Из зимних элегий

Когда б имел златые горы (и попрошу не возражать!) всё отдал бы за ласки-взоры моделей с маркером плюс-сайз. Каприз, согласен, вздор, конечно; фантом и придурь наяву: но если замуж, да с надеждой, такую точно я возьму. И как простой гуманитарий, кивая моде по уму, по инстаграмам втайне шарю, пускай под фотками «му-му». Но коль грядёт шестой десяток, простительна такая блажь, хотя в былых восьмидесятых предпочитал иной типаж: Бардо, Денёв, Лоллобриджида, и лик худышки Мэрил Стрип – но нонче моему либидо отзывчив новый мегатип.

Однажды, в Нижнем НовгорОде, у стен древнейшего Кремля, вникая в образы народа, с восторгом молвил «вуаля!». Легенда, что с житейским смыслом, о наших скрепах, до основ: о том, как баба с коромыслом ван-даммом у…бла врагов. Такие женщины в селеньях – все мужики меня поймут! – достойны новых поколений – и упраздняют всякий труд. Пускай в интеллигентском бреде очкарик мне начнёт втирать об утончённости элегий – плюс-сайз наш смысл и благодать. Я обожаю этот образ, и обосную ему так: ей жалок всякий умный голос, она оценит лишь масштаб. Потом накормит, да напоит, найдёт, прильнёт и подомнёт; а коли ты того достоин (любя, конечно) – изобьёт. Восторг причастности стихии, синдромы кающихся жертв…

Я не о бабах. О России.

Вы, впрочем, поняли уже.