Мира и дружбы!

   Сазонов на острове никогда никому не говорил, что серьёзно занимается плаваньем. Да и вообще он не придавал этому особого значения. Для него совсем неважно было сейчас, кого топила коварная волна. Важно было то, чтобы человек остался живым!
   Озираясь во все стороны и обходя торчащие подводные скалы, он быстро проплыл под водой. Вода была не мутная, но возле скал от кипения была в пузырьках. Аркаша увидел Красавчика. Волна сильно шарахнула его о скалы, стащив в воду. От такого удара долговязый попросту потерял сознание, сильно разбив висок. На большую глубину ему не дала утонуть та же скала. Красавин зацепился брюками за острый её камень.
   Сазонов подплыл к Пашке, отцепил брюки и схватил его за волосы. Отплыв на безопасное расстояние под водой от скал и набегавших бьющих волн, он вынырнул из воды, как пробка вместе с Красавчиком. И быстро поплыл с ним к берегу, держа крепко его за волосы.
   Ребята побежали им навстречу и помогли вытащить Красавчика на берег. Дубинин миролюбиво стукнул Сазонова по спине и протянул руку:
- Москва, дай пять!!!
   Аркаша улыбнулся ему, сильно удивившись такому порыву, пожал его руку и, стуча зубами, понёсся к спасительному костру одеваться.
   Пацаны, родившиеся и выросшие среди моря и океана, знали, что делать с утонувшим. У Лёшки Полянского мать работала доктором. Мальчишка много понимал в медицине, благодаря ей.
   Он быстро положил Олегу Красавина на колено животом, почти до земли опустив его голову, сунул ему в глотку пальцы и с силой надавил на язык. Пашка дёрнулся и закашлял. Изо рта хлынула вода, его сильно стошнило. Он замотал головой от боли, сползая на гальку. Олег бережно его придержал, опустив с колена.
- Красавчик, ну давай ещё, - с жалостью глядя на товарища, попросил Лёшка.
   Измученный Красавчик соглашаясь, уже сам себе сунул пальцы в рот, освобождая обильной рвотой лёгкие и желудок от жгучей горько-солёной воды океана. Не в силах снять с себя мокрую одежду, ослабленный он прилёг на песок и прикрыл тяжёлые веки.
   Жарко горел костёр. Колька стащил с Красавчика мокрую рубашку и накрыл его футболкой Толика.
- Чего вас туда понесло? - спросил Толик Кольку, подкидывая в костёр сухие доски и ветки.
- А ты вот этого умника спроси, - с раздражением кивнул Дубинин на Вольского и скривил рот: - Ежа захотел!
- Я вас не звал! Сами за мной попёрлись! – взъелся рыжий, отдавая Аркаше кофту.
   Отогреваясь, Витька буквально сунул ноги в костёр. Его щёки уже порозовели и он чувствовал себя не плохо.
- Х-ха! Так туда надо не на лодке идти, а в маске за ежами плыть! - хохотнул Толик над Витькой.
  Лёшка вымыл руки в воде и взглянул в сторону Сазонова. Аркаша, стоя у костра, одевался.
- А ты занимаешься где-то? - подойдя к нему, поинтересовался Полянский.
  Сазонов кивнул, надевая штаны.
- Давно? - спросил Лёшка.
- С пяти лет, - ответил Аркаша, протягивая к костру холодные руки.
- Ну, сильно! Летишь красиво! Молодчина! - похвалил Лёшка, толкнув Аркашу в плечо. - Если бы не ты, Красавчику был бы каюк! Факты упрямая вещь! - признался Полянский и протянул свою руку: - Давай краба!
   Сазонов поднял на него заблестевшие глаза. Полянский захватом крепко пожал его руку, подмигнул и, притянув рукой в рукопожатии, тихо-тихо спросил:
- Ну, а глаза-то такие синие у тебя чьи?
- Дедовы, - усмехнулся Аркаша.
   Лёшка, шутя, легко толкнул его:
- Ну, дед! Красавец! - и тут же предупредил рыжего: - Фикса, ты ноги-то свои уже убери от огня!
- Действительно, а то как-то уже жареным шашлычком попахивает, - сказал Олег.
- Ага, он хочет, чтобы его ещё отсюда на себе пёрли до дома, - едко хихикнул Дубинин.
  Рыжий моментально поджал ноги и схватился за горячие пятки. Мальчишки дружно над ним захохотали!
- Ничего, папа ему ещё ремня всыпет дома за лодочку, - ехидно потрепал рыжего по загривку Дубинин.
   Рыжий нервно дёрнул плечом, стряхивая его руку с загривка. И с тоской посмотрел в океан, на уплывшую лодку, бесхозно болтавшуюся на волнах.
   Бледный Красавчик, наконец, очухался. Он сел, осторожно потрогал разбитый висок и хмуро обвёл толпу мутными воспалёнными глазами. Его колотил озноб. Глаза остановились на рыжем.
- Выплыл-таки, собака! – процедил он сквозь зубы и кинул со злостью в рыжего горсть гальки.
- Красавчик, ну прости! Ну не умею я плавать! Ну хочешь, ударь меня! - взмолившись, подставил Витька свой нос и зажмурил глаза.
   Сазонов поражённо смотрел на трусость пацана и покорность перед долговязым. Как же можно дружить, если так бояться?!
   Рыжий каялся, не желая вражды с долговязым. С ним войны он боялся, как огня!
- Да ты чёрта с два потонул бы! Дерьмо никогда не тонет! - обозлился Красавчик, но не оттолкнул рыжего, а легко ткнул в лоб кулаком, радуясь в душе, что он жив.
   Мальчишки рассмеялись. Сазонов подивился грубой ласки Красавчика. Он понял, что долговязому Фикса был далеко не безразличен.
   Пашка оттолкнул Вольского, сплюнул на гальку, облизнул пересохшие губы и придвинулся ближе к костру. Потом приложил к саднящему виску мокрую рубашку и с угрозой предупредил:
- В следующий раз уговаривать не буду. Дам пинка, лететь будешь торпедой мимо своего дома на самый маяк!
- Ну, успокойся, не утонул ведь он, выплыл, - присел перед ним Олег.
- Ах, Акула, психолог ты наш... - обнял Красавчик Олега за шею и вдруг осёкся, увидев настороженный взгляд синих глаз.
   Он бестолково уставился на Сазонова. Мальчишка сидел у костра и, протряхивая локоны, сушил мокрые волосы.
«Почему у него волосы мокрые? Откуда он здесь?..» - пристально смотрел на москвича Красавин, силясь сообразить.
- Ну не смотри ты на него так. Он не девица, - толкнул Красавчика Олег.
- Щас бы ты к рыбам в гости пошёл, если бы не он, - сказал Колька.
    Красавчик обалдело смотрел на Аркашу, словно впервые увидел его! Он облизнул пересохшие губы и даже забыл закрыть рот. Наступило неловкое молчание.
- Москва, - наконец тихо позвал долговязый. Аркаша поднял на него беззлобные добрые глаза, чем совсем сбил с толку. Красавчик сощурился: - Я тебе чем-то обязан?
   Сазонов покачал головой и невольно усмехнулся, ничего не сказав. Он просто не знал, что сказать своему заклятому врагу, которого во враги-то никогда не выбирал.
   Красавчик встал и, присев перед Аркашей, въелся своим взглядом в его синие глаза, по которым ему так нравилось бить. Теперь он был полностью перед ним обезоружен без драки! Красавчик никак не мог остаться перед кем-то в долгу. Это было не в его правилах! Гордость его зашкаливала! И он тихо без зла спросил:
- Москва, чего хочешь?
   Мальчишки притихли. Сазонов многозначительно обвёл толпу взглядом и неожиданно протянул Пашке свою руку в зажатом кулаке:
- Мира и дружбы!
- Ё-моё!!! - переглянувшись и присвистнув, хором ахнули пацаны.   
  Брови Красавина чуть не улетели на затылок! Мальчишки смотрели на двух заклятых врагов. Цена спасения была золотая и дорогого стоила! Красавчик никому никогда не уступал, шёл, как дурной напролом, мстил даже там, где не стоило! Но Москва натурально спас ему жизнь! И это меняло всё в корне, сметая всё на пути, как бешеная волна разрушительного цунами!
    Красавчик, сощурив глаза, пристально посмотрел на заклятого врага, потом на его кулак, закусил до боли губу и тихо коснулся своим кулаком его руки.
- Мы свидетели! - сразу поднялись близнецы, перемигнувшись со Стопой, Дубиной и Фиксой: - Москва, уходим! Всем пока!
   Сазонов встал и дружелюбно улыбнулся Красавину. В этот момент в глазах Аркаши Пашка не увидел ни капли превосходства, ни капли высокомерия, что его вновь поразило! Акуловы и Сазонов стали подниматься на сопку.
   Костёр горел и жарко обнимал теплом уже отогревшихся ребят после холодной воды океана. Мальчишки сушили одежду.
   Красавчика никто не трогал разговорами.
   Пашка злобно взглянул на рыжего. Фикса это заметил и в душе съёжился. Было видно, что Красавчик весь просто кипел от создавшегося положения! Москва взял верх, не претендуя при этом на его коронное место! Но человечность Сазонова просто была непобедимой чертой для гордого хулигана!
   Долговязый встал, подсел на корточки вплотную к рыжему и, глядя на сопку, куда ушли близнецы с синеглазым, сквозь зубы процедил:
- В следующий раз я тебя, щенок, просто утоплю!
- Ага! - втянув голову в плечи, кивнул Витька как дурак, лишь бы его не трогали.
- Что «ага»?! - наехал на него Красавин.
- Понял! - испуганно исправился рыжий.
- Чего ты понял, дундук сопливый?! - ещё больше наступил на него Красавин.
- Ага! - ляпнув невпопад, подскочил Вольский.
    Полянский и Дубинин не выдержали и закатились смехом!
- Красавчик, ну не трожь ты его. Он и так хорошо нахлебался, еле очухался, - заступился за рыжего Лёшка.
- Зато теперь плавает отлично! - хихикнул Колька и вдруг сказал: - Вот Москва классно плавает! Как торпеда!
- Да, отличный пловец! - соглашаясь с Дубининым, прищёлкнул пальцами Полянский и посмотрел на высокие скалы: - Красиво ласточкой со скалы летел! Да ещё с такой высоты! Не каждый сиганёт оттуда!
   Долговязый посмотрел на высоту скал, на Стопу, Дубину, Фиксу и понял, что Москва одним махом завоевал сердца его драчливой компании!
   Он сел у костра и задумался, глядя в бескрайнюю изумрудную даль океана. А что, собственно, произошло? Да ничего особенного. Просто тот, кто ему не нравился какими-то правильными поступками, оказался хорошим и смелым пацаном. Только и всего!
   В душе Красавчика что-то таяло, злое и холодное, гордое и тщеславное, словно что-то тёплое растапливало всё это, оставляя место спокойствию и миролюбию. Красавчик в душе признался себе, что Москва всё-таки ему нравился как пацан. Хотя что-то было в приезжем такое, что Красавчика раздражало. Что, он не мог понять. А так Москва был не нытик, не ябеда и не трус, на колени не падал и в беде верный товарищ. Вон, рыжий, - дёру даст при первой опасности! Стопа без разбору всех лупит, как безглазый дурень! И так же потом жалеет без разбору. Дубина никогда не бросит, но подставит и глазом не моргнёт!
   Ох и друзей насобирал!
   Красавчик задумался… Глубоко врезались в память добрые синие глаза заклятого врага и его кулак, предложивший союз мира и дружбы. В общем, не так уж всё и плохо!

продолжение следует --------------------