Алиса и Василиса

   Эта удивительная история произошла в последние годы 20 века и в самом начале третьего тысячелетия. В Институте биохимии РАН, где я имею честь работать научным сотрудником, обитали две удивительные кошки – Алиса и Василиса. Обе они отличались чёрной мастью (от других представительниц кошачьего рода), но и друг от друга они тоже существенно отличались – своими характерами. Об этих пушистых созданиях и пойдёт у нас сегодня рассказ.
   Василиса уже успела внести свой посильный вклад в науку: она честно служила «подопытным кроликом» в лаборатории высшей нервной деятельности. Василиса проводила долгие часы испытаний, распластанная на рабочем столике и опутанная проводами и датчиками. О чём она думала, когда приборы записывали её нервные импульсы, можно только догадываться. Но всё это в прошлом. Теперь Василиса просто доживала свой век в стенах Института, заработав пожизненную пенсию. Её все ласкали и подкармливали. А что ещё нужно кошке? Быть в центре внимания, смотреть, лёжа на подоконнике, на ворон и воробьёв, облепивших старую липу, и наслаждаться гостинцами, не пряча их про запас. А у Алисы другая судьба. Эта пушистая героиня была простой пенсионеркой. Её подобрали маленьким котёнком сердобольные сотрудницы хозяйственного отдела, и Институт стал её родным домом.
   Алиса обитала под лестницей в третьем корпусе, где у неё была мягкая подстилка и миска с едой. В рабочие дни Алиса обычно занимала наблюдательный пункт у окна на лестничной площадке. Беспрестанно умываясь, она смотрела во внутренний дворик, где вороны разоряли контейнер с мусором, и благосклонным мурлыканьем отвечала на ласку проходящих по лестнице сотрудников. Проходя мимо, каждый не мог удержаться от соблазна погладить её чёрную блестящую шёрстку или почесать за ушком. А это лучшее средство для релаксации и обретения «случайно потерянного равновесия». Всякое на работе бывает: опыт не ладится, шеф на тебя косо смотрит, а впереди ещё предстоит так называемая «аттестация». А тут погладишь Алису, услышишь в ответ кроткое мурлыканье и начинаешь по-философски воспринимать неизбежные проблемы. А в выходные дни, когда в Институте почти никого не оставалось, Алиса обожала разгуливать по бесконечным коридорам. А коридоры в нашем Институте просто созданы для пеших прогулок. Да что там «пеших» – по ним можно свободно кататься на велосипеде, ничто не помешает!
   Представьте себе три корпуса, соединённых двумя застеклёнными переходами. Прогулка из конца в конец неспешным шагом занимает минут десять. На этой «почве» мы и познакомились с Алисой. Я нередко работал в выходные дни, а для отдыха совершал прогулки по лабиринтам коридоров. В один из прекрасных дней ко мне присоединилась Алиса. Сначала она следовала за мной на расстоянии и ждала, сидя на углу, когда я дойду до поворота. А когда я скрывался за поворотом, Алиса осваивала новый виток пути и снова усаживалась на углу. Потом она стала ходить за мной, как собачка, особенно, обнаружив, что может рассчитывать на угощение.
Здесь я должен сразу оговориться: угощение никогда не было для неё приоритетом. Алиса привязалась ко мне! И так, как это делают обычно собаки. Мы вместе расхаживали по коридорам, и Алиса обычно провожала меня до двери моего кабинета. Она усаживалась у открытой двери и превращалась в сторожевую собачку: свой пост она покидала лишь в тот момент, когда я отправлялся домой. О наших прогулках вскоре проведала Василиса, у которой были свои владения на втором этаже первого корпуса. Когда мы с Алисой вторгались на её законную территорию, Василиса ревностно следила за нами, сидя на подоконнике, а иногда издавала недовольное шипение.
С этого момента между двумя пушистыми созданиями сложились довольно натянутые отношения. Василиса беспокоилась даже не потому, что нарушаются границы её владений – она ревновала Алису ко мне! Дело в том, что я относился к числу лиц, которые, проходя мимо, всегда поглаживали Василису по спинке. А тут появилась ещё одна хвостатая и такая же чёрная! А вдруг и её тоже поглаживают по спинке? Надо разобраться. И Василиса начала потихоньку шпионить за мной и Алисой. Теперь она повторяла первоначальные манёвры соперницы: ждала на углу коридора, пока мы с Алисой ни скроемся за поворотом. Но главное начиналось, когда мы подходили к моему кабинету. Алиса занимала свой пост у двери, а Василиса дежурила в конце коридора, не сводя горящих угольками глаз от счастливой соперницы.
Однажды воскресным утром я обнаружил Василису сидящей на углу коридора, а у двери моего кабинета уже дежурила верная Алиса! Она радостно встрепенулась, заметив меня, и с готовностью вошла в комнату в ответ на моё любезное приглашение. Внимательно обойдя и обнюхав новую территорию, Алиса нашла её вполне подходящей для себя и своего приятеля (это я о себе намекаю). Алиса прыгнула на моё кресло, свернулась калачиком и, блаженно закрыв глаза, углубилась в сладкий сон. В комнате наступила тишина, нарушаемая постукиванием пробирок и жужжанием магнитной мешалки: я работал за лабораторным столом. Иногда из коридора доносились какие-то шорохи и невнятное шипение. И вдруг на пороге появилась Василиса! Заметив вальяжно развалившуюся в кресле Алису, она так и застыла на пороге с недовольным видом. В ответ на мои приглашения она не двигалась с места, напряжённо глядя на ничего не подозревавшую соперницу. Обнаружив, что та не намерена просыпаться, Василиса заняла на пороге пост наблюдателя. Всем своим видом она давала понять, что не сдвинется с места, пока это «безобразие» не прекратится. Она имела в виду разлёгшуюся «на перинах» Алису! При этом Василиса осуждающе поглядывала на меня: приличный с виду человек, а допускает такие вольности.
Я продолжал работать. На моём столе возвышались литровые цилиндры с жидкостью, которую я должен был периодически взбалтывать, отбирать по часам пробы этой жидкости, центрифугировать и взвешивать осадок. А на языке «научном» эта операция носит название «определение механического состава почв и грунтов».
Центрифуга находилась в соседней комнате, поэтому я иногда оставлял моих гостей в одиночестве. Возвращаясь, я заставал мизансцену без всяких изменений. Алиса блаженствовала в кресле, а Василиса стойко дежурила на пороге! Рабочий день подошёл к концу. Я собрал свои вещи, но «спящая красавица» оставалась в своём статусе, полагая, что завоевала его на долгие годы. На мои «поглаживания» она отвечала лишь удовлетворённым мурлыканьем. Пришлось вместе с креслом вынести её из кабинета. Василиса при этой операции пулей умчалась в конец коридора.
Так как Алиса не проявляла интерес к происходящему, мне пришлось наклонить кресло так, чтобы все её попытки удержаться на своём ложе кончились неудачей. Спрыгнувшей на пол Алисе понадобилось лишь несколько секунд, чтобы оценить изменившуюся ситуацию: она тут же вернулась в комнату и не собиралась с ней расставаться. Покинуть помещение ей всё же пришлось: у меня на руках! Я закрыл дверь, забыв, что кресло осталось в коридоре, но Алиса ловко воспользовалась моей оплошностью: она вновь победно заняла свой «королевский трон»! Так и пришлось её оставить – почивающей в кресле у дверей кабинета. И Василиса осталась на своём посту – на углу коридора в позе окаменевшего сфинкса. Что было между ними потом, я так и не выяснил. В понедельник утром я обнаружил у своей двери пустое кресло, и ничто не напоминало о происшедших накануне событиях. Всю неделю Василиса преспокойно восседала на своём подоконнике, а вот Алисы и след простыл.
Быстро пролетела рабочая неделя, и снова настал день субботний. На этот раз я спешил в Институт с особым волнением: где же пропавшая Алиса? В первом корпусе Василисино окошко пустовало, а саму Василису я обнаружил сидящей на повороте коридора. Она вся была поглощена каким-то делом и не обратила на меня ни малейшего внимания. А в противоположном конце коридора я увидел знакомый силуэт Алисы: кошка занимала угол коридора и тоже пребывала в напряжённом состоянии. Дверь в мой кабинет находилось как раз на линии «разделения двух враждующих сторон»!
Пройдя участок, контролируемый Василисой, я остановился перед своей дверью. Пока я доставал ключ, на фронте началось движение: обе кошки, как по команде, приступили к операции сближения. Их целью, по всем приметам, была заветная дверь! Похоже, каждая хотела первой проникнуть в мою «зону»! Я медлил с ключом, посматривая на соперниц, а те постепенно приближались к двери. Наконец, они оказались каждая в двух шагах от порога. Я распахнул дверь, и тут же с истошным воем обе «захватчицы» кинулись на «амбразуру»! Победа досталась более ловкой Алисе! Скорость, с которой она влетела в комнату, измерялась только миллисекундами. Алиса сходу приватизировала моё кресло, а оставшаяся на пороге Василиса, смотрела на неё возмущёнными огненно-вспыхивающими глазами. И всё повторилось, как неделю назад. Весь день Алиса сладко дремала в кресле, мурлыкая себе под нос одну из популярных кошачьих колыбельных, а Василиса... Василиса так и сидела на пороге в роли добровольного сторожа. Даже предложенное угощение не отвлекло её от своего поста.
В середине дня я отправился на прогулку по коридорам, оставив дверь в кабинет открытой. Совершив моцион, я не обнаружил Василису на пороге, а из комнаты доносилось приглушённое шипение. Я бесшумно подкрался к месту действия и застыл на пороге. Василиса сидела у кресла и грозно шипела на расположившуюся в кресле Алису. Алиса отвечала сопернице аналогичным шипением. Заметив меня, Василиса удалилась в коридор. Алиса, миролюбиво мурлыкнув, вновь растянулась в кресле. Так она и проспала до конца дня: то свернувшись калачиком, то блаженно раскинув лапы. Прощальный эпизод напоминал очередной дубль многосерийного фильма: торжественный «вынос» лежащей в кресле Алисы, роковой наклон кресла, прыжок Алисы на пол.
Однако я успел внести в мизансцену новое звено: Алиса оказалась перед закрытой дверью! Теперь нужно было вернуть кресло на своё место. Алиса лукаво поглядывала на меня, ожидая, когда я приступлю к этой операции, уверенная, что успеет воспользоваться ситуацией! Но тут мне на помощь пришла Василиса: она принялась шипеть из-за угла на соперницу. Алиса отвлеклась, и я без помех вернул кресло на место.
Сцены ревности сопровождали и многие последующие мои рабочие дни. Однажды я встретил у своей двери только одну Василису. Она победно сидела у порога без всяких признаков раздражения. Кошка спокойно вошла в открывшуюся дверь и наконец-то почувствовала себя в роли законной хозяйки. Теперь она заняла свободное кресло, уверенная, что своим присутствием помогает мне в работе. В обед я отправился на прогулку, а вернее – на поиски пропавшей Алисы. Дверь оставил открытой: на попечение пушистого сторожа. Алисы нигде не было. Бесконечные коридоры казались в этот день особенно пустынными. Вернулся я ни с чем, а Василиса из кресла удовлетворённо мяукнула.
Так, без Алисы, прошла ещё одна неделя. А в очередную субботу меня ожидал сногсшибательный сюрприз.
Начало дня не предвещало ничего особенного: Василиса дожидалась меня у двери, довольная отсутствием соперницы. В полдень я пошёл на прогулку. А в «стеклянном» переходе, ярко освещённом апрельским солнышком, я застыл в полном изумлении! В пятне яркого света на полу возлежала Алиса, а рядом с ней копошились четверо чёрных котят, у которых только что открылись глазки!
Чёрные котята с голубыми глазами – картина, достойная пера художника. А дальше началось совсем уж неожиданное. Котята засеменили прямо ко мне и полезли на меня, цепляясь коготками за мои брюки! Все четверо! Спасибо, Алиса, сразу видно твоё воспитание! Я сел на пол рядом с Алисой и, окружённый пушистым семейством, почувствовал себя обитателем Рая! Видел бы меня в этот момент директор, не говоря уж о почтенных членах Учёного Совета! Котята казались одинаковыми: друг от друга не отличишь, и все такие же ласковые, как и их замечательная мамаша. Алиса одобрительно поглядывала на наше общение, и в просвеченном солнцем «стеклянном» переходе царила полная гармония. Насладившись общением, я вернулся в кабинет.
А там меня поджидала ничего не подозревавшая Василиса! Пользуясь отсутствием соперницы, она блаженно отдыхала в кресле. Вторая половина дня прошла без особых приключений. Василиса провела это время в своей «постели», а когда я стал собирать вещи, она сладко потянулась и принялась умываться, поглядывая на меня зелёными глазками. Умывшись, Василиса спрыгнула на пол и подошла к двери почти одновременно со мной. Так что «операция с креслом» здесь не понадобилась. Василиса, довольная проведённым днём, удалилась на свой этаж, думая про себя: «вот всегда бы так». Я знал, что так будет не всегда, но не стал лишать её приятного заблуждения.
А через неделю Алиса заявилась ко мне со всем своим пушистым семейством! В это утро она сидела у двери, а котята разгуливали по коридору, изучая новые для них пространства. Алиса торжественно вошла в комнату, а за ней, как по команде, вкатились любознательные «пушистики». Обследовав комнату и найдя всё на своих местах, Алиса улеглась на полу, блаженно сложив на груди лапки. Это была её любимая поза, выражающая удовлетворение жизнью, и в то же время – полное доверие. В позе кроткого херувимчика она проводила всё, свободное (от сна в моём кресле) время.
А котята, как заправские следопыты, принялись изучать каждый сантиметр моей комнаты. Дверь в коридор оставалась открытой, и оттуда послышалось предостерегающее шипение, означающее, что Василиса на своём посту. Я сидел в кресле (пользуясь редким случаем, когда оно не было занято Алисой). Алиса прислушалась и в ответ на повторное шипение подошла ко мне и решительно прыгнула на мои колени. Следует заметить, что Алиса проделывала этот трюк не впервые: отдыхать на моих коленях ей нравилось даже больше, чем занимать пустое кресло.
На этот раз ситуация была особенной: на пороге появилась рассерженная Василиса и встретилась глазами с победно восседающей на моих коленях соперницей!
Дуэль взглядов оказалась недолгой: убедившись в своём превосходстве, Алиса погрузилась в сон! А Василиса опять осталась сидеть на пороге в роли ревнивого стражника. А я не мог «сидеть на пороге», мне нужно было приступать к работе, но Алиса, по всем приметам, не собиралась покидать свой уютный диванчик. На все уговоры она лишь плотнее закрывала глаза. Пришлось взять её на руки и с ней вместе заняться делом. Алиса цеплялась когтями за моё плечо, удерживая себя в таком положении, и руки мои оказались свободными. Я мог использовать их по назначению. Вдвоём с пригревшейся на моей груди Алисой я занялся пробирками, колбочками и бюретками... Алису это постоянное движение вполне удовлетворяло: она лишь тихонько мурлыкала «на поворотах». Вскоре я вернул спящую Алису в кресло, и дело пошло быстрее.
В полдень я вышел в коридор, оставив дверь открытой, и попытался с помощью угощения отвлечь Василису от её ревнивого слежения. Миротворческие усилия не имели успеха: воинственный пыл не покидал Василису. Я думал, чем же закончится эта история? Как развести две противоборствующие стороны? А всё оказалось просто. Спор разрешили котята, которые не замечали противостояния двух взрослых кошек. Они выкатились в коридор, и Василиса отступила, побеждённая бесстрашием и общительностью этих невинных созданий. Сама Василиса, учитывая её научное прошлое, радость материнства никогда не испытывала. Довольные котята рассыпались по всему коридору, а Василиса, не спеша, удалилась в самый дальний его угол, где и просидела до конца дня. Закончив дела, я смог убедить Алису, что детвора уже достаточно нагулялась и всем пора на покой. Я вынес её на руках в коридор, и мы мирно распрощались.
В заключение нашей истории я должен сказать, что котят вскоре раздали в хорошие руки. Через год Алиса покинула этот мир по старости, а за ней последовала и «ветеран труда» – ревнивая Василиса. Я пишу этот рассказ почти через двенадцать лет, но все события остаются перед моими глазами, как и в те незабываемые дни.