Тоска

Решил написать тебе о том, что случилось со мною вчера. Вернее, со мною вчера ничего не случилось, и может быть, уже никогда ничего не случится. Расскажу по-порядку. Я пришел домой из школы, бросил в прихожей портфель, снял кеды и повесил школьную форму за шкаф. Мать была еще на работе. На улице начинался дождь. Он стучал по подоконнику, и это по ритму напоминало песню английской группы, которую ты мне ставил на прошлой неделе. Имаджинейшн, кажется? Я сел у окна на стул и стал смотреть в окно, - не на что-то конкретное, а прямо перед собой…

Когда идет дождь, особенно если поднимается туман, я чувствую, что я один на Земле, что я потерялся, как «ежик в тумане». Вот и вчера начал сгущаться туман, но сквозь него было видно бетонный завод, дома на улице Асафьева, деревья внизу и даже зеленый павильон «Вторсырье», куда мы относим сдавать стеклянные бутылки. Все это стало одинаково серого цвета, как будто даже в комнату проник туман. Но это было неважно. Как говорится, не имело никакого значения.

Я видел все это сто раз, с тех пор как мы переехали сюда. Мне часто не хотелось выходить из дома, потому, что у меня поначалу не было здесь друзей и одному на улице было нечего делать. То, что я видел за окном – было не моим, что ли? Постепенно это прошло. Шувалово стало моим, а дома вокруг населились школьными приятелями. Но вот вчера я смотрел из окна на дома, деревья, газоны, завод, людей под зонтиками. И мне стало как-то не по себе. Я подумал, что проживу здесь до самой смерти, и ничего больше не изменится. Почувствовал, что нахожусь в какой-то стеклянной банке, как рыбка, о которой поет Макаревич. Правда, рыбка  «счастлива вполне», а я чувствовал себя несчастным по той же причине – мне никуда не убежать за пределы того маленького мира, в котором я живу. Я даже не замечал до этого момента, что живу в стеклянной банке. И мне никуда не деться из этой квартиры, двора, школы, от этих одноклассников и учителей, одних и тех же каждый день. Мне стало вдруг все безразлично.

И вот я увидел над домами, вдалеке, полоску света. Там, куда еще дождь не дошел. И меня потянуло туда. Мне захотелось заглянуть за горизонт, в какую-то теплую, солнечную страну. Это не было конкретным местом, Африкой, например, или островом Мадагаскар, о котором я знаю, что там круглый год вечная весна, и не бывает ни жарко, ни холодно. Мне просто захотелось бежать отсюда туда, где я был бы счастлив. В даль, куда глаза глядят. Я почувствовал, что где-то мы могли бы быть сильными и свободными, и жить так, как нам хочется, и у нас была бы очень интересная жизнь. Может быть, мне хотелось вернуться в детство. Но я не знаю, когда и где я был счастлив в детстве. Я уже почти все забыл, что было тогда.
 Помню, я ходил по лесу у тетки в Красносельском, и видел среди деревьев солнечную поляну. Мне казалось, что там так красиво, что если я дойду туда, мне не захочется идти дальше. Я выходил на поляну. Но там не было ничего особенного, она была такая же, как и другие поляны. И поэтому незачем было задерживаться на ней.

Я сидел перед окном и продолжал смотреть на горизонт, и дождь все лил, и на небе висели темные тучи. Мне было так тяжко, что хотелось даже не плакать, а выть, как собака. И я не знал, как буду дальше жить – такая тоска.
Теперь, когда я пишу, это чувство затихло. И дождь кончился. Но мне почему-то кажется, что само это не пройдет, и будет ко мне возвращаться не раз. Я не знаю, почему я чувствую это. Толи потому, что мне надоело, что все повторяется – дом – школа - школа – дом. И я понимаю, что уже не случится ничего нового и замечательного, даже в будущем. Но я даже не знаю, что должно случиться. Еще я понимаю, что мы никогда не сможем сбежать из Союза, путешествовать, и увидеть весь мир.

Если ты это прочитаешь, наверное, мне станет немного легче, хотя – не знаю.