Путина

   Шла путина красной рыбы. Речки, озёра и горные ручьи, всё бурлило и кипело от вторжения косяков, словно сумасшедшей рыбы. Горбуша и кета, как ненормальная дурниной лезла во все ручьи, метая икру и погибая. Стаи чаек и ворон кормились этой рыбой, как небесной манной от Бога – бери, сколько хочешь, выбирай, чего душа пожелает! В браконьерских делянках в устьях речек кипела жестокая работа. Рыбу из воды выпинывали ногами, либо просто хватали руками или ловили ночью на фонарь. Зверски вспарывая брюхо, вытряхивали заветную икру, и тушки выбрасывали тут же в густые роскошные заросли прибрежных высоких трав. Браконьеры знали, что рыбнадзор явиться только в субботу. Остальные дни считались для добычи красной икры вне закона!
   И только одному Богу было известно, сколько этой ценной серо-мраморной красавицы похоронили буйные роскошные райские кущи. Монотонное пение цикад на цветущих магнолиях нарушали тишину жестокого скрытого пейзажа, с укором глядя в след уходящим варварам с полными вёдрами красной горящей драгоценной икры.
   На берегу в тихой малокурильской бухточке ребята жгли костёр. Два больших толстых бревна лежали у костра. Тут же стояла гитара и магнитофон.
   Несколько девчонок заворачивали красную рыбу в лопухи. Среди девчат Сазонову были знакомы - Элька, Танька, Ленка и Наташка. С тех пор, как пацаны перекусали девчонок, как злые собаки, те даже намёка никому не давали ни на что, и глазки старались не строить. 
   По берегу бродил Рой.
   Это была бухта под названием - Ложная. Она находилась по соседству с Малокурильской бухтой и слишком была на неё похожа, поэтому удостоилась такого названия.
   Мальчишки сошли с сопки на пляж.
- О, в нашей команде прибавление, - улыбнулся Ванька, увидев ребёнка.
- Да у тётушки аврал на работе, - объяснил Сазонов и, ссадив Катюшку с шеи, сунулся к костру к девчатам: - А чего делаете?
- Рыбу будем запекать, - ответила Ленка и поворошила горящий плавняк: - Только костёр прогорит.
- Вот ещё картошку печь будем, - показала на кучу мытой крупной картошки Наташка.
- А откуда такая? - округлил Аркаша глаза на картошку.
- Во, чудак! Так на огороде выросла! - засмеялась Загорская.
- У вас же тут туманы всё жрут! - вскинул брови Аркаша.
- Закрывать всё плёнкой надо, - пояснила Ленка.
   Элька с милой улыбкой уставилась на ребёнка. Аркаша снял с Кати шапку и вытащил изо рта соску. Розовые пухлые губки, голубые глазёнки и пружинистые белые колечки на белоголовой малышке делали её похожей на куклу-пупсика.
- Иди ко мне. Как тебя зовут? – ласково улыбаясь, протянула к ней руки Краевская.
- Акаса, - показала пальцем на Аркашу Катюшка.
- Скажи, меня зовут Ка-тя, - присел Аркаша, обняв двоюродную сестру.
   Илавина пристально смотрела на Сазонова.
- Слышь, отец, пойдём-ка с нами, - воткнул Генка перед носом Аркаши в песок нож.
- Иди к Эле, - тихо подтолкнул Аркаша Катюшку.
   Заметив пристальный взгляд Таньки, он с улыбкой весело ей подмигнул, вытащил из песка нож и ушёл к кустам, где собрались ребята. Таньку бросило в жар! Она поняла, что Москва не знает за её драку с Велой. Значит, Ставицкая ничего никому не сказала!
- Аля, - смешно склонила Катюшка кудрявую головку, глядя на Эльку.
   Элька мило улыбнулась и усадила её на бревно:
- Сиди с нами, у нас тепло.
   От костра шёл жар. Девчонки скинули кофты. Пацаны наловили горбушу и теперь терзали рыбу. Икру стряхивали в ведро. Тушки кидали в кучу на берегу между густыми кустами. Икру отмывали от плёнок. Ястык тоже забрасывали в кусты.
- А куда рыбу? - вынул икру Аркаша.
- Если не съедим всю, выкинем. Чайки с воронами всё не съедят, остатки лисы подберут, - отозвался Толик.
- А по башке не дадут? – осторожно спросил Аркаша.
- Увидят, дадут, - кинул в ведро икру Генка.
- Родителям, - добавил Валёк, разрезая брюхо рыбы.
- Если мало возьмёшь, мало по башке получишь и только заплатишь. Если с лодкой или рюкзаком попадёшься, штраф, плюс пять лет зоны, - деловито разъяснил Ванька, ловко освобождая икру от плёнок.
- Спасибо, успокоил, - приложил руку к груди Аркаша, и пацаны захохотали.
- У него папашка глава рыбнадзора, - тихо кивнул на Кутасова Валёк и хихикнул. - Так что Трубадур самый первый по ушам схлопочет. Папа ему лицензию потом на заднем месте ремнём выпишет, а печать рукой поставит!
- Не понял, а что Трубадура родители бьют? – открыв рот, опешил Аркаша.
- Ты что! Не то слово! Так ремнём лупят, он орёт на весь остров! Даже на Японии слышно! Папаше честь рыбнадзора престижнее! – тихо зашипел Толик, вращая глазами.
- Чё ты там трепишься? Болтун! – оборвал брата Олег и внёс чёткую ясность: - Предки Трубача так могут словесно забить нравоучениями, что лучше один раз порку ремнём перетерпеть, чем бесконечный базар нудной морали!
- Господи, я уже подумал, что Трубадура лупят! – успокоился Аркаша и вздохнул облегчённо: - Ну, Толян, ты и трепач! Врёшь так, что невольно веришь!
- Ванька сам, кого хочешь отлупит, будь здоров. У него чёрный пояс по карате юниоров, - спокойно сообщил Олег, ни на кого не глядя.
   Сазонов во все глаза уставился на Кутасова! Ванька ему подмигнул, встал и, взглянув на сопку, довольно потёр руки:
- О, Красавчик идёт!
   Подошли мальчишки Красавина. Пацаны со всеми перездоровались. Так как у Сазонова были очень грязные руки в рыбе, Красавчик тихо в приветствии коснулся кулаком его плеча. Пашка о своём спасении помнил. Аркаша кивнул головой. Пацаны присоединились тут же к раздиранию рыбы. Полянский кинул на ветку куста кусок сложенной чистой марли.
   Вольский пристально посмотрел на Сазонова, присел рядом и начал разделывать рыбу, отбрасывая икру в ведро. Витька рыбу разделывал так мастерски, будто только всю жизнь этим и занимался! Аркаша аж глаза вытаращил от скорости его работы!
   Девчата у костра заулыбались подошедшим ребятам. Катюшка слезла с бревна и побежала к Аркаше.
- А ляля чья бегает? - спросил Лёшка, с интересом разглядывая ребёнка.
- Да вот у нас отец, - пошутил Генка, кивнув на Сазонова.
   Катюшка подбежала к Аркаше и повисла на его шее:
- Акаса, а лютьки катю!
- Катюх, какие тебе ручки! - сидя в присядках над рыбой, растопырил Аркаша в разные стороны грязные руки с ножом и чуть не сел на песок.
   Полянский улыбнулся и присел перед Аркашей, глядя на малышку:
- Москва, а подержать можно?
- Да сколько хочешь! - обрадовался Сазонов, так как Катюшка начала ему мешать, пытаясь влезть на спину.
   Лёшка сразу сгрёб в охапку Катюшку:
- Иди ко мне, ляля!
- Стопа, отдавай нам её! - подошла Завадская.
- Москва нам Катю дал! - попыталась отобрать малышку Элька.
   Но Катюшка крепко обхватила шею Полянского, не желая идти к нянькам.
- Ша, девочки! - увернулся Лёшка. - Я поиграю с ней и вам отдам! Видите, она со мной хочет! Я ей больше нравлюсь!
   Все расхохотались! Полянский беззлобно кольнул Эльку:
- Тебе что, брата дома мало? У меня никого нет кроме меня любимого!
   Ребята вновь захохотали!
- А чего вы смеётесь?! – возмутился Полянский и пожаловался: - Я как-то начал мать просить, чтобы у меня брат или сестра были, так она мне чуть по ушам не съездила!
   Ребята ещё больше закатились смехом!
   Сазонов с удивлением смотрел на Полянского. Подбежал Рой. И Лёшка лихо посадил ребёнка собаке на спину со словами:
- Во, какой у нас конь!
- Стопа детей любит?! - поразился Аркаша.
- Малышей, - уточнил Дубинин и многозначительно предупредил: - Смотри, спрячет, не отдаст. Он детей крадёт!
   Аркаша с улыбкой посмотрел на Лёшку и беззлобно улыбнулся:
- Не трепись! Не спрячет. Он хороший пацан.
   Ребята переглянулись. Вольский даже рыбу прекратил потрошить, в недоумении глядя на москвича. Не так давно его этот «хороший пацан» неплохо отдубасил, а он сидит и им восхищается! Красавчик тоже с большим интересом смотрел на Аркашу, словно его увидел впервые.

продолжение следует ---------------------
(рис.Сёстры Рудик)