В плену лозунгов гл. 12 Ветка берёзы

    Щурясь от слепящих брызг солнца, потянулась до хруста в косточках, наслаждаясь пробуждением. Взгляд упал на стену, где висели часы-ходики. Чёрные усики на циферблате безжалостно показывали четверть девятого. Почему мама не разбудила? Ах да! Она же вчера уехала в деревню, забрав с собою Любу, а я не завела будильник. Мало того, забыла прикрепить бумажные цветочки к берёзовой ветке, которая стояла в бутылке с водой, распустив зелёные листочки. Теперь уж не до них!
    Плеснув в лицо холодную воду и протерев быстренько зубы порошком «Мятный», бегу на кухню. Схватив ванильный пряник, жую и машинально на ходу включаю радио. Из динамика вырывается праздничная песня Лебедева-Кумача:
    – Утро красит нежным светом
       Стены древнего Кремля …
    Суматошно одеваюсь и несусь в прихожую, задевая стул. Тот падает, но вернуться и поднять его, нет времени. Накидываю плащ на плечи, одновременно запихиваю ноги в ботинки и выскакиваю за дверь под припев ещё недопетой песни:
    – Кипучая, могучая,
        Никем непобедимая…
    Мчусь по лестнице во двор и далее по улице. Голуби, вспорхнув из-под ног, приземляются далеко за спиной. Притормаживаю у ворот школы и с облегчением выдыхаю. Фу-у, успела! Пятиклассники уже выстроились в общую колонну демонстрантов. Мальчики стояли с портретами вождей КПСС, а девочки с зелёными берёзовыми веточками, на которых красовались бумажные цветочки. Марат, увидев меня, спросил удивлённо:
    – Аня, ты почему не вышла? Мы с Галкой свистели тебе со двора. Решили, что уехала в деревню.
    – Честное слово, не слышала. Спала, как убитая. Ночью «Дон Кихот» дочитывала, вот и проспала.
    – Аня, а мы с Маратом тебе свистели, – повторилась Галка, подскочив ко мне. – А где у тебя ветка с цветочками? 
    –  Тише, математичка услышит, – прошипела я, прячась за подругу.
    Но от зоркого глаза классной руководительницы никто и никогда не ускользал, и надо мной нависла грозно её тень:
    – Розанова, я же вчера объявляла, что девочки идут с берёзовыми ветками! Или мои слова для тебя ничего не значат?
    – Лариса Петровна, кот все листочки съел, – ответила я и смущённо добавила. – Не украшать же обглоданную ветку цветами.
    – Значит, кот виноват? Мы это непременно обсудим позже, а сейчас иди к пионервожатой и возьми у неё воздушный шарик.
    Я прекрасно знала, обсуждения не будет и, получив красный шарик, встала к ребятам. Колонна двинулась по улице, обласканная майскими лучами. Движение транспорта везде приостановлено, поэтому шагали по проезжей части, напевая:
    – … И тот, кто с песней по жизни шагает,
         Тот никогда и нигде не пропадёт…
    Старшеклассники шефствовали впереди, держа в руках кумачовые флаги, а над пятиклассниками маячили портреты вождей пролетариата среди цветущего сада из берёзовых веток. За нами шли студенты вузов, затем рабочие заводов и фабрик с плакатами: «Мир, Май, Труд!», «Вперёд к коммунизму!», «Пролетарии всех стран соединяйтесь!» и так далее и тому подобное. В глазах рябило от множества трепещущих знамён и транспарантов.
    Площадь Свободы встретила демонстрантов оглушительной музыкой духового оркестра. На высокой трибуне стояли уважаемые представители администрации города, а из динамиков слышались громкие воззвания:
    – Слава КПСС!
    – Ура! – – кричали все в едином порыве.   
    – Миру Мир!
    – Ура!   
    – Да здравствует дружба народов!
    – Ура!
    Скандируя на каждый клич дружное «Ура», мы миновали площадь и оказались на параллельной улице, украшенные алыми флагами. Где-то пели под гармошку: «Я люблю тебя жизнь…», где-то студенты орали под гитару: «Главное, ребята, сердцем не стареть…», а из открытых форточек домов слышалась весёлая музыка и громкий смех.
    – Аня, Галка, пойдём в парк кататься на чёртовом колесе, – предложил Марат.
    Мне пришлось отказаться. В утренней спешке забыла взять деньги, и к тому же выпал редкий случай – побыть в одиночестве. Демонстранты разбредались небольшими группами по сторонам. Вернувшись домой, я поела рис с хеком, накормила кота, затем достала дневник, спрятанный на антресолях.
    Забралась с ногами на диван и распахнула страницы наугад. Читаю текст, написанный ещё в первом классе: «Дует в фортачку мороз. Папа ушол от нас». Исправив грамматические ошибки, усмехнулась. Как может дуть мороз, это же не ветер? И рисунок дурацкий: открытая форточка, а в ней чернильная тьма, а на окне три снежинки: большая – мама, средняя – я, а маленькая – сестрёнка Люба.
    Тишка прыгнул не колени, требуя ласки. Почесала за рыжим ушком и, услышав довольное мурлыканье, открыла чистую страницу. С чего же начать? Задумалась, поворачиваясь к окну, и вижу на подоконнике берёзовую ветку в бутылке, а рядом белые цветочки из папиросной бумаги. Выходит, зря на уроке труда их делала, да ещё из-за них оболгала невинного кота. С досады отбросила дневник и прижала к сердцу любимца:   
    – Прости Тишка, что сделала тебя виновником случившегося. Сейчас же выброшу эту злосчастную ветку на помойку и обо всём забуду. 
    Он встрепенулся и вскочил на подоконник, обнюхивая кружевные листья. Неужели понял, что я хочу сделать? Интересно, а ветка чувствует свою гибель? Она ведь живая. Что за чушь мне лезет в голову? Поднялась резко с дивана и, взяв бутылку вместе с веткой, вышла из подъезда. Кот, задрав кверху хвост, следовал за мною по пятам. Во доре чувствовалось праздничное настроение. Малые детки смешно приплясывали возле дяди Васи, который пел под гармошку частушки бабушкам на лавочке:
    – Подарю сирень жене
       Первого я Мая,
       Под гармошку буду петь,
       Праздник отмечая!
    Поздоровавшись со всеми, прошла мимо стола доминошников, где шумная молодёжь, гоготала над анекдотами. Навстречу, прихрамывая, возвращался с демонстрации пенсионер Афанасий Павлович с орденами на груди, начищенными до блеска. С ним рядом шагал товарищ, звеня многочисленными наградами. Его пустой рукав аккуратно заправлен в карман военного кителя за ненадобностью. Фронтовики выглядели браво, как на параде в День Победы.
    – С праздником! – приветствовали они.
    – И вас с праздником.
    – Какая веточка у тебя красивая! – восхитился Афанасий Павлович. – Далёко ли её понесла?
    – Да вот, решила выбросить на помойку.
    – Зачем выбрасывать такое сокровище, лучше в землю посади. Смотри, какие корни большие. Кстати, берёза – дерево неприхотливое. Может расти в расщелинах забора, и на крышах домов, и даже на голых скалах. Отчего и зовут её «Вездесущей».
    – Мне нравится ваша идея! Как знать, вдруг приживётся и вырастет большой и красивой?
    Вернулась к детской песочнице и взяла брошенный кем-то маленький железный совочек. Стою, прикидываю, куда посадить. Везде дети бегают, затоптать могут или сломать. Однорукий фронтовик, видя моё замешательство, кивнул головой в сторону молодой аллеи:
    – Дочка, а ты иди к скверу. Там недавно комсомольцы в честь дня рождения Ленина липки сажали, и ты свою веточку посади. Только место найди ей просторное да светлое. Берёзка солнышко любит.
    Следуя мудрому совету, направилась к скверу, где висел лозунг недавнего субботника: «Посадить дерево – долг каждого человека». По аллее шла компания ребят, распевая студенческие песни, а за ними следовала семейная пара. Мама вела за руку девочку с разноцветными шарами, а папа нёс на плечах смешного карапуза. В одной руке тот держал сладкий петушок-леденец на палочке, а в другой голубой шарик. Навстречу с весёлым гиканьем пронеслись на велосипедах трое подростков, пугая моего кота.
    Я шла вдоль металлической ограды, вглядываясь в почву, но искать долго не пришлось. Тишка нашёл просторное светлое место и пометил его, задрав свою заднюю лапу. Осталось только выкопать совочком небольшую ямку. Осторожно расправив корни, посадила берёзовую веточку и присыпала землёй. Напоив её водою из бутылки, гордо произнесла:
    – Теперь наш город стал богаче ещё на одно деревце.
    И отправилась с котом домой, чтобы описать в дневнике это замечательное событие.