Горец в Лондоне

***

Темная, небольшая комната, окна занавешены черной плотной тканью как полотном. Вся мебель накрыта кусками черной материи. Черный цвет скорби, цвет смерти. Я сижу на стуле перед гробом. Это черный день в моей жизни, второй черный день в моей жизни. Родственники уже разошлись, мужчины ждут за дверью.   Я попросил, что бы мне дали еще немного времени попрощаться. Старый мужчина лежит на ложе и кажется, что он просто спит, просто дремлет под тяжестью своих лет, под бременем седин. Но я знаю, что он уже никогда не проснется. Всевышний забрал его. Мне хочется плакать, но я не могу, я мужчина и слезы не для меня, так учил  меня этот сильный и упрямый, гордый старик. Никогда не плачь мальчик, потому что ты мужчина. Плачут только маленькие дети, девчонки и старые девы говорил он. Мне хотелось кричать или встать и уйти отсюда, сбежать, но я не мог. Я дал слово этому старику, что буду сильным. Я сказал, что я настоящий мужчина, а побег и крики это для трусов .Это проявление слабости. Нельзя подаваться слабости, нельзя бояться, говорил мне этот мужественный человек, но сейчас он просто лежал неподвижно передо мной, беспомощный и безмолвный. Он больше ничего мне не скажет никогда. Мы провели вместе не мало времени, я вырос в его доме по крайне мере полжизни. Все свое детство я называл его своим дедом, хотя подозреваю, что не был мне родным, но он этот старик заменил мне и мать и отца. Его звали Алихан, соседи называли его просто дедушка Али. Когда мне было двенадцать лет мои родители погибли, их убили. Тогда шла война ,это было десять лет назад.
Мой отец был против войны и открыто высказывал свое мнение. Отец был смелым и упрямым человеком и не хотел никуда уезжать, как делали наши многие знакомые. Это наша земля, Это наш дом говорил он. И мы не будем бежать отсюда, как воры. Я запомнил этот день навсегда, тогда вся моя жизнь разделилась на до и после. Я выжил, но думал, что умираю, я тогда хотел умереть. Мне тогда исполнилось двенадцать лет. Это было воскресенье. Рано утром на наш дом напали боевики. Помню, начался какой-то шум. Ощущения страха и тревоги. Крики и слезы моей матери. Помню, как отец взял автомат и пошел на второй этаж. Он сказал маме - спрячетесь, где - нибудь и не выходите, пока не стихнет шум. Мама берет меня за руку и запирает дверь, сердце бьется как ненормальное.  Я вырываюсь из рук матери и бегу за отцом. Отец хочет прогнать меня, но я ничего не слышу, все как в вакууме.
Люди в камуфляже внизу, они кричат, они в ярости. Пули летят как сумасшедшие, все словно под водой, все как в страшном   сне, но ты не можешь проснуться и кошмар продолжается. Я смотрю на отца, у него все плечо и рука в крови. Он зол на меня, он кричит - ты должен был спрятаться и быть с матерью- Я уже мужчина –отвечаю я . – не знаю услышал он меня или нет, но отец кивнул мне. Я беру автомат, он кажется мне тяжелым и неудобным, но я стреляю. Отец учил меня стрелять по банкам. Не знаю, как я выжил, наверно каким то чудом. Я остался один в пустом доме, ставшим могилой для моих родителей. Я боялся и не выходил несколько дней, но голод заставил меня выйти, а потом меня подобрал этот старик, он сказал, что теперь он мой дед, а  я его внук и он будет заботиться обо мне, а я должен слушаться его вовсем. У нас с ним было немного времени, наверное я так и не узнал, кем он был, но он был для меня всем. Я никогда не забуду тебя старик и выполню твою последнюю волю. Он хотел, чтобы я полетел в Лондон и  нашел там одну девушку, внучку своего боевого товарища и передал ей письмо. Этот хитрый и неугомонный старик даже купил мне билет.
Много лет назад во время Великой Отечественной войны  дедушка был старшиной роты. Во время очередного боя он был ранен в ногу и думал, что умрет, но из боя его вынес и спас рядовой Василий Голощекин. Последней волей умершего было найти внучку Голощекина и передать ей письмо.
Я сжимал в руках конверт, я знал, что девушку зовут Джессика и у меня был примерный адрес. Я знал, что она в Лондоне и я найду ее. Не волнуйся, старик, я не подведу тебя. Я встал и позвал мужчин, пора было нести гроб. Надо успеть до захода солнца, таковы традиции. Я нес гроб и думал, ты не бросил меня старик и я не брошу тебя. Несколько мужчин в черных одеждах несут гроб накрытый черным саваном. Их лица серьезны и суровы, процессия удаляется  вдаль. Сюда не так-то легко попасть, дом находился в горах.
Это был старый высокогорный аул. Выйдя на улицу, можно было увидеть огромные крылья пролетающего орла и снежные шапки. Когда похороны кончились, я вернулся сюда в дом моего детства. В дом радости и скорби.
Я рубил дрова не переставая так, что щепки летели во все стороны и остановился только под вечер.
***
Через пару дней в Шереметьево я уже стоял на паспортном контроле, сжимая билет на самолет в руке. Это все что мне осталось от него. Котроллер полная женщина средних лет с интересом и подозрением осматривала меня с головы до ног. Она то заглядывала в паспорт, а потом снова поднимала глаза на меня.
Я несколько дней не брился, у меня выросла борода, это знак моей скорби.
Наконец она молча вернула мне паспорт. Меня зовут Ибрагим, но все зовут меня просто Ибра, наверно она долго сопоставляла мое  имя и мой внешний вид. Стоит ли пускать его в самолет. Раньше я никогда не летал  да и заграницей никогда не был. Рано или поздно все бывает в первый раз.
Все что я знал об Англии, Лондоне и Великобритании было подчеркнуто мной из школьной программы. (Лондон из зэ кэпитал оф грейт британ) London is the Capital of Great Britan.
Внутри самолет был светлым и просторным, я прошел и сел на свое место. В детстве я всегда мечтал летать как птица. Приветливая стюардесса начала инструктаж, все пассажиры начали активно возиться и путаться в ремнях безопасности. Пилот по громкой связи поприветствовал пассажиров. Спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию и так далее. Я уже хотел уснуть и провести время полета во сне, но мне помешали. Это был мой сосед, он немного опоздал с регистрацией у стойки и в последний момент буквально успел заскочить в самолет. Он был потный и запыхавшиеся . Он очень быстро говорил и нервничал, ему явно не нравилась летать, так что он попросил меня поменяться с ним местами, чтобы он не сидел у окна. Вид высоты небо и облаков его пугал. Я согласился и он был очень благодарен. Мы разговорились, он был очень болтлив. Я узнал, что его зовут Гарольд Бин, что он еврей, адвокат и еще помощник раввина и что он летит на какую-то церемонию инициации своего племянника. Он носил черную бороду и косички, а также маленькую шапочку на макушке. Мой сосед спросил меня, зачем я лечу в Лондон и я рассказал ему о своей миссии.
Мне надо было с кем-то, поговорить,  пусть даже с незнакомцем в самолете.
Узнав, что я мусульманин, мой сосед ничуть не смутился. Сказав, что у всех религий много общего. У нас обрезания и у вас, у нас шапочки и у вас.
Вы носите бороды, и мы носим бороды. У вас Сулейман, у нас Соломон.
Мы почитаем одни и те же святыни  в Святом городе. Бог один, но мы называем его по- разному подытожил он. До этого разговора я не очень-то задумывался о религии и о вере вообще.

Мой новый знакомый посочувствовал мне, а также заверил, что поможет найти девушку. Самолет уже садился, я разбудил его, он ужасно храпел.
Мы пожали друг другу руки, после чего помощник раввина дал мне визитку с телефоном. Обязательно позвоните мне, я стану вашим гидом по городу, буду рад помочь земляку и улыбнулся.  Я не собирался ему звонить, я должен был все сделать сам, у меня был долг перед человеком, который заменил мне отца и мать, брата и наставника. Но позвонить пришлось  в аэропорту Хитроу (Heathrow) перепутали наш багаж, хотя у меня багажа практически не было.
Кроме того, после металлоискателя, хотя он и не пикнул, меня отвели в комнату для досмотра. Борода не совсем европейская внешность. Местные таможенники наверно приняли меня за террориста, но хор, что там был переводчик Генри Паркер молодой парень. Совсем как ручка Паркер (Parker).
Конечно я заполнял анкету, но мне все равно задали несколько вопросов.
Цель визита в Лондон - спросила полная черная леди.Отдых(Relax)ответил я.
Русский? (Russians) –переспросила она.
Лондон был огромным современным мегаполисом, но мне было некогда осматривать достопримечательности. Лондон был для огромным каменным лабиринтом.Урбанистичекими джунглями, другим миром. Мне казалось, что я попал в космос. Конечно я взял собой книгу-путеводитель для туристов, что-то вроде Лондон для чайников. Я немного знал английский, неплохо понимал, но особо не разговаривал. Мой английский не очень хорош(My English very bed) сказал я, садясь в такси, которое вел водитель индус. Но на мое счастье в такси меня уже ждал мой старый новый знакомый. Белая рубашка, черные брюки, черная шляпа ,борода и торчащая из нее косичка. Он был очень рад видеть меня, наш багаж перепутали, а у него в чемодане была старая черная книга, очень старый талмуд. Гарольд был счастлив, что я вернул ее, он сказал, что это семейная реликвия и что она передавалась в их семье от отца к сыну.
Потом мой сосед уже по такси разговорился. Он постоянно на что-то показывал и говорил, в общем вел себя как настоящий гид.Это Лондонский мост (London Bridge)  а это Биг Бен(Big Ben)-объяснял он, когда мы проезжали мимо огромной часовой башни. А это Букингемский дворец(Buckingham Palace) видишь тех парней в красных камзолах, как у Санта Клауса и огромных бобровых шапках. Они невозмутимы и всегда стоят как истуканы.Но больше всего меня впечатлили Двухэтажные красные автобусы, напоминающие игрушечные машинки и руль с другой стороны.А вот Трафальгарская площадь и Piccadilly, Пикадилли - секус, Лондонский Тауэр (Tower) и Вестминстерское Аббатство( Westminster Abbey) не унимался мой гид.Тут совершенно другая система движения. На полдороги такси остановилось и к нам подошел полицейский в забавном шлеме, похожим на котелок.-Все нормально Бобби заверил мой сосед раввин. Он объяснил, что Бобби, так называют здесь местных полицейских.
 Мы кружили по городу уже несколько часов.И это не приближало меня к моей цели. Я показал Гарольду адрес. Помощник раввина и адвокат разговорился снова, но на этот раз с таксистом. Таксиста звали Куумар, он был смуглым и жилистым и носил усы.
Из обрывков разговора я узнал, что у Куумара шесть детей. Наконец мы приехали переулок Бейкер-Стрит 13 с четвертью. Именно здесь, если верить адресу  жила Джессика Линн. Я попрощался с Гарольдом, но он настоял на том, что мы встретимся вечером в пабе Квин(Qeen).Я был благодарен этому  еврею. Маленькая квартирка в грязном районе. Я постучал, но дверь была открыта. Комната маленькая, но все опрятно и аккуратно, только пусто. Я еще раз проверил письмо у себя в кармане куртки. Джессика Линн, где же ты, думал я, смотря на фотографию миловидной блондинки. Девушка на фото широко и счастливо улыбалась, как ребенок. Симпатичная отметил  я, просто ангел. Фото стояло в рамке на тумбочки у кровати. Я сел на кровать и смотрел на фото. Я уже собирался уходить, но какой-то парень ввалился сюда прямо на меня.-Эй кричал он-похоже он был пьян. –Где это маленькая стерва - кричал он-Где эта маленькая шлюшка! Парень как - будто меня не заметил и стал крушить и разбрасывать все подряд . Но это уж слишком, тем более называть девушку шлюхой. Я попытался успокоить его, я тоже был не званным гостем, я говорил -  Стоп(Stop) полегче,остынь(Easy). Но он все не унимался и мне это надоело. Он был высоким, выше меня, но это не проблема. В детстве и юности я часто дрался на улице . Я был очень зол после смерти моих родителей, зол на себя, на них ,на всех на весь мир и только дедушка Али не дал мне сойти с ума. Я схватил дебошира в охапку, в детстве я занимался борьбой, выставил его за дверь и спустил с лестницы. Я был зол.
Он попытался меня ударить и широко замахнулся, но я увернулся, сделав шаг вправо и он со всей силы ударил в стену. После чего заныл от боли и упал на колени, держа свой кулак словно младенца. Кулак покраснел, как красная лампочка. На этом неожиданные встречи не закончились. Когда я вышел на улицу  и уже хотел поймать такси. Было уже поздно, но на улицу вдруг высыпала целая толпа. Они кричали и размахивали флагами. А это футбольные фанаты, сегодня прошло лондонское дерби Челси-Арсенал (Chelsea –Arsenal)  Мой старый, новый приятель что-то об этом говорил.
Фанаты приближались ко мне, все ближе маршируя по улице, как на параде.
Крики и смех усиливались, как бой барабанов. Похоже их команда выиграла.
-Хватайте его-завопил лысый толстяк в голубой майке и показывая на меня пальцем - Это гребанный чертов пакистанец ,хватайте  его ребята! Забавно, мэр города тоже далеко не англичанин. Но я не собирался бежать, меня так научили на улице,  я сжал кулаки и приготовился к драке. Неожиданно у меня за спиной из-за угла вышла другая толпа, отличающиеся от первой разве что красными футболками.-Наших бьют-крикнул я - Арсенал вперед! Сработало, болельщики канониров бросились на соперников. Красные и синие слились в рукопашной бессмысленной и беспощадной драке без правил. Было темно и похоже канониры приняли меня за своего. Мой телефон сел поэтому, я звонил из автомата старой розовой телефонной будки. Мой приятель Бин уже беспокоился обо мне . Он мне звонил, но никто не отвечал, я направился в паб, хорошо он еще раз объяснил маршрут по телефону. Немного погуляв по улицам, я спустился в метро, пожалуй, наше метро лучше. В пабе было темно и весело. Было уже поздно, но никто не расходился. Официантка с кривыми зубами предложила мне рыбы и чипсов не говоря( Fish and Chips) уже о пинте пива. Мой приятель раввин уже занял мне столик. За кружкой пива он сказал, что я его гость, что я спас реликвию предков бесценный талмуд и что завтра мы найдем эту девушку, тем более что у меня была ее фотография. Так же покрасневший от пива и гордости помощник раввина и адвокат похвастался, что его племянник Томми теперь мужчина. Но я не рассказал своему приятелю, как сначала перепутал и зашел в бар на параллельной стороне улицы. Там было много парней в женской одежде пестроразодетых как попугаи.  Я пулей вышел на улицу.
На следующее утро мой гид и По-совместительству адвокат сделал несколько звонков. Как оказалось Джессика Линн была студенткой мед. Колледжа и подрабатывала медсестрой в госпитале Святой Терезы. А адрес который был у меня устарел и она не жила там, и не появлялась около четырех месяцев. Отличны парень этот еврей. Более того мой новый друг договарился о встрчи с Джессикой завтра в музеи современного исскуства.
Он разговаривал с подругой Джессики Кэтти и Кэтти была обеспокоенна хаосом в старой квартире своей подруге. Она заезжала туда после инцидента со сломанным кулаком,  чтобы забрать некоторые вещи Линн. Кстати тот парень, которого я выгнал, это бывший бойфренд Джессики. Пьяница и придурок судя по всему, он нередко ее поколачивал. Так что она рада, что я так  обошелся с ним. Джессика из-за него и съехала, потому что он ей жить не давал.-Как ты все это узнал?- У меня много друзей, мой друг, кроме того мир тесен - Улыбнулся раввин.-Как насчет чашки чай мой друг(My friend) уже пять часов(Five O,clock) время чая. На пересечении улиц в меня врезался рыжий мальчишка лет одиннадцати - Он сказал только простите сэр(Sorry sir) и побежал дальше. Движения на улицах города было сегодня перекрыто. Как объяснил мне мой гид –Сегодня королева едет на прогулку. Ежегодная игра в поло или что вроде того. Так что на улицах было полно полицейских пеших и даже конных. Я еще проверил карманы на наличие письма и обнаружил, что письма нет, а кроме того мальчишка украл мой бумажник. Все как в романе про Оливера Твиста, я пустился в погоню. Пацан бежал очень быстро переулками и подворотнями, но я не отставал. В конце концов маленький карманник забежал за угол и попал в тупик.-Простите сэр-промялил он. Только не бейте, я все отдам - мальчишка вжался в стену. Я и не собирался его трогать, просто забрал письмо и бумажник. - Не сдавайте меня полиции, сэр, пожалуйста. Я открыл бумажник и дал ему немного денег. Он напомнил мне меня, когда я был потерян и напуган. Запыхавшисиеся и весь в поту в тупике возник мой приятель Гарольд.-Куда ты так побежал? Он поговорил с мальчишкой. Мальчика звали Роббин, он был сиротой  и жил на окраине Лондона на том берегу Темзы в цыганской общине. Я порылся в бумажнике еще и далее ему несколько купюр. Я чувствовал себя Робин Гудом. - Купи еды и больше не попадайся пацан.
***
На огромном каменном чудовище высотой в три этажа красовалась надпись Museum of new Art’s United Kingdom. Хотя на мой взгляд музей сам был жертвой современного искусства. На  первом этаже находилась парковка и люди уже толпились на ней в поисках свободного места. Второй этаж занимал торговый центр, яркие витрины кричали: Все что угодно! Любой каприз за ваши деньги! Я и раввин ехали в лифте на третий этаж, где и расположилась выставка и галерея. Лифт, который легко можно было принять за гостиную, был почти забит людьми. Мы условились встретиться с Джессикой на выставке. Гарольд говорил с ней по телефону. Он сказал, что эта очень милая девушка и у нее приятный голос. Мое внимание сразу привлекла одна девушка в черном хиджабе , черный балахон скрывал все от головы до ног, но даже он не мог скрыть явно округлившиеся живот.
Внезапно лифт качнуло и он резко остановился. Мы застряли между этажами. У некоторых началась паника и ступор. Видимо раньше никто из них прежде не застревал в лифте. Кто-то даже крикнул: У меня клаустрофобия! Но потом стало еще хуже, девушка в черном открыла лицо, у нее в руках была красная кнопка детонатора. Это была смертница. Ее глаза сверкали опасным блеском. Она была на взводе, как и мы все. В воздухе хоть топор вешай. Паника нарастала, люди давили друг друга и прижимали к задней стенке. Буквально вжались в нее. В лифте становилось тесно и душно.
Стало трудно дышать, казалось температура росла с каждой минутой. В одном углу лифта стояла девушка в черном, в другом столпились напуганные пассажиры. Мы с раввином оказались посередине. Надо было что-то делать, но что. Девушка в черном грозила взорвать себя вместе со всеми. Одни пассажиры рыдали, сидя на полу и обхватив голову, либо колени руками, другие молчали, третие перешептывались. Но всем было страшно и никто не хотел умирать, тем более застряв в лифте в выходной день.Кто-то уже начал причитать - Мы все умрем, мы все умрем, но получил пощечину и прекратил. Правильно, без тебя тошно. Раввин пытался ее успокоить, она говорила на смеси английского с арабским. Я в детстве немного учил арабский ,дедушка Али заставлял. Неожиданно девушка сползла на пол. Она страшно потела и у нее из глаз катились слезы - Ты не должна этого делать. - убеждал ее мой спутник.-Ты не должна убивать себя, ребенка и всех этих людей. Ребенок, она беременна, как я сразу не догадался, а я то думал, что там просто взрывчатка под одеждой.  Я помогал в переговорах как мог и тянул время.-Ты не должна этого делать -  повторял я-Если тебе не жалко себя, нас и этих людей, подумай хотя бы о своем ребенке, разве невинный младенец заслуживает смерти.
Она опустила кнопку и вскрикнула, все подумали, что это взрыв, но нет. Мы все были живы, нам удалось.- У нее начинаются схватки - проговорил раввин- Помоги мне, Ибра. Схватки, час от часу нелегче. – У нее отошли воды -  через некорое время добавил Гарольд-что стоишь, помогай. Я растерялся, но взял себя в руки. Я очень нервничал, жизнь рождается в муках. Мы все очень нервничали. Раввин взял на руки ребенка. Малышка закричала, это девочка.
-Мне нужно что-то, чтобы перерезать пуповину - обратился акушер к толпе за нами. Девушку, которая чуть нас всех не взорвала, звали Ранья. Ребенок был незаконнорожденным, ее семья отказалась от нее, и она думала что для нее это единственный выход. К тому моменту здание уже окружили полицейские и спецназ. Это новость была уже во всех СМИ по всему миру.
Когда мы все заложники и узники лифта выходили отсюда, меня ранил снайпер, сидевший на крыше для страховки. Он принял меня за одного из предполагаемых террористов. Попытка теракта - звучало во всех новостях.
***
Меня долго допрашивали, Гарольд сразу же вызвался быть моим адвокатом.
После допросов меня отвезли в госпиталь Святой Терезы и приставили охрану до выяснения обстоятельств. Гарольд пообещал, что свяжется с консульством и мне помогут. Я лежал в белой палате на кровати и у меня болело все тело, но больше всего рука. Когда меня везли по коридору на кушетке в соседней палате я заметил больного, одного человека. Откуда я знаю его лицо. Это один из тех, кто убил моих родителей десять лет назад. Мир тесен, ты прав мой друг. Когда ночью один охранник задремал и захропел на всю больницу, а другой пошел пофлиртовать с дежурной медсестрой, я отправился на вылазку. Я делал вид, что сплю от всех этих лекарств, но я не спал весь день и всю ночь. Я очень тихо, как вор прошел по коридору и зашел в соседнею палату. Там на кушетке лежал мой кровник, мой враг бешенный шакал Руслан Гегуев. На нем была дыхательная маска, но он узнал меня. Кажется ему было трудно даже смотреть на меня, каждое действие доставляло  ему невыносимую боль. Я заглянул в его медкарту, рак легких, химия терапия. Он умирал и умирал мучительно. Я поймал себя на странной мысли, что мне его жаль. Неужели жалость заглушила ненависть.
Он был подключен к аппарату искусственного дыхания( искусственной вентиляции легких).
Если рай и ад существует, то ему будет еще хуже.
Безнадежный случай прочитал я, неоперабельная опухоль. Я сел напротив него, он закрыл глаза, я произнес молитву. Аллах милосерден. Бог простит -где я это слышал. После я так же тихо вернулся в палату, мне повезло, что мой охранник не проснулся. На следующее утро мне позвонил мой друг помощник раввина и адвокат. Он сказал что связался МИДом и я скоро вернусь домой. Он хотел меня навестить, но ко мне никого не пускали, кроме медсестер и врачей. Мне пришли делать укол. Я с детства не любил болеть, врачей, а тем более уколы, но ее я был рад видеть. Это была та самая девушка с фотографии Джессика Линн. Я рассказал ей все, кто я, почему приехал в Лондон и пообещал отдать ей письмо, как только получу его назад. Джессика ответила, что хотела прийти еще вчера на встречу, но ее срочно вызвали, потому что больному раком стало хуже. Кстати он вчера умер - сказала - так жаль. Потом она улыбнулась мне сказала что мне надо поспать и еще она очень благодарна за то, что я побил ее назойливого бывшего. Он наконец-то от нее отстал, даже не звонит.-За меня никто никогда не заступался - сказала она. Когда я закрыл глаза, она прошептала  -спи мой рыцарь - и выключила телевизор. Во всех новостях меня называли террористом , а некоторые телеканалы утверждали, что я русский агент. Но мне было все равно, я хотел спать. Я провел в Лондоне всего три дня, но многое успел, многое понял, многое мне предстояло понять. Я проводил в последний путь своего кровника, помог принять роды,встретил хорошую девушку, мой друг -  почти ортодоксальный иудей и главное, я исполнил волю покойного моего деда.