Длинноязыкая злыдня

   Набегавшись вволю, вся толпа детей понеслась до дому.
   У барака возле оврага собралась молодёжь. К Беловым пришли друзья. Они разложили небольшой костёр для шашлыков. Пока горел костёр, взрослые вместе с детьми играли в волейбол и «картошку». Было очень шумно и весело.
   Возле костра вынесли старый журнальный столик, который застелили газетами. Женщины резали хлеб и делали нехитрую закуску. Приехавшие гости привезли большие рыбины кижуча и морского окуня. Девушки быстро разделали рыбу и начинили её наперчённой картошкой и луком. Затем завернули в лопухи и закопали в жарких углях костра.
   Когда на остров опустились сумерки, везде ярко горели костры, и играла музыка. Спать никто не собирался. Праздник продолжался. На шампурах румянились шашлыки, а в золе томилась в лопухах рыба и пеклась картошка.
   Взрослые рассказывали смешные забавные истории, хохотали и шутили. Саша взял гитару, провёл по струнам и, нежно взглянув на Людмилу, запел давно полюбившуюся ей песню «Чайкин зов»:
- Чайка море крылом сечёт.
Катера уплывают вдаль.
Чайка в море меня зовёт,
дай ответ: мне уйти туда ль?
Чайкин крик будоражит кровь,
что-то тянет в морскую даль.
Продать душу ль за семь ветров?
Подскажи и совет мне дай.
Не у моря ищи ответ,
жизнь построй, как судьба велит.
Ну, а чайка, как «да» и «нет»,
она крикнет и вновь смолчит.
Чайка снова меня зови,
всё равно за тобой уйду.
Продам душу за семь ветров,
но хоть счастье своё найду!
   Дети сидели у костра на бревне. Из оврага вышли Ленка и Сашка и подошли к костру.
- А вы знаете, в лесу на поляне голые девки танцуют в хороводе! – громко сообщила возбуждённая Ленка, и немедленно получила от брата крепкий подзатыльник!
- Ты чё языком молотишь?! – остолбенел Загорский, вытаращив глаза.
- Чё дерёшься?! Я мамке скажу, что ты опять руки распускаешь! – взвинтилась сестра.
- Попробуй только вякни! – пригрозил Сашка, сверкнув глазами, и, замахнувшись, сделал на неё выпад.
- Ай! – отскочила Ленка и, прищурив глаза, нагло и беспардонно выдала брата с головой и ногами перед всем честным народом: - Сам меня туда затащил! Пялился на голых девок, как баран на новые ворота! Распустил слюни…
- Ну, длинноязыкая! – пунцовый от стыда подскочил Сашка, севший было на бревно у костра, и под взрыв хохочущей толпы яростно бросился на Ленку.
  Девчонка, с поросячьим визгом, не договорив, припустила наутёк во все лопатки! Ребята ещё больше закатились смехом! Даже захохотали от услышанного взрослые!
- Ну, сейчас Спортсмен наваляет Ленке! – хохотал Валёк.
- А что, она правду сказала? – вытаращил Аркаша глаза.
- Правду, - кивнула Павлова Светка и, приобняв его за шею, горячо зашептала на ухо: - Только ты никогда туда не ходи. Это голые русалки ночью на полянах в цветах танцуют. В эту ночь они заманивают красивых и…
- Больше двух, говори вслух! – произнёс подошедший сзади Зубов и долбанул Аркашу и Светку головами!
   Светка врезалась лбом в Аркашино ухо!
- Да ты что!!! – с возмущением подскочили оба.
   Павлова схватилась за лоб, а Сазонов за ухо.
- Что, что? Дед Пишто! Угощайте, говорю! Рыбой пахнет вкусно! – заржал Генка, усаживаясь на бревно у костра и потирая руки, прорычал: – Жрать хочу, аж хохочу!
   Он пришёл с вечернего гулянья голодный, как волк на запах печёной рыбы.
   Тут из темноты примчалась Ленка и хитро кинулась за спину Сазонова. Аркаша от неожиданности чуть через бревно не навернулся, а Ленка завопила, вцепившись сзади в его свитер:
- Сашка, попробуй тронь! Гостей не бьют!
   Аркаша с хохотом вскочил, загораживая собой Ленку. Поднялся невообразимый шум и смех! Сашка забегал вокруг, как свирепый зверь за дичью на охоте, а Ленка начала отбиваться, прикрываясь Аркашей, как рыцарь хорошим щитом!
- Москва, уйди! Я ей сейчас все косы повыдираю за её поганый длинный язык! – вскипел Сашка, отталкивая руки Аркаши.
- Саня, спокойно! – ухохатывался Аркаша, удерживая его натиск вытянутыми руками и пряча за спиной ехидную Ленку: – Она слабая женщина! Женщин не бьют!
   Толпа в захлёб хохотала!
- Она дура на всю голову, а не женщина! Тьфу на вас!!! – в сердцах плюнул Сашка и сел, тяжело дыша у костра на бревно, злобно сверкая глазами в сторону сестры: - Всё равно получишь своё, злыдня длинноязыкая! Знаешь, за чью спину спрятаться! – и недовольно метнул на Аркашу едким взглядом.
   Сдерживая улыбку, Сазонов в отместку за такой взгляд, осторожно погладил по голове красногубую Ленку, глядя на реакцию брата. Загорский поджал глаза, и по его щёкам заходили желваки. Но на Аркашу он совсем не злился. Сашка знал, что все девчонки-островитянки вздыхают по красивому синеглазому Москве. И Москва в этом не виноват. Сашка был весьма зол за предательский продажный язык сестры. Ленка, сидя с победоносным видом, всё ещё трепеща от нападения и погони, судорожно вцепившись в Аркашин бок и тесно прижавшись к своему спасителю, была начеку, чтобы бежать в случае чего!
   Дети выгребли из золы с лопухами рыбу, печёную картошку и с большим аппетитом накинулись на еду. Таня вдобавок принесла им ещё большую тарелку с бутербродами, крабами, трепангами и шашлыком.
   Взрослые включили на всю громкость магнитофон с эстрадной музыкой. Аркаша оглянулся на музыку и вдруг увидел сидящих к нему спиной родителей. Папа так поцеловал маму, что сын вытаращил глаза, охнул, схватился за рот и поспешно отвернулся! И тут же увидел, как на то же самое с восхищением во все глаза смотрит Загорский! Сашка взглянул на Аркашу и улыбнулся. Взгляд Загорского прямо горел! Сазонов отвёл глаза и сердито сдвинул брови. Сашку он не понял, но сконфузился ужасно! И надо было отцу так чмокнуть мать!
   Далеко с сопки вся пристань сверкала в корабельных огнях и прожекторах. На густой лес соседних сопок в низинах с моря медленно наползал туман. Но наверху у барака, словно была другая погода. В темноте высокие синие ели из оврага качали своими вековыми верхушками усыпанными множеством шишек. Отовсюду гремела музыка, пели песни, царило веселье. Остров абсолютно не собирался этой ночью ложиться спать, во всю силу, набирая обороты ночного празднества. Ведь с утра начиналась лососёвая путина, и строгий сухой закон намертво закрывал прилавки спиртного до самого её конца! И только бичи знали, где найти себе заветную стопку промочить горло. Для них сухого закона не существовало!
      
продолжение следует ----------------------
(рис.Сёстры Рудик)