Шесть пачек с письмами

Для меня всегда оставалось загадкой, что движет мною, когда легко и стремительно, чисто интуитивно без каких бы то ни было раздумий я умудряюсь встрять в очередной в своей жизни проект. Правда, задаюсь я этим вопросов обычно уже находясь внутри процесса по самую макушку, когда не то что поздно опрашивать себя подобным образом, когда уже куча договорённостей с другими людьми и разворачиваться на сто восемьдесят градусов никак не представляется возможным. В такие моменты я обычно клятвенно обещаю себе быть с собой в следующий раз помягче и думать, прежде чем приступать к чему-то новому и грандиозному! Но спустя время, тем не менее, все повторяется по-новой и вопрос так и остается у меня без ответа - какой черт дергает меня в минуты принятия быстрых решений и что не даёт мне покоя?

Именно эти вопросы я и повесила в воздухе на двадцатой минуте нашего с Ириной телефонного разговора, который, как это обычно бывает с давно знакомыми людьми, то перескакивал с пятого на десятое, то застревал внезапно на чем-то одном.

- Какого черта? - Потребовала я ответа почему-то именно от неё. - Отчего я не могу жить спокойно?
- Я такая же. - Попыталась она меня успокоить.

Это была правда. Но, если честно, Ирина была не просто такая же, она была ТАКАЯ ЖЕ с большей буквы, а я, в лучшем случае, была ее бледной и уменьшенной ксерокопией.

До этого мы обсуждали новую яхту ее сына и присланное им видео с недавнего его круиза. Хороший ветер, надутый парус, волны, счастливые лица его попутчиков! Я прямо ощущала брызги воды на своём лице и даже чувствовала речную свежесть, до того все было аппетитно снято!

- Я-то тоже! Покаталась на яхте в своё время! - Снова вернула наш разговор в прежнее русло Ирина. - Было дело! До таких круизов, правда, не доходило. Вот, наверное, сын и продолжает начатое мною когда-то.

Все мы катались в своё время, подумала я про себя, вспоминая катамаран ручной работы одного моего приятеля. Когда мы причаливали на нем к берегу в районе дач, все взоры загорающих в то время на пляже устремлялись исключительно на капитана, а малышня и вовсе благоговейно и парализовано наблюдала за каждым его движением, окружив вытащенный на песок катамаран и зависнув вокруг него с открытыми ротиками. Пассажирам не доставалось ничего, капитан все одеяло вечно перетягивал на себя. Пока я ревниво припоминала свои собственные события столетней давности, Ирина, как оказалось, тоже была внутри ее собственной яхт-темы и, несмотря на мое витание в облаках, горячо ее развивала:
- У меня даже письма его до сих пор лежат. В стопочке. Перевязаны. Все хочу вернуть.
- Чьи письма? - Вернулась я в разговор.
- Того моего давнего поклонника, который катал меня на яхте.
- Ты сказала вернуть? Вернуть письма? Это как? - Я мигом почувствовала начало чего-то очень интересного!
- Как? Взять и вернуть! Отдать в собственные руки.
- Зачем??? - Я не представляла себе что должно двигать человеком, чтобы он не поленился отсортировать кучу старых-престарых чьих-то писем, уложить их в стопочку, перевязать и, встретив писавшего тебе сто лет назад, предварительно, наверное, разыскав его, взять и вручить ему это нечто.
- Зачем??? - Искренне недоумевала я.
- Затем!
После столь исчерпывающего ответа Ирина все-таки пояснила ход мысли: все это было в ее жизни уже очень давно и так же давно закончилось, зачем же хранить у себя эти письма, если они больше не представляют для неё никакой важности, поэтому, заключила она, и будет лучше вернуть их автору.
- У меня таких пачек целых шесть! Давно обдумываю как бы их все раздать! - Добавила она.
- Шесть пачек??? И ты собираешься добить шестерых несчастных, отыскав их только для того чтобы сказать, что все давно кончено?

В моём воображении красочно предстала сцена, в которой я не без любопытства ставила себя на Иринино место. Итак, мне за семьдесят и вот, разыскав одного из адресатов откуда-то из недр моего прошлого, я протягиваю ему аккуратно перевязанную пачку и говорю свой текст, что, мол, возьмитессс, ведь все давно оконченоссс.
- Это что? - Спрашивает тот, обламывая мне весь сценарий.
- Твои письма, которые ты слал мне!
- Я??? - Начинает нервничать тот, понимая, что в свои уже под восемьдесят он не помнит даже что было вчера, не говоря уже о какой-то столетней давности переписке!  - Я писал тебе???
Далее активируется микс моего ледяного взгляда при начинающих своё извержение внутренних вулканах - Забыл??? Подлец! Как ты мог! Да ты просто старый и выживший из ума пингвин!
Я тяжело дышу и понимаю, что ставить точку в отношениях оказывается совсем не просто.

- А они все, эти шестеро, они из нашего города? - Выныриваю я из фантазий.
- Нет! Из нашего только один. - И пока я не начала воображать следующую драматическую сцену, она быстро добавила, - Но он сильно болен. Наверное, лучше будет к нему все-таки не ходить.
- Да! Не надо к нему идти! - С жаром подключилась я. - Тебе нужна точка? Выкинь ты эти пачки и забудь!
- Вот это будет точно неуважение! - Упрямо заладила Ирина.

Я снова была в будущем. Теперь я  открывала дверь, с удивлением разглядывая седого господина, стоящего на пороге. Он протягивал мне перевязанную пачку со словами:
- Возьми, все давно кончено.
- Простите? - Говорю я, имея в виду - а не ошибся ли он дверью.
- Твои письма! Все давно прошло. Забери.
Тут до меня доходит, кого он смутно мне напоминает и я вроде начинаю кое-что припоминать.
- Я вам писала? - Излишне учтиво уточняю я у пожилого визитера, застуканная с поличным, но ни в какую не желающая теперь признаваться.
- Да! Ты мне писала! - Начинает заводиться тот. - Так забери и я пошёл.
- Ты хранил их все это время? - Игриво продолжаю я. - Так выкинь и делу конец!
Мне отчётливо представляются два округлённых глаза, в которых и без слов читается:
- Ты, оказывается, совсем не изменилась!
- Так зачем же ты пришёл, если все давно прошло, а я не изменилась??? - Так и подмывает меня спросить, но меня выдергивают из только что начинающегося выяснения отношений и возвращают в реальность. Коварный Иринин план под кодовым названием «все кончено» готов и будет осуществлён теперь хотя бы по причине самого своего существования, пытаться это остановить - все равно что встать на пути стихии. Другое и более правдивое, на мой взгляд, название этого плана звучит несколько иначе  - «все только начинается»! Так мне подсказывает что-то.

И я, не без сожаления завершившая только что начатую было интересную сцену, вдруг говорю:
- А знаешь, Ирина, а что сможем вернуть когда-нибудь мы? Скриншот экрана? Копию чата, наполовину заполненного смайлами?
- Вот! - Победно заявляет Ирина!
- Ты знаешь, убедила! - Неожиданно для себя самой завершаю я и понимаю внезапно, что это совсем неважно про какие носители информации будет идти речь в том другом будущем, в моем, я уверена, что непременно придумаю что именно мне вдруг захочется тогда «вернуть»! И какая разница как будет называться тот мой план? Это будет классический женский вариант охоты, согласно которому добыча сначала разыскивается, потом заманивается, подпускается поближе и наконец усыпляется, слыша напоследок:
- Так зачем же ты пришёл?

И пока он будет таращить глаза, соображая кто к кому пришёл, если он у себя дома, я, не дав ему опомниться, продолжу:
- И не спорь со мной! Я тебе сто раз это говорила!