Вещи

Когда на «Цикламене» мне предложили собрать вещички, пересечь проходную, и больше никогда туда не возвращаться, то, покопавшись в верхнем ящике письменного стола, я прежде всего отложил, чтобы не забыть, логарифмическую линейку, хотя давно уже пользовался калькулятором, ибо на ней была нацарапана надпись: «Игорь Сенатов». Ведь это та же самая линейка, которую на фотографии 1942 года держит мой отец, младший воентехник РККА (один квадрат на воротнике), проводя расчеты в Свердловске, куда был направлен, как военный строитель, для размещения эвакуированных  промышленных предприятий.
Я храню это вычислительное устройство с разбитым стеклышком на бегунке и полустершимися цифрами в нижнем ящике письменного стола, как символ передачи профессии инженера по наследству от отца – к сыну.

Эта тяжелая чашка из толстого фаянса с незамысловатым растительным рисунком была подарена моему деду  – мужем моей тетки, Михаилом Федоровичем Штыковым, боевым офицером. Она являлась военным трофеем, о чем свидетельствует грубый скол, находящийся на ее дне, с которого был удалено изображение  германского герба - орла со свастикой.

Я держу в руках небольшую дореволюционных времен  прямоугольную шкатулку палисандрового дерева с резьбою на крышке – птица Сирин,  окруженная орнаментом в стиле «модерн». От бабушки Марии Алексеевны она перешла к моей матери; от нее – к моей сестре, а теперь напоминает мне обо всех троих.

Вещи гораздо долговечней людей, и этим надо пользоваться, чтобы хранить воспоминания о них.
                Май 2020 г.