Небесный донор

          Парить под потолком было легко. Да и потолка-то не было – воздушный свет! Или светящийся воздух… Зато подо мной – тощее, измотанное болезнью, тело. Сплю? Не сплю? Рядом на диване муж с разинутым ртом. Храпит, почему беззвучно?
Подняла глаза и оказалась в хвосте длиннющей очереди: спины… спины… спины пожилых, подростков, женщин, мужчин. Старики стояли чинно, не суетно, а пацаньё ржало, кривлялось, махало руками, соревнуясь, кто кого переорёт и перекривляет.
– Всем разобраться по двое! – прогремел властный мужской голос.
Очередь ожила, заходила ходуном, со всех сторон посыпалось: «Это как?», «Кого выбрать?», «А дальше чёооо?»
– Выбрать пару: мужчина-женщина! – безапелляционно скомандовал голос. – Следовать шеренгой по двое в направлении двери.
И далеко впереди я увидела закрытую деревянную дверь. А среди людских затылков узнала умерших знакомых, нацеленных на неё, не обращающих на меня внимания.
– Вы умерли! – взывала я к ним. – Что вы тут делаете? Зачем мы тут все?
Поняла, что не докричусь ни до Лёньки, одноклассника, ни до Бориса Андреевича, специалиста по пожарной безопасности, и вообще ни до кого! Озиралась в поисках пары, но меня никто не устраивал: ни полное энергии подрастающее поколение, ни исполненное достоинства старшее. Дверь открывалась и закрывалась. Между мной и редеющей очередью образовалась брешь, а я всё мялась и не решалась сделать выбор.
             На правое плечо легла тёплая ладонь. Я обернулась и увидела высокого темноволосого молодого человека с бархатными карими глазами:
– Пойдём! Тебе здесь не место.
– Пронзительно-добрые глаза, – мелькнуло в голове. –
Стену за нашими спинами вместе холодным каменным полом прожгло солнечными лучами, и мы, укутанные светом, взмыли! Ввысь над лазурными морскими волнами, нежно целующими песчаные пологие берега.
 
          Из его вены в мою толчками перетекала кровь. Его лицо было смиренно-бледным. Казалось, мой спаситель спит, а моё тело наливается жизнью. Его покой перетекал ко мне прямым переливанием крови, баюкая, обезболивая и усыпляя. Очнулась, повернула голову для благодарности, и обнаружила, что кушетка, на которой лежал донор, пуста.
         Пуста… Пуста!
– Он спас меня, а я… неблагодарная! Я даже не знаю его имени! – мне необходимо! Мне надо найти его!

           Крайне уставший, прикрыв глаза, он стоял, опираясь на дверной косяк согнутой в локте рукой.
– Спасибо! Спасибо вам! Вы спасли меня!– повторяла и повторяла я. Он повернул ко мне голову и ответил:
– Сделал то, что должно.
– Как вас зовут?
– Николай.

           Глаза слепило солнце. Справа вовсю храпел супруг. Я зажмурилась, автоматически подняла руку и посмотрела на место укола. В ямке, на внутреннем сгибе локтя алело круглое пятнышко, как после укуса комара. Мне, неверующей атеистке по жизни, ближе были модные в то время эзотерические практики. Ничего не зная о святых, об их высоко духовной жизни и чудесах, совершаемых ими во имя Любви к ближнему, больному и сирому, живя в социуме среди таких же безбожников, как я, лежала, потрясённая, вспоминая ночное "приключение", и философствовала не к месту:
- Ну, почему Николай? Почему именно Николай? Не нравится мне это имя!
          Прошли годы, и я узнала, что моим небесным донором был Никола, Божий Угодник и Чудотворец, самый любимый покровитель и заступник каждого, взывающего к нему, прибегающего к его помощи.
"...скорым, без промедления, защитником всех, находящихся в бедах, спасает от потопления и из глубины морской переносит на сушу, избавляет от смертной казни мечом и иных родов смерти на войне, подает исцеление слепым, хромым - хождение, глухим - слышание, немым - глаголание. Премногих он обогатил, когда те находились в крайней нищете, спасая от лютой смерти, голодным давал пищу, а невинно оклеветанным спасение. Во все концы земные известны его чудотворения".
          Благодарение Богу, тебе, мой Ангел и заступник с бархатными очами, мой милостивый защитник и утешитель. Я помню о тебе, хотя прошло более тридцати лет. Мне посчастливилось быть в Демре на территории Турции, в древности называемой Мира, где в IV веке епископом города был святитель Николай, в Церкви он был захоронен в мраморном саркофаге. Там, в Демре, между блоками саркофага, я оставила личное прошение и записку своих детей.