Дети - самый честный народ

 …На  дверях  школы, на  красном  двухэтажном  доме,  на ферме,  магазине  висит  афиша  о завтрашнем  концерте  воспитанников  Вятского  детского  дома.  Даже  Иван  Данилович,  известный  конюх  совхоза,  подобрал  афишу  о  концерте  воспитанников  Вятского  детского  дома    и  повесил  на  видном  месте,  на  конюшне,  чтобы  каждый  прохожий  заметил  и  прочитал.  Иван  Данилович  любил   детские  концерты.  Как-то  он  поделился  с  Аркадием  Ивановичем,  детдомовским  завхозом:
 -  Дети -  самый  честный  народ.   Гасим-то  ваш,  как  он  душевно  играет  на  русской  гармошке!  Я  знаю  детдомовских  артистов.  Как  их   величают-то?  Вот  запамятовал.  Да,  акробаты!  Вспомнил.  Красивенькие  на  личико  девчушки  и  ростиком  маленькие.  Лида  Глушкова  и Люся  Теплякова.  Кто  их  этому  учит?  Гибкие  такие  и  ничего  не  боятся.            -  Никто  их  специально  не  учит.  Они  сами  умеют.  Вон  летом  за  школой   на  зелёной  траве  целыми  днями  тренируются.  Петь  да  играть  на  разных  инструментах  учит  Вовка  Софроницкий, -  ответил  завхоз  детского дома  Аркадий  Иванович. 
 - Пойду  на  их  концерт.  Аркадий,  цыганочка-то  ваша  будет  что  ли  петь  и танцевать? 
 -  Будет.  Я  тоже  люблю  слушать Лёлю  Кондину.  Хорошо  поёт.  Сегодня  с ней и  с  другими  Вовка  Софроницкий  репетировал.   
  Полон   зал,  свободный  от  уроков  класс.  На  концерте  присутствует  всё  село,  и стар,  и  млад.   Нет  мест  ни сидесть,  ни   стоять.  Из  парт  и досок  соорудили  сцену. 
 -  Я  не  буду  петь!  На  гармошке  буду,  а  петь  нет,  ни  за  что!  -  протестует  Витя  Долгоруков. 
 -  Почему?  Скоро  концерт.  Будешь.  На  баяне  я  сам  буду  аккомпанировать  Вам  с  Гаксимом.   
 -  У меня  слуха  нет.  Медведь  на  ухо  наступил. 
 -  И  я   тогда  петь  не  буду!   Что  я -  дурак?  Один  что  ли  буду  петь? 
 -  Гасим,  ты-то  что  ерепенишься?  От  тебя  такого  не  ожидал.  Гога,    беги  в  магазин  к   Егору  Ивановичу.  Скажи,  мол,  Софроницкий  за  водкой  послал.  Беги  скорее!
  Заведующий  магазином  Егор  Иванович  был  немного  глуховат.  Гога  по  привычке иронизировал:: 
 -  Дядя  Егор,  дайте,  пожалуйста,  вазелину. 
 -  Чего?  Керосину?  Куда  тебе  керосин-то? 
 - Нет.  Керосин  мне  не  нужен.    Софроницкий  просил  купить  для  него бутылочку водки.   Вот  деньги  передал.  Велел  срочно  принести,  а  то  концерт  начинается. 
  Витя  бежит  по  площади,  торопится,  не  опоздать  бы  на  концерт,  повторяет:  « А  петь  всё  равно  не  буду.  Зачем  ему  эта  водка?  Никогда  Вовку  Софроницкого  не видел  пьяным». 
 -  Купил? 
 - Купил.  Нате,  вот  Ваша  водка,  пейте!
 -  Нет уж,  это  ты будешь  пить,  а то  «петь  не  буду».  На,  чуть  глотни. Выпей  немножко  для  смелости.  Раньше-то  пил? 
 - Да.  В  деревне  тётя  Надя,  мамина  сестра,  дала  попробовать ,  когда  меня  на  две  недели  в  гости  брала. 
 - Давай  граммов  пятьдесят, Гасим,  ты  тоже  хлопни!
 - Нет.  Ни   разу  не  пил,  не  пробовал! 
  Оба   выпили  по  полстаканчика.  Концерт  уже  шёл.  Почти  каждый  номер  вызывали  на «бис».  Трио  Софроницкого  чуть  ли  не  заключительный,   перед  цыганской  песней  Лёли  Кондиной. 
  Гога  и Гасим  вышли  на  сцену.  Следом  за  ними  шагает  Софроницкий,   тоже чуть  выпивший. 
  Аккорд  баяниста -  запели  мальчики  про  любовь:
                Я  по знакомой  тропе  к  тебе  иду,
                Как  берег  крутой   с  бурливой  рекой,
                Так  мы  неразлучны   с  тобой…
  Витя  тут  не  удержался  от  вспыхнувших  чувств,  размахнулся,  вытянул  в  обе  стороны  руки,  запел  один,  сошёл  с нужной  тональности:
                Тает  на  старой  тропе  снежок  в  саду. 
                Я  по  старой  тропе  к   тебе  иду…
 Володя  Софроницкий  и   Гасим  продолжают  петь.  Витю  невозможно  остановить,  поёт.  Зал хохочет,  аплодирует  Гоге-певцу.  Гасим   во  время    проигрыша   баяниста   Витю  дёрнул  за  рукав,  шепнул:  «Гога,  пожалуйста,  замолчи,  не  смеши!»  В  зале  не  умолкает  смех, шум, аплодисменты.  Песню  допели  до  конца.  Баянист  на  минуту  растерялся,  тут  же  опомнился.  На  сцену  вышла  настоящая  артистка  Лёля  Кондина  в  длинной,  широкой  разноцветной  юбке,  опоясанной  платком,  лентами,  с  большой  красной  розой  в  тёмно-русых  волосах.  Софроницкий  заиграл  «Цыганочку» ,  зрители  на  время  притихли.  А  за  кулисами  спорили,  ругали  Гогу,  а  он  хвастался,  кричал: 
 - Я  выпил  пятьсот  граммов!  Пятьсот  граммов!. 
 - Полундра!  Галина  Емельяновна  идёт!  -  предупредил  кто-то. 
 - Завтра,  Витя,  разберёмся!  А  пел  ты  неплохо  и  Новосёловой   аккомпанировал  хорошо.  Все  молодцы!  Артисты и  только! 
  Знали,  что  и на  этот  раз  воспитательница  мальчиков  средней  группы  Галина  Емельяновна  защитит  Долгорукова  Виктора,  шутника  и  доброго  парня. 
                Часть главы 11,  повесть  «Детдомовец»