Всплывающее окно номер 15 Папа и рыбы

...Сижу на скамейке возле третьего подъезда. Вижу: на повороте у моста показалась фигура отца. После инсульта, парализовавшего правую сторону тела, он стал инвалидом первой группы. В сорок три года это несчастье с ним произошло. Ходил с тростью, приволакивая правую ногу. За километр можно было его по особенной походке узнать.

Идёт, смотрю, и что-то странное в привычных его очертаниях. Что-то не то. Не как обычно. Приближается, хромая. Линии делаются отчётливее. Ага! На ручке трости мотыляется пакунок непонятного происхождения. Перехожу дорогу, иду навстречу. Оппа! У него в здоровой руке майка, набитая рыбой. Настоящая мужская майка. И в неё, как в авоську, насыпаны караси.

Оказывается: шёл он своим обычным прогулочным маршрутом, и на Коммунистической напротив продуктового магазина увидел очередь. Живую рыбу в бочке привезли и продают на улице. Редкое везение. Он же ж инвалид, его пустят без очереди. А никакой сумки при себе, ничего подходящего.

Так что он придумал? Снял рубашку, снял майку, показал жестами людям, чего хочет, те поняли. Завязали узлом подол - получилась отличная хозяйственная торба. Он туда насыпал пять кило рыбы и зашкандыбал додому, волоча свою добычу, подвешенную за бретельки к набалдашнику инвалидной трости.

Ёлки! Вот что значит находчивый ребёнок войны. (Он был тридцать седьмого года рождения.)

...Мужчина до последнего вздоха. Инвалид почти без речи. Тянул, сколько мог. Изо всех сил, до самого заключительного аккорда старался быть добытчиком; защитой и опорой. Так его и вижу: движется в знойном мареве со стороны моста возле хлебзавода хромающий силуэт с мешком на ручке трости. И старая шелковица, и столбы с проводами, и слёзы, слёзы, слёзы.

                ///\\\///\\\///\\\///\\\///\\\

Иллюстрация: фото автора публикации "Ивы над Саксаганью", сентябрь 2017, Кривой Рог.


(с)Моя сестра жаба