликнул граф д'Артуа, - вы предлагаете созвать Генеральные Штаты?" "Да, монсеньор, - с улыбкой ответил Лафайет, - и, может быть, даже что-то большее". "Так вы хотите, - пробормотал будущий Карл X, - чтобы я это записал и довел до сведения короля: мосье де Лафайет вносит проект резолюции о созыве Генеральных Штатов?" "Да, монсеньор". Граф д'Артуа от волнения смог написать лишь имя Лафайета. В зале заседаний воцарилась мертвая тишина. На следующий день весь Париж повторял: "Что-то большее, чем Генеральные Штаты". Популярность маркиза быстро росла. Для придворной же камарильи он становился врагом номер один. "Это самый опасный из наших противников, потому что вся его политика заключена в действиях", - сказал в Королевском совете Бриенн.(П.Черкасов. "Генерал Лафайет")

 "Государство в опасности,.. - с тревогой писали 12 декабря 1788 г. Людовику принцы крови, - готовится революция в принципах управления,., вот-вот будет атаковано право собственности, неравенство состояний будет представлено как объект для реформы: уже была потребована отмена феодальных повинностей... Может ли ваше величество решиться пожертвовать, унизить свое храброе, древнее и почтенное дворянство"
По выражению О. Бальзака, во Франции "либерализм становится Лафайетом", точно так же, как "Республика кончается всегда каким-нибудь Наполеоном"

Четвертого мая 1789 г. в Версале не было, наверное, человека, который остался бы дома.
 
Весь город высыпал на улицы, чтобы наблюдать
торжественное шествие в церковь Св. Людовика, где 1200 депутатов Генеральных штатов должны были прослушать напутственную мессу. Кортеж возглавляли депутаты третьего сословия. Как и 175 лет назад, когда в последний раз созывались Генеральные штаты) они одеты подчеркнуто строго. Установленный еще в средние века регламент запрещал представителям низших классов иную одежду, кроме костюмов изчерного сукна. Им не разрешалось использовать шелковые ткани и какие-либо украшения. На головах у депутатов третьего сословия одинаковые черные шляпы, единственным украшением которых служила одноцветная лента, завязанная, согласно той же давней традиции, одним узлом.
Резкий контраст с мрачной шеренгой третьего сословия составляла колонна депутатов второго сословия - дворянства - в разноцветных плащах из шелка, застегнутых дорогостоящими пряжками, в костюмах из пестрого сатина, отделанных золотыми галунами и усыпанных украшениями, с драгоценными камнями на шляпах с перьями и на эфесах шпаг.
Шествие замыкали депутаты первого сословия, одетые в нарядные сутаны, - епископы, аббаты, сельские кюре...
Толпа версальцев с интересом разглядывала «лучших людей» Франции в надежде найти среди них знакомые лица. В черной колонне третьего сословия привлекла всеобщее внимание неуклюжая фигура с огромной, чем-то напоминающей львиную головой. Это граф Оноре де Мирабо, будущий лидер Национального собрания. Пока же он известен лишь как герой многих скандальных историй на любовной почве, помешавших его избранию в Генеральные штаты от своего сословия.
Толпа встретила приветствиями родственника короля - герцога Орлеанского, вернувшегося из ссылки и как будто репетировавшего свою завтрашнюю роль - якобинца Филиппа Эгалитэ (Равенство). Он так отделился от своего сословия, что трудно было понять, замыкает ли он колонну буржуа или возглавляет
шествие дворянства.
Наибольший интерес вызвал другой аристократ, шедший вместе со своим сословием, - «герой Нового Света» маркиз де Лафайет, которому молва приписала
сам факт созыва Генеральных штатов, «а может быть, и чего-то большего»...
В колонне духовенства все пытались отыскать аббата Сиейеса, автора нашумевшей брошюры «Что такое третье сословие?», ставшей новым евангелием французских буржуа. Зато никто не обратил внимания на епископа Отенского, больше известного в истории под именем Талейрана. Известность придет к нему позднее.
Среди зрителей этого торжественного шествия находилась начинающая писательница мадам де Сталь, дочь банкира Неккера, которая радостно приветствовала из окна своего дома депутатов Генеральных штатов. «Вы напрасно радуетесь, - охладила ее пыл графиня де Монморен, жена министра иностранных дел, наблюдавшая процессию с соседнего балкона, - все это приведет к большим несчастьям для Франции и для нас»
На следующее утро депутатов пригласили в Зал малых забав, названный впоследствии Залом трех сословий, где Людовик XVI открыл Генеральные штаты короткой тронной речью, которая обманула всеобщие ожидания. Он ровным счетом ничего не сказал о назревших реформах, зато предостерег от «неумеренных нововведений». Столь же бесцветным было и выступление Неккера, сумевшего обойти все острые
углы. Первое пленарное заседание оставило у большинства депутатов чувство глубокой неудовлетворенности.

20 июня в Версале, после того, как зал заседаний депутатов оказался закрытым, депутаты от третьего сословия провели знаменитое собрание в зале для игры в мяч. Лафайет оказался одним из первых среди депутатов дворян,  поддержавшим их  и воспрепятствовавшим карательным действиям короля. Вскоре уже депутаты от всех сословий требовали конституционного законодательства и 9 июля образовали Учредительное собрание. В ответ на угрозы Людовика разогнать собрание произошёл штурм Бастилии 14 июля,

Богач и бедный карманьолу пляшут,
Все заодно, все об одном твердят.
И дружелюбно треуголкой машет
Примкнувший к делу парижан солдат.
Признанье Лафайета всенародно.
Дрожит король и вся его родня.
Светает разум. Франция свободна -
Таков итог торжественного дня, -
Торжественного дня.
   (Пьер-Жан Беранже. "Четырнадцатое июля")

На следующий день народная милиция, возникшая во время вооружённого выступления горожан,  была преобразована в Национальную гвардию. Её начальником стал Лафайет.
Первой кокардой Национальной гвардии была зелёная (по предложению Демулена). Но во время штурма Бастилии появилась уже сине-красная(цвета знамени Парижа). И именно Лафайет 17 июля представил сине-красную кокарду, дополненную белым королевским цветом - в знак единства нации. Так что маркиз де Лафайет может считаться "отцом", инициатором трёхцветного флага Франции.
После июля 1789 г. он стал писать свою фамилию слитно, не выделяя "ла" и не добавляя "де", тем самым перестав подчёркивать свой аристократизм. Начиная с 18 июля Национальная гвардия навела порядок в Париже, Лафайет и избранный мэром Байи убедили простонародье перестать грабить богатые кварталы,

Лафайет считается главным автором "Декларации прав человека и гражданина". Он предложил её первый проект после 9 июля 1789 г. Вопрос преподавателя: по какому образцу? 26 августа окончательно принят текст, над которым работали Сийес, Мирабо и другие авторы. Король утвердил Декларацию 5 октября после уговоров Лафайета на фоне массовых походов на Версаль.
"Представители французского народа, образовав Национальное собрание и полагая, что невежество, забвение прав человека или пренебрежение ими являются единственной причиной общественных бедствий и испорченности правительств, приняли решение изложить в торжественной Декларации естественные, неотчуждаемые и священные права человека, чтобы эта Декларация, неизменно пребывая перед взором всех членов общественного союза, постоянно напоминала им их права и обязанности, чтобы действия законодательной и исполнительной власти, которые в любое время можно было бы сравнить с целью каждого политического института, встречали большее уважение; чтобы требования граждан, основанные отныне на простых и неоспоримых принципах, устремлялись к соблюдению Конституции и всеобщему благу. Соответственно, Национальное собрание признает и провозглашает перед лицом и под покровительством Верховного существа следующие права человека и гражданина:
Статья 1
Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах. Общественные различия могут основываться лишь на общей пользе.
Статья 2
Цель всякого политического союза - обеспечение естественных и неотъемлемых прав человека. Таковые - свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению.
Статья 3
Источником суверенной власти является нация. Никакие учреждения, ни один индивид не могут обладать властью, которая не исходит явно от нации.
Статья 4
Свобода состоит в возможности делать все, что не наносит вреда другому: таким образом, осуществление естественных прав каждого человека ограничено лишь теми пределами, которые обеспечивают другим членам общества пользование теми же правами. Пределы эти могут быть определены только законом.
Статья 5
Закон имеет право запрещать лишь действия, вредные для общества. Все, что не запрещено законом, то дозволено и никто не может быть принужден делать то, что не предписано законом. (Далее - ещё 12 статей)
Запомнился всем Лафайет и в октябре,  когда стал посредником между волновавшимися санкюлотами - простыми людьми и королём, уговорив того брататься с народом и переехать из Версаля в Париж.
Из книги П.Черкасова(Версаль, октябрь 1789 г.):"Когда Лафайет прибыл на место перестрелки, тообнаружил, что возбужденная толпа уже проникла во дворец и собиралась перевешать дворцовую охрану. С помощью национальных гвардейцев генерал успел остановить толпу у самых дверей зала, где собрались насмерть перепуганные королевская семья и часть министров. С большим трудом ему удалось восстановить порядок и очистить дворец. Парижане потребовали показать им короля. Лафайет настоял, чтобы Людовик XVI вышел на балкон к толпе, которая скандировала:
«Короля в Париж!» Затем Лафайет вернулся в зал к бледной и дрожащей королеве. «Итак, мадам, следуйте за мной», - сказал он ей.
- Как, одна на балкон? Вы разве не слышите, что
они там кричат в мой адрес?
- Да, мадам, и все же идемте!
Сопровождаемая Лафайетом, Мария Антуанетта появилась на балконе, держа за руку малолетнего дофина. Желая предупредить возможные действия толпы, Лафайет почтительно склонился перед королевой и поцеловал ей руку. Обескураженная толпа на мгновение замерла, однако Лафайет верно рассчитал свой ход,
потому что уже через минуту послышались крики: «Да здравствует генерал! Да здравствует королева! В Париж! В Париж!»
Людовик XVI объявил с балкона, что он идет навстречу пожеланиям парижан и уже сегодня вместе со всей семьей возвращается в столицу. Учредительное собрание также должно переехать в Париж. Вечером 6 октября Лафайет лично доставил королевскую семью сначала в Ратушу, а затем в Тюильри".
20 февраля 1791 г. в Учредительном собрании Лафайет произносит знаменитые слова:
"Для революции были необходимы беспорядки, поскольку старый порядок - лишь рабство... Для конституции необходимо,  чтобы новый порядок укреплялся и законы соблюдались".
  В тот год наиболее популярными людьми стали Лафайет и Мирабо, предложивший клятву в зале для игры в мяч. Мирабо произнёс в июле 1789 г.  известные слова:"Молчание народа - ответ королям" и также был одним из авторов "Декларации..." Но они не были друзьями. Прежде всего потому, что Мирабо был завистлив и заносчив.
Мирабо - себе на уме. Лафайет - открытость и честность. Мирабо рассчётлив, Лафайет  бескорыстен и часто по-детски наивен.
Мирабо назвал Лафайета Грандисоном (герой романа Ричардсона, олицетворение галантности и благородного поведения), но также и Кромвелем. Учащиеся могут уточнить,  Кромвеля какого периода он имел в виду.
В дальнейшем граф вёл двойную игру: публично был поборником свобод, но тайно доносил королю о том, что делал парламент. "Его не купили,  ему платили", - говорили потом о нём. Пока он умрёт в апреле 1791 г., на исходе своей славы, и будет первым погребён в Пантеоне.

Звёздным часом Лафайета стал, конечно, праздник Федерации в первую годовщину взятия Бастилии.
20 июня 1791 г. была предпринята попытка Людовика XVI бежать с семьей за границу.  После опознания короля и его принудительного возвращения в Париж обвинения в попустительстве королю легли на Лафайета,  чья охрана проворонила бегство.
Тут уже Лафайета критикуют как роялисты,  заявляющие о его "тирании" по отношению к королю,  так и левые, считавшие его сговорившимся с королём.
Ситуация в Париже накалилась. Противники короля призвали народ собраться 17 июля на Марсовом поле, стобы подписать петицию с требованием провозглашения республики.
Из книги П.Черкасова:
"С раннего утра 17 июля, несмотря на запрет, на
Марсово поле стали стекаться люди. Скоро их собралось там несколько тысяч. Все они были крайне возбуждены и настроены весьма воинственно. Неожиданно
под Алтарем Отечества были обнаружены два подвыпивших бродяги. В них заподозрили «врагов свободы»,
намеревавшихся якобы взорвать Алтарь Отечества.
В считанные минуты несчастные клошары были растерзаны толпой, а их отрезанные головы надеты на пики.
С этими устрашающими «транспарантами» демонстранты громко скандировали: «Долой короля!»
Прибывший на место происшествия Лафайет был встречен враждебно.
На его призыв разойтись толпа ответила градом камней. Одним из камней был серьезно ранен в голову адъютант Лафайета, другой камень угодил в щеку самому генералу.
В донесении И. М. Симолина от 22 июля 1791 г. говорилось о покушении на жизнь Лафайета на Марсовом поле: «.>.неизвестный человек стрелял в упор из ружья в г-на де Лафайета, но промахнулся. Он был арестован и препровожден в Комитет. Некоторое время спустя г-н де Лафайет приказал освободить его.
Попытки главнокомандующего и мэра уговорить толпу разойтись успеха не имели. Напротив, увидев красные знамена, демонстранты пришли в еще большее возбуждение. На Лафайета и Байи обрушился новый град камней. Затем послышались пистолетные выстрелы. Впоследствии Байи будет утверждать, что одна из пуль просвистела у него прямо под ухом. Два национальных гвардейца были убиты.
Байи приказал Лафайету немедленно действовать. По команде своего генерала солдаты вскинули ружья и выстрелили холостыми зарядами. Толпа не расходилась - тогда грянул второй залп, за ним третий. Подоспевшая артиллерия произвела несколько выстрелов картечью.
Увидев, что толпа в ужасе разбегается, оставляя убитых и раненых, Лафайет приказал прекратить огонь.
В возникшей невообразимой панике, сопровождавшейся шумом, криками и стонами, приказ Лафайета не был услышан. Тогда главнокомандующий верхом на коне встал перед жерлом одной из пушек и заставил канониров прекратить огонь. Эскадрон кавалерии рассеял остатки демонстрантов.
На Марсовом поле осталось более 50 трупов. Около тысячи человек получили ранения. На следующий день Байи утверждал в Собрании, что число погибших на Марсовом поле не превышало 11-12 человек, а число раненых - 10 . Марат же писал о 1500 убитых".

Раздавались обвинения маркиза в том, что он хочет установить военную диктатуру. Дошло до того, что трибун якобинцев Марат предлагал казнить генерала.
8 октября Лафайет сложил с себя руководство Национальной гвардией.
В Париже, наконец, возникает клуб фельянов - сторонников конституционной монархии, в который входит Лафайет. Но было уже поздно - возникшие ранее радикальные клубы перехватили инициативу.
В ноябре Лафайет проиграл выборы мэра Парижа республиканцу Петиону.
С декабря он назначен командующим Армией центра. Затем генерала будут упрекать за непродуманное руководство во французской армии, где он до сих пор не служил. После начала домашнего ареста короля европейские монархии готовят интервенцию во Францию.
20 апреля 1792 г. Франция первой объявила революционную войну Австрии и Пруссии. Но военные действия проходят пока вяло, плохо готовы французские армии, но и антифранцузская коалиция не начинает решительного наступления.
16 июня он пишет письмо Законодательному собранию, а 28 числа сам является в Париж и выступает в парламенте. Лафайет требует обуздать радикалов, распустить Якобинский клуб, обвинённый им в терроризме, восстановить главенство принятой Конституции 1791 г. и дух законности. Он - против отстранения короля. Призывы Лафайета встречают в целом негативную реакцию, лишь предложения о его смещении и аресте пока не проходят. Со своей стороны королева заявила:"Лучше смерть, чем помощь Лафайета". И помогать Бурбонам генерал тоже в этой ситуации не стал.
После штурма Тюильри 12 августа, приведшего к падению монархии, командующий не признал новые власти. Он приказал арестовать трёх комиссаров, приехавших в армию.
19 августа Лафайета объявили "предателем нации".
Генерал сложил с себя полномочия командующего армией и, вместо того, чтобы ехать по вызову в Париж, где его, конечно,  ждал арест, уезжает по направлению к Бельгии(австрийским Нидерландам) в сопооаождении нескольких офицеров. Он хотел эмигрировать в Голландию и оттуда,  возможно, отправиться в Америку, но был задержан австрийцами. Его допрашивали непосредственно командующие армий интервентов - принц Конде и герцог Брауншвейгский, эрцгерцог Карл.
Из письма жене:
  "Каковы бы ни были превратности судьбы, дорогая моя, но вы знаете, что я не их тех, которые легко уступают, и, зная это,  вы,конечно, поймёте те душевные терзания, которые я испытывал,  покидая отечество,  то отечество, которому я посвятил все мои силы, которое было бы свободно и достойно свободы, если бы частные интересы отдельных лиц не смутили общественного мнения, не дезорганизовали средств сопротивление извне и законного порядка внутри страны. И вот я, опальный в моём отечестве,  принуждён вступить на чужую территорию, бежать из Франции, которую мне было бы так сладко защищать от врагов!.."
  Лафайет вскоре переводится в крепость Везель, а оттуда прусскими властями - в тюрьму Магдебурга, где год провёл в сыром помещении.
В то время,  когда Лафайета осудили противники реаолюционной Франции,  его семья пострадала от революционеров.
  Первый раз Адриенна была арестована во время сентябрьских облав "подозрительных", но потом выпущена по приказу Бриссо и отправлена под домашний арест. Вновь её арестовывают якобинцы в начале 1794 г. От казни её спасло только падение Робеспьера.
  Гильотина прошлась по родным и близким: были казнены бабушка, мать и одна из сестёр Адриенны.
  В это время узник сил контрреволюции переводится в крепость Ольмюц(Оломоуц)в Моравии уже как австрийский пленник и находится там вместе с другими французами. Лафайету пытались организовать побег несколько его почитателей, но он был пойман в приграничной деревне. Интересно, что двое организаторов побега после апелляции отделались исправительными работами, а самого генерала не стали никак за это дополнительно наказывать, кроме запрещения чтения газет. Не одевать на него кандалы попросил сам император Франц.

  Выйдя из французской тюрьмы в январе 1795 г., Адриенна немедленно устремилась к мужу, томившемуся в австрийской тюрьме. Сына она отправила учиться в Америку, в Гарвард, а сама вместе с дочерьми воссоединилась с супругом,  добившись встречи с императором. Два года они прожили вместе в камерах.
Директория поручила Бонапарту добиться в ходе переговоров освобождения Лафайета и его товарищей Латур- Мобура и Бюро де Пюзи. "Вследствие поступающих новых ходатайств относительно судьбы ольмюцких узников (более трех лет Лафайет и его друзья томились в одиночных камерах в Пруссии, а с мая 1794 г. в Австрии, в тюрьме моравского городка Ольмюц), - говорилось в приказе, - Директория напоминает вам, гражданин генерал, о своем ранее выраженном желании видеть заключенных на свободе как можно раньше. Директория не сомневается, что вы разделяете те же чувства, которые вызывают у нее несчастия узников"
 9 сентября 1797 г. узники покинули стены Ольмюцкой крепости (официально - в соответствии с просьбой президента США) и были доставлены в Гамбург. Одновременно во Франции произошёл очередной политический переворот в рамках Директории,
 Лафайет не имел достаточных сведений, чтобы составить собственное представление о перевороте, но не мог не обратить внимания на то, что из Директории были устранены те самые люди, которые добивались его освобождения, и поэтому отказался подписать соответствующую декларацию. Через несколько дней он узнал, что его имя не вычеркнуто из "эмигрантского списка", в который оно попало в августе 1792 г., и, следовательно, ему запрещен въезд во Францию   
  Живя в изгнании в Дании, в Голландии, он начинает писать мемуары.
"Я убежден, что род людской был создан для того, чтобы быть свободным, а я появился на свет для того, чтобы служить его делу"(1799 г.)
  В ноябре 1799 г. Во Франции происходит переворот 18 брюмера - к власти приходит Наполеон Бонапарт,
"Завистники Бонапарта видят во мне его будущего противника; они правы в случае, если бы он пожелал попрать свободу; но если он намерен честно служить ей, то я смог бы поладить с ним во всех отношениях. Я не думаю, что он настолько глуп, чтобы желать сделаться деспотом".
  Питая иллюзии в отношении Бонапарта, генерал самовольно возвращается во Францию. Он пишет первому консулу:
"Гражданин консул! С того времени, когда, благодаря Вам, ольмюцкие узники освободились из своего заключения, и до того, когда свобода моего отечества наложила на меня относительно Вас важные обязательства, я еще мирился с продолжением моей опалы, которая не соответствовала более государственным интересам. Сегодня я прибыл в Париж. Прежде чем даже увидеться здесь с моими друзьями, я считаю своим долгом уведомить Вас о моем возвращении, Я делаю это вовсе не из-за сомнений в своем праве быть на месте, когда Республика утверждается на достойных ее основаниях, но исключительно ради исполнения своего долга выразить Вам еще раз мою благодарность". Сьейес и Талейран, удержавшиеся и при новом режиме, поспешили посетить Лафайета и попытались убедить его немедленно покинуть пределы Франции. Лафайет сухо ответил им, что скорее даст посадить себя в тюрьму, чем согласится уехать.
  Наконец, произошла встреча Лафайета с Наполеоном.
"Вы, должно быть, нашли французов очень охладевшими к свободе?" - спросил Лафайета Бонапарт. "Да, но они более созрели для пользования ею".
- Я должен вас предупредить, генерал Лафайет, что ваша манера выражаться о политике правительства дает возможность нашим врагам опираться на авторитет вашего имени. - Но что же я могу поделать, - отвечал Лафайет. - Я веду частную жизнь и не вмешиваюсь в государственные дела.
  Всё же Наполеон распорядился выплачивать Лафайету пенсию 6000 франков, а его сын был принят в гусарский полк. Но от должности сенатора и звания пэра генерал отказался.
  Генерал Дюма, отец романиста, передал Лафайету слова консула: "Никто и не думает о тирании, а генерал Лафайет, судя по всему, принимает меня за тирана". Лафайет не замедлил с откровенным ответом. Радушно приняв в замке своего давнего соратника, он просил передать Бонапарту: "Удаление от дел составляет максимум возможной для меня уступчивости; если Бонапарт будет служить делу свободы, он может быть уверен в моей ему преданности, но я не желаю ни признавать самодержавия, ни тем более самому быть его прислужником".
  Вскоре Лафайет полностью избавился от иллюзий относительно Наполеона, а тот обозвал его дураком и раздражённо замечал,  что все ему подчинились,  кроме Лафайета. Удалившийся от дел герой нашего занятия был обречен всегда оставаться "вечным оппозиционером".
  В 1803 г. Франция продала США колонию Луизиана. Джефферсон, ставший третьим президентом, предложил Лафайету стать губернатором огромной территории Луизиана. Тот поблагодарил, но отказался,  сославшись на физические трудности для себя при переезде в Америку. Всё же Конгресс подарил ветерану революции 60 тысяч гектаров земли. В будущем один из городов Луизианы был назван Лафайет.
  В своём имении в Лагранже генерал жил как истый руссоист - среди природы, ведя хозяйство, разводя редкие породы коров, овец и свиней. У него бывали молодые Стендаль, Фенимор Купер.
  Частым гостем и собеседником Лафайета был будущий король Швеции, в то время маршал наполеоновской армии Бернадот.
  В 1807 году, на Рождество,  скончалась Адриенна. Ей было всего 47 лет.
  До конца режима Наполеона неуживчивого генерала подозревают в действиях против императора,в том числе в причастности к заговоре генерала Мале(но нет никаких доказательства этому). Наступает 1814 год, союзная армия поступает к Парижу. "Я не мог бы спокойно жить в Лагранже во время вторжения союзников. Я мечтал о национальном восстании против внутреннего деспотизма". Теперь уже Лафайет надеется на то, что сохранение завоеваний революции после падения Наполеона может гарантировать царь Александр. Как часто бывало, вначале он даже соглашается на возвращение Бурбонов, но на конституционным началах, доверяя Людовику XVIII, которым становится брат казнённого короля. Но первые же шаги режима Реставрации отталкивают его.
  Как ещё один шанс для конституционалистов - сто дней Наполеона.
  8 мая 1815 г. Лафайет был избран в парламент. Последний раз он заседал в Национальном собрании 23 года назад. Как и в июле 1789 г., он и теперь был избран вице-председателем палаты. Председателем стал Ж. Д. Ланжюине, также бывший член Учредительного собрания 1789 года.
  Что же после Ватерлоо?
  Лафайет добился экстренного созыва 21 июня палаты представителей и с трибуны парламента стал горячо убеждать своих коллег: "Настал момент всем нам объединиться вокруг старого трехцветного знамени 89-го года, знамени свободы, равенства и общественного порядка. Только под этим знаменем мы сможем противостоять иностранным притязаниям и внутренним попыткам". Это предрешило окончательное падение Наполеона, но Национальному собранию пришлось почти тут же лишь заключать перемирие с союзниками, в чём принял участие и Лафайет.
  Александр I, высказав свою неизменную симпатию лично к Лафайету, тем не менее отказался вступить с ним в официальные переговоры. Александр I поручил графу И. Каподистрии поддерживать постоянный контакт с Лафайетом, но это было проявлением вежливости, а не политическим шагом. Генерал остался в нижней палате Национального собрания и при Реставрации.
  В годы Реставрации его назовут "левый среди правых и правый среди левых". И он вошёл в "Словарь непоколебимых", посвящённый тем французам, которые всегда оставались верны своим убеждениям, в отличие от "Словаря флюгеров", в котором главными "фигурантами" оказались Фуше и Талейран... Больше всего Лафайет призывает к гражданскому согласию по важнейшим вопросам - прежде всего обеспечению прав и свобод. Не может быть согласия только с теми, кто "ничего не забыл и ничему не научился".
  1819 г.: "Сегодня, как и тридцать лет назад, Франция все еще не обрела свободы... Революция - это победа права над привилегией; революция - это эмансипация и развитие человеческих способностей, это возрождение народов... Роялисты хотят окончательно покончить с началами свободы. С ними возможен только один способ разговора - из дула ружья".
  В 1821 г. он создаёт "Общество друзей свободы печати",  которое через 2 года было закрыто правительством. В 1823 году Лафайет выходит из парламента,  протестуя против отстранения депутата Маниэля (вновь избран в 1825 г.).  Ему ещё предстояла последняя поездка в Америку в 1824-1825 годах. С сыном и секретарём за 14 месяцев он объездил 182 города,  места своей боевой молодости, был принят в Конгрессе. Понятно,  что он воспринимался уже как историческая легенда.
  В Лионе в августе 1829 г. его приняли как патриарха революции 1789 года.
  Но Лафайета не случайно называют "герой трёх революций". Выпала ему и третья. В июле 1830 года Париж выступил против власти Карла X, покинувшего страну.
  И вот 73-летний патриарх вновь, как в 1789 году, возглавил Национальную гвардию! Но ненадолго.
  15 августа - большой банкет в честь него в Париже. Он опять - самый популярный человек в стране.
  Лафайет был за Республику во Франции. Был и за федеративную республику в провозгласившей независимость Бельгии. Пришлось,  однако, поддержать вступление на престол Луи-Филиппа Орлеанского при гарантии конституционного строя с его стороны. В ситуации, когда нужны были мир и общественное согласие, он рассудит, что новый король - "лучшая из республик". В первые же месяцы Июльской монархии увидит, что режим "короля банкиров" - это тоже не то, чего он хотел.
  27 декабря он ушёл в отставку. Но оставался депутатом, где группировался с другим ветераном минувших событий - генералом Ламарком, также перешедшим на республиканские позиции.
  Поддержал польское восстание, "Молодую Италию"... Говорил речь на похоронах Ламарка. Чуть не арестован во время восстания в Париже 6 июня 1832 г.
  Незадолго до кончины в 1833 г. он участвует в основании "Союза защиты прав человека". Вот так своеобразно он оправдал родовой девиз "Верность и терпение".
  Был похоронен рядом с женой. Его широко поминали во Франции, а также в Соединённых Штатах.

  Памятник Лафайету был открыт на его родине лишь в 1883 году, когда во Франции окончательно утвердились республика и принципы правового государства. Конная статуя в Париже открыта в 1908 году.
В 1890 г. открыт памятник в Вашингтоне.

Накануне 200-летия Великой французской революции (1989 г.)во Франции провели знаменательный опрос. Среди деятелей революции первое место занял по значимости в этом опросе Лафайет (его назвали 43 процента респондентов). На второе место французы поставили Наполеона, далее - Дантона.
И всё же как-то ему не очень повезло с интерпретациями в культуре. Нет ни эпопеи, посвящённой его необыкновенной жизни, ни биографического сериала. Пожалуй, можно послушать прежде всего номер из рок-оперы 1973 г. "Французская революция", где Лафайет озвучивает "Декларацию прав человека и гражданина".

Почему Лафайета не поняли ни король, ни радикальные революционеры? Всё же - виновен ли он в том, что произошло в 1791 г. на Марсовом поле?
Дополнительные вопросы учащимся: Как вы думаете, почему советские историки высоко оценивали Лафайета как героя Войны за независимость США, но очень невысоко - как деятеля Французской революции?
Почему,во-вашему, Лафайет в 1792 г. считал, что Франция не дозрела до республики, а в 1830 г. - что дозрела? Согласны ли вы с ним?