Дурак ты, Кретов!

Сердце стучит, как маятник, время лечит,
День заблудился в сумраке скорбных комнат.
Если ты всё забудешь – тебе же легче.
Только одна загвоздка: другие – помнят. 
Аля Кудряшева
Пытаясь разглядеть предмет или явление,  подробно изучить глубинный характер и суть, оценить гармонию, возможность взаимодействовать, очень важно, чтобы не ошибиться, выбрать правильный ракурс.
Можно возразить, что ход событий и форма материальных тел не зависят от того, с какой стороны, в какое время и как именно ты их рассматриваешь, несмотря на то, что пространственные изменения очертаний любого предмета в перспективе  имеют место.
С этим утверждением невозможно спорить, но, всё равно реальность изменчива. Её пластика зависит от образа именно твоих мыслей, от личного отношения, настроения, склада ума, мировосприятия, душевного и психического состояния, то есть от персоны участника или зрителя.
Например, ночь. Для одного это время суток, когда нужно спать, для другого повод выть от боли и одиночества. Третий воспринимает её, как начало тяжёлой рабочей смены, для четвёртого это время творческого экстаза или страстной любви. Кому начало жизни, билет в будущее, для кого страдания, боль и забвение.
Почему же она, ночь, к примеру, для всех такая разная? Наверно оттого, что и мы не одинаковы. Так во всём – смотрим на одно и то же, но каждый видит своё, распоряжаемся информацией и осмысливает её тоже индивидуально.
Анатолий Степанович Кретов всегда знал, почему и чего хочет получить от жизни. Ещё в школе он записал в дневнике двадцать перспективных пунктов жизненного плана, где чётко обозначил достижения и сроки их реализации.
Мальчик взрослел, менял и совершенствовал исходные честолюбивые замыслы, но в целом педантично придерживался главного направления. Основными целями в списке были блестящее образование, удачная карьера, высокий социальный и финансовый  статус, избыточный творческий потенциал.
В планах Анатолия Степановича, как ему казалось, не было белых пятен. Он предусмотрел всё.
Вот только…
Сегодня, как, впрочем, и вчера, как неделю и месяц назад, ему не спалось.
Рабочий день начальника отдела престижного архитектурного бюро начинался в десять часов, но уже в четыре он проснулся от яростного сердцебиения и странных ощущений, точнее, тревожных, непонятного характера предчувствий.
Ему было явно не по себе. Тоскливо и одиноко до того, что хотелось скулить и прятаться.
Включил ночник, присел на край двуспальной кровати, нырнул в уютные тапочки, огляделся, – Для чего же мне понадобился двуспальный сексодром, если живу один как сыч? Поспать ещё… или закурить?
В элитной квартире, несмотря на её современнейшее технологическое оснащение, по ощущениям было холодно и сыро. По стеклу многослойного пластикового окна зигзагами стекали дождевые ручейки.
Рука сама собой потянулась к пачке сигарет.
Сколько раз уже пытался бросить пагубную привычку, но тщетно. То ли силы не хватает, то ли воли.
Шаркающими шагами, позёвывая и матерясь на погоду, мужчина проследовал на кухню.
В раковине лежала грязная посуда, оставшаяся после ужина: лень было поместить её в моечную машину.
Тоска кромешная!
–  Почему так-то! Всё ведь правильно делал: грыз гранит науки, упрямо карабкался вперёд и вверх, пахал как владимирский тяжеловоз. Копил, наживал, отлаживал комфортный быт. Для че-го!
Анатолий злобно пнул ножку изготовленного известным мебельным мастером, работающим исключительно под заказ, стола из дорогущей карельской берёзы.
Это неловкое движение было опрометчивым способом сбросить пар: Анатолий разбил в кровь большой палец ноги.
Как назло в глаза попала изрядная порция едкого дыма, а под рукой ненароком оказалась любимая чашка из мейсенского фарфора, которую ему подарил на сорокалетие шеф.
Прозрачный шедевр разлетелся вдребезги, оцарапав попутно итальянский художественный паркет премиум класса от известной во всём мире компании Arte De Viver из той же карельской берёзы.
Страдалец залил палец йодом, заклеил рану бактерицидным пластырем, ткнул кнопку кофемашины, расслабленно, насколько это было возможно, уселся в уютное кресло, сами понимаете, не дешёвое, и рассеянно, поскольку мыслей было много, причём разных, задумался.
Сорок лет жизни пролетели как один день.
Детство запомнилось душистыми летними запахами, церемонными днями рождения, пешими походами с палатками на озёра и в лес, редкими поездками в пионерский лагерь на море, где были бесконечные викторины, соревнования, конкурсы, кружки.
Школьные годы проскочили незаметно. Уроки, библиотеки, репетиторы, экзамены.
Да, ещё в школе Маринка была. Мухина.
Был в его юности романтический эпизод. Бегала за ним эта симпатичная пигалица, в глаза заглядывала, в любви признавалась.
На выпускном танцевали, даже целовались.
Ничего так девчонка: фигуристая, ароматная, удивительно приятная на ощупь и вкус.
Дурень, нужно было пользоваться тогда моментом. Маринка была такая податливая, такая восхитительно нежная, такая горячая и мяконькая.
Нет, не до того было. В институт нужно готовиться поступать. Он же перспективный был, золотой медалист. А она кто? Хорошистка. Родители – обычные работяги.
Маринка письма писала, приезжала проведать однажды.
У Толика тогда Светка была. Сентиментальная романтичная дурочка: безрассудная, импульсивная, болтливая. Отважная, но безотказная однокурсница. Она первая дала ему шанс стать мужчиной.
Анатолий воспринимал Светку как лекарство от депрессии, от переутомления: как успокоительное, снотворное и транквилизатор. Ничего серьёзного. Только редкие отчаянные встречи в постели. Без соплей и сантиментов. Размеренный, без излишних издержек, исключительно для здоровья секс.
Намекала Светка несколько раз, что пора остепениться, несла несусветную чушь про беременность.
Нет, Толик не идиот, чтобы верить в сказки.
И потом, у него была благородная цель.
В то время парню предложили участвовать в перспективном студенческом проекте, даже выделили грант.
Отказываться от подарка судьбы было глупо.
Анатолий согласился и выиграл сектор приз.
Их проект стал флагманом, авангардным направлением в отрасли.
Его заметили, начали интенсивно приподнимать.
В конце курса Светка тихо пропала. Никто не знал, что с ней.
Ничего, её тут же заменила Танюха: рыжая озорная ассистентка, которую взяли в проект со второго курса. Это была бомба.
Чего же они тогда творили в постели: фейерверк эмоций, шквал страстей. Бывало, рассудок от восторга улетал куда-то вдаль на целую ночь. Потом так легко думалось, такие идеи сами собой рождались.
Татьяна больше года служила ему музой.
У неё своя квартирка была: маленькая, но отдельная.
Толик тогда к ней временно переселился.
Замечательное времечко было.
Анатолий уже дипломную работу писал, когда Танька вдруг про свадьбу, про семью, про мифических детей заговорила.
Ага, бросить всё и жениться, когда всё на мази, когда ему работу в солидной фирме предложили. Квартиру посулили. И размер будущей зарплаты озвучили, от которой у него оргазм случился.
Предложение оформили документально: честь по чести. Оставалось только защититься.
А Маринка… Маринка писала все эти годы. Реже, чем вначале, но писала.
Когда Толик от Таньки избавился, были на то причины, затосковал сильно. Он ведь уже привык принимать по утверждённому графику эротические таблетки, даже девиз над своим столом повесил – “Ни дня без идеи, ни ночи без секса”.
Тогда он чуть в депрессию не провалился.
Маринка спасла.
Толик на одно из её писем ответил, слёзно на судьбу злодейку пожаловался.
Девчонка мигом примчалась. Работу бросила и к нему.
Как же он удивился, когда оказалось, что Марина девственница.
Комнату в коммуналке сняли. Жили – душа в душу.
Почти полгода.
До диплома.
Потом закрутилось, завертелось: пока с новым коллективом знакомился, должность принимал, пока в новой квартире обустраивался – не до Маринки было.
Месяца четыре прошло, когда про неё опять вспомнил.
На съёмной квартире её не было. На всякий случай письмо по старому адресу отправил, написал, где и как устроился.
Тут Танька с ним по телефону связалась, к себе на день рождения позвала, сказала, что почти все ребята со студенческого проекта будут.
Анатолий хотел было отказаться, но вспомнил, какая она зажигалка в постели, какая горячая. И согласился.
Секса у него все четыре месяца не было – не до того.
Купил он букет размером с клумбу, закуску солидную, соответствующую моменту, фирменное шампанское, какую-то прикольную игрушку, и поехал.
Всю дорогу только о том и думал: оставит на ночь – не оставит?
Именинница оказалась дома  одна. Никаких гостей  не было в помине.
Зато секс был волшебный: фестивальный, подарочный.
Танюха – подружка что надо: лёгкая на подъём, жизнерадостная, симпатичная, шустрая.
Если бы не её глупые мысли о свадьбе, не склонность управлять и направлять, разве бы они расстались?
Толик был счастлив повидаться со старой любовью. На работу после удачного рандеву летел на крыльях вдохновения.
Работалось в тот день легко: всё получалось само собой.
Когда вдруг обнаружилось неожиданное препятствие, скорее всего ошибка в расчётах, Танюха вдруг начала отвлекать: настойчиво названивала, посылала одно за другим сообщения.
Пришлось заблокировать её номер.
Так нет же, догадалась позвонить с другого номера.
Толик рассердился и послал её… далеко, короче. Бабам сразу нужно указывать, где их место. Подруга не успокоилась, через несколько дней встретила у офиса.
Толик к тому времени остыл, даже согласился на свидание. На этот раз на нейтральной территории, в ресторане при отеле. Выпили немного, потанцевали. Толик подругу в шею поцеловал. Чисто из уважения, по старой памяти.
Впрочем, он уже готов был перенести рандеву в её квартиру. Впечатлённый интимным восхищением рганизм отчаянно сигналил – срочно необходима разрядка.
Но тут вдруг такое началось: подруга разревелась, захлюпала носом, что-то несуразное несла про любовь, всего с ног до головы обслюнявила.
А ему это надо? Какая к чёрту любовь и семья, когда на кону профессия и карьера?
Раз пять ещё потом встречались. С тем же успехом.
Толик ей так и сказал, – встречаемся без обязательств… или расстаёмся навсегда.
Прежде чем о семье думать, нужно чего-то в жизни добиться.
Потом Маринка опять о себе напомнила. Письмо получила – решила, что опять зовёт, что повзрослел, одумался.
Не тут-то было. Анатолий даже в квартиру её не пригласил: для интимных встреч снял комнату в коммуналке.
А Танька… подумала, подумала… и согласилась жить без обязательств.
Так ему и сказала, что ни на что не рассчитывает.
Потому что любит..
Толик думал, решал, взвешивал, сравнивал.
Танюха вроде горячее и покладистее. Готовить умеет.
Решился вроде ней сойтись.
Маринку пришлось обратно домой отправить.
Жалко, конечно, было. Она тоже ничего. А какая сладкая. И на свадьбу ни разу не намекала. Можно было её как запасной вариант оставить. Ходил бы к ней иногда, стресс снимать.
А Танька, зараза, коварной штучкой оказалась: похоже, по заранее задуманному плану действовала.
Толик сам не понял, как его окрутили.
Женила Танюха его на себе. И ребёночка родила, хотя он на аборте настаивал.
Не так представлял себе Анатолий Степанович счастливую жизнь.
Крутись теперь, вертись: то одно ей сделай, то другое купи. Никакой личной жизни не стало. Денег вечно не хватает, претензии, заявления, скандалы. Не выдержал Толик – развёлся. Танька отнеслась к расставанию спокойно. Наигралась, похоже, в дочки-матери.
Пару месяцев Анатолий благоденствовал, потом опять загрустил.
Пробовал искать подружку на ночь в интернете, даже встречался несколько раз, то с одной, то с другой.
Нет, не то. Такие оторвы попадались – мама мия, но с претензиями.
Зря наверно от Таньки ушёл. Нормальная была баба.
И тут Анатолий Степанович снова вспомнил про Марину. Письма-то он уже давно разучился писать, всё больше отчёты и деловые бумаги, но старался.
Про любовь наплёл, про то, что готов официально создать семью. Ответа не последовало. Хотел было к Таньке вернуться. Та лишь в лицо ему рассмеялась, – дурак ты, Кретов. Ничегошеньки в жизни не понял. Помнишь Светку? Конечно, помнишь. А ведь она не пропала, родила твоя Светка, от тебя паразита родила. Я ведь знала о том. Соне, дочке твоей, двадцать лет исполнилось. Замужем девочка.
– Ты-то откуда знаешь?
– От верблюда. Я и про Марину всё знаю. Сколько ты ей горя принёс, сколько страданий. У неё сын от тебя, Никита. Так-то. Никому ты теперь не нужен. Так и помрёшь неприкаянным. Любовь ценить нужно. А ты, ты кого-нибудь любил? Куда там! Карьера, зарплата, свобода, достаток. Живи один со своими глобальными планами, с паркетами и фарфорами. Их и трахай, болезный. Тьфу на тебя!