Предисловие автора

О том, как писалась книга

Дорогие читатели! Предлагаем вниманию текст книги о святителе Николае (Велимировиче). Усилиями моего друга, переводчика и издателя Ранко Гойковича эта книга вышла на сербском языке, а теперь появилась возможность познакомить русскоязычных читателей с этим текстом.
Работать над этой книгой я начал ещё в 2004 году – к тому времени русский читатель уже смог познакомиться с некоторыми книгами святителя Николая Велимировича. Познакомиться, и ощутить тот неповторимый сплав философии, богословия и поэзии, который присущ творчеству одного из величайших сербских мыслителей и святителей.
На сегодняшний день о святителе Николае Велимировиче написано немало, снят полнометражный документальный фильм.
Поначалу у меня возникло желание попробовать изложить житие святителя в виде любопытных и весьма поучительных историй, связанных с владыкой Николаем, которые в виде апокрифов бытуют среди почитателей святителя. Ходжа [1] Владимир Радосавлевич собрал такие повести и в середине 90-х издал их небольшой книжечкой, которая уже к 2000 году выдержала два издания.
Однако, несмотря на то, что ко времени начала работы над обработкой народных повестей на русском языке уже было опубликовано несколько добротных текстов жития святителя , выявилась настоятельная необходимость снабдить тексты комментариями.
Кроме того, в процессе работы над текстами выяснялось, что не только некоторые эпизоды из жизни владыки, а также характеристики некоторых знаковых в жизни и житии святителя фигур, получались, мягко говоря, не очень объективными, но и сами тексты жития святителя Николая имеют гигантские белые пятна.
Собственно говоря, полно и объективно в этих текстах изложены лишь начальные периоды жизни святителя, а все то, что происходило с 1930-х и до самой кончины, обстоятельства которой, между прочим, до сих пор не выяснены – заменено набором благочестивых штампов, именуемых агиографическим каноном.
Нельзя было забывать того, что святитель Николай Сербский был ярким общественным деятелем и трудился не в вакууме, но в конкретную эпоху и сталкивался с конкретными и характерными именно для своей эпохи проблемами.
Появилась необходимость написать несколько очерков по истории Югославии ХХ века, особое внимание уделяя межвоенной Югославии и гражданской войне 1941-45 годов. Эта тема практически неизвестна русскому читателю. В России издано некоторое количество книг по истории доюгославской Сербии, но по интересующему периоду практически ничего нет [2].
Вскоре объём очерков по истории гражданской войны приблизился к объёму основного текста, что поставило под угрозу стилистическое единство книги и потребовало изменения формы.
Тогда я, по благословению игумена сербского монастыря Рукумия, о. Симеона, скрепя сердце вырезал наиболее важные фрагменты очерков и вставил их в основной текст. В надежде на то, что в случае читательского успеха, можно будет переиздать книгу, первая часть которой будет представлять собою опыт жизнеописания святителя Николая, а вторая – попытку подробного рассказа о трагедии сербского народа, оказавшегося в 1941 году в лабиринте с тремя тупиками.
Большая часть этих очерков была опубликована на РНЛ под общим названием «Мертвые сильнее живых». Теперь же предлагаем вниманию ту часть книги, которая, повторюсь, была издана в Сербии на бумаге. Помимо Ранко Гойковича, осуществившего проект, хотелось бы помянуть добрым словом редактора журнала «Нова Искра» Лиляну Понявич, профессора Института Политических Исследований Зорана Милошевича, поскольку благодаря их усилиям мне удалось собрать неплохую библиотеку по сербской истории интересующего периода. Главное, что материалы, которыми я пользовался, были написаны людьми, стоящими на различных идейных позициях, и это давало возможность избежать прокрустова ложа красно-белых интерпретации.
Так к стилизациям сербской истории в духе церковного эпоса, а также доступной с советских времен интернационалистической версии событий, добавились исследования, сделанные как с национально-демократической («четнической»), так и с право-консервативной, («льотичевской») позиции.
В первую очередь хочется отметить фундаментальные исследования Джеко Слиепчевича, Боривоя Карапанджича, Якоба Хоптнера, Веселина Джуретича, воспоминания патриарха Гавриила, Бошко Костича, о.Драгольуба Цокича, Владимира Маевского и многое-многое другое.
Особый интерес для работы представляли воспоминания видного сербского публициста  межвоенной поры Милана Йовановича Стоимировича. Стоимирович – подобно подавляющему большинству интеллигенции той поры – был весьма далек от воцерковленности, а потому его воспоминания лишены тех недостатков, которые присущи писателям, несвободным от принадлежности к той или иной внутрицерковной группировке.
***
Однако, чем дальше продвигалась работа, тем чаще я задавался вопросом: а что же, на самом деле, движет мною? Только ли желание заявить о себе – как о человеке, которому приоткрыли завесу недомолвок и полуправд?
И вглядываясь в лик владыки на фотографиях, разве можно обмануть самого себя?
Что же движет мной?
***
В очередной раз приехав в Сербию весной 2009 года, и пообщавшись на интересующую меня тему с писателями, политологами и монахами, я убедился в том, что работа по выстраиванию «русского взгляда» на сербскую историю эпохи святителя Николая небезынтересна и самим сербам. Более того, в самых разных компаниях я слышал одно и то же предложение – как можно скорее оформить изложение этого взгляда.
Дело ведь не в том, что нам доступны какие-то сверхсекретные архивы КГБ. Не в фактах дело, а в их осмыслении. Стороннему наблюдателю, свободному от партийной присяги, но, при этом, искренне приемлющему именно Святосавское понимание сербской истории, это самое осмысление сделать значительно проще, нежели «четнику», «льотичевцу» или «партизану».
И вот, спустя некоторое время после выслушанных пожеланий и даже церковного благословения, я приступил к очередному переписыванию книги о белых пятнах на кресте святителя Николая Сербского.

Книга состоит из 5 глав:
Глава 1. Гений;
Глава 2. Святитель;
Глава 3. Политик;
Глава 4. Узник;
Глава 5. Скиталец.



Пролог. Повесть о 303 дукатах

Злокозненный гайдук Михайло Дьжурджевич узнал от сообщника, что Драгомир Велимирович из Лелича, отец будущего владыки, купил за 303 дуката землю на аукционе. И вот однажды вечером гайдук объявился у Велимировичей и потребовал денег.
- Денег уже нет, - в один голос причитали Велимировичи, - мы передали дукаты распорядителям торгов.
- Я вернусь через седмицу. Если не увижу денег, вы не увидите мальчишку!
Драгомир денег бандитам не принёс, а посему гайдук таки нагрянул через неделю в Лелич и выкрал малыша. Подобрав в тайнике ещё одного мальчика, выкраденного за выкуп в селе Забрдице, Михайло устремился в дубраву.
Бегущий человек, тащивший за руки слабо упиравшихся малышей, привлек внимание Любомира Велимировича, солдата, находившийся на побывке.  Любомир косил на пригорке сено, но услышав раздававшийся в селе крик, солдат всё понял и помчался за гайдуком. На бегу пригрозил бандиту, что подстрелит его, если тот не оставит детей. Но это не остановило гайдука:
- Стреляй, может кого-то и подстрелишь!
Любомир перекрестился и, не мешкая, выстрелил в быстро удаляющегося гайдука. Карабин, по сербской привычке, всегда был под рукой. Пуля оцарапала Михайле ногу, и он, перепугавшись, бросил Бато (так в детстве называли домашние Николу), но с другим мальчиком, всё же, попытался скрыться. Однако Любомир не собирался отпускать гайдука и продолжил погоню. Тогда бандит заколол мальчика и, избавившись от обузы, быстро скрылся в чаще.
Позже, когда солдат вернулся в армию с побывки, гайдук Михайло собрался навестить Велимировичей и продолжить вымогательство. Кроме того, разбойник замыслил отомстить Любомиру за тот страх и позор, который довелось перенести «горному авторитету» во время неудачного похищения.
Несмотря на то, что подельник Михаила категорически отказывался связываться с родичами Любомира, гайдук сунулся к Велимировичам… и был жестоко избит ими.
А вскоре его и обнаружила облава жандармов. Сдаваться Михаил не собирался, потому, дабы не рисковать понапрасну, жандармы подожгли колибу , в которой тот засел. Так гайдук Михайло Дьжурджевич, гроза уезда, заживо сгорел в заброшенной лачуге.
О маленьком же Бато с тех пор говорили как о «золотом ребёнке», который будет стоить многого, но которому суждено будет натерпеться от разбойников.

Примечания:

[1] ходжой на Балканах называют не только правоверных мусульман, совершивших паломничество (хадж) в Мекку, но и православных, поклонившихся христианским святыням Святой Земли
[2] из переводных хочется отметить работы еп. Артемия (Рашко-Призренского), а также профессора Белградского Института Политических исследований Зорана Милошевича. Из наших следует отметить статьи Ивана Чароты, а также Ильи Числова.