Прабабушкины щи

С двумя морковками в пакете Надежда вышла из магазина. Весеннее солнце старалось вовсю, подогревая и без того замечательное настроение девушки. 


«Погода-то какая», — Надежда блаженно улыбнулась и, проигнорировав подъехавшую маршрутку, пошла пешком, бесшабашно размахивая пакетом. Проходя через скверик, почти у самого дома, она замедлила шаг. Издалека доносился стрёкот газонокосилки, смешиваясь с детскими голосами. Почему-то в тёплые солнечные дни детские голоса звучат особенно звонко. Радостные крики, хохот и визг от восторга разносятся далеко-далеко по округе, превращаясь на излёте в птичий гомон. 


Пахло белой акацией, жасмином и свежескошенной травой. Надежда остановилась, втягивая душистый воздух, и зажмурилась от удовольствия.


— Да, великолепный аромат, даже, я бы сказал, больше чем аромат, скорее дух, настоящий русский дух. 


Надежда открыла глаза и с любопытством посмотрела на стоявшего перед ней очень высокого мужчину. Он дружелюбно и немного заговорщически улыбался, держа в руке странную коробочку, похожую на консервную банку. Да и сам мужчина показался Надежде немного странным: аккуратно зачёсанные назад густые волосы, белая рубашка с короткими рукавами, мешковатые, свободного покроя брюки и белые тряпичные туфли. Всё это выглядело ужасно старомодным, но в то же время очень ему шло. Как будто он сошёл со старой фотографии. Довершал его облик большой брезентовый рюкзак. Такой висел в сарае у Надиной бабушки, там хранились всякие мелочи из разряда «вдруг пригодится», только тот, бабушкин, был потёртый и линялый, а этот, на плече у мужчины — новенький, будто только вчера купленный.


— Почему это именно русским? — возмутилась Надежда. — Жасмин и акация растут почти везде, особенно на юге, не говоря уж об обычной траве.


— Ну что Вы, — незнакомец посмотрел на девушку, как на несмышлёного ребёнка. — Разве можно сравнить знойный южный аромат с истинно русским? Это же как сравнивать только что сорванное с ветки яблоко с печёным.


«На Маяковского он похож, вот на кого!» — внезапно осенило Надежду.


«Маяковский» широко улыбнулся.


Надежда осторожно улыбнулась в ответ. «Какое у него счастливое и радостное лицо... из космоса он что ли вернулся?»


— Из космоса? — странный незнакомец хохотнул. — Ну, можно и так сказать, — подмигнул он Надежде, засовывая «консерву» в рюкзак.


Девушке почему-то стало не по себе.;;— Ой, мне надо бежать, мне ещё щи сварить надо. — забормотала она торопливо.


— По бабушкиному рецепту, — не спросил, а утвердительно заявил «Маяковский».


Надежда испуганно кивнула и быстро зашагала в сторону своего дома. Не удержавшись, на ходу она обернулась. Мужчина смотрел ей вслед, всё так же радостно улыбаясь.


«Сумасшедший какой-то», — думала Наденька, очищая и шинкуя морковку. Девушка она была хозяйственная, прекрасно готовила и даже хлеб пекла сама в своей любимой электрохлебопечке.


«Та-а-ак, бульон готов, сушёные белые отварены, осталось переложить их в бульон и добавить квашеную капусту», — Надежда легко двигалась по кухне, выкладывая в кастрюльку ингредиенты.


— Корень петрушки положила? — спросил мужской голос за спиной.


— Конечно, Миш, ещё в самом начале, — машинально ответила Надежда, но вдруг вспомнила, что с бойфрендом Михаилом благополучно рассталась две недели назад, отобрав ключи и тем самым поставив точку в их отношениях, вяло протекавших в течение двух лет. В квартире жила ещё кошка Дульсинея, но вряд ли она бы стала спрашивать про петрушку мужским голосом.


«Фантомные боли», — подумала Надежда, не оборачиваясь.


— Я не Миша, я Алексей, — снова голос за спиной.


Девушка сделала над собой усилие и медленно повернулась к нему лицом.


— Пахнет божественно, — сказал «Маяковский»-Алексей, шумно вдыхая воздух, умудряясь при этом улыбаться.


— Как вы сюда попали? — стандартно спросила Надежда, лихорадочно вспоминая, закрыла ли она входную дверь и куда кинула телефон. Порыскав глазами по кухне, она ясно вспомнила, что дверь точно закрыла на два оборота, а телефон, как обычно, положила в прихожей на тумбочку. — Полиция, — в отчаянии тихо пискнула девушка, сжимая в руке кухонный нож.


— Успокойтесь, Наденька, положите нож, неужели вы собираетесь меня убить? — Надежда в ужасе замотала головой. — Ну вот видите, — спокойно продолжил Алексей, — не собираетесь. Тем более, что убить меня невозможно, нельзя убить уже мёртвого, даже при большом желании. Да и я Вас обижать совсем не собираюсь, я очень даже мирный. Вот и Ваша усатая женщина совсем меня не боится, посмотрите, — он кивнул на расстелившуюся мохнатым ковриком у его ног кошку. — Кстати, у вас кипит.


Надежда кинулась к плите и выключила щи.


— Готово, ещё минут двадцать постоят под крышкой и можно есть, как раз и хлеб подоспеет, — сообщила девушка гостю, мысленно спрашивая себя, зачем она ему это говорит? Кто-то из них двоих явно сумасшедший, подумала совершенно сбитая с толку девушка и спросила: — Как это уже мёртвый? А как же Вы... и зачем?..


— Понимаете, Надюша, у нас в Раю, ну, на том этаже, где я обитаю, совершенно отсутствуют запахи.


«Ага, значит, сумасшедший всё-таки он», — Надежда с опаской посмотрела на его руки, ласково гладившие доверчиво выгибавшую спинку Дульсинею. — «Какие-то этажи в Раю придумал, и запахов нет. Вот как это, в Раю и нет запахов? Это же Рай, там должно быть всё».


— Ну да, должно быть, — подтвердил мужчина, привычным жестом откидывая пятернёй непослушно свесившуюся на лоб тёмную прядь. — А на моём этаже нет. Не заслужили. Травка зеленеет, солнышко блестит, цветочки цветут, а не пахнет ничего, зараза! Раньше и предположить не мог, что это так важно, чтобы пахло.


— Ну и как же вы там, на этом своём этаже обходитесь? — Надежда выключила хлебопечку и откинула крышку. От духа свежеиспечённого ржаного хлеба и «бабушкиных» грибных щей слегка закружилась голова.


— Да выкручиваемся, как можем. Договорились с вратарями и раз в сто лет спускаемся на Землю консервы делать. Кто куда. Желающих, конечно, куча, жребий тянем, каждый в своём секторе. В этом столетии я самый везучий из сектора «русский дух» оказался, — Алексей ибн Маяковский, так его про себя окрестила Надежда, втянул в ноздри, будто уплотнившийся и ставший осязаемым ароматный запах кухни.


«Не вдыхает, а вкушает прямо-таки», — Подумалось Надежде.


Алексей тем временем достал две пустые «консервные» банки и поставил на стол.


— Это последние. Вратарям нашим одну подарю, для них этот запах экзотика, — он хмыкнул.


— У вас там и подвижные игры в ходу? — насмешливо спросила уже вполне пришедшая в себя Надежда. «Маяковский» непонимающе на неё посмотрел. — Ну вратари, они же в футболе там, в хоккее... — Надежда пыталась вспомнить, какие ещё есть игры с воротами.


— А-а-а, ты про это. Нет, я имел в виду Петра и Павла — апостолов. Они же на воротах стоят, ну мы их и зовём вратарями, — он рассмеялся.


— Значит, всё-таки Бог есть, — полувопросительно-полуутвердительно произнесла Надежда. Сама она в этом до сих пор глубоко сомневалась. У неё была своя теория обратного отсчёта и необратимого острозаточенного маятника.


— Конечно. И дьявол есть, — усмехнулся ибн Маяковский. — Только они пару последних тысячелетий оба очень заняты.


— Интересно, чем? — с ехидцей в голосе спросила Надежда.


— В напёрстки играют, — ответил Алексей.


— Ну и кто выигрывает? — не унималась Надежда.


«Маяковский» внимательно на неё посмотрел и сказал очень серьёзно:;

— Пока ничья.


В маленькой кухне внезапно стало очень тихо, слышно было только урчание Дульсинеи, вольготно расположившейся на коленях у необычного гостя.


-Ну вот и всё, — тихо сказал он. — Мне пора, — сгрёб со стола обе «консервные» банки и уложил в почти доверху забитый такими же, рюкзак.


— А как же щи? Вы их даже не попробуете? — растерянно спросила Надежда.


— Я и так знаю, что они у тебя не хуже, чем у твоей прабабушки, Надюша. Ты очень на неё похожа, — Алексей тепло посмотрел на девушку. — Прощай. И ты до свидания, усатая женщина, — он бережно снял кошку с колен и опустил на пол. Поднял свой объёмистый рюкзак и вышел.


Грустно хлопнула дверь. 


Как во сне Надежда подняла кошку на руки: «Что это было. Дуся?» Дульсинея недовольно мякнула и выскользнула обратно на пол. «Бредятина какая-то», — Девушка рванулась в комнату, к шкафу, достала старинный семейный альбом и начала листать страницы. Внезапно сердце Надежды ёкнуло — с одной из фотографий на неё напряжённо смотрел Алексей ибн Маяковский, вернее Алексей Мартынович Сарычев, её прадедушка.